Оранский Богородицкий монастырь

Монастырь
Оранский Богородицкий монастырь
Страна	Россия
Область	Нижегородская область
Координаты	55°53′39″ с. ш. 43°42′50″ в. д.55.894229° с. ш. 43.713784° в. д. / 55.894229; 43.713784
Конфессия	Православие
Епархия	Нижегородская и Арзамасская
Тип	Мужской
Дата основания	1634
Статус	Действующий монастырь
Сайт	[оранкимон.рф/ Официальный сайт]

Ора́нский Богоро́дицкий монасты́рь — мужской монастырь Нижегородской епархии Русской православной церкви. Расположен в селе Оранки Нижегородской области.

История

Основан в 1634 году как пустынь дворянином П. А. Глядковым, в честь Оранской иконы Божией Матери. С 1866 года — общежительный мужской монастырь 1-го класса.

В ночь с 17 на 18 августа 1918 года на острове Мочальном, на реке Волге вблизи от Нижнего Новгорода, были расстреляны 15 монахов Оранского монастыря, его настоятель архимандрит Августин и настоятель церкви Казанской иконы Божией Матери Николай Орловский.

В 1920 году монастырь был закрыт. С 1942 по 1949 годы на территории монастыря функционировал лагерь № 74 НКВД СССР, в котором содержались военнопленные (немцы, австрийцы, румыны, итальянцы и т.д.); их количество, по некоторым данным, достигало 12 тысяч человек.

Монастырь возрожден в 1993 году.

Возрождение обители

В августе 2004 года по приглашению епископа Георгия восстанавливать монастырь прибыл игумен Нектарий (Марченко). Он сразу благословил зажечь неугасимую свечу перед образом Владимирской-Оранской иконы Божией Матери и каждый день перед службой читать акафист со словами: «Перед чьим образом горит день и ночь свеча, того она побуждает ходатайствовать за человека, монастырь и людей в монастыре». 27 декабря 2005 года игумен Нектарий по прошению епископа Георгия был назначен Священным Синодом наместником монастыря.

К лету 2009 года были побелены все три храма обители, сделан ремонт в братском корпусе. Вокруг монастыря возведена кирпичная ограда, установлены главные ворота. В июне проводилось исследование фундамента колокольни, собирались средства на её строительство.

21 сентября 2011 года, в день праздника Рождества Пресвятой Богородицы, архиепископ Нижегородский и Арзамаский Георгий совершил Великое освящение храма в честь Рождества Пресвятой Богородицы. 8 сентября 2012 года, в день Сретения Владимирской иконы Пресвятой Богородицы, митрополитом Георгием был освящён соборный храм в честь Владимирской иконы Божией Матери. А 15 декабря Великим чином митрополит освятил храм святителя Афанасия, Патриарха Царьградского. Который располагается в цоколе соборной церкви в честь Владимирской иконы Божией Матери.

12 декабря 2013 года митрополит Георгий совершил чин Великого освящения храма в честь святых апостолов Петра и Павла. Затем была освящена новая монастырская колокольня.

26 августа 2014 года митрополит Георгий совершил чин закладки храма в честь преподобного Нектария Печерского.

Ссылки

• [www.nne.ru/pub.php?id=83 Из истории Оранского Богородицкого мужского монастыря], Нижегородская епархия
• [www.rg.ru/2008/09/05/ikona-anons.html Чудотворную икону «Богоматери Владимирской Оранской» передадут в Оранский Богородицкий мужской монастырь], Российская газета, 2008/09/05
• [bgforum.ru/?m=newpost&a=view_updated&fs=28&filterby=name&filter=%EE%F0%E0%ED Монастырь в селе Оранки], фото

