Паларик, Ян

Ян Паларик (27 апреля 1822, Раковя — 7 декабря 1870, Майцицгов) — австро-венгерский словацкий публицист, драматург, католический священник, деятель образования, славянофил и русофил.

Родился в семье плотника, начальное общее и музыкальное образование получил дома от родителей. Общее образование продолжил затем в Прешове и Кечкемете, изучал богословие в Эстергоме, Братиславе и Трнаве. После рукоположения служил пастором в Стары-Текове (Starý Tekov), Виндшахте (Штьявницке-Бане) и Банска-Штьявнице. В 1852—1862 годах служил пастором в немецкой общине в Пеште, с 1862 до своей смерти в Майцицгове (Majcichov). Был одним из создателей «Матицы словацкой», в 1868 году участвовал в формировании новой политической партии — Новой школы Словакии (Novej školy slovenske). Также он посвятил себя организации народного образования и просвещения.

Статьи Паларика в журналах «Cyrill a Method», «Katolicke Noviny» (в этом журнале он был одним из редакторов) и «Slovenske Noviny», в которых он выступал как патриот и словацкий националист, стремившийся к защите и распространению словацкого языка и культуры, вооружили против него немцев и венгров, и до 40 лет он не получал прихода непосредственно в Словакии. Из статей и отдельных изданий Паларика более известны «Ohlas pravdy» (1852), «Dôle ž itost' dramatickej narodnej literatúry» (1860), « О vz ájemnosti slovanskej» (1864).

Комедии и драмы Паларика, оценивавшиеся как слишком сентиментальные и нравоучительные, не пользовались успехом. Наиболее известные: «Incognito», «Drotár», «Smierenie albo Dobrodru ž stvo pri ob ž inkoch» и «Dimitrij Samozvanec» (Пешт, 1870). Кроме того, им были написаны учебники грамматики, чтения и закона божьего для начальных школ на словацком языке.

Источники

• Паларик, Ян // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
• [www.biographien.ac.at/oebl_7/296.pdf Статья в Австрийском биографическом словаре (нем.).]

Отрывок, характеризующий Паларик, Ян

Когда Пьер вернулся домой, ему подали две принесенные в этот день афиши Растопчина.
В первой говорилось о том, что слух, будто графом Растопчиным запрещен выезд из Москвы, – несправедлив и что, напротив, граф Растопчин рад, что из Москвы уезжают барыни и купеческие жены. «Меньше страху, меньше новостей, – говорилось в афише, – но я жизнью отвечаю, что злодей в Москве не будет». Эти слова в первый раз ясно ыоказали Пьеру, что французы будут в Москве. Во второй афише говорилось, что главная квартира наша в Вязьме, что граф Витгснштейн победил французов, но что так как многие жители желают вооружиться, то для них есть приготовленное в арсенале оружие: сабли, пистолеты, ружья, которые жители могут получать по дешевой цене. Тон афиш был уже не такой шутливый, как в прежних чигиринских разговорах. Пьер задумался над этими афишами. Очевидно, та страшная грозовая туча, которую он призывал всеми силами своей души и которая вместе с тем возбуждала в нем невольный ужас, – очевидно, туча эта приближалась.
«Поступить в военную службу и ехать в армию или дожидаться? – в сотый раз задавал себе Пьер этот вопрос. Он взял колоду карт, лежавших у него на столе, и стал делать пасьянс.
– Ежели выйдет этот пасьянс, – говорил он сам себе, смешав колоду, держа ее в руке и глядя вверх, – ежели выйдет, то значит… что значит?.. – Он не успел решить, что значит, как за дверью кабинета послышался голос старшей княжны, спрашивающей, можно ли войти.
– Тогда будет значить, что я должен ехать в армию, – договорил себе Пьер. – Войдите, войдите, – прибавил он, обращаясь к княжие.
(Одна старшая княжна, с длинной талией и окаменелым лидом, продолжала жить в доме Пьера; две меньшие вышли замуж.)
– Простите, mon cousin, что я пришла к вам, – сказала она укоризненно взволнованным голосом. – Ведь надо наконец на что нибудь решиться! Что ж это будет такое? Все выехали из Москвы, и народ бунтует. Что ж мы остаемся?