Павсаний (географ)
| Павсаний |
Павса́ний (греч. Παυσανίας, лат. Pausanias) — древнегреческий писатель и географ II века, автор своего рода античного путеводителя «Описание Эллады».
Павсаний, видимо, выходец из Лидии. Такое мнение основано на его фразе из сочинения «Описание Эллады», где он замечает, что мифические герои Пелоп и Тантал жили в его стране (5.13.7), то есть Лидии. Время его жизни, 2-я половина II века, определяется по упоминанию им войн римского императора Марка Антонина. Его единственный известный труд, «Описание Эллады» (греч. Περιήγησις τῆς Ἑλλάδος, принятый лат. перевод «Graeciae descriptio»), разбит на 10 глав по названиям греческих областей: Аттика, Коринф, Лакония, Мессения, Элида (1), Элида (2), Ахайя, Аркадия, Беотия и Фокида.
Труд представляет собой путеводитель по наиболее достопримечательным памятникам Древней Греции с описанием и сопутствующими легендами, в которых содержатся ценные исторические сведения, нередко заменяя собой утраченные первоисточники. Павсаний ничего не придумывает в отличие от многих античных авторов, но просто описывает то, что видел своими глазами и слышал от местных жителей, а если добавляет что-то от себя, то указывает на это. К мифологическим сказаниям Павсаний относится с простодушным доверием. Язык Павсания очень далек от образцов классической прозы: предложения отрывочные, не совсем ясные по смыслу, повторяются одни и те же слова и обороты. Определённо Павсаний побывал также в Риме и вероятно в Палестине.
Как отмечают, он стал воссоздателем направления, пришедшего в упадок на исходе старой эры - жанра периэгезы (описания достопримечательностей какой-либо страны). Его целью было описание того, «что не попало в историю», а не повторение сведений, о которых «уже было хорошо сказано» до него[1].
В топографическом отношении «Описание Эллады» до сих пор может служить путеводителем. Шлиман при открытии царских гробниц в Микенах руководствовался указаниями Павсания.
Впервые его путевые заметки на древнегреческом изданы в 1516 году в Венеции.
Тексты и переводы
- В серии «Loeb classical library» сочинение издано в 5 томах (том V составляют материалы) под № 93, 188, 272, 297, 298 в пер. Джоунса.
- В серии «Collection Budé» опубликованы кн. 1, 4-8.
Русские переводы:
- Павсаний, или Павсаниево описание Еллады, то есть Греции. / Пер. И. Сидоровского и М. Пахомова. В 3 ч. СПб., 1788—1789. Ч. 1. 1788. 520 стр. Ч. 2. 1788. 440 стр. Ч. 3. 1789. 247 стр.
- Павсаний. Описание Еллады или Путешествие по Греции… / Пер. Г. Янчевецкого. СПб., 1887—1889. 839 стр.
- Павсаний. Описание Эллады. В 2 т. / Пер. С. П. Кондратьева. М.: Искусство. 1938—1940. 3000 экз. Т. 1. 1938. 364 стр. Т. 2. 1940. 592 стр.
- 2-е изд., стереот. М.: Ладомир, 1994.
- 3-е изд., испр. Пер. С. П. Кондратьева под ред. Е. В. Никитюк. Отв. ред. Э. Д. Фролов. В 2 т. СПб.: Алетейя, 1996.
- 4-е изд. (Серия «Классическая мысль»). М.: АСТ-Ладомир, 2002. Т. 1. 496 стр. Т. 2. 2002. 512 стр.
Напишите отзыв о статье "Павсаний (географ)"
Примечания
- ↑ [www.dissercat.com/content/greko-makedonskie-otnosheniya-v-kontse-iii-v-do-ne Диссертация на тему «Греко-македонские отношения в конце III в. до н.э.» автореферат по специальности ВАК 07.00.03 - Всеобщая история (соответствующего периода) | disserCat — ...]
Ссылки
- [hronologia.narod.ru/pausanios.html Павсаний. Описание Эллады.]: в переводе С. П. Кондратьева по изданию: «Павсаний. Описание Эллады.» В 2-х т. М.-Л., 1939—1940.