Отрывок, характеризующий Оранский Богородицкий монастырь

– Первое, бумаги почтовой, слышишь, восемь дестей, вот по образцу; золотообрезной… образчик, чтобы непременно по нем была; лаку, сургучу – по записке Михаила Иваныча.
Он походил по комнате и заглянул в памятную записку.
– Потом губернатору лично письмо отдать о записи.
Потом были нужны задвижки к дверям новой постройки, непременно такого фасона, которые выдумал сам князь. Потом ящик переплетный надо было заказать для укладки завещания.
Отдача приказаний Алпатычу продолжалась более двух часов. Князь все не отпускал его. Он сел, задумался и, закрыв глаза, задремал. Алпатыч пошевелился.
– Ну, ступай, ступай; ежели что нужно, я пришлю.
Алпатыч вышел. Князь подошел опять к бюро, заглянув в него, потрогал рукою свои бумаги, опять запер и сел к столу писать письмо губернатору.
Уже было поздно, когда он встал, запечатав письмо. Ему хотелось спать, но он знал, что не заснет и что самые дурные мысли приходят ему в постели. Он кликнул Тихона и пошел с ним по комнатам, чтобы сказать ему, где стлать постель на нынешнюю ночь. Он ходил, примеривая каждый уголок.
Везде ему казалось нехорошо, но хуже всего был привычный диван в кабинете. Диван этот был страшен ему, вероятно по тяжелым мыслям, которые он передумал, лежа на нем. Нигде не было хорошо, но все таки лучше всех был уголок в диванной за фортепиано: он никогда еще не спал тут.
Тихон принес с официантом постель и стал уставлять.
– Не так, не так! – закричал князь и сам подвинул на четверть подальше от угла, и потом опять поближе.
«Ну, наконец все переделал, теперь отдохну», – подумал князь и предоставил Тихону раздевать себя.
Досадливо морщась от усилий, которые нужно было делать, чтобы снять кафтан и панталоны, князь разделся, тяжело опустился на кровать и как будто задумался, презрительно глядя на свои желтые, иссохшие ноги. Он не задумался, а он медлил перед предстоявшим ему трудом поднять эти ноги и передвинуться на кровати. «Ох, как тяжело! Ох, хоть бы поскорее, поскорее кончились эти труды, и вы бы отпустили меня! – думал он. Он сделал, поджав губы, в двадцатый раз это усилие и лег. Но едва он лег, как вдруг вся постель равномерно заходила под ним вперед и назад, как будто тяжело дыша и толкаясь. Это бывало с ним почти каждую ночь. Он открыл закрывшиеся было глаза.
– Нет спокоя, проклятые! – проворчал он с гневом на кого то. «Да, да, еще что то важное было, очень что то важное я приберег себе на ночь в постели. Задвижки? Нет, про это сказал. Нет, что то такое, что то в гостиной было. Княжна Марья что то врала. Десаль что то – дурак этот – говорил. В кармане что то – не вспомню».
– Тишка! Об чем за обедом говорили?
– Об князе, Михайле…
– Молчи, молчи. – Князь захлопал рукой по столу. – Да! Знаю, письмо князя Андрея. Княжна Марья читала. Десаль что то про Витебск говорил. Теперь прочту.
Он велел достать письмо из кармана и придвинуть к кровати столик с лимонадом и витушкой – восковой свечкой и, надев очки, стал читать. Тут только в тишине ночи, при слабом свете из под зеленого колпака, он, прочтя письмо, в первый раз на мгновение понял его значение.
«Французы в Витебске, через четыре перехода они могут быть у Смоленска; может, они уже там».
– Тишка! – Тихон вскочил. – Нет, не надо, не надо! – прокричал он.
Он спрятал письмо под подсвечник и закрыл глаза. И ему представился Дунай, светлый полдень, камыши, русский лагерь, и он входит, он, молодой генерал, без одной морщины на лице, бодрый, веселый, румяный, в расписной шатер Потемкина, и жгучее чувство зависти к любимцу, столь же сильное, как и тогда, волнует его. И он вспоминает все те слова, которые сказаны были тогда при первом Свидании с Потемкиным. И ему представляется с желтизною в жирном лице невысокая, толстая женщина – матушка императрица, ее улыбки, слова, когда она в первый раз, обласкав, приняла его, и вспоминается ее же лицо на катафалке и то столкновение с Зубовым, которое было тогда при ее гробе за право подходить к ее руке.
«Ах, скорее, скорее вернуться к тому времени, и чтобы теперешнее все кончилось поскорее, поскорее, чтобы оставили они меня в покое!»


Лысые Горы, именье князя Николая Андреича Болконского, находились в шестидесяти верстах от Смоленска, позади его, и в трех верстах от Московской дороги.
В тот же вечер, как князь отдавал приказания Алпатычу, Десаль, потребовав у княжны Марьи свидания, сообщил ей, что так как князь не совсем здоров и не принимает никаких мер для своей безопасности, а по письму князя Андрея видно, что пребывание в Лысых Горах небезопасно, то он почтительно советует ей самой написать с Алпатычем письмо к начальнику губернии в Смоленск с просьбой уведомить ее о положении дел и о мере опасности, которой подвергаются Лысые Горы. Десаль написал для княжны Марьи письмо к губернатору, которое она подписала, и письмо это было отдано Алпатычу с приказанием подать его губернатору и, в случае опасности, возвратиться как можно скорее.
Получив все приказания, Алпатыч, провожаемый домашними, в белой пуховой шляпе (княжеский подарок), с палкой, так же как князь, вышел садиться в кожаную кибиточку, заложенную тройкой сытых саврасых.
Колокольчик был подвязан, и бубенчики заложены бумажками. Князь никому не позволял в Лысых Горах ездить с колокольчиком. Но Алпатыч любил колокольчики и бубенчики в дальней дороге. Придворные Алпатыча, земский, конторщик, кухарка – черная, белая, две старухи, мальчик казачок, кучера и разные дворовые провожали его.
Дочь укладывала за спину и под него ситцевые пуховые подушки. Свояченица старушка тайком сунула узелок. Один из кучеров подсадил его под руку.