Майстренко, Иван Васильевич

Иван Майстренко
укр. Іван Васильович Майстренко
Имя при рождении:	Иван Васильевич Майстренко
Род деятельности:	революционер, политический деятель, публицист, редактор
Дата рождения:	17 января 1899(1899-01-17)
Место рождения:	Опошня Зиньковского уезда, Полтавская губернияРоссийская империя)
Гражданство:	СССР СССР Германия Германия
Подданство:	Российская империя Российская империя
Дата смерти:	18 ноября 1984(1984-11-18) (85 лет)
Место смерти:	Мюнхен

Иван Васильевич Майстренко (укр. Іва́н Васи́льович Майстре́нко; 28 августа 1899, Опошня Зиньковского уезда Полтавской губернии — 18 ноября 1984, Мюнхен) — украинский политический деятель и публицист. революционер, редактор.

Биография

С 1914 учился в Великосорочинской учительской семинарии им. Гоголя.

Участник революционного движения в Российской империи. В начале 1917 принадлежал к самой многочисленной тогда украинской партии социалистов-революционеров. В 1918 присоединился к левому течению УПСР, которое в августе 1919 оформилось в Украинскую коммунистическую партию (боротьбистов).

Участник гражданской войны на Украине. В 1919—1920 был одним из руководителей повстанческой бригады.

Результате объединения УКП(б) с Коммунистической Партией (большевиков) Украины оказался в рядах большевистской партии, но в знак протеста против великодержавной политики большевиков вышел из неë и вступил в 1920 в самостийницкую Украинскую коммунистическую партию (УКП). Был избран в состав ЦК УКП и в 1920—1921 активно работал в рабочей среде Донбасса.

Когда в 1925 под давлением ГПУ и Коминтерна УКП была вынуждена самоликвидироваться и влиться в КП(б)У, И. Майстренко вновь стал членом большевистской компартии.

Работал в редакциях украинских газет и журналов, в частности, в 1929—1931 был заместителем редактора одесской городской газеты «Черноморская Коммуна».

С 1931 до 1935 — заместитель директора Всеукраинского коммунистического института журналистики в Харькове.

В 1935 был исключён из партии и в декабре 1936 арестован.

После года пребывания в Харьковской тюрьме с 1937 отбывал дальнейшее заключение в сибирских лагерях. В 1940 был освобождëн.

Во время гитлеровской оккупации УССР руководил украинской капеллой бандуристов, которая гастролировала по Украине, Австрии и Германии.

В послевоенное время жил в Баварии (Германия).

Стал, наряду с Григорием Костюком, Борисом Левицким, Романом Паладийчуком и Всеволодом Голубничим, одним из лидеров левого крыла Украинской революционно-демократической партии и редактировал его печатный орган — ежемесячную газету «Вперëд» (1949—1959). В 1948 вышла его книга «Большевистский бонапартизм», в которой он излагает свой взгляд на СССР как на не социалистическое, но классовое эксплуататорское общество (государственный капитализм).

В 1979—1984 — профессор и ректор Украинского технического и сельскохозяйственного института, редактировал его научный «Бюллетень».

Умер в эмиграции в Мюнхене.

Избранные публикации

Автор многочисленных публикаций, в том числе книг:

• Блльшевистский бонапартизм (Bolshevist Bonapartism). — Женева, 1948.
• Боротьбизм. Глава в истории украинского коммунизма (Borotbism: A Chapter in the History of Ukrainian Communism). — Нью-Йорк, 1954.
• Кризисные процессы в советской экономике. — 1955.
• Аграрная политика большевиков за пятьдесят лет революции. — Мюнхен, 1967.
• Национальная политика КПСС в её историческом развитии. — Мюнхен, 1978.
• История Коммунистической партии Украины. — Мюнхен, Изд-во Сучасність, 1969..
• История моего поколения. Воспоминания участника революционных событий на Украине. — Эдмонтон, 1985 (посмертное издание).

В годы революции использовал псевдонимы — Бабенко, Дальний, Радченко, Корсун, Гребёнка, Авгур.

Ссылки

• [www.istpravda.com.ua/articles/2012/05/1/79170/ Р. Тиса. Короткий нарис українського марксизму (2011)] (укр.)
• [vpered.wordpress.com/2010/11/01/yurenko-maistrenko/ Варто прислухатися до його голосу… Майстренко Іван Васильович]  (укр.)

