Ругозерский район
| Страна | |
|---|---|
| Статус | |
| Входил в |
Автономная Карельская ССР, Карельская АССР, Карело-Финская ССР |
| Административный центр | |
| Дата образования |
1927—1958 |
| Население (1931) |
2975 |
Ругозе́рский район (фин. Rukajärven piiri) — административно-территориальная единица в составе Автономной Карельской ССР, Карельской АССР и Карело-Финской ССР, существовавшая в 1927—1958 годах. Центром района было село Ругозеро.
Ругозерский район был образован в 1927 году в результате ликвидации уездного деления Автономной Карельской ССР. В 1931 году к нему был присоединён Ребольский район и район стал называться Средне-Карельским. В феврале 1932 г. району было возвращено старое название Ругозерский[1] В 1935 году Ребольский район был вновь выделен из Ругозерского района, а в 1948 — снова присоединён к нему.
По данным на 1 января 1931 года Ругозерский район имел площадь 8,7 тыс. км². В его состав входило 5 сельсоветов и 45 сельских населённых пунктов, в которых проживало 2975 человек. Городов и посёлков городского типа не было.
По данным 1934 года имел статус финского национального района[2].
В соответствии с указом Президиума Верховного Совета Карело-Финской ССР от 31 декабря 1943 г. к Ругозерскому району от Медвежьегорского района был присоединен Уросозерский сельсовет.
По данным на 1 января 1958 года Ругозерский район имел площадь 16,2 тыс. км². В его состав входило 8 сельсоветов. Городов и посёлков городского типа не было.
В 1958 году Ругозерский район был упразднён, а его территория включена в Сегежский район.
Напишите отзыв о статье "Ругозерский район"
Примечания
- ↑ Намятова Е.С Административно-территориальное деление Карелии в исторический период XV-XX веков//Бюллетень Музея истории Культурного центра МВД по Республики Карелия. Выпуск 1. Петрозаводск, 2013, л.24-25.
- ↑ [elib.shpl.ru/ru/nodes/8482#page/52/mode/grid/zoom/1 Административно-территориальное деление Союза ССР на 15 июля 1934 года]. — М.: Власть Советов, 1934. — 350 с.
Литература
- [guides.rusarchives.ru/browse/guidebook.html?bid=5&sid=309044 Карельский государственный архив новейшей истории. Путеводитель. 2003]
Отрывок, характеризующий Ругозерский район
– В таком случае мы можем ехать, – сказал Вилларский. – Карета моя к вашим услугам.Всю дорогу Вилларский молчал. На вопросы Пьера, что ему нужно делать и как отвечать, Вилларский сказал только, что братья, более его достойные, испытают его, и что Пьеру больше ничего не нужно, как говорить правду.
Въехав в ворота большого дома, где было помещение ложи, и пройдя по темной лестнице, они вошли в освещенную, небольшую прихожую, где без помощи прислуги, сняли шубы. Из передней они прошли в другую комнату. Какой то человек в странном одеянии показался у двери. Вилларский, выйдя к нему навстречу, что то тихо сказал ему по французски и подошел к небольшому шкафу, в котором Пьер заметил невиданные им одеяния. Взяв из шкафа платок, Вилларский наложил его на глаза Пьеру и завязал узлом сзади, больно захватив в узел его волоса. Потом он пригнул его к себе, поцеловал и, взяв за руку, повел куда то. Пьеру было больно от притянутых узлом волос, он морщился от боли и улыбался от стыда чего то. Огромная фигура его с опущенными руками, с сморщенной и улыбающейся физиономией, неверными робкими шагами подвигалась за Вилларским.
Проведя его шагов десять, Вилларский остановился.
– Что бы ни случилось с вами, – сказал он, – вы должны с мужеством переносить всё, ежели вы твердо решились вступить в наше братство. (Пьер утвердительно отвечал наклонением головы.) Когда вы услышите стук в двери, вы развяжете себе глаза, – прибавил Вилларский; – желаю вам мужества и успеха. И, пожав руку Пьеру, Вилларский вышел.
Оставшись один, Пьер продолжал всё так же улыбаться. Раза два он пожимал плечами, подносил руку к платку, как бы желая снять его, и опять опускал ее. Пять минут, которые он пробыл с связанными глазами, показались ему часом. Руки его отекли, ноги подкашивались; ему казалось, что он устал. Он испытывал самые сложные и разнообразные чувства. Ему было и страшно того, что с ним случится, и еще более страшно того, как бы ему не выказать страха. Ему было любопытно узнать, что будет с ним, что откроется ему; но более всего ему было радостно, что наступила минута, когда он наконец вступит на тот путь обновления и деятельно добродетельной жизни, о котором он мечтал со времени своей встречи с Осипом Алексеевичем. В дверь послышались сильные удары. Пьер снял повязку и оглянулся вокруг себя. В комнате было черно – темно: только в одном месте горела лампада, в чем то белом. Пьер подошел ближе и увидал, что лампада стояла на черном столе, на котором лежала одна раскрытая книга. Книга была Евангелие; то белое, в чем горела лампада, был человечий череп с своими дырами и зубами. Прочтя первые слова Евангелия: «Вначале бе слово и слово бе к Богу», Пьер обошел стол и увидал большой, наполненный чем то и открытый ящик. Это был гроб с костями. Его нисколько не удивило то, что он увидал. Надеясь вступить в совершенно новую жизнь, совершенно отличную от прежней, он ожидал всего необыкновенного, еще более необыкновенного чем то, что он видел. Череп, гроб, Евангелие – ему казалось, что он ожидал всего этого, ожидал еще большего. Стараясь вызвать в себе чувство умиленья, он смотрел вокруг себя. – «Бог, смерть, любовь, братство людей», – говорил он себе, связывая с этими словами смутные, но радостные представления чего то. Дверь отворилась, и кто то вошел.
