Расстрел рабочих Ижорского завода в 1918 году

Расстрел рабочих Ижорского завода в Колпине (к юго-востоку от Петрограда) 9 мая 1918 года — первый случай расстрела большевиками безоружных рабочих.

Конфликт начался, когда 9 мая женщинам, стоявшим в очереди за хлебом, было объявлено что все запасы распроданы, а новых поступлений в ближайшие два дня не будет. Женщины направилась к пожарному депо, чтобы дать сигнал тревоги, однако встретили отпор красногвардейцев. Народ стал собираться на городской площади, красногвардейцы пытались прикладами разогнать толпу, но это привело только к обострению конфликта.

Один из подростков бросился к гудку на пожарном депо и сумел дать сигнал. В ответ помощник коменданта Красной гвардии Торопилов выстрелил и ранил подростка. Красногвардейцы дали несколько залпов, и толпа бросилась врассыпную. На звуки гудка и стрельбы стали выбегать рабочие Ижорского завода, однако красногвардейцы оттеснили их обратно за проходную.

Существует и другая версия начала стрельбы. По показаниям рабочего Ижорского завода М. В. Костромитина, данным им в следственной комиссии, стрельбу начал член следственной комиссии при ревтрибунале Г. Трофимов. Когда раздался гудок, его окружили женщины. Трофимов закричал: «Разойдитесь, буду стрелять!» Одна из женщин замахнулась на Трофимова сумкой и назвала его дармоедом. Последовал залп, и из толпы выкрикнули: «Ты на место хлеба даёшь пули, чего даже царское самодержавие не делало». Затем раздался второй залп. Стреляли и красноармейцы, и Трофимов. В показаниях Костромитина Торопилов не упоминается.

На заводе начался митинг, на котором присутствовало около двух тысяч человек. Собрание постановило немедленно переизбрать местный совдеп и потребовало ареста виновных в расстреле женщин и детей. При выходе с завода рабочие сами попали под огонь красногвардейцев: были убитые и раненые. Вечером в Колпине прошли обыски и аресты, а на следующий день в городе было введено военное положение.

Рано утром 10 мая рабочие пытались пройти на территорию завода, чтобы провести собрание, но были встречены огнём: в результате, как минимум, шесть рабочих получили тяжёлые ранения. Во второй половине дня в Колпино прибыли броневики, а на всех перекрёстках появились пулемёты.

Рабочие Ижорского завода направили делегацию в Петроград, чтобы сообщить по предприятиям о событиях в Колпине. В этот же день митинги с резким осуждением действий власти прошли на Обуховском и Путиловском заводах. 11 мая митинги прошли на Русско-Балтийском заводе, на заводе Симменс-Шуккерт, на Арсенале, на заводе Речкина и других предприятиях Петрограда и других промышленных городов.

Похороны жертв расстрела, прошедшие 14 мая, превратились в массовую политическую акцию, в которой приняли участие не менее тысячи человек. Из Петрограда в Колпино приехали представители многих петроградских заводов: Арсенала, Патронного, Путиловского, Обуховского, Русско-Балтийского, Сименс-Шуккерта, Невской писчебумажной фабрики, Вагоностроительного и др. Многие шли с заводскими знамёнами и пели революционные песни. На могилу погибших были возложены венки: «Жертвам произвола — защитникам голодных», «Жертвам голодным — погибшим от сытой власти».

На следующий день после похорон Петросовет выпустил обращение «К сведению всех», в котором утверждалось, что беспорядки спровоцировали правые эсеры и меньшевики. Далее утверждалось, что «Советская власть всякие шествия и выступления будет рассматривать, как прямую помощь внешнему врагу и будет беспощадно их подавлять».

См. также

• Движение фабричных уполномоченных (1918)

Ссылки

• [www.kommersant.ru/doc-rss.aspx?DocsID=511710 «Погибшим от сытой власти…»] на сайте газеты Коммерсантъ

Литература

• Борисова Л. В. [www.fedy-diary.ru/?page_id=4047 Трудовые отношения в советской России (1918—1924 гг.)]
• Питерские рабочие и «диктатура пролетариата». Октябрь 1917—1929. Экономические конфликты и политический протест. Сб. док. СПб, 2000.
• Народное сопротивление коммунизму в России. Независимое рабочее движение в 1918 году. Документы и материалы. Париж, 1981.
• Чураков Д. О. Революция, государство, рабочий протест: Формы, динамика и природа массовых выступлений рабочих в Советской России. 1917—1918 годы. М., 2004.
• Ефимова Г. А., Иволга Р. С., Сизёнов Е. П. История Колпина. — СПб., 2008.

