Лёвин, Михаил Константинович

Михаил Лёвин
Имя при рождении:	Михаил Константинович Лёвин
Дата рождения:	25 сентября 1918(1918-09-25)
Место рождения:	деревня Максимово Меленковский район, Владимирская область
Дата смерти:	15 августа 1985(1985-08-15) (66 лет)
Место смерти:	Муром, РСФСР
Гражданство:	СССР СССР
Жанр:	живопись
Учёба:	Пензенское художественное училище (1949)
Влияние:	И. С. Горюшкина-Сорокопудова
Награды:

Михаи́л Константи́нович Лёвин (25 сентября 1918, деревня Максимово, Меленковский район, Владимирская область, СССР — 15 августа 1985, Муром, РСФСР) — советский художник; участник Великой отечественной войны; c 1965 года — член Союза художников СССР.

Биография

Родился 25 сентябпря 1918 года в деревне Максимово, в Меленковском районе, во Владимирской области в старообрядческой семье ветеринарного фельдшера Константина Лёвина. Фамилия Лёвиных, предположительно, происходит от названия села Лёвино, откуда происходили предки-крестьяне. Семья проживала по месту работы отца — сначала в селе Бутылицы, позднее — в городе Меленки, а с 1932 года — в городе Муроме.

Начальное художественное образование получил в Муроме, в студии академика живописи И. С. Куликова. В 1937 году был принят в Пензенское художественное училище, где до 1939 года учился под руководством заслуженного деятеля искусств И. С. Горюшкина-Сорокопудова и усвоил крепкие традиции реалистического рисунка и композиции.

В 1941—1945 годах был участником Великой Отечественной войны, в ходе которой с войсками Советской Армии прошёл от Днепра до Праги и через Большой Хинган до Порт-Артура. Будучи художником газеты «Родина зовёт», изготовлял гравюры на линолеуме, портреты воинов 7 Механизированного корпуса. Вместе с литературным сотрудником газеты отправлялся на передовые позиции, и в землянке рисовал танкистов, рисунок вырезал на куске линолеума, а в походной типографии портрет печатался на газетной странице. Участвовал в войне против Японии. По окончании войны в 1946 году вернулся в Пензенское художественное училище.

Получив специальное художественное образование, с 1949 по 1964 годы работал в Муроме учителем рисования и черчения, вёл изокружок в Муромском Доме пионеров. В 1965 году был принят в члены Союза художников СССР.

Скончался 15 августа 1985 года в Муроме.

Творчество

Художник создал ряд оригинальных глубоких портретов Фёдора Достоевского, Александра Блока, Александра Пушкина. Особой творческой удачей стал лирический образ Сергея Есенина (1961) (портреты в коллекции МИХММ)

Преобладающим жанром в творчестве М. К. Левина и большинства муромских художников является пейзаж (в 1960 году искусствоведы отметили появление особой владимирской школы пейзажа).

Вчера был Левин из Мурома. Мне он кажется очень интересным человеком. У него на все вещи свой, особенный взгляд многодума, философа, мудреца. Хорошо знает и тонко понимает литературу, и при моем бессистемном, опирающемся только на личный выбор чтении, обнаруживается поразительное единодушие в оценке большинства писателей. У нас был интересный разговор о Достоевском, о религии, о Христе, о тех странностях в отношении еврейского народа во всем мире, несмотря на то, что спаситель рожден еврейской женщиной.

Левин Михаил Константинович родился в староверской семье, вопрос религии для него очень серьезен. Говорит, что даже Энгельс утверждает, что материя не исчезает бесследно, в том числе и мыслящая. Он признался, что его очень занимает вопрос: а что же после смерти? Ноль или не ноль? И пожалуй он склонен думать, что не ноль.

— из дневниковых записей Е.М. Юкиной

Семья

• Отец — Константин Лёвин, ветеринарный фельдшер, выходец из крестьян.

Награды

• орден Красной Звезды
• медаль «За боевые заслуги»

Выставки

Работы экспонировались на выставках-прдажах в Японии, ФРГ, Италии, Швейцарии, Великобритании.

• 1978 — юбилейная выставка работ (вторая персональная). Большинство представленных на ней работ были выполнены художником в 1977—1978 гг.

Ссылки

• [www.vshr.ru/левин-м-к/ Лёвин Михаил Константинович, художник]
• [artru.info/ar/9967/ Левин Михаил Константинович (1918 - 1985)]

