Молочные зубы

Молочные зубы
Начало смены зубов у ребёнка шести лет.
Ротовая полость ребёнка семи лет: слева — молочный зуб, в центре — лунка выпавшего молочного зуба, справа — постоянный зуб.
Латинское название	dentes decidui

Моло́чные зу́бы — первый комплект зубов у людей и многих других млекопитающих.

Процесс роста

Молочные зубы у людей прорезываются после рождения в определённой последовательности. Одноимённые зубы на каждой половине челюсти прорезываются одновременно. Обычно, нижние зубы прорезываются раньше верхних. Молочный прикус делят на два периода. В первом периоде (с момента формирования до 3,5 лет) зубы расположены плотно без промежутков, стёртость зубов незаметна — прикус ортогнатический в силу отставания роста нижней челюсти и вытягивания её вперёд. Во втором периоде (3,5—6 лет) в процессе роста челюстей формируются физиологические промежутки между зубами (диастемы или тремы), переход от ортогнатического прикуса в прямой, признаки значительной стёртости зубов.

Зубная формула

Панорамная рентгенограмма зубов: видны закладки постоянных зубов под прорезавшимися молочными, справа на схеме — белым окрашены молочные зубы, тёмные — закладка постоянных зубов в челюсти

Молочные зубы прорезываются числом 20 — по 10 на верхней и нижней челюсти, по 5 на каждой половине челюсти (два резца, клык и два моляра).

1. молочный (1) резец −6 месяцев,
2. молочный (2) боковой резец — 12 месяцев,
3. 1 моляр — 18 месяцев,
4. клык — 24 месяца,
5. 2 моляр — 30 месяцев.

Эмалевый орган

• Capstage11-23-05.jpg

  Микропрепарат: Стадия шапки

• Earlybellstage11-18-05.jpg

  Микропрепарат: Начало стадии колокола

Смена зубов

Период сохранения молочных зубов и прорезывания постоянных называют периодом сменного прикуса — после выпадения молочного зуба до прорезывания постоянного обычно проходит 3—4 месяца. Первыми обычно прорезываются первые моляры (в возрасте 5 лет). В дальнейшем последовательность смены зубов примерно соответствует прорезыванию молочных зубов. В возрасте 11 лет прорезываются вторые моляры. К 12-13 годам формируется постоянный прикус. Третьи моляры (зубы мудрости) прорезываются в возрасте 17—25 лет и позже, либо вообще не прорезываются. У девочек прорезывание зубов происходит несколько раньше, чем у мальчиков.

Оценка физического развития по «зубному возрасту»

См. также: Физическое развитие и Костный возраст

См. также

• Зубы человека
• Зубы животных
• Зубная формула
• Прикус
• Челюсть
• Зубной камень
• Кариес
• Чистка зубов
• Зубная фея

Литература

• Догель А. С.,. Эмалевый орган // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.

Отрывок, характеризующий Молочные зубы

Не доезжая государя, Ростов, отличный ездок, два раза всадил шпоры своему Бедуину и довел его счастливо до того бешеного аллюра рыси, которою хаживал разгоряченный Бедуин. Подогнув пенящуюся морду к груди, отделив хвост и как будто летя на воздухе и не касаясь до земли, грациозно и высоко вскидывая и переменяя ноги, Бедуин, тоже чувствовавший на себе взгляд государя, прошел превосходно.
Сам Ростов, завалив назад ноги и подобрав живот и чувствуя себя одним куском с лошадью, с нахмуренным, но блаженным лицом, чортом , как говорил Денисов, проехал мимо государя.
– Молодцы павлоградцы! – проговорил государь.
«Боже мой! Как бы я счастлив был, если бы он велел мне сейчас броситься в огонь», подумал Ростов.
Когда смотр кончился, офицеры, вновь пришедшие и Кутузовские, стали сходиться группами и начали разговоры о наградах, об австрийцах и их мундирах, об их фронте, о Бонапарте и о том, как ему плохо придется теперь, особенно когда подойдет еще корпус Эссена, и Пруссия примет нашу сторону.
Но более всего во всех кружках говорили о государе Александре, передавали каждое его слово, движение и восторгались им.
Все только одного желали: под предводительством государя скорее итти против неприятеля. Под командою самого государя нельзя было не победить кого бы то ни было, так думали после смотра Ростов и большинство офицеров.
Все после смотра были уверены в победе больше, чем бы могли быть после двух выигранных сражений.


На другой день после смотра Борис, одевшись в лучший мундир и напутствуемый пожеланиями успеха от своего товарища Берга, поехал в Ольмюц к Болконскому, желая воспользоваться его лаской и устроить себе наилучшее положение, в особенности положение адъютанта при важном лице, казавшееся ему особенно заманчивым в армии. «Хорошо Ростову, которому отец присылает по 10 ти тысяч, рассуждать о том, как он никому не хочет кланяться и ни к кому не пойдет в лакеи; но мне, ничего не имеющему, кроме своей головы, надо сделать свою карьеру и не упускать случаев, а пользоваться ими».
В Ольмюце он не застал в этот день князя Андрея. Но вид Ольмюца, где стояла главная квартира, дипломатический корпус и жили оба императора с своими свитами – придворных, приближенных, только больше усилил его желание принадлежать к этому верховному миру.
Он никого не знал, и, несмотря на его щегольской гвардейский мундир, все эти высшие люди, сновавшие по улицам, в щегольских экипажах, плюмажах, лентах и орденах, придворные и военные, казалось, стояли так неизмеримо выше его, гвардейского офицерика, что не только не хотели, но и не могли признать его существование. В помещении главнокомандующего Кутузова, где он спросил Болконского, все эти адъютанты и даже денщики смотрели на него так, как будто желали внушить ему, что таких, как он, офицеров очень много сюда шляется и что они все уже очень надоели. Несмотря на это, или скорее вследствие этого, на другой день, 15 числа, он после обеда опять поехал в Ольмюц и, войдя в дом, занимаемый Кутузовым, спросил Болконского. Князь Андрей был дома, и Бориса провели в большую залу, в которой, вероятно, прежде танцовали, а теперь стояли пять кроватей, разнородная мебель: стол, стулья и клавикорды. Один адъютант, ближе к двери, в персидском халате, сидел за столом и писал. Другой, красный, толстый Несвицкий, лежал на постели, подложив руки под голову, и смеялся с присевшим к нему офицером. Третий играл на клавикордах венский вальс, четвертый лежал на этих клавикордах и подпевал ему. Болконского не было. Никто из этих господ, заметив Бориса, не изменил своего положения. Тот, который писал, и к которому обратился Борис, досадливо обернулся и сказал ему, что Болконский дежурный, и чтобы он шел налево в дверь, в приемную, коли ему нужно видеть его. Борис поблагодарил и пошел в приемную. В приемной было человек десять офицеров и генералов.