- Павзаний, путешественник и писатель // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
- [www.perseus.tufts.edu/hopper/collection?collection=Perseus:collection:Greco-Roman Текст и английский перевод]
- [bsa.biblio.univ-lille3.fr/pausanias.htm Библиография]
Отрывок, характеризующий Павсаний (географ)
– Ну, voyons, [послушай,] успокойся; я знаю твое прекрасное сердце.– Нет, у меня злое сердце.
– Я знаю твое сердце, – повторил князь, – ценю твою дружбу и желал бы, чтобы ты была обо мне того же мнения. Успокойся и parlons raison, [поговорим толком,] пока есть время – может, сутки, может, час; расскажи мне всё, что ты знаешь о завещании, и, главное, где оно: ты должна знать. Мы теперь же возьмем его и покажем графу. Он, верно, забыл уже про него и захочет его уничтожить. Ты понимаешь, что мое одно желание – свято исполнить его волю; я затем только и приехал сюда. Я здесь только затем, чтобы помогать ему и вам.
– Теперь я всё поняла. Я знаю, чьи это интриги. Я знаю, – говорила княжна.
– Hе в том дело, моя душа.
– Это ваша protegee, [любимица,] ваша милая княгиня Друбецкая, Анна Михайловна, которую я не желала бы иметь горничной, эту мерзкую, гадкую женщину.
– Ne perdons point de temps. [Не будем терять время.]
– Ax, не говорите! Прошлую зиму она втерлась сюда и такие гадости, такие скверности наговорила графу на всех нас, особенно Sophie, – я повторить не могу, – что граф сделался болен и две недели не хотел нас видеть. В это время, я знаю, что он написал эту гадкую, мерзкую бумагу; но я думала, что эта бумага ничего не значит.
– Nous у voila, [В этом то и дело.] отчего же ты прежде ничего не сказала мне?
– В мозаиковом портфеле, который он держит под подушкой. Теперь я знаю, – сказала княжна, не отвечая. – Да, ежели есть за мной грех, большой грех, то это ненависть к этой мерзавке, – почти прокричала княжна, совершенно изменившись. – И зачем она втирается сюда? Но я ей выскажу всё, всё. Придет время!
В то время как такие разговоры происходили в приемной и в княжниной комнатах, карета с Пьером (за которым было послано) и с Анной Михайловной (которая нашла нужным ехать с ним) въезжала во двор графа Безухого. Когда колеса кареты мягко зазвучали по соломе, настланной под окнами, Анна Михайловна, обратившись к своему спутнику с утешительными словами, убедилась в том, что он спит в углу кареты, и разбудила его. Очнувшись, Пьер за Анною Михайловной вышел из кареты и тут только подумал о том свидании с умирающим отцом, которое его ожидало. Он заметил, что они подъехали не к парадному, а к заднему подъезду. В то время как он сходил с подножки, два человека в мещанской одежде торопливо отбежали от подъезда в тень стены. Приостановившись, Пьер разглядел в тени дома с обеих сторон еще несколько таких же людей. Но ни Анна Михайловна, ни лакей, ни кучер, которые не могли не видеть этих людей, не обратили на них внимания. Стало быть, это так нужно, решил сам с собой Пьер и прошел за Анною Михайловной. Анна Михайловна поспешными шагами шла вверх по слабо освещенной узкой каменной лестнице, подзывая отстававшего за ней Пьера, который, хотя и не понимал, для чего ему надо было вообще итти к графу, и еще меньше, зачем ему надо было итти по задней лестнице, но, судя по уверенности и поспешности Анны Михайловны, решил про себя, что это было необходимо нужно. На половине лестницы чуть не сбили их с ног какие то люди с ведрами, которые, стуча сапогами, сбегали им навстречу. Люди эти прижались к стене, чтобы пропустить Пьера с Анной Михайловной, и не показали ни малейшего удивления при виде их.
– Здесь на половину княжен? – спросила Анна Михайловна одного из них…
– Здесь, – отвечал лакей смелым, громким голосом, как будто теперь всё уже было можно, – дверь налево, матушка.
