Рудановский, Александр Павлович

Александр Павлович Рудановский
Фотография из альбома «Московский коммерческий институт 1906—1910»
Дата рождения:	1863(1863)
Место рождения:	Харьков, Российская империя Российская империя
Дата смерти:	1931(1931)
Место смерти:	Москва, СССР СССР
Научная сфера:	Бухгалтерский учёт
Место работы:	Московский коммерческий институт
Альма-матер:	Харьковский университет
Известные ученики:	А.М. Галаган

Александр Павлович Рудановский (1863 — 1931) — известный русский бухгалтер, научный автор теорий бухгалтерского учёта, главный бухгалтер Московской городской управы в течение 20 лет (1897—1917), преподаватель Московского коммерческого института.

Биография

Родился в Харькове, в семье безземельного украинского шляхтича (дворянина). Отец Александра Павловича принимал участие в Крымской войне 1853—1856 годов, дослужился до звания штабс-капитана, в мирное время занимался управлением имениями зажиточных людей.

А. П. Рудановский окончил физико-математический факультет Харьковского университета. После окончания Университета какое-то время работал учителем гимназии. Позднее работал на бухгалтерских должностях в Управлении железных дорог, где сделал выдающуюся карьеру — в 1897 году Александр Павлович был назначен главным бухгалтером Московской городской управы. Не позднее 1910 года А. П. Рудановский начал совмещал работу в Московской городской управе с преподавательской деятельностью в Московском коммерческом институте, где читал курсы по бухгалтерскому учёту.

С февраля 1917 года Александр Павлович оставил работу в Московской городской управе. После революции, в период с 1918 по 1931 год Рудановский работал главным бухгалтером в различных государственных учреждениях, среди которых:

• Центротекстиль,
• Наркомпрос,
• Высшсовнархоз,
• Наркомпуть,
• Иваново-Вознесенский Губисполком.

Эту работу Александр Павлович совмещал с активной литературной деятельностью. В частности, в 1923—1926 годах он — соредактор журнала «Вестник счетоводства», в 1928—1930 годах — главный редактор журнала «Вестник Института Государственных Бухгалтеров-экспертов (И.Г.Б.Э.)».

В период «Большой дискуссии» Рудановского нередко обвиняли в том, что он пропагандирует антимарксистские идеи, направленные против интересов рабочего класса, строящего коммунизм. Но основным вредителем признавали ученика Рудановского А. П. — Галагана А. М.. Над Галаганом А. М. был организован специальный показательный общественный суд. Сам же Рудановский неожиданно умер в 1934 году и был похоронен на кладбище Донского монастыря.

Основные научные достижения

Александр Павлович Рудановский является создателем принципиально нового учения о предмете и методе бухгалтерского учета. Свою методологию он определил как средство исследования объектов, подлежащих бухгалтерскому учету, выделяя следующие основные элементы:

• Регистрация — запись информации об объекте учета.
• Систематизация — порядок построения счетов бухгалтерского учета, при этом план счетов необходимо рассматривать в качестве плана баланса, а балансовую группировку необходимо осуществлять в основе классификации счетов.
• Координация — обязательный учет операций на счетах при помощи двойной записи (по дебету и кредиту).
• Оценка — определение результата оценки балансовых статей, который может быть только результатом инвентаризационной проверки. Рудановский был против переоценки имущества, даже во время инфляции.

Рудановский выделил три группы счетов:

• счета актива — счета для учета материальных активов (оборудование, материалы, деньги, ценные бумаги и т. д.);
• счета пассива — счета учета контрагентов организации — кредиторов и дебиторов;
• счета бюджета — счета доходов и расходов.

Кроме того, Рудановский изобрёл нормированный баланс, с выделением дополнительных (условных) счетов, имеющих исключительно учетное значение, который предполагал:

• фондирование — распределение собственных средств актива в соответствии с нормами, указанными на пассивных счетах;
• резервирование — уточнение оценки (износ, естественная убыль);
• бюджетирование — начисление новых оценок, которые создаются в процессе оборота.

