Онсэн

Онсэн (яп. 温泉) — название горячих источников в Японии, а также, зачастую, и название сопутствующей им инфраструктуры туризма — отелей, постоялых домов, ресторанов, расположенных вблизи источника. В стране, изобилующей проявлениями вулканизма, существует более 2000 горячих источников, использующихся для купания. Онсэны бывают открытыми, когда купание происходит в естественном водоёме, заполненном горячей водой из источника, и закрытыми, когда горячей минеральной водой наполняют специальные ванны офуро. Отдых на горячих источниках традиционно играет ключевую роль во внутреннем японском туризме.

Устройство онсэн

Традиционный онсэн предполагает купание на открытом воздухе. Многие онсэн в последнее время также дополнены и крытыми помещениями для купания, существуют онсэн и чисто закрытого типа, куда обычно горячая вода подаётся из скважины. Последние следует отличать от сэнто — обычных общественных бань — тем, что в сэнто вода не минеральная, а обычная, и подогревается бойлером.

Традиционный онсэн в старо-японском стиле, наиболее почитаемый населением, имеет всего одну смешанную купальню для мужчин и женщин, часто она дополняется ещё отделённой зоной купания только для женщин, или же устанавливаются определённые часы для тех или иных. Маленькие дети допускаются в любую часть без ограничений. Чаще всего на онсэн едут семьями, или дружескими компаниями, или для проведения медового месяца.

На картах же, а также на указателях и подписях, источники изображаются специальным знаком — ♨. Этот знак, если его перевернуть, напоминает медузу, поэтому японцы часто называют его курагэ (яп. クラゲ, медуза). Также онсэн может обозначаться иероглифом 湯 (ю, букв. «горячая вода») или, для понимания маленькими детьми, символом хираганы ゆ (ю).

Медицинские показания

Считается, что купание в онсэн подходящего типа — лучший способ излечения от многих болезней. По составу минеральные горячие воды онсэн Японии бывают следующих типов:

• Сероводородные (яп. 硫黄泉 ио:-сэн)
• Соляные (NaCl) (яп. ナトリウム泉 наториуму-сэн)
• Газированные (углекислым газом) (яп. 炭酸泉 тансан-сэн)
• Железистые (яп. 鉄泉 тэцу-сэн)

В зависимости от состава воды онсэн лечит кожные заболевания, женские заболевания, заболевания сосудов, помогает при диабете. Однако, купание в горячей воде может оказаться вредным для некоторых людей, например, с тяжёлыми заболеваниями сердца.

Правила посещения горячих источников

Правила посещения онсэна, подобно правилам посещения сэнто, предписывают чтобы посетители тщательно вымыли себя с мылом и вымылись под душем перед погружением в ванну или водоём. Душ либо моечные места сопутствуют купелям и мало чем отличаются от моечных мест в обычной бане или сэнто. Однако, в отличие от сэнто, считается общепринятым использовать полотенце для прикрытия наготы при посещении ванн онсэна, по крайней мере для вхождения в воду и выхода из воды. Если условия не позволяют куда-то положить полотенце на берегу, его кладут на голову.

Онсэн считается местом для тихого отдыха, созерцания природы. Поэтому посетители горячих источников стараются не шуметь. В некоторых онсэнах допускается приём сакэ — маленькая бутылочка может быть взята в онсэн на специальном плавающем подносе. Очень старые онсэны могут иметь всего одну общую зону для купания (мужскую и женскую), следует точно выяснить режим её работы, т.к. определённые часы могут быть назначены для купания лиц противоположного пола. Современные онсэн, расположенные в городах и оформленные в виде аквапарков, часто требуют наличия купальника от посетителей. Подавляющее большинство благоустроенных онсэнов имеют, как правило, свой сайт в Интернете, где подробно расписаны все правила посещения, даны фотографии и подробные карты как проехать к нему. Особо нужно сказать по поводу обнажения в японских банях. До 1945 года в Японии было принято совместное купание мужчин и женщин, что сохранилось и в наше время на многих традиционных горячих источниках в провинции. В городах и в 100-километровой зоне вокруг крупных городов совместное купание для взрослых запрещено. Посещение детьми раздельных онсэнов и бань с родителями разного пола ограничено возрастом (обычно только до 7-8 лет) либо ростом ребёнка (не должен превышать 125 см).

