Мирра (мифология)
| Мирра (мифология) |
|---|
Мирра (Смирна, др.-греч. Μύρρα, Σμύρνα) — персонаж древнегреческой мифологии[1], дочь царя Кипра Кинира и Кенхреиды, мать Адониса (отец и дед одновременно — в древнегреческой мифологии Кинир).
Она воспылала грешной любовью к своему отцу и, пользуясь чужим именем и темнотой, утолила свою страсть — возлегла с ним во время праздника Деметры. Отец, раскрыв обман, хотел её убить, но Мирре удалось бежать. В Сабейской земле она превратилась в мирровое дерево. Илифия из щели в коре вытащила младенца Адониса[2].
В других источниках она носит имя Смирна. Дочь Фоанта. Её мать говорила, что её дочери красивее Афродиты, и та внушила Смирне любовь к отцу[3]. Превратилась в дерево смирну[4]. Мать Адониса (согласно Паниасиду)[5]. Поэму «Смирна» написал римский поэт I в. до н. э. Гельвий Цинна. До наших дней эта поэма, бывшая предметом восхищения Катулла, не дошла — сохранились лишь отдельные строки.
Данте в своей «Божественной комедии» помещает её в 8 круг ада как поддельщицу.
В честь Мирры назван астероид (381) Мирра, открытый в 1894 году.
Напишите отзыв о статье "Мирра (мифология)"
Примечания
Отрывок, характеризующий Мирра (мифология)
Граф, распустив карты веером, с трудом удерживался от привычки послеобеденного сна и всему смеялся. Молодежь, подстрекаемая графиней, собралась около клавикорд и арфы. Жюли первая, по просьбе всех, сыграла на арфе пьеску с вариациями и вместе с другими девицами стала просить Наташу и Николая, известных своею музыкальностью, спеть что нибудь. Наташа, к которой обратились как к большой, была, видимо, этим очень горда, но вместе с тем и робела.– Что будем петь? – спросила она.
– «Ключ», – отвечал Николай.
– Ну, давайте скорее. Борис, идите сюда, – сказала Наташа. – А где же Соня?
Она оглянулась и, увидав, что ее друга нет в комнате, побежала за ней.
Вбежав в Сонину комнату и не найдя там свою подругу, Наташа пробежала в детскую – и там не было Сони. Наташа поняла, что Соня была в коридоре на сундуке. Сундук в коридоре был место печалей женского молодого поколения дома Ростовых. Действительно, Соня в своем воздушном розовом платьице, приминая его, лежала ничком на грязной полосатой няниной перине, на сундуке и, закрыв лицо пальчиками, навзрыд плакала, подрагивая своими оголенными плечиками. Лицо Наташи, оживленное, целый день именинное, вдруг изменилось: глаза ее остановились, потом содрогнулась ее широкая шея, углы губ опустились.
– Соня! что ты?… Что, что с тобой? У у у!…
И Наташа, распустив свой большой рот и сделавшись совершенно дурною, заревела, как ребенок, не зная причины и только оттого, что Соня плакала. Соня хотела поднять голову, хотела отвечать, но не могла и еще больше спряталась. Наташа плакала, присев на синей перине и обнимая друга. Собравшись с силами, Соня приподнялась, начала утирать слезы и рассказывать.
