Ольховиков, Николай Леонидович

Николай Леонидович Ольховиков
Род деятельности:	артист цирка, дрессировщик
Награды и премии:

К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

Николай Леонидович Ольховиков (1922 — 1987) — советский российский артист цирка (акробат, жокей, конный жонглёр), дрессировщик лошадей. Народный артист СССР (1980).

Биография

В цирке с 1929 года. В группе своего отца (Океанос) был прыгуном на подкидных досках, эквилибристом на переходной лестнице, наездником, жокеем, конным акробатом (псевдоним — Нико).

Как конный жонглёр работал с конца 30-х гг. (с перерывом: в 1950—1953 годах учился в Московской консерватории на вокальном отделении).

Ольховиков — артист-новатор. Он проделывал сложные жонглёрские пассажи на бегущей по кругу лошади, без панно, исполняя песенку.

Участник Великой Отечественной войны. С 1943 года - в ансамбле песни и пляски Закавказского военного округа.

Постановщик, участник и руководитель циркового аттракциона «Русская тройка» (1971). Снимался в кино.

Ушел из жизни в 1987 году, похоронен в Москве на Кунцевском кладбище.

Династия

Н. Ольховиков - представитель династии цирковых артистов. Отец, Леонид Сергеевич Ольховиков (10.03.1899—7.12.1949), гимнаст, акробат, эквилибрист, и дед по материнской линии, Иван Митрофанович Бескоровайный, — артисты, рожденные старым русским цирком. Мать Капитолина Ивановна Бескоровайная - гротеск-наездница. Сын Ольховиков Леонид - жонглёр на лошади. С 1983 акробат в номере отца, самостоятельно начал выступать с 1988 с номером «Жонглёр на лошади». Дочь Леонида Сергеевича Ольховикова — Виктория (р. 29.5.1924). Участвовала в номерах отца, была эквилибристкой на двойной туго натянутой проволоке. С 50-х гг. - дрессировщица, приняла от матери К. Безкоровайной номер с собаками - жокеями на пони. Её дочь — Иоланта Николаевна Ольховикова (р. 29.8.1944). Заслуженная артистка РФ (1997). На манеже с 1957, выступает самостоятельно как дрессировщица попугаев с 1960, с 1963 - участница аттракционов Кио.

Награды и звания

• Заслуженный артист РСФСР (1958)
• Народный артист РСФСР (1969)
• Народный артист СССР (1980)
• Орден «Знак Почёта»
• Призёр 2-го Всесоюзного смотра новых произведений циркового искусства (1945).

Фильмография

• 1964 - «Соберите Венеру» (фильм-спектакль) - жонглёр на лошади
• 1976 - «Волшебный круг» - эпизод.

Библиография

• «Страницы жизни».Сб. «Встречи с цирковым прошлым» М.:, Искусство, 1990

Отрывок, характеризующий Ольховиков, Николай Леонидович

Один солдат поднялся и пошел к пятой роте.
– То то смеху, – сказал он, возвращаясь. – Два хранцуза пристали. Один мерзлый вовсе, а другой такой куражный, бяда! Песни играет.
– О о? пойти посмотреть… – Несколько солдат направились к пятой роте.


Пятая рота стояла подле самого леса. Огромный костер ярко горел посреди снега, освещая отягченные инеем ветви деревьев.
В середине ночи солдаты пятой роты услыхали в лесу шаги по снегу и хряск сучьев.
– Ребята, ведмедь, – сказал один солдат. Все подняли головы, прислушались, и из леса, в яркий свет костра, выступили две, держащиеся друг за друга, человеческие, странно одетые фигуры.
Это были два прятавшиеся в лесу француза. Хрипло говоря что то на непонятном солдатам языке, они подошли к костру. Один был повыше ростом, в офицерской шляпе, и казался совсем ослабевшим. Подойдя к костру, он хотел сесть, но упал на землю. Другой, маленький, коренастый, обвязанный платком по щекам солдат, был сильнее. Он поднял своего товарища и, указывая на свой рот, говорил что то. Солдаты окружили французов, подстелили больному шинель и обоим принесли каши и водки.
Ослабевший французский офицер был Рамбаль; повязанный платком был его денщик Морель.
Когда Морель выпил водки и доел котелок каши, он вдруг болезненно развеселился и начал не переставая говорить что то не понимавшим его солдатам. Рамбаль отказывался от еды и молча лежал на локте у костра, бессмысленными красными глазами глядя на русских солдат. Изредка он издавал протяжный стон и опять замолкал. Морель, показывая на плечи, внушал солдатам, что это был офицер и что его надо отогреть. Офицер русский, подошедший к костру, послал спросить у полковника, не возьмет ли он к себе отогреть французского офицера; и когда вернулись и сказали, что полковник велел привести офицера, Рамбалю передали, чтобы он шел. Он встал и хотел идти, но пошатнулся и упал бы, если бы подле стоящий солдат не поддержал его.
– Что? Не будешь? – насмешливо подмигнув, сказал один солдат, обращаясь к Рамбалю.
– Э, дурак! Что врешь нескладно! То то мужик, право, мужик, – послышались с разных сторон упреки пошутившему солдату. Рамбаля окружили, подняли двое на руки, перехватившись ими, и понесли в избу. Рамбаль обнял шеи солдат и, когда его понесли, жалобно заговорил:
– Oh, nies braves, oh, mes bons, mes bons amis! Voila des hommes! oh, mes braves, mes bons amis! [О молодцы! О мои добрые, добрые друзья! Вот люди! О мои добрые друзья!] – и, как ребенок, головой склонился на плечо одному солдату.
Между тем Морель сидел на лучшем месте, окруженный солдатами.
Морель, маленький коренастый француз, с воспаленными, слезившимися глазами, обвязанный по бабьи платком сверх фуражки, был одет в женскую шубенку. Он, видимо, захмелев, обнявши рукой солдата, сидевшего подле него, пел хриплым, перерывающимся голосом французскую песню. Солдаты держались за бока, глядя на него.
– Ну ка, ну ка, научи, как? Я живо перейму. Как?.. – говорил шутник песенник, которого обнимал Морель.
Vive Henri Quatre,
Vive ce roi vaillanti –
[Да здравствует Генрих Четвертый!
Да здравствует сей храбрый король!