Метод Сократа

Метод Сократа — метод, названный в честь древнегреческого философа Сократа, базирующийся на проведении диалога между двумя индивидуумами, для которых истина и знания не даны в готовом виде, а представляют собой проблему и предполагают поиск. Этот метод часто подразумевает дискуссию, в которой собеседник, отвечая на заданные вопросы, высказывал суждения, обнаруживая свои знания или, напротив, своё неведение.

Сократический метод — это метод элиминирования гипотез, где инициатива одной из сторон была направлена в одних случаях на то, чтобы умерить самоуверенность собеседника, мнящего себя знающим, и доказать ему, что он не только ничего не знает, но более того: оставаясь недалеким человеком, не подозревает о своем невежестве; в других случаях оно имело целью ориентировать собеседника на самопознание, а также на обнаружение и уяснение того, что в нем самом до этого оставалось скрытым, неясным и дремлющим. Этому методу Сократ давал название «обличие». Первый случай назывался «ирония». Последний же случай Сократ рассматривал как средство, с помощью которого можно содействовать «рождению» истины в голове собеседника. Этот метод он называл «майевтикой». Аристотель приписывал Сократу открытие методов определения и индукции, которые Аристотель рассматривал как основу научного метода.

История

Если довериться записям Платона, Сократ обратился к такого рода дискуссиям якобы после того, как Херафонт, который в молодости был другом Сократа, посетил дельфийскую пифию, которая подтвердила, что нет человека на свете мудрее, чем Сократ.

Сократа озадачила столь высокая оценка, которой он удостоился от дельфийской прорицательницы: он не считал себя мудрым, но и не мог он допустить, что бог лгал, ибо это «не пристало ему».

После долгих колебаний и раздумий Сократ решает проверить истинность прорицания. Он прибегает к эксперименту, заключающемуся в сравнительном анализе себя и других людей, которые считаются мудрыми или являются мастерами своего дела. В основном он применял свой метод к идеям, которые не имели конкретного определения, например, к основным моральным принципам того времени: благочестие, мудрость, мужество, справедливость, сдержанность. Такое испытание обличает неявные моральные убеждения собеседника, принося несогласованность и противоречивость в его убеждения.

Сократ вступает в беседу с различными видными людьми Афин, поэтами, ремесленниками, о чем нам повествуют ранние диалоги Платона, например "Евтифрон", в котором Сократ поднимает вопросы морали и эпистемологические проблемы.

В результате эксперимента Сократ свёл прорицание предсказательницы к следующему: "А на самом деле, мудрым-то оказывается бог, и этим изречением он желает сказать, что человеческая мудрость стоит немногого или вовсе ничего не стоит, и, кажется, при этом он не имеет в виду именно Сократа, а пользуется моим именем для примера, все равно как если бы он говорил, что из вас, о люди, мудрейший тот, кто, подобно Сократу, знает, что ничего-то по правде не стоит его мудрость. " Иначе говоря, пифия назвала Сократа мудрейшим из людей, потому что он обладает знанием своего незнания, то есть «знает, что ничего не знает» — в то время как остальные не подозревают о своем незнании и считают себя мудрыми. После чего Сократ решил нести это знание в народ: «Ну и что меня касается, то я и теперь, обходя разные места, выискиваю и допытываюсь по слову бога, не покажется ли мне кто-нибудь из граждан или чужеземцев мудрым, и, как только мне это не кажется, спешу поддержать бога и показываю этому человеку, что он не мудр.».

В итоге, в V веке до нашей эры было 2 типа философов: философы и те, кто обучал философии и риторике. К первым относился Сократ, ко вторым — софисты. «Диалектическое искусство» софистов было искусством убеждать, искусством спора, искусством аргументации, направленным лишь на победу в споре, и не на что иное. Целью же Сократа всегда была истина, а не желание выигрывать спор любой ценой (прав ты или не прав), как это было принято у софистов, скорее не проясняющих, а наоборот, затемняющих предмет обсуждения, дискуссии, спора. Метод, с помощью которого Сократ показывал истину, был назван методом Сократа.

Метод

Elenchus (др.-греч. испытание) — основная техника метода Сократа. В Платоновских ранних диалогах, elenchus — это техника Сократа для исследования, например, сущности или определения моральных аспектов, таких как справедливость или достоинство. В диалоге необходимо было установить всеобщую нравственную основу отдельных, частных добродетелей.

