Менендес, Эрминио

Эрминио Менендес
Личная информация
Гражданство	Испания Испания
Специализация	байдарка, 1000 м
Дата рождения	20 декабря 1953(1953-12-20) (70 лет)
Место рождения	Мадрид, Испания
Рост	175 см
Вес	73 кг
Награды и медали Олимпийские игры Серебро Монреаль 1976 К-4 1000 м Серебро Москва 1980 К-2 500 м Бронза Москва 1980 К-2 1000 м Чемпионаты мира Бронза Белград 1975 K-1 4×500 м Золото Белград 1975 К-4 1000 м Бронза София 1977 К-4 500 м Бронза София 1977 К-4 1000 м Серебро Белград 1978 K-4 500 м Бронза Белград 1978 К-4 1000 м Бронза Дуйсбург 1979 К-2 10000 м Бронза Белград 1982 К-2 1000 м

Эрми́нио Мене́ндес Родри́гес (исп. Herminio Menéndez Rodríguez; 20 декабря 1953, Мадрид) — испанский гребец-байдарочник, выступал за сборную Испании в начале 1970-х — середине 1980-х годов. Серебряный и бронзовый призёр летних Олимпийских игр, чемпион мира, многократный победитель регат национального значения.

Биография

Эрминио Менендес родился 20 декабря 1953 года в Мадриде.

Благодаря череде удачных выступлений удостоился права защищать честь страны на летних Олимпийских играх 1972 года в Мюнхене — участвовал здесь в километровой программе двухместных и четырёхместных байдарок, тем не менее, в обоих случаях до финальных заездов не добрался.

Первого серьёзного успеха на взрослом международном уровне добился в 1975 году, когда попал в основной состав национальной сборной Испании и побывал на чемпионате мира в югославском Белграде, откуда привёз награды золотого и бронзового достоинства, выигранные в четвёрках на дистанции 1000 метрах и в эстафете 4 × 500 м соответственно. Год спустя прошёл отбор на Олимпиаду в Монреаль — в четвёрках на тысяче метрах завоевал серебряную медаль, пропустив вперёд лишь команду из СССР, тогда как в одиночках на пятистах метрах показал четвёртый результат, немного не дотянув до призовых позиций.

В 1977 году Менендес выступил на чемпионате мира в болгарской Софии, где стал бронзовым призёром в четвёрках на дистанциях 500 и 1000 метров. В следующем сезоне на мировом первенстве в Белграде в тех же дисциплинах взял серебро и бронзу, ещё через год на аналогичных соревнованиях в немецком Дуйсбурге добавил в послужной список ещё две бронзовые медали, выигранные в двойках на километре и десяти километрах.

Несмотря на то что Испания бойкотировала Олимпийские игры 1980 года в Москве по политическим причинам, Менендес всё-таки попал на эти Игры и выступил там под нейтральным олимпийским флагом, причём был знаменосцем на церемонии открытия. В двойках на пятистах метрах в паре с Гильермо дель Риего добился серебряной награды, в то время как в дойках на тысяче метрах совместно с Луисом Грегорио Рамосом получил бронзу.

После трёх Олимпиад Менендес остался в основном составе национальной команды Испании и продолжил принимать участие в крупнейших международных регатах. Так, в 1982 году он стартовал на чемпионате мира в Белграде и выиграл бронзовую медаль в двойках в километровой дисциплине. Будучи одним из лидеров сборной, успешно прошёл квалификацию на Олимпийские игры 1984 года в Лос-Анджелесе, где, тем не менее, медалей не выиграл. В двойках остановился на стадии полуфиналов в программе 500 метров, в то время как на 1000 метрах в решающем заезде пришёл к финишу седьмым.

Завершив спортивную карьеру, работал чиновником в Олимпийском комитете Испании, занимал должность вице-президента Испанской федерации гребли на байдарках и каноэ.

