Международная федерация по обработке информации
Международная федерация по обработке информации (ИФИП) — всемирная организация для исследователей и специалистов, работающих в области информационных и коммуникационных технологий (ИКТ). Создана в 1960 году под эгидой ЮНЕСКО. ИФИП признается Организацией Объединенных Наций и объединяет около 50 национальных и международных обществ и академий наук с общей численностью более полумиллиона специалистов. ИФИП расположена в Лаксенбурге, Австрия, и является международной, неправительственной организацией, которая действует на некоммерческой основе. Деятельность координируется 13 техническими комитетами (TC), которые организованы в более чем 100 рабочих групп (WG), объединяющих более 3 500 профессионалов в области ИКТ и исследователей со всего мира для проведения исследований, разработки стандартов и содействия обмену информацией. Каждая ТС охватывает определенный аспект цифровых вычислений и смежных дисциплин, как указано ниже.
История
ИФИП была создана в 1960 году под эгидой ЮНЕСКО, под первоначальным названием International Federation of Information Processing Societies (IFIPS). В рамках подготовки ЮНЕСКО организовало первую Международную конференцию по обработке информации, которая состоялась в июне 1959 года в Париже, и теперь считается первым Конгрессом ИФИП.
В 1961 году название было изменено на IFIP. Первоначальным вкладом организации стало определение язык программирования АЛГОЛ 60, как один из первых примеров подлинного международного сотрудничества в области информатики.
Основателем и президентом ИФИП был Исаак л. Ауэрбах (1960–1965).[1]
В 2009 году ИФИП основала International Professional Practice Partnership (IFIP IP3), чтобы вести развитие ИКТ-профессий по всему миру.[2][3]
Технические комитеты
Деятельность ИФИП сосредоточена в 13 технических комитетах[4], которые делятся на рабочие группы. Эти группы (с названиями вроде "WG 2.4 Software Implementation Technology") организуют конференции и семинары, распространяют технические документы, содействуют обсуждениям и результатам научных исследований.
Полный список технических комитетов ИФИП приведен ниже:
- TC 1: Foundations of Computer Science[1]
- TC 2: Software:Theory and Practice
- TC 3: Education
- TC 5: Information Technology Applications
- TC 6: Communication Systems
- TC 7: System Modeling and Optimization
- TC 8: Information Systems
- TC 9: Relationship between Computers and Society[3]
- TC 10: Computer Systems Technology[4]
- TC 11: Security and Protection in Information Processing Systems
- TC 12: Artificial Intelligence
- TC 13: Human-Computer Interaction
- TC 14: Entertainment Computing
Напишите отзыв о статье "Международная федерация по обработке информации"
Примечания
- ↑ 1 2 [www.ithistory.org/honor_roll/fame-detail.php?recordID=394 Isaac L Auerbach]. IT History Society. Проверено 12 апреля 2012.
- ↑ [www.ifip.org/images/stories/ifip/public/Newsletter/2009to2010/news_mar_2010.pdf IFIP News March 2010 – IP3 News March 2010]. IFIP. Проверено 2 апреля 2010.
- ↑ 1 2 [www.ipthree.org/ IP3 -- Leading the Development of the Global IT Profession]. IP3. Проверено 2 апреля 2010.
- ↑ 1 2 [www.ifip.or.at/tcs.htm Technical Committees]
Внешние ссылки
- [www.ifip.or.at Международная федерация по обработке информации]
- [dl.ifip.org Открытая Цифровая Библиотека ИФИП]
Отрывок, характеризующий Международная федерация по обработке информации
Отец с наружным спокойствием, но внутренней злобой принял сообщение сына. Он не мог понять того, чтобы кто нибудь хотел изменять жизнь, вносить в нее что нибудь новое, когда жизнь для него уже кончалась. – «Дали бы только дожить так, как я хочу, а потом бы делали, что хотели», говорил себе старик. С сыном однако он употребил ту дипломацию, которую он употреблял в важных случаях. Приняв спокойный тон, он обсудил всё дело.Во первых, женитьба была не блестящая в отношении родства, богатства и знатности. Во вторых, князь Андрей был не первой молодости и слаб здоровьем (старик особенно налегал на это), а она была очень молода. В третьих, был сын, которого жалко было отдать девчонке. В четвертых, наконец, – сказал отец, насмешливо глядя на сына, – я тебя прошу, отложи дело на год, съезди за границу, полечись, сыщи, как ты и хочешь, немца, для князя Николая, и потом, ежели уж любовь, страсть, упрямство, что хочешь, так велики, тогда женись.
– И это последнее мое слово, знай, последнее… – кончил князь таким тоном, которым показывал, что ничто не заставит его изменить свое решение.
Князь Андрей ясно видел, что старик надеялся, что чувство его или его будущей невесты не выдержит испытания года, или что он сам, старый князь, умрет к этому времени, и решил исполнить волю отца: сделать предложение и отложить свадьбу на год.
Через три недели после своего последнего вечера у Ростовых, князь Андрей вернулся в Петербург.
На другой день после своего объяснения с матерью, Наташа ждала целый день Болконского, но он не приехал. На другой, на третий день было то же самое. Пьер также не приезжал, и Наташа, не зная того, что князь Андрей уехал к отцу, не могла себе объяснить его отсутствия.
Так прошли три недели. Наташа никуда не хотела выезжать и как тень, праздная и унылая, ходила по комнатам, вечером тайно от всех плакала и не являлась по вечерам к матери. Она беспрестанно краснела и раздражалась. Ей казалось, что все знают о ее разочаровании, смеются и жалеют о ней. При всей силе внутреннего горя, это тщеславное горе усиливало ее несчастие.
Однажды она пришла к графине, хотела что то сказать ей, и вдруг заплакала. Слезы ее были слезы обиженного ребенка, который сам не знает, за что он наказан.
Графиня стала успокоивать Наташу. Наташа, вслушивавшаяся сначала в слова матери, вдруг прервала ее:
– Перестаньте, мама, я и не думаю, и не хочу думать! Так, поездил и перестал, и перестал…
Голос ее задрожал, она чуть не заплакала, но оправилась и спокойно продолжала: – И совсем я не хочу выходить замуж. И я его боюсь; я теперь совсем, совсем, успокоилась…
На другой день после этого разговора Наташа надела то старое платье, которое было ей особенно известно за доставляемую им по утрам веселость, и с утра начала тот свой прежний образ жизни, от которого она отстала после бала. Она, напившись чаю, пошла в залу, которую она особенно любила за сильный резонанс, и начала петь свои солфеджи (упражнения пения). Окончив первый урок, она остановилась на середине залы и повторила одну музыкальную фразу, особенно понравившуюся ей. Она прислушалась радостно к той (как будто неожиданной для нее) прелести, с которой эти звуки переливаясь наполнили всю пустоту залы и медленно замерли, и ей вдруг стало весело. «Что об этом думать много и так хорошо», сказала она себе и стала взад и вперед ходить по зале, ступая не простыми шагами по звонкому паркету, но на всяком шагу переступая с каблучка (на ней были новые, любимые башмаки) на носок, и так же радостно, как и к звукам своего голоса прислушиваясь к этому мерному топоту каблучка и поскрипыванью носка. Проходя мимо зеркала, она заглянула в него. – «Вот она я!» как будто говорило выражение ее лица при виде себя. – «Ну, и хорошо. И никого мне не нужно».