Основные составные части «сократического» метода:

• «ирония» и «майевтика» — по форме,
• «индукция» и «определение» — по содержанию.

Ирония Сократа — это скрытая насмешка над самоуверенностью тех, кто мнит себя «многознающим». Прикидываясь простаком, Сократ обращался к человеку с вопросом, по той теме, в которой тот был сведущим. Сократ задавал заранее продуманные вопросы, которые постепенно заводили собеседника в тупик, пока он, собеседник, окончательно не запутается в своих суждениях. Тем самым Сократ лишал самонадеянности «многознающего» собеседника, обнаруживая противоречия в его суждениях и несоответствия между исходными посылками и конечными выводами.

После прохождения данной части диалога, собеседник освобождался от своей самоуверенности и был готов к тому, чтобы сообща искать истину. И теперь, за «Иронией», следовала «Майевтика» — «искусство помочь родиться знанию». Сократ считал, что знания уже содержатся в головах слушателей, и задачей учителя видел лишь извлечение этих знаний на поверхность, доведение их до сознания человека, что он и делал путём задавания наводящих вопросов или же нахождением противоречий в новых утверждениях собеседника.

Все содержание диалога можно отнести к своеобразной «индукции» и «определению».

Индукция по Сократу состоит в том, что он не доходит до истины никогда, но движение к ней у него происходит методом наведения. Наведение достигалось восхождением от частного к общему в процессе беседы, что можно наблюдать в диалоге о понятии «несправедливость» Сократа и Евтидема.

Сначала Евтидем устанавливает предварительное определение несправедливости «Несправедливость -. несправедливые поступки (ложь, обман, грабеж) — то есть то, что плохо», после чего Сократ указывает путём вопросов на противоречия в утверждении оппонента «А хитрость (обман) врага в бою? А военные трофеи? (грабеж)». И такое наведение и формирование определений происходит на протяжении всего диалога.

В итоге, в результате совместного поиска истины все сводится к определению «Несправедливость есть: а) плохие поступки б) по отношению к друзьям, в) которые им вредят».

Всего можно насчитать пять шагов «сократовской» беседы:

1. Собеседник Сократа утверждает тезис, например, «Мужество — это стойкость души», который Сократ считает ложным.
2. Сократ путём общих определений указывает оппоненту на его противоречивый тезис, например, «Мужество — это хорошо» и «Упорство без благоразумия — это плохо».
3. Оппонент соглашается с противоречивостью свои суждений. И обращается к Сократу за Советом.
4. Сократ показывает своё незнание в данном аспекте, тем самым ставя оппонента в тупиковую ситуацию («Я знаю, что ничего не знаю»).
5. Далее Сократ путём беседы с наводящими вопросами способствует «зарождению» новой истины у оппонента.

Такое исследование может привести к новому, улучшенному высказыванию, которое опять будет исследоваться, в данном случае «Мужество есть благоразумное упорство». Точная цель испытания является предметом многих обсуждений, в частности, положительный ли это метод, приводящий к знанию, или же отрицательный, используемый только для опровержения ложных знаний.

Применение

Поводы для современного использования данного метода и использования его Сократом не всегда эквивалентны. Сократ редко использовал свой метод для развития теорий, вместо этого используя мифы для их объяснения.

Например, в Пармениде показывается использование Парменидом сократического метода для выявления недостатков в теории форм Платона, которую представлял Сократ. Вместо получения ответов, метод используется для опровержения существующих теорий, за пределами аксиом и постулатов, которые мы считаем само собой разумеющимися.

Круг Сократа

Круг Сократа (так же известен как «сократический» семинар) — педагогический подход, основанный на методе Сократа и используется для лучшего усвоения информации. Данная методика подразумевает исследование информации с помощью дискуссии и основывается на том, что у ученика есть уже какие-либо знания по теме дискуссии, а новые знания приобретаются путём участия в обсуждении. Цель этой активности заключается в том, чтобы участники обсуждения, высказывая свои мнения, пришли к единому ответу, а не победа одного человека или группы в споре (подтверждение превосходства своей теории над другими).

Этот метод основан на убеждении, что участники обсуждения получат более глубокие знания о предмете при вдумчивых рассуждениях, чем через обычное ознакомление с материалом. Несмотря на то, что «сократические» семинары могут отличаться по структуре, они обычно имеют следующий состав: материал, с которым ученики должны ознакомиться заранее, и два концентрических круга студентов: внутренний и внешний круги. Внутренний круг сосредоточен на анализе материала с помощью метода Сократа, то есть последовательных вопросов и ответов. В это время участники внешнего круга наблюдают за дискуссией внутреннего круга, не вступая в неё.

