Пэк Нам Сун

Пэк Нам Сун (кор. 백남순, род. 13 марта 1929, провинция Хамгён-Пукто — ум. 2 января 2007 г.) — государственный деятель КНДР, министр иностранных дел КНДР в 1998—2007 годах.

Биография

Пэк Нам Сун получил высшее образование в университете имени Ким Ир Сена в Пхеньяне. Политическое возвышение его началось после занятия им поста заместителя председателя международного отдела Трудовой партии Кореи. В 1972—1979 годах Пэк Нам Сун — посол КНДР в Польше. В мае 1973 года он принимает участие в корейско-корейских переговорах по линии Красного креста в Сеуле. В июне 1994 Пэк Нам Сун в составе делегации КНДР на встрече заместителей премьер-министров КНДР и Южной Кореи. В течение 1990-х годов он четыре раза выезжает в Южную Корею для проведения двусторонних переговоров по различной тематике.

В 1998 году Пэк Нам Сун назначается министром иностранных дел КНДР. При реорганизации кабинета министров в 2003 году он сохраняет свой пост. Пэк Нам Сун воспринимался за границей как один из главных партнёров со стороны КНДР при проведении различных переговоров и крупнейший знаток проблематики в отношениях с Южной Кореей.

По сообщению Корейского информационного агентства ЦТАК от 3 января 2007 года глава КНДР Ким Чен Ир выразил своё сочувствие членам семьи Пэк Нам Суна в связи с его смертью и послал от своего имени траурный венок. Причина смерти его указана не была. По сообщению китайского информационного агентства Синьхуа, Пэк Нам Сун длительное время страдал заболеванием почек, и оно же стало причиной его кончины 2 января 2007 года.

Источники

• [www.kcna.co.jp/item/2007/200701/news01/04.htm#1 Сообщение пресс-службы КНДР о смерти Пэк Нам Суна]

Отрывок, характеризующий Пэк Нам Сун

Когда Михаил Иваныч вернулся с письмом в кабинет, князь в очках, с абажуром на глазах и на свече, сидел у открытого бюро, с бумагами в далеко отставленной руке, и в несколько торжественной позе читал свои бумаги (ремарки, как он называл), которые должны были быть доставлены государю после его смерти.
Когда Михаил Иваныч вошел, у него в глазах стояли слезы воспоминания о том времени, когда он писал то, что читал теперь. Он взял из рук Михаила Иваныча письмо, положил в карман, уложил бумаги и позвал уже давно дожидавшегося Алпатыча.
На листочке бумаги у него было записано то, что нужно было в Смоленске, и он, ходя по комнате мимо дожидавшегося у двери Алпатыча, стал отдавать приказания.
– Первое, бумаги почтовой, слышишь, восемь дестей, вот по образцу; золотообрезной… образчик, чтобы непременно по нем была; лаку, сургучу – по записке Михаила Иваныча.
Он походил по комнате и заглянул в памятную записку.
– Потом губернатору лично письмо отдать о записи.
Потом были нужны задвижки к дверям новой постройки, непременно такого фасона, которые выдумал сам князь. Потом ящик переплетный надо было заказать для укладки завещания.
Отдача приказаний Алпатычу продолжалась более двух часов. Князь все не отпускал его. Он сел, задумался и, закрыв глаза, задремал. Алпатыч пошевелился.
– Ну, ступай, ступай; ежели что нужно, я пришлю.
Алпатыч вышел. Князь подошел опять к бюро, заглянув в него, потрогал рукою свои бумаги, опять запер и сел к столу писать письмо губернатору.
Уже было поздно, когда он встал, запечатав письмо. Ему хотелось спать, но он знал, что не заснет и что самые дурные мысли приходят ему в постели. Он кликнул Тихона и пошел с ним по комнатам, чтобы сказать ему, где стлать постель на нынешнюю ночь. Он ходил, примеривая каждый уголок.
Везде ему казалось нехорошо, но хуже всего был привычный диван в кабинете. Диван этот был страшен ему, вероятно по тяжелым мыслям, которые он передумал, лежа на нем. Нигде не было хорошо, но все таки лучше всех был уголок в диванной за фортепиано: он никогда еще не спал тут.