Ссылки

• [www.sports-reference.com/olympics/athletes/me/herminio-menendez-1.html Эрминио Менендес] — олимпийская статистика на сайте Sports-Reference.com (англ.)
• [www.canoeresults.eu/medals?year=1975-1982&name=Herminio Эрминио Менендес] — медали на крупнейших международных соревнованиях
• [web.archive.org/web/20100105013709/www.canoeicf.com/site/canoeint/if/downloads/result/Pages%201-41%20from%20Medal%20Winners%20ICF%20updated%202007-2.pdf?MenuID=Results%2F1107%2F0%2CMedal_winners_since_1936%2F1510%2F0 Списки чемпионов и призёров по гребле на байдарках и каноэ (1936—2007)]  (англ.)

Отрывок, характеризующий Менендес, Эрминио

Она еще не ложилась, когда приехали Ростовы, и в передней завизжала дверь на блоке, пропуская входивших с холода Ростовых и их прислугу. Марья Дмитриевна, с очками спущенными на нос, закинув назад голову, стояла в дверях залы и с строгим, сердитым видом смотрела на входящих. Можно бы было подумать, что она озлоблена против приезжих и сейчас выгонит их, ежели бы она не отдавала в это время заботливых приказаний людям о том, как разместить гостей и их вещи.
– Графские? – сюда неси, говорила она, указывая на чемоданы и ни с кем не здороваясь. – Барышни, сюда налево. Ну, вы что лебезите! – крикнула она на девок. – Самовар чтобы согреть! – Пополнела, похорошела, – проговорила она, притянув к себе за капор разрумянившуюся с мороза Наташу. – Фу, холодная! Да раздевайся же скорее, – крикнула она на графа, хотевшего подойти к ее руке. – Замерз, небось. Рому к чаю подать! Сонюшка, bonjour, – сказала она Соне, этим французским приветствием оттеняя свое слегка презрительное и ласковое отношение к Соне.
Когда все, раздевшись и оправившись с дороги, пришли к чаю, Марья Дмитриевна по порядку перецеловала всех.
– Душой рада, что приехали и что у меня остановились, – говорила она. – Давно пора, – сказала она, значительно взглянув на Наташу… – старик здесь и сына ждут со дня на день. Надо, надо с ним познакомиться. Ну да об этом после поговорим, – прибавила она, оглянув Соню взглядом, показывавшим, что она при ней не желает говорить об этом. – Теперь слушай, – обратилась она к графу, – завтра что же тебе надо? За кем пошлешь? Шиншина? – она загнула один палец; – плаксу Анну Михайловну? – два. Она здесь с сыном. Женится сын то! Потом Безухова чтоль? И он здесь с женой. Он от нее убежал, а она за ним прискакала. Он обедал у меня в середу. Ну, а их – она указала на барышень – завтра свожу к Иверской, а потом и к Обер Шельме заедем. Ведь, небось, всё новое делать будете? С меня не берите, нынче рукава, вот что! Намедни княжна Ирина Васильевна молодая ко мне приехала: страх глядеть, точно два боченка на руки надела. Ведь нынче, что день – новая мода. Да у тебя то у самого какие дела? – обратилась она строго к графу.
– Всё вдруг подошло, – отвечал граф. – Тряпки покупать, а тут еще покупатель на подмосковную и на дом. Уж ежели милость ваша будет, я времечко выберу, съезжу в Маринское на денек, вам девчат моих прикину.
– Хорошо, хорошо, у меня целы будут. У меня как в Опекунском совете. Я их и вывезу куда надо, и побраню, и поласкаю, – сказала Марья Дмитриевна, дотрогиваясь большой рукой до щеки любимицы и крестницы своей Наташи.
На другой день утром Марья Дмитриевна свозила барышень к Иверской и к m me Обер Шальме, которая так боялась Марьи Дмитриевны, что всегда в убыток уступала ей наряды, только бы поскорее выжить ее от себя. Марья Дмитриевна заказала почти всё приданое. Вернувшись она выгнала всех кроме Наташи из комнаты и подозвала свою любимицу к своему креслу.
– Ну теперь поговорим. Поздравляю тебя с женишком. Подцепила молодца! Я рада за тебя; и его с таких лет знаю (она указала на аршин от земли). – Наташа радостно краснела. – Я его люблю и всю семью его. Теперь слушай. Ты ведь знаешь, старик князь Николай очень не желал, чтоб сын женился. Нравный старик! Оно, разумеется, князь Андрей не дитя, и без него обойдется, да против воли в семью входить нехорошо. Надо мирно, любовно. Ты умница, сумеешь обойтись как надо. Ты добренько и умненько обойдись. Вот всё и хорошо будет.
Наташа молчала, как думала Марья Дмитриевна от застенчивости, но в сущности Наташе было неприятно, что вмешивались в ее дело любви князя Андрея, которое представлялось ей таким особенным от всех людских дел, что никто, по ее понятиям, не мог понимать его. Она любила и знала одного князя Андрея, он любил ее и должен был приехать на днях и взять ее. Больше ей ничего не нужно было.
– Ты видишь ли, я его давно знаю, и Машеньку, твою золовку, люблю. Золовки – колотовки, ну а уж эта мухи не обидит. Она меня просила ее с тобой свести. Ты завтра с отцом к ней поедешь, да приласкайся хорошенько: ты моложе ее. Как твой то приедет, а уж ты и с сестрой и с отцом знакома, и тебя полюбили. Так или нет? Ведь лучше будет?
– Лучше, – неохотно отвечала Наташа.