Когда обсуждение во внутреннем круге заканчивается, участники внешнего круга высказывают мнение о нем. Продолжительность этого процесса зависит от темы дискуссии. Преподаватель может менять группы местами на своё усмотрение, или же группы чередуются после каждой дискуссии. Разница между таким способом обучения и обычным методом обучения заключается в роли преподавателя. Роль преподавателя в «сократическом» круге заключается лишь в том, что он только направляет дискуссию в нужное русло с помощью наводящих вопросов, при этом он не является полноценным участником дискуссии.

Вариации круга

1. Аквариум: Студенты вместе с преподавателем образуют два круга: внешний (наблюдатели) и внутренний (активные участники). Члены внутреннего круга активно участвуют в обсуждении предложенного преподавателем вопроса. Остальные студенты наблюдают и выступают тогда, когда чья-либо версия их заинтересовала; они дополняют, задают вопросы, конкретизируют. При этом «наблюдатель» должен встать рядом с активным участником, который привлек его своей версией. После обсуждения одной проблемы (вопроса) участники меняются местами (те, кто стоял за пределами круга, садятся в круг). Желательно, чтобы все студенты побывали в кругу.
2. Панельный метод: Студенты делятся на группы по 6-8 человек, которые располагаются в аудитории по кругу. Члены каждой группы выбирают представителя или председателя, который будет в процессе дискуссии отстаивать их позицию. В течение 15-20 мин. в группе обсуждается проблема и вырабатывается общая точка зрения. Представители групп собираются в центре круга и получают возможность высказать мнение группы, отстаивая её позиции. Остальные студенты следят за ходом обсуждения и тем, насколько точно представитель группы выражает общую позицию. Они не могут высказывать собственное мнение, а имеют возможность лишь передавать в ходе обсуждения записки, в которых излагают свои соображения. Представители групп могут взять перерыв, чтобы проконсультироваться с остальными её членами. Панельное обсуждение заканчивается по истечении отведенного времени или после принятия решения. После окончания дискуссии представители групп проводят критический разбор хода обсуждения, а решения принимаются уже всеми студентами.

Не важно какая вариация будет выбрана преподавателем. Все семинары данного типа поощряют коллективную работу участников с последующим формированием единого мнения по теме дискуссии. Акцент ставится на критическое и креативное мышление.

Вопросный метод в кругу Сократа

Круг Сократа основан на взаимодействии обучающихся между собой. В большинстве своем это взаимодействие происходит в системе вопрос-ответ. Вопросный метод является эффективным способом исследовать глубину мысли. Сократические вопросы используются для поддержания дискуссии в активном состоянии. Они фокусируются на общих идеях, а не на конкретной информации. Круг Сократа обычно начинается с вопроса, предложенным преподавателем или другим участником. Преподаватель задаёт наводящие вопросы, тем самым не давая участникам отходить от темы дискуссии, а также помогая, когда обсуждение заходит в тупик. Он помогает углубиться в проблему и выработать множество различных позиций по данной теме путём задавания соответствующих вопросов. Участники также отвечают за поддержание обсуждения в «сократическом» круге. Они внимательно слушают то, что говорят другие участники, поскольку это помогает им высказывать свои мысли убедительно, опираясь на мнения предыдущих ораторов.

В сократическом круге вопросы делятся на 3 типа:

1. Начальные вопросы, которые порождают обсуждение в начале семинара.
2. Направляющие вопросы, которые помогают углублять и дополнять обсуждение.
3. Заключительные вопросы, которые подводят участников к подведению итогов дискуссии.

Советы по применению вопросного метода:

• Заранее продумайте основополагающие вопросы, которые определят суть и направление диалога
• Следите за ответами
• Задавайте зондирующие вопросы
• Периодически обобщайте все сказанное, фиксируя ключевые моменты обсуждения
• Подключите к обсуждению как можно больше участников
• Позвольте участникам самостоятельно раскрывать новые знания, отвечая на поставленные зондирующие вопросы.

