Мухаммад ибн Сурхай

Мухаммад-хан
Газикумухский хан
1743 — 1789
Предшественник:	Муртазали-хан
Преемник:	Сурхай-хан II
Вероисповедание:	Суннизм
Рождение:	1712(1712) Гази-Кумух
Смерть:	1789(1789) Гази-Кумух
Род:	Шамхал-ханы
Отец:	Сурхай-хан I
Дети:	Шахмардан, Сурхай

Мухаммад сын Сурхая — правитель Гази-Кумуха, начавший освобождение территорий южного Дагестана и Ширвана от персидской оккупации.

Правление

В 1743 году на престол Газикумухского государства взошел Мухаммад-бек, сын Сурхай-хана I из лакского рода Шамхалов. К Мухаммад-хану из Турции прибыл Сам-Мирза II (Шихзаде-Султан, Сефи-Мирза II), «чудом спасшийся Сефевидский принц». Мухаммад-хан был союзником Турции на Восточном Кавказе.

В конце 1743 г. Мухаммад-хан Газикумухский создав армию дагестанцев, завладел Кюрой, Дербентом и Шабраном, которые были под властью Персии. Абдал Гани-хан Афганский, полководец Надира который защищал крепость Шабрана, был убит. Мухаммад-хан двинулся дальше и занял город Ахсу, новую столицу Ширвана.

Сыновья

У Мухаммад-хана было три жены: первая жена была дочь Хасбулат-шамхала, от которой было четверо сыновей; вторая жена дочь Тишсиз-Баммата Казанищского от которой был один сын; третья жена афганка Истаджалу (дочь Абдал Гани-хана) от которой был сын Сурхай, наследник Газикумухского престола.

Из прочих сыновей Мухаммад-хана известным стал Шахмардан-бек управлявшим Кюрою. У Шахмардан-бека (ум. в 1789 г.) было пять сыновей: Тагир-бек, Омар-бек, Аслан-бек, Гасан Ага-бек и Фатали-бек. Впоследствии сыновья Шахмардан-бека управляли Кюрою и Гази-Кумухом. Из них Аслан-бек стал правителем Гази-Кумуха. Гарун-бек и Юсуф-бек, сыновья Тагир-бека, управляли Кюринским ханством. В 1856 году Юсуф-бек был произведен в чин генерал-майора. Хаджи-Яхья, также сын Тагир-бека, назначался царской администрацией правителем Аварии.

Отрывок, характеризующий Мухаммад ибн Сурхай

– Ээ!.. да она ранена, – сказал адъютант, – правая передняя, выше колена. Пуля, должно быть. Поздравляю, граф, – сказал он, – le bapteme de feu [крещение огнем].
Проехав в дыму по шестому корпусу, позади артиллерии, которая, выдвинутая вперед, стреляла, оглушая своими выстрелами, они приехали к небольшому лесу. В лесу было прохладно, тихо и пахло осенью. Пьер и адъютант слезли с лошадей и пешком вошли на гору.
– Здесь генерал? – спросил адъютант, подходя к кургану.
– Сейчас были, поехали сюда, – указывая вправо, отвечали ему.
Адъютант оглянулся на Пьера, как бы не зная, что ему теперь с ним делать.
– Не беспокойтесь, – сказал Пьер. – Я пойду на курган, можно?
– Да пойдите, оттуда все видно и не так опасно. А я заеду за вами.
Пьер пошел на батарею, и адъютант поехал дальше. Больше они не видались, и уже гораздо после Пьер узнал, что этому адъютанту в этот день оторвало руку.
Курган, на который вошел Пьер, был то знаменитое (потом известное у русских под именем курганной батареи, или батареи Раевского, а у французов под именем la grande redoute, la fatale redoute, la redoute du centre [большого редута, рокового редута, центрального редута] место, вокруг которого положены десятки тысяч людей и которое французы считали важнейшим пунктом позиции.
Редут этот состоял из кургана, на котором с трех сторон были выкопаны канавы. В окопанном канавами место стояли десять стрелявших пушек, высунутых в отверстие валов.
В линию с курганом стояли с обеих сторон пушки, тоже беспрестанно стрелявшие. Немного позади пушек стояли пехотные войска. Входя на этот курган, Пьер никак не думал, что это окопанное небольшими канавами место, на котором стояло и стреляло несколько пушек, было самое важное место в сражении.
Пьеру, напротив, казалось, что это место (именно потому, что он находился на нем) было одно из самых незначительных мест сражения.
Войдя на курган, Пьер сел в конце канавы, окружающей батарею, и с бессознательно радостной улыбкой смотрел на то, что делалось вокруг него. Изредка Пьер все с той же улыбкой вставал и, стараясь не помешать солдатам, заряжавшим и накатывавшим орудия, беспрестанно пробегавшим мимо него с сумками и зарядами, прохаживался по батарее. Пушки с этой батареи беспрестанно одна за другой стреляли, оглушая своими звуками и застилая всю окрестность пороховым дымом.