Отрывок, характеризующий Расстрел рабочих Ижорского завода в 1918 году

«И надо было ему приехать в Богучарово, и в эту самую минуту! – думала княжна Марья. – И надо было его сестре отказать князю Андрею! – И во всем этом княжна Марья видела волю провиденья.
Впечатление, произведенное на Ростова княжной Марьей, было очень приятное. Когда ои вспоминал про нее, ему становилось весело, и когда товарищи, узнав о бывшем с ним приключении в Богучарове, шутили ему, что он, поехав за сеном, подцепил одну из самых богатых невест в России, Ростов сердился. Он сердился именно потому, что мысль о женитьбе на приятной для него, кроткой княжне Марье с огромным состоянием не раз против его воли приходила ему в голову. Для себя лично Николай не мог желать жены лучше княжны Марьи: женитьба на ней сделала бы счастье графини – его матери, и поправила бы дела его отца; и даже – Николай чувствовал это – сделала бы счастье княжны Марьи. Но Соня? И данное слово? И от этого то Ростов сердился, когда ему шутили о княжне Болконской.


Приняв командование над армиями, Кутузов вспомнил о князе Андрее и послал ему приказание прибыть в главную квартиру.
Князь Андрей приехал в Царево Займище в тот самый день и в то самое время дня, когда Кутузов делал первый смотр войскам. Князь Андрей остановился в деревне у дома священника, у которого стоял экипаж главнокомандующего, и сел на лавочке у ворот, ожидая светлейшего, как все называли теперь Кутузова. На поле за деревней слышны были то звуки полковой музыки, то рев огромного количества голосов, кричавших «ура!новому главнокомандующему. Тут же у ворот, шагах в десяти от князя Андрея, пользуясь отсутствием князя и прекрасной погодой, стояли два денщика, курьер и дворецкий. Черноватый, обросший усами и бакенбардами, маленький гусарский подполковник подъехал к воротам и, взглянув на князя Андрея, спросил: здесь ли стоит светлейший и скоро ли он будет?
Князь Андрей сказал, что он не принадлежит к штабу светлейшего и тоже приезжий. Гусарский подполковник обратился к нарядному денщику, и денщик главнокомандующего сказал ему с той особенной презрительностью, с которой говорят денщики главнокомандующих с офицерами:
– Что, светлейший? Должно быть, сейчас будет. Вам что?
Гусарский подполковник усмехнулся в усы на тон денщика, слез с лошади, отдал ее вестовому и подошел к Болконскому, слегка поклонившись ему. Болконский посторонился на лавке. Гусарский подполковник сел подле него.
– Тоже дожидаетесь главнокомандующего? – заговорил гусарский подполковник. – Говог'ят, всем доступен, слава богу. А то с колбасниками беда! Недаг'ом Ег'молов в немцы пг'осился. Тепег'ь авось и г'усским говог'ить можно будет. А то чег'т знает что делали. Все отступали, все отступали. Вы делали поход? – спросил он.
– Имел удовольствие, – отвечал князь Андрей, – не только участвовать в отступлении, но и потерять в этом отступлении все, что имел дорогого, не говоря об именьях и родном доме… отца, который умер с горя. Я смоленский.
– А?.. Вы князь Болконский? Очень г'ад познакомиться: подполковник Денисов, более известный под именем Васьки, – сказал Денисов, пожимая руку князя Андрея и с особенно добрым вниманием вглядываясь в лицо Болконского. – Да, я слышал, – сказал он с сочувствием и, помолчав немного, продолжал: – Вот и скифская война. Это все хог'ошо, только не для тех, кто своими боками отдувается. А вы – князь Андг'ей Болконский? – Он покачал головой. – Очень г'ад, князь, очень г'ад познакомиться, – прибавил он опять с грустной улыбкой, пожимая ему руку.
Князь Андрей знал Денисова по рассказам Наташи о ее первом женихе. Это воспоминанье и сладко и больно перенесло его теперь к тем болезненным ощущениям, о которых он последнее время давно уже не думал, но которые все таки были в его душе. В последнее время столько других и таких серьезных впечатлений, как оставление Смоленска, его приезд в Лысые Горы, недавнее известно о смерти отца, – столько ощущений было испытано им, что эти воспоминания уже давно не приходили ему и, когда пришли, далеко не подействовали на него с прежней силой. И для Денисова тот ряд воспоминаний, которые вызвало имя Болконского, было далекое, поэтическое прошедшее, когда он, после ужина и пения Наташи, сам не зная как, сделал предложение пятнадцатилетней девочке. Он улыбнулся воспоминаниям того времени и своей любви к Наташе и тотчас же перешел к тому, что страстно и исключительно теперь занимало его. Это был план кампании, который он придумал, служа во время отступления на аванпостах. Он представлял этот план Барклаю де Толли и теперь намерен был представить его Кутузову. План основывался на том, что операционная линия французов слишком растянута и что вместо того, или вместе с тем, чтобы действовать с фронта, загораживая дорогу французам, нужно было действовать на их сообщения. Он начал разъяснять свой план князю Андрею.