Психология

Сократовский диалог является важным элементом различных личностно-ориентированных психотерапевтических методов, задачей которых служит вовлечение пациента в сотрудничество и расширение сферы его сознания. Со времен Поля Дюбуа метод Сократа используется в психотерапии, чтобы «развить и укрепить ум больного, научить его правильно смотреть на вещи, умиротворить его чувства, меняя вызвавшие их представления». Наибольшее применение данный метод нашел в классической адлерианской терапии, когнитивной терапии и терапии реальностью, в которых он используется в виде своеобразной интеллектуальной борьбы, в ходе которой корригируются непоследовательные, противоречивые и бездоказательные суждения больного. Психотерапевт постепенно, шаг за шагом подводит пациента к необходимому и запланированному выводу. В основе этого процесса лежит логическая аргументация, составляющая суть методики сократовского диалога. Во время беседы психотерапевт задает вопросы пациенту таким образом, чтобы тот давал лишь положительные ответы, на основе чего пациент подводится к принятию суждения, которое в начале беседы не принималось, было непонятным или неизвестным.

Наиболее развит сократовский диалог в когнитивной модальности, где он назван «краеугольным камнем когнитивной терапии» и состоит из 4-х этапов:

1. Конкретные вопросы
2. Эмпатическое слушание
3. Подведение итогов
4. Аналитические вопросы

См. также

• Майевтика
• Диалектика
• Софизм
• Стоицизм
• Лекция
• Институциональная память
• Заучивание наизусть

Ссылки

• Апология Сократа // Творения Платона, перев. Вл. С. Соловьева, М. С. Соловьева и С. Н. Трубецкого. Т. 2. М., 1903.
• [grani.roerich.com/plato/txt/euthyphro.htm Евтифрон] // Перевод С. Я. Шейнман-Топштейн
• Статья о сократическом методе на английском языке

Статьи

• Фохт Б. А. Педагогические идеи Сократа // Дидакт. — М. 1998. — № 1 (22). — С. 60-64.
• Шульц О. Е. Практика сократовского диалога в дианализе // Психотерапия, практическая и консультативная психология — сплетение судеб: Материалы Международного Конгресса. — Киев. — 4-7 октября 2012 // Ежемесячный научно-практический журнал Психотерапия. — Москва, 2012. — № 12. — С. 99-100.

