Мастер Читта ди Кастелло

Мастер Читта ди Кастелло

Мастер Читта ди Кастелло (итал. Maestro di Citta di Castello; работал в Сиене в 1290—1320 гг.) — итальянский художник.

Происхождение имени и особенности творчества.

В 1908 году американский искусствовед Фредерик Мэйсон Перкинс опубликовал исследование, в котором сравнив три разных лика Мадонн (из полиптиха №33, Сиенская пинакотека; фрагментарного изображения Мадонны в церкви Санта Чечилия а Креволе, и большой картины «Маэста» из городской пинакотеки в Читта ди Кастелло), пришёл к выводу, что все три принадлежат руке одного и того же анонимного художника, которого он окрестил именем «Мастер Читта ди Кастелло». Из искусствоведческого анализа следовало, что этот живописец принадлежал к числу первых учеников прославленного сиенского мастера Дуччо ди Буонинсенья.

В дальнейшем, в ходе исследований, проводившихся в XX веке, каталог анонимного мастера пополнился целым рядом работ (сегодня их насчитывают порядка 20и), однако все эти атрибуции в той или иной мере предположительны, в приписанных мастеру произведениях наряду с чертами сходства есть и существенные различия. Проблему этих различий учёные пытаются разрешить, связав их с влиянием тех или иных новаций, имевших место в сиенской живописи конца XIII - начала XIV века. Так, например, «змеевидные» мазки при изображении бороды святых на некоторых картинах связывают с влиянием Симоне Мартини (ок. 1284 -1344), а это отодвигает верхнюю границу творчества Мастера Читта ди Кастелло к 1330м годам.

Проблема хронологии творчества мастера вызывала неоднократные дискуссии. Существует только одно его произведение, имеющее достоверную хронологическую привязку – «Полиптих Монтеспеккио», который, судя по сохранившимся остаткам надписи, был выполнен в 1307 году. Все остальные работы не имеют точной датировки. Разные исследователи устанавливали разные хронологические рамки его произведениям, и в итоге, их усилиями творческий период мастера разросся от 1280-х до 1330-х годов, что вызывало серьёзные сомнения. Итальянский эксперт Алессандро Баньоли (2003) размещает творческую деятельность мастера между последними годами XIII века и двумя первыми десятилетиями XIV века.

Разные искусствоведы усматривали в творчестве мастера особые отличительные черты. Напр. Джульетта Келацци Дини (1997) отмечает «замечательное чувство цвета, которое отличает его произведения от работ других учеников Дуччо». Алессандро Баньоли (2003) считает главной чертой то, что будучи последователем Дуччо он «…тонко понимал суть новаций Джотто, и это наряду с другими особенностями отдаляет его от творчества Дуччо». Отмечается также, что произведениям художника присущ больший драматизм, чем работам его учителя.

Произведения.

• 1. «Маэста» (Городская пинакотека, Читта ди Кастелло).
• 2. «Мадонна», фрагмент картины (Музей собора, Сиена)
• 3. «Полиптих Монтеспеккио» (он же «Полиптих Креволе», т.к. его центральная панель «Мадонна с младенцем» хранилась в церкви Санта Чечилия а Креволе). Полиптих был давно расформирован, поэтому «Мадонна с младенцем» ныне хранится в Музее собора, Сиена, а четыре боковые панели с изображениями святых Августина, Павла, Петра и Антония в сиенской Пинакотеке. На оборотной стороне центральной панели сохранилась полустёртая надпись, сообщающая, что образ был посвящён церкви Санта Мария ди Монтеспеккио, и дата, позволяющая сделать вывод, что полиптих был готов к 16 апреля 1307 года.
• 4. Полиптих №33 из сиенской Пинакотеки. Состоит из пяти частей: Мадонна с младенцем, Св. Франциск, Св. Иоанн Богослов, Св. Стефан и Св. Клара. Все части полиптиха хранятся в сиенской Пинакотеке.
• 5. Расформированный полиптих неизвестного происхождения, отдельные части которого:
• a. «Мадонна с младенцем» (Глиптотека, Копенгаген),
• b. «Св.Пётр» (Галерея искусства Йельского Университета, Нью Хэвен),
• c. «Св. Иоанн Креститель» (Галерея искусства Йельского Университета, Нью Хэвен),
• d. «Св. Франциск» (Вавель, собрание Королевского замка)
• e. «Св. Антоний Падуанский» (Музей Амедео Лиа, Специя).

