Препозиция

Препозиция (от лат. prae — перед, впереди и лат. positio — положение) — положение слова, словосочетания или простого предложения (составляющей) перед другой составляющей, синтаксически связанной с ней.

Обычно говорят о препозиции и постпозиции зависимых составляющих относительно главных. Так, в русском языке прилагательные в нейтральном случае препозитивны (белый стол), а во французском и английском препозитивен артикль (le loup, the wolf). Препозиция (в таком, более узком смысле) обычна для языков с левоветвящимся синтаксисом, хотя очень во многих случаях в таких языках представлена и постпозиция отдельных классов слов (например, во французском постпозитивны прилагательные).

Во многих языках термин, соответствующий лат. praepositio, означает не только и не столько порядок слов, сколько особую препозитивную служебную часть речи — предлог (англ. preposition, фр. préposition и др.). Русский термин предлог, также исторически являющийся калькой лат. praepositio, употребляется только в случае препозиции элемента (ради Бога); постпозитивное служебное слово с аналогичным статусом называется послелог (лат. postpositio; Бога ради).

На препозицию накладывает ограничение также «тяжесть» или длина составляющих; так, длинные зависимые предложения, находясь в синтаксическом положении, типичном в данном языке для препозиции, часто переходят в постпозицию, так как при линейном восприятии текста анализ длинной начальной составляющей затрудняется. Это наблюдается в языках с базовым порядком слов SOV, например, в немецком. В русском языке определения, выраженные причастиями, обычно препозитивны, причастными оборотами — чаще постпозитивны (особенно если причастный оборот длинный), а выраженные придаточными с который — постпозитивны всегда.

Препозитивные клитики называются проклитиками (таковы, например, упоминавшиеся артикли и предлоги в европейских языках).

Отрывок, характеризующий Препозиция

– Вот как! А я пг'одулся, бг'ат, вчег'а, как сукин сын! – закричал Денисов, не выговаривая р . – Такого несчастия! Такого несчастия! Как ты уехал, так и пошло. Эй, чаю!
Денисов, сморщившись, как бы улыбаясь и выказывая свои короткие крепкие зубы, начал обеими руками с короткими пальцами лохматить, как пес, взбитые черные, густые волосы.
– Чог'т меня дег'нул пойти к этой кг'ысе (прозвище офицера), – растирая себе обеими руками лоб и лицо, говорил он. – Можешь себе пг'едставить, ни одной каг'ты, ни одной, ни одной каг'ты не дал.
Денисов взял подаваемую ему закуренную трубку, сжал в кулак, и, рассыпая огонь, ударил ею по полу, продолжая кричать.
– Семпель даст, паг'оль бьет; семпель даст, паг'оль бьет.
Он рассыпал огонь, разбил трубку и бросил ее. Денисов помолчал и вдруг своими блестящими черными глазами весело взглянул на Ростова.
– Хоть бы женщины были. А то тут, кг'оме как пить, делать нечего. Хоть бы дг'аться ског'ей.
– Эй, кто там? – обратился он к двери, заслышав остановившиеся шаги толстых сапог с бряцанием шпор и почтительное покашливанье.
– Вахмистр! – сказал Лаврушка.
Денисов сморщился еще больше.
– Сквег'но, – проговорил он, бросая кошелек с несколькими золотыми. – Г`остов, сочти, голубчик, сколько там осталось, да сунь кошелек под подушку, – сказал он и вышел к вахмистру.
Ростов взял деньги и, машинально, откладывая и ровняя кучками старые и новые золотые, стал считать их.
– А! Телянин! Здог'ово! Вздули меня вчег'а! – послышался голос Денисова из другой комнаты.
– У кого? У Быкова, у крысы?… Я знал, – сказал другой тоненький голос, и вслед за тем в комнату вошел поручик Телянин, маленький офицер того же эскадрона.
Ростов кинул под подушку кошелек и пожал протянутую ему маленькую влажную руку. Телянин был перед походом за что то переведен из гвардии. Он держал себя очень хорошо в полку; но его не любили, и в особенности Ростов не мог ни преодолеть, ни скрывать своего беспричинного отвращения к этому офицеру.
– Ну, что, молодой кавалерист, как вам мой Грачик служит? – спросил он. (Грачик была верховая лошадь, подъездок, проданная Теляниным Ростову.)
Поручик никогда не смотрел в глаза человеку, с кем говорил; глаза его постоянно перебегали с одного предмета на другой.