Отрывок, характеризующий Метод Сократа

– Mon prince, je parle de l'empereur Napoleon, [Князь, я говорю об императоре Наполеоне,] – отвечал он. Генерал с улыбкой потрепал его по плечу.
– Ты далеко пойдешь, – сказал он ему и взял с собою.
Борис в числе немногих был на Немане в день свидания императоров; он видел плоты с вензелями, проезд Наполеона по тому берегу мимо французской гвардии, видел задумчивое лицо императора Александра, в то время как он молча сидел в корчме на берегу Немана, ожидая прибытия Наполеона; видел, как оба императора сели в лодки и как Наполеон, приставши прежде к плоту, быстрыми шагами пошел вперед и, встречая Александра, подал ему руку, и как оба скрылись в павильоне. Со времени своего вступления в высшие миры, Борис сделал себе привычку внимательно наблюдать то, что происходило вокруг него и записывать. Во время свидания в Тильзите он расспрашивал об именах тех лиц, которые приехали с Наполеоном, о мундирах, которые были на них надеты, и внимательно прислушивался к словам, которые были сказаны важными лицами. В то самое время, как императоры вошли в павильон, он посмотрел на часы и не забыл посмотреть опять в то время, когда Александр вышел из павильона. Свидание продолжалось час и пятьдесят три минуты: он так и записал это в тот вечер в числе других фактов, которые, он полагал, имели историческое значение. Так как свита императора была очень небольшая, то для человека, дорожащего успехом по службе, находиться в Тильзите во время свидания императоров было делом очень важным, и Борис, попав в Тильзит, чувствовал, что с этого времени положение его совершенно утвердилось. Его не только знали, но к нему пригляделись и привыкли. Два раза он исполнял поручения к самому государю, так что государь знал его в лицо, и все приближенные не только не дичились его, как прежде, считая за новое лицо, но удивились бы, ежели бы его не было.
Борис жил с другим адъютантом, польским графом Жилинским. Жилинский, воспитанный в Париже поляк, был богат, страстно любил французов, и почти каждый день во время пребывания в Тильзите, к Жилинскому и Борису собирались на обеды и завтраки французские офицеры из гвардии и главного французского штаба.
24 го июня вечером, граф Жилинский, сожитель Бориса, устроил для своих знакомых французов ужин. На ужине этом был почетный гость, один адъютант Наполеона, несколько офицеров французской гвардии и молодой мальчик старой аристократической французской фамилии, паж Наполеона. В этот самый день Ростов, пользуясь темнотой, чтобы не быть узнанным, в статском платье, приехал в Тильзит и вошел в квартиру Жилинского и Бориса.
В Ростове, также как и во всей армии, из которой он приехал, еще далеко не совершился в отношении Наполеона и французов, из врагов сделавшихся друзьями, тот переворот, который произошел в главной квартире и в Борисе. Все еще продолжали в армии испытывать прежнее смешанное чувство злобы, презрения и страха к Бонапарте и французам. Еще недавно Ростов, разговаривая с Платовским казачьим офицером, спорил о том, что ежели бы Наполеон был взят в плен, с ним обратились бы не как с государем, а как с преступником. Еще недавно на дороге, встретившись с французским раненым полковником, Ростов разгорячился, доказывая ему, что не может быть мира между законным государем и преступником Бонапарте. Поэтому Ростова странно поразил в квартире Бориса вид французских офицеров в тех самых мундирах, на которые он привык совсем иначе смотреть из фланкерской цепи. Как только он увидал высунувшегося из двери французского офицера, это чувство войны, враждебности, которое он всегда испытывал при виде неприятеля, вдруг обхватило его. Он остановился на пороге и по русски спросил, тут ли живет Друбецкой. Борис, заслышав чужой голос в передней, вышел к нему навстречу. Лицо его в первую минуту, когда он узнал Ростова, выразило досаду.