На другой день, по совету Марьи Дмитриевны, граф Илья Андреич поехал с Наташей к князю Николаю Андреичу. Граф с невеселым духом собирался на этот визит: в душе ему было страшно. Последнее свидание во время ополчения, когда граф в ответ на свое приглашение к обеду выслушал горячий выговор за недоставление людей, было памятно графу Илье Андреичу. Наташа, одевшись в свое лучшее платье, была напротив в самом веселом расположении духа. «Не может быть, чтобы они не полюбили меня, думала она: меня все всегда любили. И я так готова сделать для них всё, что они пожелают, так готова полюбить его – за то, что он отец, а ее за то, что она сестра, что не за что им не полюбить меня!»
Они подъехали к старому, мрачному дому на Вздвиженке и вошли в сени.
– Ну, Господи благослови, – проговорил граф, полу шутя, полу серьезно; но Наташа заметила, что отец ее заторопился, входя в переднюю, и робко, тихо спросил, дома ли князь и княжна. После доклада о их приезде между прислугой князя произошло смятение. Лакей, побежавший докладывать о них, был остановлен другим лакеем в зале и они шептали о чем то. В залу выбежала горничная девушка, и торопливо тоже говорила что то, упоминая о княжне. Наконец один старый, с сердитым видом лакей вышел и доложил Ростовым, что князь принять не может, а княжна просит к себе. Первая навстречу гостям вышла m lle Bourienne. Она особенно учтиво встретила отца с дочерью и проводила их к княжне. Княжна с взволнованным, испуганным и покрытым красными пятнами лицом выбежала, тяжело ступая, навстречу к гостям, и тщетно пытаясь казаться свободной и радушной. Наташа с первого взгляда не понравилась княжне Марье. Она ей показалась слишком нарядной, легкомысленно веселой и тщеславной. Княжна Марья не знала, что прежде, чем она увидала свою будущую невестку, она уже была дурно расположена к ней по невольной зависти к ее красоте, молодости и счастию и по ревности к любви своего брата. Кроме этого непреодолимого чувства антипатии к ней, княжна Марья в эту минуту была взволнована еще тем, что при докладе о приезде Ростовых, князь закричал, что ему их не нужно, что пусть княжна Марья принимает, если хочет, а чтоб к нему их не пускали. Княжна Марья решилась принять Ростовых, но всякую минуту боялась, как бы князь не сделал какую нибудь выходку, так как он казался очень взволнованным приездом Ростовых.