Ким Ён Нам

Эта статья о государственном деятеле. О корейском борце, чемпионе олимпийских игр смотрите здесь.

Ким Ён Нам кор. 김영남<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr> <tr><td colspan="2" style="text-align: center;">На Параде Победы в Москве 9 мая 2015 года</td></tr>
Министр иностранных дел КНДР
1 декабря 1983 — 5 сентября 1998
Предшественник:	Хо Дам
Преемник:	Пэк Нам Сун
Председатель Президиума Верховного Народного Собрания КНДР
с 5 сентября 1998
Предшественник:	Должность восстановлена
Рождение:	4 февраля 1928(1928-02-04) (96 лет) Пхеньян, Японская Корея
Партия:	Трудовая партия Кореи
Образование:	Ростовский государственный университет
Награды:

Ким Ён Нам (кор. 김영남, р. 4 февраля 1928, Пхеньян, Японская Корея) — государственный и политический деятель КНДР.

Биография

Родился 4 февраля 1928 года в Пхеньяне в семье служащего. Образование высшее. Член Трудовой партии Кореи (ТПК) с 1946 года.

В 1944—1945 гг. — учитель сельской школы. В 1946—1952 гг. — студент исторического факультета Томского университета, затем Ростовского государственного университета. В 1957—1959 гг. — аспирант Академии общественных наук при ЦК КПСС. В 1963—1967 гг. — первый заместитель министра иностранных дел КНДР. С 1967 — заместитель заведующего, с 1972 — заведующий международным отделом ТПК. С 1970 — член ЦК ТПК, с 1974 кандидат в члены Политбюро, секретарь ЦК, с 1978 член Политбюро ТПК. С декабря 1983 г. по сентябрь 1998 г. — заместитель премьера Административного совета КНДР, министр иностранных дел КНДР.

С 5 сентября 1998 года занимает пост Председателя Президиума Верховного народного собрания КНДР, являясь, согласно Конституции — высшим должностным лицом государства. На выборах в Верховное народное собрание 13-го созыва, состоявшихся 9 марта 2014 года, переизбран депутатом ВНС и Председателем Президиума ВНС.

Депутат Верховного народного собрания КНДР V—XIII созывов.

Факты

• Является одним из старейших глав государств и правительств в современном мире.
• Политик-рекордсмен среди корейских (КНДР) руководителей, которые находились в таком преклонном возрасте на руководящем посту.

Награды

Указом Президиума Верховного народного собрания от 9 февраля 2012 года был награждён вместе с другими официальными лицами Орденом Ким Чен Ира.

Отрывок, характеризующий Ким Ён Нам

Илья Андреич одобривал сзади кружка; некоторые бойко поворачивались плечом к оратору при конце фразы и говорили:
– Вот так, так! Это так!
Пьер хотел сказать, что он не прочь ни от пожертвований ни деньгами, ни мужиками, ни собой, но что надо бы знать состояние дел, чтобы помогать ему, но он не мог говорить. Много голосов кричало и говорило вместе, так что Илья Андреич не успевал кивать всем; и группа увеличивалась, распадалась, опять сходилась и двинулась вся, гудя говором, в большую залу, к большому столу. Пьеру не только не удавалось говорить, но его грубо перебивали, отталкивали, отворачивались от него, как от общего врага. Это не оттого происходило, что недовольны были смыслом его речи, – ее и забыли после большого количества речей, последовавших за ней, – но для одушевления толпы нужно было иметь ощутительный предмет любви и ощутительный предмет ненависти. Пьер сделался последним. Много ораторов говорило после оживленного дворянина, и все говорили в том же тоне. Многие говорили прекрасно и оригинально.
Издатель Русского вестника Глинка, которого узнали («писатель, писатель! – послышалось в толпе), сказал, что ад должно отражать адом, что он видел ребенка, улыбающегося при блеске молнии и при раскатах грома, но что мы не будем этим ребенком.
– Да, да, при раскатах грома! – повторяли одобрительно в задних рядах.
Толпа подошла к большому столу, у которого, в мундирах, в лентах, седые, плешивые, сидели семидесятилетние вельможи старики, которых почти всех, по домам с шутами и в клубах за бостоном, видал Пьер. Толпа подошла к столу, не переставая гудеть. Один за другим, и иногда два вместе, прижатые сзади к высоким спинкам стульев налегающею толпой, говорили ораторы. Стоявшие сзади замечали, чего не досказал говоривший оратор, и торопились сказать это пропущенное. Другие, в этой жаре и тесноте, шарили в своей голове, не найдется ли какая мысль, и торопились говорить ее. Знакомые Пьеру старички вельможи сидели и оглядывались то на того, то на другого, и выражение большей части из них говорило только, что им очень жарко. Пьер, однако, чувствовал себя взволнованным, и общее чувство желания показать, что нам всё нипочем, выражавшееся больше в звуках и выражениях лиц, чем в смысле речей, сообщалось и ему. Он не отрекся от своих мыслей, но чувствовал себя в чем то виноватым и желал оправдаться.
– Я сказал только, что нам удобнее было бы делать пожертвования, когда мы будем знать, в чем нужда, – стараясь перекричать другие голоса, проговорил он.
Один ближайший старичок оглянулся на него, но тотчас был отвлечен криком, начавшимся на другой стороне стола.
– Да, Москва будет сдана! Она будет искупительницей! – кричал один.
– Он враг человечества! – кричал другой. – Позвольте мне говорить… Господа, вы меня давите…


В это время быстрыми шагами перед расступившейся толпой дворян, в генеральском мундире, с лентой через плечо, с своим высунутым подбородком и быстрыми глазами, вошел граф Растопчин.
– Государь император сейчас будет, – сказал Растопчин, – я только что оттуда. Я полагаю, что в том положении, в котором мы находимся, судить много нечего. Государь удостоил собрать нас и купечество, – сказал граф Растопчин. – Оттуда польются миллионы (он указал на залу купцов), а наше дело выставить ополчение и не щадить себя… Это меньшее, что мы можем сделать!
Начались совещания между одними вельможами, сидевшими за столом. Все совещание прошло больше чем тихо. Оно даже казалось грустно, когда, после всего прежнего шума, поодиночке были слышны старые голоса, говорившие один: «согласен», другой для разнообразия: «и я того же мнения», и т. д.