ПобоRoll
Поделись знанием:
– Вот не ждал, очень рад, – сказал князь Андрей. Пьер ничего не говорил; он удивленно, не спуская глаз, смотрел на своего друга. Его поразила происшедшая перемена в князе Андрее. Слова были ласковы, улыбка была на губах и лице князя Андрея, но взгляд был потухший, мертвый, которому, несмотря на видимое желание, князь Андрей не мог придать радостного и веселого блеска. Не то, что похудел, побледнел, возмужал его друг; но взгляд этот и морщинка на лбу, выражавшие долгое сосредоточение на чем то одном, поражали и отчуждали Пьера, пока он не привык к ним.
При свидании после долгой разлуки, как это всегда бывает, разговор долго не мог остановиться; они спрашивали и отвечали коротко о таких вещах, о которых они сами знали, что надо было говорить долго. Наконец разговор стал понемногу останавливаться на прежде отрывочно сказанном, на вопросах о прошедшей жизни, о планах на будущее, о путешествии Пьера, о его занятиях, о войне и т. д. Та сосредоточенность и убитость, которую заметил Пьер во взгляде князя Андрея, теперь выражалась еще сильнее в улыбке, с которою он слушал Пьера, в особенности тогда, когда Пьер говорил с одушевлением радости о прошедшем или будущем. Как будто князь Андрей и желал бы, но не мог принимать участия в том, что он говорил. Пьер начинал чувствовать, что перед князем Андреем восторженность, мечты, надежды на счастие и на добро не приличны. Ему совестно было высказывать все свои новые, масонские мысли, в особенности подновленные и возбужденные в нем его последним путешествием. Он сдерживал себя, боялся быть наивным; вместе с тем ему неудержимо хотелось поскорей показать своему другу, что он был теперь совсем другой, лучший Пьер, чем тот, который был в Петербурге.
– Я не могу вам сказать, как много я пережил за это время. Я сам бы не узнал себя.
– Да, много, много мы изменились с тех пор, – сказал князь Андрей.
– Ну а вы? – спрашивал Пьер, – какие ваши планы?
– Планы? – иронически повторил князь Андрей. – Мои планы? – повторил он, как бы удивляясь значению такого слова. – Да вот видишь, строюсь, хочу к будущему году переехать совсем…
Пьер молча, пристально вглядывался в состаревшееся лицо (князя) Андрея.
– Нет, я спрашиваю, – сказал Пьер, – но князь Андрей перебил его:
– Да что про меня говорить…. расскажи же, расскажи про свое путешествие, про всё, что ты там наделал в своих именьях?
Пьер стал рассказывать о том, что он сделал в своих имениях, стараясь как можно более скрыть свое участие в улучшениях, сделанных им. Князь Андрей несколько раз подсказывал Пьеру вперед то, что он рассказывал, как будто всё то, что сделал Пьер, была давно известная история, и слушал не только не с интересом, но даже как будто стыдясь за то, что рассказывал Пьер.
| ПобоRoll | |
 | |
| ПобоRoll | |
|---|---|
| Награда за |
Достижения в области "живой" музыки |
| Учредитель |
Наше Радио |
| Основание |
Голосования экспертов и слушателей |
ПобоRoll — рок-премия, которая вручалась Нашим Радио по итогам 2001, 2002 и 2003 годов. Премия вручалась по итогам голосования музыкальных экспертов, а также, по некоторым номинациям, по итогам голосования слушателей Нашего радио в интернете, по пейджеру и телефону[1].
Содержание
Победители 2001 года
Премия прошла 2 апреля 2002 года.[2][3]
- Песня года: Сплин — «Мое сердце»
- Прорыв года: Ночные Снайперы
- Альбом года: Сплин — 25-й кадр
- Концертное выступление года: Ленинград — «Куда уходит лето?», СДК МАИ, 31.08.2001
- Группа года. Выбор слушателей: Король и Шут
- Группа года: Сплин
- За вклад в развитие живой музыки: Борис Гребенщиков
Победители 2002 года
Премия вручалась после концерта «Чартова Дюжина. Итоги 2002 года» 8 февраля 2003 года[4], который прошел в Лужниках[5] и позже показывался в эфире телеканала ТВС.