Отрывок, характеризующий Майстренко, Иван Васильевич

– Ah! chere, – говорила графиня, – и в моей жизни tout n'est pas rose. Разве я не вижу, что du train, que nous allons, [не всё розы. – при нашем образе жизни,] нашего состояния нам не надолго! И всё это клуб, и его доброта. В деревне мы живем, разве мы отдыхаем? Театры, охоты и Бог знает что. Да что обо мне говорить! Ну, как же ты это всё устроила? Я часто на тебя удивляюсь, Annette, как это ты, в свои годы, скачешь в повозке одна, в Москву, в Петербург, ко всем министрам, ко всей знати, со всеми умеешь обойтись, удивляюсь! Ну, как же это устроилось? Вот я ничего этого не умею.
– Ах, душа моя! – отвечала княгиня Анна Михайловна. – Не дай Бог тебе узнать, как тяжело остаться вдовой без подпоры и с сыном, которого любишь до обожания. Всему научишься, – продолжала она с некоторою гордостью. – Процесс мой меня научил. Ежели мне нужно видеть кого нибудь из этих тузов, я пишу записку: «princesse une telle [княгиня такая то] желает видеть такого то» и еду сама на извозчике хоть два, хоть три раза, хоть четыре, до тех пор, пока не добьюсь того, что мне надо. Мне всё равно, что бы обо мне ни думали.
– Ну, как же, кого ты просила о Бореньке? – спросила графиня. – Ведь вот твой уже офицер гвардии, а Николушка идет юнкером. Некому похлопотать. Ты кого просила?
– Князя Василия. Он был очень мил. Сейчас на всё согласился, доложил государю, – говорила княгиня Анна Михайловна с восторгом, совершенно забыв всё унижение, через которое она прошла для достижения своей цели.
– Что он постарел, князь Василий? – спросила графиня. – Я его не видала с наших театров у Румянцевых. И думаю, забыл про меня. Il me faisait la cour, [Он за мной волочился,] – вспомнила графиня с улыбкой.
– Всё такой же, – отвечала Анна Михайловна, – любезен, рассыпается. Les grandeurs ne lui ont pas touriene la tete du tout. [Высокое положение не вскружило ему головы нисколько.] «Я жалею, что слишком мало могу вам сделать, милая княгиня, – он мне говорит, – приказывайте». Нет, он славный человек и родной прекрасный. Но ты знаешь, Nathalieie, мою любовь к сыну. Я не знаю, чего я не сделала бы для его счастья. А обстоятельства мои до того дурны, – продолжала Анна Михайловна с грустью и понижая голос, – до того дурны, что я теперь в самом ужасном положении. Мой несчастный процесс съедает всё, что я имею, и не подвигается. У меня нет, можешь себе представить, a la lettre [буквально] нет гривенника денег, и я не знаю, на что обмундировать Бориса. – Она вынула платок и заплакала. – Мне нужно пятьсот рублей, а у меня одна двадцатипятирублевая бумажка. Я в таком положении… Одна моя надежда теперь на графа Кирилла Владимировича Безухова. Ежели он не захочет поддержать своего крестника, – ведь он крестил Борю, – и назначить ему что нибудь на содержание, то все мои хлопоты пропадут: мне не на что будет обмундировать его.
Графиня прослезилась и молча соображала что то.
– Часто думаю, может, это и грех, – сказала княгиня, – а часто думаю: вот граф Кирилл Владимирович Безухой живет один… это огромное состояние… и для чего живет? Ему жизнь в тягость, а Боре только начинать жить.
– Он, верно, оставит что нибудь Борису, – сказала графиня.
– Бог знает, chere amie! [милый друг!] Эти богачи и вельможи такие эгоисты. Но я всё таки поеду сейчас к нему с Борисом и прямо скажу, в чем дело. Пускай обо мне думают, что хотят, мне, право, всё равно, когда судьба сына зависит от этого. – Княгиня поднялась. – Теперь два часа, а в четыре часа вы обедаете. Я успею съездить.
И с приемами петербургской деловой барыни, умеющей пользоваться временем, Анна Михайловна послала за сыном и вместе с ним вышла в переднюю.
– Прощай, душа моя, – сказала она графине, которая провожала ее до двери, – пожелай мне успеха, – прибавила она шопотом от сына.
– Вы к графу Кириллу Владимировичу, ma chere? – сказал граф из столовой, выходя тоже в переднюю. – Коли ему лучше, зовите Пьера ко мне обедать. Ведь он у меня бывал, с детьми танцовал. Зовите непременно, ma chere. Ну, посмотрим, как то отличится нынче Тарас. Говорит, что у графа Орлова такого обеда не бывало, какой у нас будет.


– Mon cher Boris, [Дорогой Борис,] – сказала княгиня Анна Михайловна сыну, когда карета графини Ростовой, в которой они сидели, проехала по устланной соломой улице и въехала на широкий двор графа Кирилла Владимировича Безухого. – Mon cher Boris, – сказала мать, выпрастывая руку из под старого салопа и робким и ласковым движением кладя ее на руку сына, – будь ласков, будь внимателен. Граф Кирилл Владимирович всё таки тебе крестный отец, и от него зависит твоя будущая судьба. Помни это, mon cher, будь мил, как ты умеешь быть…