– Ах это ты, очень рад, очень рад тебя видеть, – сказал он однако, улыбаясь и подвигаясь к нему. Но Ростов заметил первое его движение.
– Я не во время кажется, – сказал он, – я бы не приехал, но мне дело есть, – сказал он холодно…
– Нет, я только удивляюсь, как ты из полка приехал. – «Dans un moment je suis a vous», [Сию минуту я к твоим услугам,] – обратился он на голос звавшего его.
– Я вижу, что я не во время, – повторил Ростов.
Выражение досады уже исчезло на лице Бориса; видимо обдумав и решив, что ему делать, он с особенным спокойствием взял его за обе руки и повел в соседнюю комнату. Глаза Бориса, спокойно и твердо глядевшие на Ростова, были как будто застланы чем то, как будто какая то заслонка – синие очки общежития – были надеты на них. Так казалось Ростову.
– Ах полно, пожалуйста, можешь ли ты быть не во время, – сказал Борис. – Борис ввел его в комнату, где был накрыт ужин, познакомил с гостями, назвав его и объяснив, что он был не статский, но гусарский офицер, его старый приятель. – Граф Жилинский, le comte N.N., le capitaine S.S., [граф Н.Н., капитан С.С.] – называл он гостей. Ростов нахмуренно глядел на французов, неохотно раскланивался и молчал.
Жилинский, видимо, не радостно принял это новое русское лицо в свой кружок и ничего не сказал Ростову. Борис, казалось, не замечал происшедшего стеснения от нового лица и с тем же приятным спокойствием и застланностью в глазах, с которыми он встретил Ростова, старался оживить разговор. Один из французов обратился с обыкновенной французской учтивостью к упорно молчавшему Ростову и сказал ему, что вероятно для того, чтобы увидать императора, он приехал в Тильзит.
– Нет, у меня есть дело, – коротко ответил Ростов.
Ростов сделался не в духе тотчас же после того, как он заметил неудовольствие на лице Бориса, и, как всегда бывает с людьми, которые не в духе, ему казалось, что все неприязненно смотрят на него и что всем он мешает. И действительно он мешал всем и один оставался вне вновь завязавшегося общего разговора. «И зачем он сидит тут?» говорили взгляды, которые бросали на него гости. Он встал и подошел к Борису.
– Однако я тебя стесняю, – сказал он ему тихо, – пойдем, поговорим о деле, и я уйду.
– Да нет, нисколько, сказал Борис. А ежели ты устал, пойдем в мою комнатку и ложись отдохни.
– И в самом деле…
Они вошли в маленькую комнатку, где спал Борис. Ростов, не садясь, тотчас же с раздраженьем – как будто Борис был в чем нибудь виноват перед ним – начал ему рассказывать дело Денисова, спрашивая, хочет ли и может ли он просить о Денисове через своего генерала у государя и через него передать письмо. Когда они остались вдвоем, Ростов в первый раз убедился, что ему неловко было смотреть в глаза Борису. Борис заложив ногу на ногу и поглаживая левой рукой тонкие пальцы правой руки, слушал Ростова, как слушает генерал доклад подчиненного, то глядя в сторону, то с тою же застланностию во взгляде прямо глядя в глаза Ростову. Ростову всякий раз при этом становилось неловко и он опускал глаза.
– Я слыхал про такого рода дела и знаю, что Государь очень строг в этих случаях. Я думаю, надо бы не доводить до Его Величества. По моему, лучше бы прямо просить корпусного командира… Но вообще я думаю…
– Так ты ничего не хочешь сделать, так и скажи! – закричал почти Ростов, не глядя в глаза Борису.
Борис улыбнулся: – Напротив, я сделаю, что могу, только я думал…
В это время в двери послышался голос Жилинского, звавший Бориса.
– Ну иди, иди, иди… – сказал Ростов и отказавшись от ужина, и оставшись один в маленькой комнатке, он долго ходил в ней взад и вперед, и слушал веселый французский говор из соседней комнаты.