Отрывок, характеризующий Лёвин, Михаил Константинович

– Покорно благодарю, князь, – отвечал один из офицеров, с удовольствием разговаривая с таким важным штабным чиновником. – Прекрасное место. Мы мимо самого парка проходили, двух оленей видели, и дом какой чудесный!
– Посмотрите, князь, – сказал другой, которому очень хотелось взять еще пирожок, но совестно было, и который поэтому притворялся, что он оглядывает местность, – посмотрите ка, уж забрались туда наши пехотные. Вон там, на лужку, за деревней, трое тащут что то. .Они проберут этот дворец, – сказал он с видимым одобрением.
– И то, и то, – сказал Несвицкий. – Нет, а чего бы я желал, – прибавил он, прожевывая пирожок в своем красивом влажном рте, – так это вон туда забраться.
Он указывал на монастырь с башнями, видневшийся на горе. Он улыбнулся, глаза его сузились и засветились.
– А ведь хорошо бы, господа!
Офицеры засмеялись.
– Хоть бы попугать этих монашенок. Итальянки, говорят, есть молоденькие. Право, пять лет жизни отдал бы!
– Им ведь и скучно, – смеясь, сказал офицер, который был посмелее.
Между тем свитский офицер, стоявший впереди, указывал что то генералу; генерал смотрел в зрительную трубку.
– Ну, так и есть, так и есть, – сердито сказал генерал, опуская трубку от глаз и пожимая плечами, – так и есть, станут бить по переправе. И что они там мешкают?
На той стороне простым глазом виден был неприятель и его батарея, из которой показался молочно белый дымок. Вслед за дымком раздался дальний выстрел, и видно было, как наши войска заспешили на переправе.
Несвицкий, отдуваясь, поднялся и, улыбаясь, подошел к генералу.
– Не угодно ли закусить вашему превосходительству? – сказал он.
– Нехорошо дело, – сказал генерал, не отвечая ему, – замешкались наши.
– Не съездить ли, ваше превосходительство? – сказал Несвицкий.
– Да, съездите, пожалуйста, – сказал генерал, повторяя то, что уже раз подробно было приказано, – и скажите гусарам, чтобы они последние перешли и зажгли мост, как я приказывал, да чтобы горючие материалы на мосту еще осмотреть.
– Очень хорошо, – отвечал Несвицкий.
Он кликнул казака с лошадью, велел убрать сумочку и фляжку и легко перекинул свое тяжелое тело на седло.
– Право, заеду к монашенкам, – сказал он офицерам, с улыбкою глядевшим на него, и поехал по вьющейся тропинке под гору.
– Нут ка, куда донесет, капитан, хватите ка! – сказал генерал, обращаясь к артиллеристу. – Позабавьтесь от скуки.
– Прислуга к орудиям! – скомандовал офицер.
И через минуту весело выбежали от костров артиллеристы и зарядили.
– Первое! – послышалась команда.
Бойко отскочил 1 й номер. Металлически, оглушая, зазвенело орудие, и через головы всех наших под горой, свистя, пролетела граната и, далеко не долетев до неприятеля, дымком показала место своего падения и лопнула.
Лица солдат и офицеров повеселели при этом звуке; все поднялись и занялись наблюдениями над видными, как на ладони, движениями внизу наших войск и впереди – движениями приближавшегося неприятеля. Солнце в ту же минуту совсем вышло из за туч, и этот красивый звук одинокого выстрела и блеск яркого солнца слились в одно бодрое и веселое впечатление.


Над мостом уже пролетели два неприятельские ядра, и на мосту была давка. В средине моста, слезши с лошади, прижатый своим толстым телом к перилам, стоял князь Несвицкий.
Он, смеючись, оглядывался назад на своего казака, который с двумя лошадьми в поводу стоял несколько шагов позади его.
Только что князь Несвицкий хотел двинуться вперед, как опять солдаты и повозки напирали на него и опять прижимали его к перилам, и ему ничего не оставалось, как улыбаться.
– Экой ты, братец, мой! – говорил казак фурштатскому солдату с повозкой, напиравшему на толпившуюся v самых колес и лошадей пехоту, – экой ты! Нет, чтобы подождать: видишь, генералу проехать.
Но фурштат, не обращая внимания на наименование генерала, кричал на солдат, запружавших ему дорогу: – Эй! землячки! держись влево, постой! – Но землячки, теснясь плечо с плечом, цепляясь штыками и не прерываясь, двигались по мосту одною сплошною массой. Поглядев за перила вниз, князь Несвицкий видел быстрые, шумные, невысокие волны Энса, которые, сливаясь, рябея и загибаясь около свай моста, перегоняли одна другую. Поглядев на мост, он видел столь же однообразные живые волны солдат, кутасы, кивера с чехлами, ранцы, штыки, длинные ружья и из под киверов лица с широкими скулами, ввалившимися щеками и беззаботно усталыми выражениями и движущиеся ноги по натасканной на доски моста липкой грязи. Иногда между однообразными волнами солдат, как взбрызг белой пены в волнах Энса, протискивался между солдатами офицер в плаще, с своею отличною от солдат физиономией; иногда, как щепка, вьющаяся по реке, уносился по мосту волнами пехоты пеший гусар, денщик или житель; иногда, как бревно, плывущее по реке, окруженная со всех сторон, проплывала по мосту ротная или офицерская, наложенная доверху и прикрытая кожами, повозка.
– Вишь, их, как плотину, прорвало, – безнадежно останавливаясь, говорил казак. – Много ль вас еще там?
– Мелион без одного! – подмигивая говорил близко проходивший в прорванной шинели веселый солдат и скрывался; за ним проходил другой, старый солдат.
– Как он (он – неприятель) таперича по мосту примется зажаривать, – говорил мрачно старый солдат, обращаясь к товарищу, – забудешь чесаться.