• Maestro-di-Città-di-Castello Saint-Peter New-Haven Yale-University-Art-Gallery.jpg

  Св. Пётр. Деталь полиптиха. Галерея искусства Йельского Университета, Нью Хэвен

• Maestro di Città di Castello Madonna Copenhague SMK DEP3.jpg

  Мадонна с младенцем. Деталь полиптиха. Глиптотека, Копенгаген.

• Maestro-di-Città-di-Castello Saint-John-Baptist New-Haven Yale-University-Art-Gallery.jpg

  Св. Иоанн Креститель. Деталь полиптиха. Галерея искусства Йельского Университета, Нью Хэвен.

• Master of Citta di Castello, Crucifix. ca. 1320. Madonna delle Grazie, Montecorboli.jpg

  Расписной крест. ок. 1320г, церковь Мадонна делле Грацие, Монтечерболи.

• Master of Citta di Castello, Crucifixion, 1320-1350, Museum Catharijneconvent, Utrecht.jpg

  Распятие. Государственный музей христианского искусства, Катарийнеконвент, Утрехт

• 6. «Распятие» (ранее находилось в собрании герцога Кроуфорда, ныне в Городской галерее, Манчестер)
• 7. «Расписной крест» в церкви Мадонна деле Грацие в Монтечерболи
• 8. «Мадонна с младенцем» (Детройт, Институт искусств); вероятно, когда-то была центральной частью неизвестного полиптиха.
• 9. «Св. Пётр» (Коллекция Поуп Хенесси, Лондон) – деталь от неизвестного полиптиха.
• 10. Небольшой триптих: «Маэста» (в центре), на боковых створках «Распятие» и «Стигматизация св. Франциска» (Церковь Христа, Оксфордский университет)
• 11. Небольшая двусторонняя икона (20х29см); на одной стороне «Маэста», на другой «Распятие» (Государственный музей христианского искусства, Катарийнеконвент, Утрехт).
• 12. «Распятие с Богоматерью и Иоанном Богословом», навершие неизвестного полиптиха (Частное собрание).
• 13. «Мадонна с благословляющим младенцем» (Частное собрание)
• 14. «Св. Лючия» (местонахождение неизвестно)
• 15. «Св. Епископ» (местонахождение неизвестно)
• 16. «Св. Франциск» (местонахождение неизвестно)

Источники.

• Giulietta Chelazzi Dini et al. Five Centuries of Sienese Painting. From Duccio to the Birth of Baroque. Thames and Hudson, London, 1998, pp 34.
• A.Bagnoli, R. Bartalini, L. Bellosi, M. Laclotte. Duccio. Siena fra tradizione bizantina e mondo gotico. Silvana Editoriale, Milano, 2003, pp. 314–327
• L. Cateni, Maria P.L. Mazzieri. Duccio, Simone, Pietro, Ambrogio e la grande stagione della pittura senese. Betti Editrice, 2012, pp. 76–77, 191.

Библиография.