Основные заслуги Рудановского как теоретика бухгалтерского учёта можно сформулировать следующим образом:

• ввел новое понятие фонд, вместо термина капитал;
• разработал порядок учета на счетах реализации;
• доказал необходимость прямого сведения балансов;
• содействовал распространению накопительных ведомостей;
• установил подчиненность бухгалтера в методологических вопросах только вышестоящему главному бухгалтеру.

Основные публикации

• А. П. Рудановский «Теория учета Дебет и Кредит как метод учета баланса» Московское Академическое Издательство «МАКИЗ», Москва 1925 г.;
• А. П. Рудановский «Теория балансового учета, введение в теорию балансового учета. Баланс как объект учета» АО "Московское научное издательство «Макиз» Москва, 1928 г;
• А. П. Рудановский "Теория балансового учета. Оценка, как цель балансового учета, счетное исчисление. АО "Московское научное издательство «Макиз» Москва, 1928 г.

Литература

Соколов Я. В. Бухгалтерский учёт: от истоков до наших дней: Учебн. пособие для вузов. — М.: Аудит, ЮНИТИ, 1996. — 638 с. ISBN 5-85177-017-1.

Ссылки

• [audit-nalogi-pravo.com/biblioteka/rudanovskiy-aleksandr-pavlovich/ А.Багнюк. Рудановский Александр Павлович]

Отрывок, характеризующий Рудановский, Александр Павлович

– Наташа, об чем ты? – говорила она. – Что тебе за дело до них? Всё пройдет, Наташа.
– Нет, ежели бы ты знала, как это обидно… точно я…
– Не говори, Наташа, ведь ты не виновата, так что тебе за дело? Поцелуй меня, – сказала Соня.
Наташа подняла голову, и в губы поцеловав свою подругу, прижала к ней свое мокрое лицо.
– Я не могу сказать, я не знаю. Никто не виноват, – говорила Наташа, – я виновата. Но всё это больно ужасно. Ах, что он не едет!…
Она с красными глазами вышла к обеду. Марья Дмитриевна, знавшая о том, как князь принял Ростовых, сделала вид, что она не замечает расстроенного лица Наташи и твердо и громко шутила за столом с графом и другими гостями.