- Песня года: Мумий Тролль — «Это по любви»
- Прорыв года: 5'NIZZA
- Альбом года: Tequilajazzz — «Выше осени»
- Концертное выступление года: Zемфира — «Нашествие», Раменское, 10.08.2002
- Группа года. Выбор слушателей: Пилот
- Группа года: Мумий Тролль
- За вклад в развитие живой музыки: Петр Мамонов
- Наиболее часто ротируемая песня на «Нашем радио»: Би-2 и Чичерина — «Мой рок-н-ролл»
Победители 2003 года
Премия прошла 18 марта 2004 года в прямом эфире «Нашего радио».[6]
- Песня года: Сплин — «Новые люди»
- Прорыв года: Billy’s Band
- Альбом года: Ленинград — «Для миллионов»
- Лучшее концертное выступление: ДДТ — «Эй, Ленинград, Петербург, Петроградище!»,СК «Олимпийский», 12.11.2003
- Группа года. Выбор слушателей: Кипелов
- Группа года: Сплин
- За вклад в развитие живой музыки: Леонид Федоров
- Лучшее музыкальное видео: Дельфин и Стелла — «Глаза»
- Поэзия: Александр Васильев
Напишите отзыв о статье "ПобоRoll"
Примечания
- ↑ [archive.is/20121121132037/www.radioportal.ru/old/prem02.shtml «НАШЕ РАДИО»] представляет: Премия за достижения в области живой музыки
- ↑ [kino.reborn.ru/?contentid=559 ПОБОROLL-2001]: ИТОГИ
- ↑ [www.onair.ru/main/themes/view/THID__25/ Лауреаты премии «Побоroll-2001»]
- ↑ [music.com.ua/news/rock/2003/02/10/7433.html Лауреаты премии «Поборолл»]
- ↑ [www.onair.ru/main/themes/view/THID__47/ «Чартова Дюжина» в «Луже»]
- ↑ [www.onair.ru/main/themes/view/THID__214/ «Наше Радио»] об итогах премии «ПобоRoll-2003»
Ссылки
- [www.nashe.com/ Наше Радио]
Отрывок, характеризующий ПобоRoll
– Проси подождать, – и послышался отодвинутый стул. Пьер быстрыми шагами подошел к двери и столкнулся лицом к лицу с выходившим к нему, нахмуренным и постаревшим, князем Андреем. Пьер обнял его и, подняв очки, целовал его в щеки и близко смотрел на него.– Вот не ждал, очень рад, – сказал князь Андрей. Пьер ничего не говорил; он удивленно, не спуская глаз, смотрел на своего друга. Его поразила происшедшая перемена в князе Андрее. Слова были ласковы, улыбка была на губах и лице князя Андрея, но взгляд был потухший, мертвый, которому, несмотря на видимое желание, князь Андрей не мог придать радостного и веселого блеска. Не то, что похудел, побледнел, возмужал его друг; но взгляд этот и морщинка на лбу, выражавшие долгое сосредоточение на чем то одном, поражали и отчуждали Пьера, пока он не привык к ним.
При свидании после долгой разлуки, как это всегда бывает, разговор долго не мог остановиться; они спрашивали и отвечали коротко о таких вещах, о которых они сами знали, что надо было говорить долго. Наконец разговор стал понемногу останавливаться на прежде отрывочно сказанном, на вопросах о прошедшей жизни, о планах на будущее, о путешествии Пьера, о его занятиях, о войне и т. д. Та сосредоточенность и убитость, которую заметил Пьер во взгляде князя Андрея, теперь выражалась еще сильнее в улыбке, с которою он слушал Пьера, в особенности тогда, когда Пьер говорил с одушевлением радости о прошедшем или будущем. Как будто князь Андрей и желал бы, но не мог принимать участия в том, что он говорил. Пьер начинал чувствовать, что перед князем Андреем восторженность, мечты, надежды на счастие и на добро не приличны. Ему совестно было высказывать все свои новые, масонские мысли, в особенности подновленные и возбужденные в нем его последним путешествием. Он сдерживал себя, боялся быть наивным; вместе с тем ему неудержимо хотелось поскорей показать своему другу, что он был теперь совсем другой, лучший Пьер, чем тот, который был в Петербурге.
– Я не могу вам сказать, как много я пережил за это время. Я сам бы не узнал себя.
– Да, много, много мы изменились с тех пор, – сказал князь Андрей.
– Ну а вы? – спрашивал Пьер, – какие ваши планы?
– Планы? – иронически повторил князь Андрей. – Мои планы? – повторил он, как бы удивляясь значению такого слова. – Да вот видишь, строюсь, хочу к будущему году переехать совсем…
Пьер молча, пристально вглядывался в состаревшееся лицо (князя) Андрея.
– Нет, я спрашиваю, – сказал Пьер, – но князь Андрей перебил его:
– Да что про меня говорить…. расскажи же, расскажи про свое путешествие, про всё, что ты там наделал в своих именьях?
Пьер стал рассказывать о том, что он сделал в своих имениях, стараясь как можно более скрыть свое участие в улучшениях, сделанных им. Князь Андрей несколько раз подсказывал Пьеру вперед то, что он рассказывал, как будто всё то, что сделал Пьер, была давно известная история, и слушал не только не с интересом, но даже как будто стыдясь за то, что рассказывал Пьер.
