Лувр — Риволи (станция метро)

«Лувр — Риволи» Линия 1
Парижский метрополитен
Дата открытия:	13 августа 1900
Проектное название:	Лувр
Прежние названия:	Лувр (1900 — 1989)
Округ:	1 округ Парижа
Тип:	односводчатая неглубокого заложения
Количество платформ:	2
Тип платформ:	боковые
Форма платформ:	прямые
Выход к улицам:	8, rue de l'Amiral de Coligny
Транспортная зона:	1
Код станции:	0112

Лувр — Риволи (станция метро)Лувр — Риволи (станция метро)

«Лувр — Риволи» (фр. Louvre Rivoli) — станция 1-й линии парижского метрополитена. Открыта 13 августа 1900, находится в 1-м округе Парижа.

История

Станция открыта в 1900 году чуть позже ввода в эксплуатацию первой очереди метро.

Станция Лувр — Риволи была названа по улице Дю Лувр, расположенной на поверхности над станцией. До самого главного входа в Лувр от станции достаточно далеко, что повлекло к переименованию станции из «Лувра» в «Лувр — Риволи». Вместе с этим станция Пале-Рояль — Лувр также была переименована в 1989 году.

В 1968 году станция была украшена копиями произведений древнего искусства из Лувра.

В рамках автоматизации линии 1, платформы станции Лувр — Риволи были расширены 21 и 22 февраля 2009 года.

Архитектура и оформление

Станция «Лувр — Риволи» имеет конструкцию односводчатой станции мелкого заложения «парижского типа» с боковыми платформами.

В 1986 году станция была оформлена копиями произведений искусства, находящихся в фондах и залах музея Лувра. Оформление станции метро считается и поныне одним из лучших во всём Иль-де-Франс. В конце боковых платформ на станции были расположены историческая карта замка Лувр, гравюры и исторические изображения других замков и французских дворцов. На станции не использованы рекламные панели для стен перрона, что делает её более свободной и изящной.

После автоматизации первой линии метро оформление станции сократили. В настоящее время в местах, где были элементы оформления станции, расположены информационные таблички, сообщающие об этом.

Расположение

Единственный вход находится на углу от Лувра и Риволи, стоящих перед перед Лувром. Доступ: Выход: лестница в 8 Rue De L'Amiral де Колиньи.

План станции

Боковая платформа

Направление к Ля Дефанс — Гранд Арш

Направление к Шато-де-Венсен

<center>Боковая платформа

Достопримечательности

Вблизи станции метро «Лувр — Риволи» расположены:

• Музей Лувр
• Улица Риволи
• Улица Дю Лувр
• Церковь Сен-Жермен-л’Осеруа

Пересадка на наземный транспорт

• В дневное время со станции осуществляется пересадка на автобусы, следующие по маршрутам №№ 21, 67, 69, 72, 74, 76, 81, 85.
• В ночное время станцию обслуживают автобусы транспортной системы Noctilien, следующие по маршрутам №№ N11, N15, N16 и N24.

Галерея

Платформа	Вывеска на станции	Платформа

См. также

• Список станций Парижского метрополитена

Литература

• Харди, Б. Справочник Парижского метро. — 3. — Capital Transport Publishing, 1999.

Предыдущая станция	«Лувр — Риволи»	Следующая станция
Пале-Руаяль — Мюзе-дю-Лувр	Линия 1	Шатле

Отрывок, характеризующий Лувр — Риволи (станция метро)