Ростов приехал в Тильзит в день, менее всего удобный для ходатайства за Денисова. Самому ему нельзя было итти к дежурному генералу, так как он был во фраке и без разрешения начальства приехал в Тильзит, а Борис, ежели даже и хотел, не мог сделать этого на другой день после приезда Ростова. В этот день, 27 го июня, были подписаны первые условия мира. Императоры поменялись орденами: Александр получил Почетного легиона, а Наполеон Андрея 1 й степени, и в этот день был назначен обед Преображенскому батальону, который давал ему батальон французской гвардии. Государи должны были присутствовать на этом банкете.
Ростову было так неловко и неприятно с Борисом, что, когда после ужина Борис заглянул к нему, он притворился спящим и на другой день рано утром, стараясь не видеть его, ушел из дома. Во фраке и круглой шляпе Николай бродил по городу, разглядывая французов и их мундиры, разглядывая улицы и дома, где жили русский и французский императоры. На площади он видел расставляемые столы и приготовления к обеду, на улицах видел перекинутые драпировки с знаменами русских и французских цветов и огромные вензеля А. и N. В окнах домов были тоже знамена и вензеля.
«Борис не хочет помочь мне, да и я не хочу обращаться к нему. Это дело решенное – думал Николай – между нами всё кончено, но я не уеду отсюда, не сделав всё, что могу для Денисова и главное не передав письма государю. Государю?!… Он тут!» думал Ростов, подходя невольно опять к дому, занимаемому Александром.
У дома этого стояли верховые лошади и съезжалась свита, видимо приготовляясь к выезду государя.
«Всякую минуту я могу увидать его, – думал Ростов. Если бы только я мог прямо передать ему письмо и сказать всё, неужели меня бы арестовали за фрак? Не может быть! Он бы понял, на чьей стороне справедливость. Он всё понимает, всё знает. Кто же может быть справедливее и великодушнее его? Ну, да ежели бы меня и арестовали бы за то, что я здесь, что ж за беда?» думал он, глядя на офицера, всходившего в дом, занимаемый государем. «Ведь вот всходят же. – Э! всё вздор. Пойду и подам сам письмо государю: тем хуже будет для Друбецкого, который довел меня до этого». И вдруг, с решительностью, которой он сам не ждал от себя, Ростов, ощупав письмо в кармане, пошел прямо к дому, занимаемому государем.
«Нет, теперь уже не упущу случая, как после Аустерлица, думал он, ожидая всякую секунду встретить государя и чувствуя прилив крови к сердцу при этой мысли. Упаду в ноги и буду просить его. Он поднимет, выслушает и еще поблагодарит меня». «Я счастлив, когда могу сделать добро, но исправить несправедливость есть величайшее счастье», воображал Ростов слова, которые скажет ему государь. И он пошел мимо любопытно смотревших на него, на крыльцо занимаемого государем дома.
С крыльца широкая лестница вела прямо наверх; направо видна была затворенная дверь. Внизу под лестницей была дверь в нижний этаж.
– Кого вам? – спросил кто то.
– Подать письмо, просьбу его величеству, – сказал Николай с дрожанием голоса.
– Просьба – к дежурному, пожалуйте сюда (ему указали на дверь внизу). Только не примут.
Услыхав этот равнодушный голос, Ростов испугался того, что он делал; мысль встретить всякую минуту государя так соблазнительна и оттого так страшна была для него, что он готов был бежать, но камер фурьер, встретивший его, отворил ему дверь в дежурную и Ростов вошел.
Невысокий полный человек лет 30, в белых панталонах, ботфортах и в одной, видно только что надетой, батистовой рубашке, стоял в этой комнате; камердинер застегивал ему сзади шитые шелком прекрасные новые помочи, которые почему то заметил Ростов. Человек этот разговаривал с кем то бывшим в другой комнате.
– Bien faite et la beaute du diable, [Хорошо сложена и красота молодости,] – говорил этот человек и увидав Ростова перестал говорить и нахмурился.
– Что вам угодно? Просьба?…
– Qu'est ce que c'est? [Что это?] – спросил кто то из другой комнаты.
– Encore un petitionnaire, [Еще один проситель,] – отвечал человек в помочах.
– Скажите ему, что после. Сейчас выйдет, надо ехать.
– После, после, завтра. Поздно…
Ростов повернулся и хотел выйти, но человек в помочах остановил его.
– От кого? Вы кто?
– От майора Денисова, – отвечал Ростов.
– Вы кто? офицер?
– Поручик, граф Ростов.
– Какая смелость! По команде подайте. А сами идите, идите… – И он стал надевать подаваемый камердинером мундир.
Ростов вышел опять в сени и заметил, что на крыльце было уже много офицеров и генералов в полной парадной форме, мимо которых ему надо было пройти.
Проклиная свою смелость, замирая от мысли, что всякую минуту он может встретить государя и при нем быть осрамлен и выслан под арест, понимая вполне всю неприличность своего поступка и раскаиваясь в нем, Ростов, опустив глаза, пробирался вон из дома, окруженного толпой блестящей свиты, когда чей то знакомый голос окликнул его и чья то рука остановила его.
– Вы, батюшка, что тут делаете во фраке? – спросил его басистый голос.
Это был кавалерийский генерал, в эту кампанию заслуживший особенную милость государя, бывший начальник дивизии, в которой служил Ростов.
Ростов испуганно начал оправдываться, но увидав добродушно шутливое лицо генерала, отойдя к стороне, взволнованным голосом передал ему всё дело, прося заступиться за известного генералу Денисова. Генерал выслушав Ростова серьезно покачал головой.
– Жалко, жалко молодца; давай письмо.
Едва Ростов успел передать письмо и рассказать всё дело Денисова, как с лестницы застучали быстрые шаги со шпорами и генерал, отойдя от него, подвинулся к крыльцу. Господа свиты государя сбежали с лестницы и пошли к лошадям. Берейтор Эне, тот самый, который был в Аустерлице, подвел лошадь государя, и на лестнице послышался легкий скрип шагов, которые сейчас узнал Ростов. Забыв опасность быть узнанным, Ростов подвинулся с несколькими любопытными из жителей к самому крыльцу и опять, после двух лет, он увидал те же обожаемые им черты, то же лицо, тот же взгляд, ту же походку, то же соединение величия и кротости… И чувство восторга и любви к государю с прежнею силою воскресло в душе Ростова. Государь в Преображенском мундире, в белых лосинах и высоких ботфортах, с звездой, которую не знал Ростов (это была legion d'honneur) [звезда почетного легиона] вышел на крыльцо, держа шляпу под рукой и надевая перчатку. Он остановился, оглядываясь и всё освещая вокруг себя своим взглядом. Кое кому из генералов он сказал несколько слов. Он узнал тоже бывшего начальника дивизии Ростова, улыбнулся ему и подозвал его к себе.
Вся свита отступила, и Ростов видел, как генерал этот что то довольно долго говорил государю.
Государь сказал ему несколько слов и сделал шаг, чтобы подойти к лошади. Опять толпа свиты и толпа улицы, в которой был Ростов, придвинулись к государю. Остановившись у лошади и взявшись рукою за седло, государь обратился к кавалерийскому генералу и сказал громко, очевидно с желанием, чтобы все слышали его.
– Не могу, генерал, и потому не могу, что закон сильнее меня, – сказал государь и занес ногу в стремя. Генерал почтительно наклонил голову, государь сел и поехал галопом по улице. Ростов, не помня себя от восторга, с толпою побежал за ним.


На площади куда поехал государь, стояли лицом к лицу справа батальон преображенцев, слева батальон французской гвардии в медвежьих шапках.