• F. Mason Perkins, "Ancora dei dipinti sconosciuti di Scuola Senese," Senese Rassegna of arte, No. IV, 1908, p. 3-9
• Krohn, Italienske Billeder i Danmark, Copenhagen, 1910
• G. De Nicola, Mostra di Duccio di opere e della sua scuola, catalogo della mostra (Siena 1912), 1912
• V. Lusini, "Per lo studio della vita e delle opere di Duccio" Rassegna Auctions Senese, No. IX, 1913, p. 19-32
• Richard Offner, "Two Sienese Pannels" Bulletin of the Associates in Fine Arts at Yale University, No. I, March 1926, p. 5-6
• Bernard Berenson, Italian Pictures of the Renaissance, Oxford, 1932
• Cesare Brandi, Regia Pinacoteca di Siena, 1933
• EB Garrison, "A Ducciesque tabernacle at Oxford," The Burlington Magazine, No. lxxxviii, 1946, p. 214-223
• EB Garrison, Italian Romanesque Panel Painting. An Illustrated Index, Firenze, 1949
• Cesare Brandi, Duccio, Firenze, 1951
• Sherwood A. Fehm, "A Pair of Panels by the Master of Città di Castello and has Reconstrudion of Their Original Altarpiece," Yale University Art Gallery Bulletin, vol. 2, No. XXXI, 1967, p. 17-27
• L. Vertova, "What goes with what," The Burlington Magazine, No. CIX, 1967, p. 668-672
• M. Ferretti, "Mr. Ferretti, alla Mostra del recensione restauro delle opere di Pisa e Livorno province," Annali della Scuola Normale Superiore di Pisa. Classe di Lettere e Filosofia s. III, No. I, 1971, p. 607-613
• JH Stubblebine, "Duccio's Maesta of 1302 for the Chapel of the Nove," The Art Quarterly, No. XXXV, 1972, p. 239-268
• Miklós Boskovits, Cimabue ei precursori di Giotto, Firenze, 1976
• Federico Zeri, "Addendum al Maestro di Città di Castello" in Diari di lavoro 2, Torino, 1976, p. 8-10
• AM Maetzke, Arte nell'Aretino. Mostra di seconda restauri, dal 1975 al 1979, catalogo della mostra (Arezzo 1979-1980), Firenze, 1979
• JH Stubblebine, Duccio and his school, Princeton (NJ), 1979
• J. White, Duccio. Tuscan Art and the Medieval Workshop, London, 1979
• Miklós Boskovits, "Review of Duccio and His School by James H. Stubblebine; Duccio: Tuscan Art and the Medieval Workshop by John White, "The Art Bulletin, New York, vol. LXIV, No. 3, September 1982, p. 496-502
• Luciano Bellosi "scheda" in L. Bellosi, AM Guiducci, S. Padovani, Mostra di opere nelle province of Restaurate arte di Siena and Grosseto. III. catalogo della mostra (Siena 1983), Genova, 1983
• Ph. Pouncey, "A Sienese 14th-century Crucifixion," in National Art Collection Fund Review, 1985, p. 133-134
• Pietro Scarpellini, "4 Maestro di Città di Castello. Madonna in trono col Bambino, angeli sei ed a Domenicano inginocchiato "in E. Mancini, Pinacoteca Comunale di Città di Castello. I Dipinti, Città di Castello, 1987, p. 138
• A. Labriola, "Gli affreschi della Cappella di San Niccolo nell'antico Palazzo dei Viscovi in Pistoia", in Arte Christiana, vol. LXXVI, 1988, p. 247-266
• Giovanna Ragioneri, Duccio. Catalogo completo dei dipinti., Firenze, 1989
• Alessandro Bagnoli, "Museo della Collegiate" in GC Cianferoni, A. Bagnoli, Museo Archeologico e della Collegiate di Casole d'Elsa, Firenze, 1996, p. 61-134
• Hayden BJ Maginnis, "Master of Città di Castello," in The Dictionary of Art, vol. 20, New York, 1996, p. 648
• Gaudenz Freuler, "Duccio and his contemporaries. The Master of Città di Castello, "Journal of Art, No. 134, 2001, p. 27-50
• Hayden BJ Maginnis, The World of the Early Sienese Painter, University Park, 2001
• Stefano G. Casu, The Pittas Collection. Early Italian Paintings (1200-1530), Mandragora, 2011. pp. 102–105