– Те, кто выдержат экзамены, я думаю, – отвечал Кочубей, закидывая ногу на ногу и оглядываясь.
– Вот у меня служит Пряничников, славный человек, золото человек, а ему 60 лет, разве он пойдет на экзамены?…
– Да, это затруднительно, понеже образование весьма мало распространено, но… – Граф Кочубей не договорил, он поднялся и, взяв за руку князя Андрея, пошел навстречу входящему высокому, лысому, белокурому человеку, лет сорока, с большим открытым лбом и необычайной, странной белизной продолговатого лица. На вошедшем был синий фрак, крест на шее и звезда на левой стороне груди. Это был Сперанский. Князь Андрей тотчас узнал его и в душе его что то дрогнуло, как это бывает в важные минуты жизни. Было ли это уважение, зависть, ожидание – он не знал. Вся фигура Сперанского имела особенный тип, по которому сейчас можно было узнать его. Ни у кого из того общества, в котором жил князь Андрей, он не видал этого спокойствия и самоуверенности неловких и тупых движений, ни у кого он не видал такого твердого и вместе мягкого взгляда полузакрытых и несколько влажных глаз, не видал такой твердости ничего незначащей улыбки, такого тонкого, ровного, тихого голоса, и, главное, такой нежной белизны лица и особенно рук, несколько широких, но необыкновенно пухлых, нежных и белых. Такую белизну и нежность лица князь Андрей видал только у солдат, долго пробывших в госпитале. Это был Сперанский, государственный секретарь, докладчик государя и спутник его в Эрфурте, где он не раз виделся и говорил с Наполеоном.
Сперанский не перебегал глазами с одного лица на другое, как это невольно делается при входе в большое общество, и не торопился говорить. Он говорил тихо, с уверенностью, что будут слушать его, и смотрел только на то лицо, с которым говорил.
Князь Андрей особенно внимательно следил за каждым словом и движением Сперанского. Как это бывает с людьми, особенно с теми, которые строго судят своих ближних, князь Андрей, встречаясь с новым лицом, особенно с таким, как Сперанский, которого он знал по репутации, всегда ждал найти в нем полное совершенство человеческих достоинств.
Сперанский сказал Кочубею, что жалеет о том, что не мог приехать раньше, потому что его задержали во дворце. Он не сказал, что его задержал государь. И эту аффектацию скромности заметил князь Андрей. Когда Кочубей назвал ему князя Андрея, Сперанский медленно перевел свои глаза на Болконского с той же улыбкой и молча стал смотреть на него.
– Я очень рад с вами познакомиться, я слышал о вас, как и все, – сказал он.
Кочубей сказал несколько слов о приеме, сделанном Болконскому Аракчеевым. Сперанский больше улыбнулся.
– Директором комиссии военных уставов мой хороший приятель – господин Магницкий, – сказал он, договаривая каждый слог и каждое слово, – и ежели вы того пожелаете, я могу свести вас с ним. (Он помолчал на точке.) Я надеюсь, что вы найдете в нем сочувствие и желание содействовать всему разумному.
Около Сперанского тотчас же составился кружок и тот старик, который говорил о своем чиновнике, Пряничникове, тоже с вопросом обратился к Сперанскому.
Князь Андрей, не вступая в разговор, наблюдал все движения Сперанского, этого человека, недавно ничтожного семинариста и теперь в руках своих, – этих белых, пухлых руках, имевшего судьбу России, как думал Болконский. Князя Андрея поразило необычайное, презрительное спокойствие, с которым Сперанский отвечал старику. Он, казалось, с неизмеримой высоты обращал к нему свое снисходительное слово. Когда старик стал говорить слишком громко, Сперанский улыбнулся и сказал, что он не может судить о выгоде или невыгоде того, что угодно было государю.
Поговорив несколько времени в общем кругу, Сперанский встал и, подойдя к князю Андрею, отозвал его с собой на другой конец комнаты. Видно было, что он считал нужным заняться Болконским.
– Я не успел поговорить с вами, князь, среди того одушевленного разговора, в который был вовлечен этим почтенным старцем, – сказал он, кротко презрительно улыбаясь и этой улыбкой как бы признавая, что он вместе с князем Андреем понимает ничтожность тех людей, с которыми он только что говорил. Это обращение польстило князю Андрею. – Я вас знаю давно: во первых, по делу вашему о ваших крестьянах, это наш первый пример, которому так желательно бы было больше последователей; а во вторых, потому что вы один из тех камергеров, которые не сочли себя обиженными новым указом о придворных чинах, вызывающим такие толки и пересуды.
– Да, – сказал князь Андрей, – отец не хотел, чтобы я пользовался этим правом; я начал службу с нижних чинов.