В этот вечер Ростовы поехали в оперу, на которую Марья Дмитриевна достала билет.
Наташе не хотелось ехать, но нельзя было отказаться от ласковости Марьи Дмитриевны, исключительно для нее предназначенной. Когда она, одетая, вышла в залу, дожидаясь отца и поглядевшись в большое зеркало, увидала, что она хороша, очень хороша, ей еще более стало грустно; но грустно сладостно и любовно.
«Боже мой, ежели бы он был тут; тогда бы я не так как прежде, с какой то глупой робостью перед чем то, а по новому, просто, обняла бы его, прижалась бы к нему, заставила бы его смотреть на меня теми искательными, любопытными глазами, которыми он так часто смотрел на меня и потом заставила бы его смеяться, как он смеялся тогда, и глаза его – как я вижу эти глаза! думала Наташа. – И что мне за дело до его отца и сестры: я люблю его одного, его, его, с этим лицом и глазами, с его улыбкой, мужской и вместе детской… Нет, лучше не думать о нем, не думать, забыть, совсем забыть на это время. Я не вынесу этого ожидания, я сейчас зарыдаю», – и она отошла от зеркала, делая над собой усилия, чтоб не заплакать. – «И как может Соня так ровно, так спокойно любить Николиньку, и ждать так долго и терпеливо»! подумала она, глядя на входившую, тоже одетую, с веером в руках Соню.
«Нет, она совсем другая. Я не могу»!
Наташа чувствовала себя в эту минуту такой размягченной и разнеженной, что ей мало было любить и знать, что она любима: ей нужно теперь, сейчас нужно было обнять любимого человека и говорить и слышать от него слова любви, которыми было полно ее сердце. Пока она ехала в карете, сидя рядом с отцом, и задумчиво глядела на мелькавшие в мерзлом окне огни фонарей, она чувствовала себя еще влюбленнее и грустнее и забыла с кем и куда она едет. Попав в вереницу карет, медленно визжа колесами по снегу карета Ростовых подъехала к театру. Поспешно выскочили Наташа и Соня, подбирая платья; вышел граф, поддерживаемый лакеями, и между входившими дамами и мужчинами и продающими афиши, все трое пошли в коридор бенуара. Из за притворенных дверей уже слышались звуки музыки.
– Nathalie, vos cheveux, [Натали, твои волосы,] – прошептала Соня. Капельдинер учтиво и поспешно проскользнул перед дамами и отворил дверь ложи. Музыка ярче стала слышна в дверь, блеснули освещенные ряды лож с обнаженными плечами и руками дам, и шумящий и блестящий мундирами партер. Дама, входившая в соседний бенуар, оглянула Наташу женским, завистливым взглядом. Занавесь еще не поднималась и играли увертюру. Наташа, оправляя платье, прошла вместе с Соней и села, оглядывая освещенные ряды противуположных лож. Давно не испытанное ею ощущение того, что сотни глаз смотрят на ее обнаженные руки и шею, вдруг и приятно и неприятно охватило ее, вызывая целый рой соответствующих этому ощущению воспоминаний, желаний и волнений.
Две замечательно хорошенькие девушки, Наташа и Соня, с графом Ильей Андреичем, которого давно не видно было в Москве, обратили на себя общее внимание. Кроме того все знали смутно про сговор Наташи с князем Андреем, знали, что с тех пор Ростовы жили в деревне, и с любопытством смотрели на невесту одного из лучших женихов России.
Наташа похорошела в деревне, как все ей говорили, а в этот вечер, благодаря своему взволнованному состоянию, была особенно хороша. Она поражала полнотой жизни и красоты, в соединении с равнодушием ко всему окружающему. Ее черные глаза смотрели на толпу, никого не отыскивая, а тонкая, обнаженная выше локтя рука, облокоченная на бархатную рампу, очевидно бессознательно, в такт увертюры, сжималась и разжималась, комкая афишу.
– Посмотри, вот Аленина – говорила Соня, – с матерью кажется!
– Батюшки! Михаил Кирилыч то еще потолстел, – говорил старый граф.
– Смотрите! Анна Михайловна наша в токе какой!
– Карагины, Жюли и Борис с ними. Сейчас видно жениха с невестой. – Друбецкой сделал предложение!
– Как же, нынче узнал, – сказал Шиншин, входивший в ложу Ростовых.
Наташа посмотрела по тому направлению, по которому смотрел отец, и увидала, Жюли, которая с жемчугами на толстой красной шее (Наташа знала, обсыпанной пудрой) сидела с счастливым видом, рядом с матерью.
Позади их с улыбкой, наклоненная ухом ко рту Жюли, виднелась гладко причесанная, красивая голова Бориса. Он исподлобья смотрел на Ростовых и улыбаясь говорил что то своей невесте.
«Они говорят про нас, про меня с ним!» подумала Наташа. «И он верно успокоивает ревность ко мне своей невесты: напрасно беспокоятся! Ежели бы они знали, как мне ни до кого из них нет дела».
Сзади сидела в зеленой токе, с преданным воле Божией и счастливым, праздничным лицом, Анна Михайловна. В ложе их стояла та атмосфера – жениха с невестой, которую так знала и любила Наташа. Она отвернулась и вдруг всё, что было унизительного в ее утреннем посещении, вспомнилось ей.
«Какое право он имеет не хотеть принять меня в свое родство? Ах лучше не думать об этом, не думать до его приезда!» сказала она себе и стала оглядывать знакомые и незнакомые лица в партере. Впереди партера, в самой середине, облокотившись спиной к рампе, стоял Долохов с огромной, кверху зачесанной копной курчавых волос, в персидском костюме. Он стоял на самом виду театра, зная, что он обращает на себя внимание всей залы, так же свободно, как будто он стоял в своей комнате. Около него столпившись стояла самая блестящая молодежь Москвы, и он видимо первенствовал между ними.