Отрывок, характеризующий Мастер Читта ди Кастелло

Перед ужином князь Андрей, вернувшись назад в кабинет отца, застал старого князя в горячем споре с Пьером.
Пьер доказывал, что придет время, когда не будет больше войны. Старый князь, подтрунивая, но не сердясь, оспаривал его.
– Кровь из жил выпусти, воды налей, тогда войны не будет. Бабьи бредни, бабьи бредни, – проговорил он, но всё таки ласково потрепал Пьера по плечу, и подошел к столу, у которого князь Андрей, видимо не желая вступать в разговор, перебирал бумаги, привезенные князем из города. Старый князь подошел к нему и стал говорить о делах.
– Предводитель, Ростов граф, половины людей не доставил. Приехал в город, вздумал на обед звать, – я ему такой обед задал… А вот просмотри эту… Ну, брат, – обратился князь Николай Андреич к сыну, хлопая по плечу Пьера, – молодец твой приятель, я его полюбил! Разжигает меня. Другой и умные речи говорит, а слушать не хочется, а он и врет да разжигает меня старика. Ну идите, идите, – сказал он, – может быть приду, за ужином вашим посижу. Опять поспорю. Мою дуру, княжну Марью полюби, – прокричал он Пьеру из двери.
Пьер теперь только, в свой приезд в Лысые Горы, оценил всю силу и прелесть своей дружбы с князем Андреем. Эта прелесть выразилась не столько в его отношениях с ним самим, сколько в отношениях со всеми родными и домашними. Пьер с старым, суровым князем и с кроткой и робкой княжной Марьей, несмотря на то, что он их почти не знал, чувствовал себя сразу старым другом. Они все уже любили его. Не только княжна Марья, подкупленная его кроткими отношениями к странницам, самым лучистым взглядом смотрела на него; но маленький, годовой князь Николай, как звал дед, улыбнулся Пьеру и пошел к нему на руки. Михаил Иваныч, m lle Bourienne с радостными улыбками смотрели на него, когда он разговаривал с старым князем.
Старый князь вышел ужинать: это было очевидно для Пьера. Он был с ним оба дня его пребывания в Лысых Горах чрезвычайно ласков, и велел ему приезжать к себе.
Когда Пьер уехал и сошлись вместе все члены семьи, его стали судить, как это всегда бывает после отъезда нового человека и, как это редко бывает, все говорили про него одно хорошее.


Возвратившись в этот раз из отпуска, Ростов в первый раз почувствовал и узнал, до какой степени сильна была его связь с Денисовым и со всем полком.
Когда Ростов подъезжал к полку, он испытывал чувство подобное тому, которое он испытывал, подъезжая к Поварскому дому. Когда он увидал первого гусара в расстегнутом мундире своего полка, когда он узнал рыжего Дементьева, увидал коновязи рыжих лошадей, когда Лаврушка радостно закричал своему барину: «Граф приехал!» и лохматый Денисов, спавший на постели, выбежал из землянки, обнял его, и офицеры сошлись к приезжему, – Ростов испытывал такое же чувство, как когда его обнимала мать, отец и сестры, и слезы радости, подступившие ему к горлу, помешали ему говорить. Полк был тоже дом, и дом неизменно милый и дорогой, как и дом родительский.
Явившись к полковому командиру, получив назначение в прежний эскадрон, сходивши на дежурство и на фуражировку, войдя во все маленькие интересы полка и почувствовав себя лишенным свободы и закованным в одну узкую неизменную рамку, Ростов испытал то же успокоение, ту же опору и то же сознание того, что он здесь дома, на своем месте, которые он чувствовал и под родительским кровом. Не было этой всей безурядицы вольного света, в котором он не находил себе места и ошибался в выборах; не было Сони, с которой надо было или не надо было объясняться. Не было возможности ехать туда или не ехать туда; не было этих 24 часов суток, которые столькими различными способами можно было употребить; не было этого бесчисленного множества людей, из которых никто не был ближе, никто не был дальше; не было этих неясных и неопределенных денежных отношений с отцом, не было напоминания об ужасном проигрыше Долохову! Тут в полку всё было ясно и просто. Весь мир был разделен на два неровные отдела. Один – наш Павлоградский полк, и другой – всё остальное. И до этого остального не было никакого дела. В полку всё было известно: кто был поручик, кто ротмистр, кто хороший, кто дурной человек, и главное, – товарищ. Маркитант верит в долг, жалованье получается в треть; выдумывать и выбирать нечего, только не делай ничего такого, что считается дурным в Павлоградском полку; а пошлют, делай то, что ясно и отчетливо, определено и приказано: и всё будет хорошо.
Вступив снова в эти определенные условия полковой жизни, Ростов испытал радость и успокоение, подобные тем, которые чувствует усталый человек, ложась на отдых. Тем отраднее была в эту кампанию эта полковая жизнь Ростову, что он, после проигрыша Долохову (поступка, которого он, несмотря на все утешения родных, не мог простить себе), решился служить не как прежде, а чтобы загладить свою вину, служить хорошо и быть вполне отличным товарищем и офицером, т. е. прекрасным человеком, что представлялось столь трудным в миру, а в полку столь возможным.
Ростов, со времени своего проигрыша, решил, что он в пять лет заплатит этот долг родителям. Ему посылалось по 10 ти тысяч в год, теперь же он решился брать только две, а остальные предоставлять родителям для уплаты долга.