См. также

• Офуро
• Сэнто
• Дзигоку

Отрывок, характеризующий Онсэн

– Уу! моя красавица! – закричал граф, – лучше вас всех!… – Он хотел обнять ее, но она краснея отстранилась, чтоб не измяться.
– Мама, больше на бок току, – проговорила Наташа. – Я переколю, и бросилась вперед, а девушки, подшивавшие, не успевшие за ней броситься, оторвали кусочек дымки.
– Боже мой! Что ж это такое? Я ей Богу не виновата…
– Ничего, заметаю, не видно будет, – говорила Дуняша.
– Красавица, краля то моя! – сказала из за двери вошедшая няня. – А Сонюшка то, ну красавицы!…
В четверть одиннадцатого наконец сели в кареты и поехали. Но еще нужно было заехать к Таврическому саду.
Перонская была уже готова. Несмотря на ее старость и некрасивость, у нее происходило точно то же, что у Ростовых, хотя не с такой торопливостью (для нее это было дело привычное), но также было надушено, вымыто, напудрено старое, некрасивое тело, также старательно промыто за ушами, и даже, и так же, как у Ростовых, старая горничная восторженно любовалась нарядом своей госпожи, когда она в желтом платье с шифром вышла в гостиную. Перонская похвалила туалеты Ростовых.
Ростовы похвалили ее вкус и туалет, и, бережа прически и платья, в одиннадцать часов разместились по каретам и поехали.


Наташа с утра этого дня не имела ни минуты свободы, и ни разу не успела подумать о том, что предстоит ей.
В сыром, холодном воздухе, в тесноте и неполной темноте колыхающейся кареты, она в первый раз живо представила себе то, что ожидает ее там, на бале, в освещенных залах – музыка, цветы, танцы, государь, вся блестящая молодежь Петербурга. То, что ее ожидало, было так прекрасно, что она не верила даже тому, что это будет: так это было несообразно с впечатлением холода, тесноты и темноты кареты. Она поняла всё то, что ее ожидает, только тогда, когда, пройдя по красному сукну подъезда, она вошла в сени, сняла шубу и пошла рядом с Соней впереди матери между цветами по освещенной лестнице. Только тогда она вспомнила, как ей надо было себя держать на бале и постаралась принять ту величественную манеру, которую она считала необходимой для девушки на бале. Но к счастью ее она почувствовала, что глаза ее разбегались: она ничего не видела ясно, пульс ее забил сто раз в минуту, и кровь стала стучать у ее сердца. Она не могла принять той манеры, которая бы сделала ее смешною, и шла, замирая от волнения и стараясь всеми силами только скрыть его. И эта то была та самая манера, которая более всего шла к ней. Впереди и сзади их, так же тихо переговариваясь и так же в бальных платьях, входили гости. Зеркала по лестнице отражали дам в белых, голубых, розовых платьях, с бриллиантами и жемчугами на открытых руках и шеях.
Наташа смотрела в зеркала и в отражении не могла отличить себя от других. Всё смешивалось в одну блестящую процессию. При входе в первую залу, равномерный гул голосов, шагов, приветствий – оглушил Наташу; свет и блеск еще более ослепил ее. Хозяин и хозяйка, уже полчаса стоявшие у входной двери и говорившие одни и те же слова входившим: «charme de vous voir», [в восхищении, что вижу вас,] так же встретили и Ростовых с Перонской.
Две девочки в белых платьях, с одинаковыми розами в черных волосах, одинаково присели, но невольно хозяйка остановила дольше свой взгляд на тоненькой Наташе. Она посмотрела на нее, и ей одной особенно улыбнулась в придачу к своей хозяйской улыбке. Глядя на нее, хозяйка вспомнила, может быть, и свое золотое, невозвратное девичье время, и свой первый бал. Хозяин тоже проводил глазами Наташу и спросил у графа, которая его дочь?
– Charmante! [Очаровательна!] – сказал он, поцеловав кончики своих пальцев.
В зале стояли гости, теснясь у входной двери, ожидая государя. Графиня поместилась в первых рядах этой толпы. Наташа слышала и чувствовала, что несколько голосов спросили про нее и смотрели на нее. Она поняла, что она понравилась тем, которые обратили на нее внимание, и это наблюдение несколько успокоило ее.
«Есть такие же, как и мы, есть и хуже нас» – подумала она.
Перонская называла графине самых значительных лиц, бывших на бале.
– Вот это голландский посланик, видите, седой, – говорила Перонская, указывая на старичка с серебряной сединой курчавых, обильных волос, окруженного дамами, которых он чему то заставлял смеяться.
– А вот она, царица Петербурга, графиня Безухая, – говорила она, указывая на входившую Элен.
– Как хороша! Не уступит Марье Антоновне; смотрите, как за ней увиваются и молодые и старые. И хороша, и умна… Говорят принц… без ума от нее. А вот эти две, хоть и нехороши, да еще больше окружены.