Армия наша после неоднократных отступлений, наступлений и сражений при Пултуске, при Прейсиш Эйлау, сосредоточивалась около Бартенштейна. Ожидали приезда государя к армии и начала новой кампании.
Павлоградский полк, находившийся в той части армии, которая была в походе 1805 года, укомплектовываясь в России, опоздал к первым действиям кампании. Он не был ни под Пултуском, ни под Прейсиш Эйлау и во второй половине кампании, присоединившись к действующей армии, был причислен к отряду Платова.
Отряд Платова действовал независимо от армии. Несколько раз павлоградцы были частями в перестрелках с неприятелем, захватили пленных и однажды отбили даже экипажи маршала Удино. В апреле месяце павлоградцы несколько недель простояли около разоренной до тла немецкой пустой деревни, не трогаясь с места.
Была ростепель, грязь, холод, реки взломало, дороги сделались непроездны; по нескольку дней не выдавали ни лошадям ни людям провианта. Так как подвоз сделался невозможен, то люди рассыпались по заброшенным пустынным деревням отыскивать картофель, но уже и того находили мало. Всё было съедено, и все жители разбежались; те, которые оставались, были хуже нищих, и отнимать у них уж было нечего, и даже мало – жалостливые солдаты часто вместо того, чтобы пользоваться от них, отдавали им свое последнее.
Павлоградский полк в делах потерял только двух раненых; но от голоду и болезней потерял почти половину людей. В госпиталях умирали так верно, что солдаты, больные лихорадкой и опухолью, происходившими от дурной пищи, предпочитали нести службу, через силу волоча ноги во фронте, чем отправляться в больницы. С открытием весны солдаты стали находить показывавшееся из земли растение, похожее на спаржу, которое они называли почему то машкин сладкий корень, и рассыпались по лугам и полям, отыскивая этот машкин сладкий корень (который был очень горек), саблями выкапывали его и ели, несмотря на приказания не есть этого вредного растения.
Весною между солдатами открылась новая болезнь, опухоль рук, ног и лица, причину которой медики полагали в употреблении этого корня. Но несмотря на запрещение, павлоградские солдаты эскадрона Денисова ели преимущественно машкин сладкий корень, потому что уже вторую неделю растягивали последние сухари, выдавали только по полфунта на человека, а картофель в последнюю посылку привезли мерзлый и проросший. Лошади питались тоже вторую неделю соломенными крышами с домов, были безобразно худы и покрыты еще зимнею, клоками сбившеюся шерстью.
Несмотря на такое бедствие, солдаты и офицеры жили точно так же, как и всегда; так же и теперь, хотя и с бледными и опухлыми лицами и в оборванных мундирах, гусары строились к расчетам, ходили на уборку, чистили лошадей, амуницию, таскали вместо корма солому с крыш и ходили обедать к котлам, от которых вставали голодные, подшучивая над своею гадкой пищей и своим голодом. Также как и всегда, в свободное от службы время солдаты жгли костры, парились голые у огней, курили, отбирали и пекли проросший, прелый картофель и рассказывали и слушали рассказы или о Потемкинских и Суворовских походах, или сказки об Алеше пройдохе, и о поповом батраке Миколке.