Сайпресс-Хилс (линия Джамейка, Би-эм-ти)
«Сайпресс-Хилс» «Cypress Hills»   | |
| Нью-Йоркский метрополитен | |
 | |
| Расположение платформ: |
40°41′21″ с. ш. 73°52′26″ з. д. / 40.689229° с. ш. 73.873916° з. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=40.689229&mlon=-73.873916&zoom=14 (O)] (Я)Координаты: 40°41′21″ с. ш. 73°52′26″ з. д. / 40.689229° с. ш. 73.873916° з. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=40.689229&mlon=-73.873916&zoom=14 (O)] (Я) |
|---|---|
| Дата открытия: | |
| Район: | |
| Округ: |
Сайпресс-Хиллс |
| Тип: |
эстакадная |
| Количество платформ: |
2 |
| Тип платформ: |
боковые |
| Форма платформ: |
изогнутые |
| Выход к улицам: |
Джамейка-авеню и Химлок-стрит |
| Наземный транспорт: |
|
|
Сайпресс-Хилс (англ. Cypress Hills) — станция Нью-Йоркского метрополитена, расположенная на линии Джамейка, Би-эм-ти. Станция находится в Бруклине, в одноименном округе — Сайпресс-Хиллс, на пересечении Джамейки-авеню и Химлок-стрит. Станцию обслуживает единственный маршрут J, который останавливается на станции круглосуточно. Эта станция — самая северная, расположенная в Бруклине: следующая станция к северу — 75-я улица — Элдертс-Лейн — находится уже в Куинсе.
Станция была открыта 30 мая 1893 года, на сегодняшний день представлена двумя боковыми платформами. Между путями есть место для центрального экспресс-пути, который там построен так и не был. Платформы на станции огорожены высоким бежевым забором, имеется навес. Название станции представлено в стандартном варианте: на черных табличках с белой надписью на заборе. В часы пик в пиковом направлении, когда на линии Джамейка, Би-эм-ти устанавливается режим скип-стоп маршрутов J/Z, станцию проходят без остановки поезда Z.
Станция имеет два выхода. Основной выход расположен с южного конца станции. Он представлен эстакадным мезонином, расположенным под платформами, в который с каждой платформы спускается по одной лестнице. В самом мезонине находятся турникеты. Здесь же можно в случае необходимости перейти с одной платформы на другую. Из мезонина в город ведут две лестницы — к перекрестку Кресент и Химлок-стрит.
Второй выход располагается с северного конца станции. Лестницы второго выхода минуют мезонин и спускаются сразу в город. Турникетный павильон каждой платформы представлен одним полноростовым турникетом, расположенным на одной из лестничных площадок. Мезонин здесь имеется, но он находится в упадочном состоянии и закрыт для пассажиров. Этот выход приводит к Т-образному перекрестку Джамейки-авеню и Оутен-авеню.
Первоначально эта станция была конечной на линии и представляла собой одну островную платформу и два пути. С северного конца платформы пути заканчивались тупиками. Тогда платформа располагалась несколько южнее: до нынешнего поворота линии на Джамейку-авеню. После продления линии в Куинс до станции 111-я улица, островная платформа была разобрана, а вместо неё построено две боковых платформы. В результате между платформами осталось пространство.
Напишите отзыв о статье "Сайпресс-Хилс (линия Джамейка, Би-эм-ти)"
Ссылки
- nycsubway.org — [www.nycsubway.org/wiki/Station:_Cypress_Hills_%28Nassau_Street-Jamaica_Line%29 BMT Jamaica Line: Cypress Hills] (англ.)
- Station Reporter — [www.stationreporter.net/jtrain.htm J Train] (англ.)
- The Subway Nut — [www.subwaynut.com/bmt/cypress_hillsj/index.php Cypress Hills Pictures] (англ.)
- MTA’s Arts For Transit — [web.mta.info/mta/aft/permanentart/permart.html?agency=nyct&line=J&station=2&xdev=30 Cypress Hills (BMT Jamaica Line)] (англ.)
- [maps.google.com/maps?hl=en&ie=UTF8&ll=40.689539,-73.873497&spn=0,0.013314&z=17&layer=c&cbll=40.689495,-73.873597&panoid=CF53lq3LpLFeh2EoeFUm2w&cbp=12,93.62,,0,7.18 Crescent Street and Hemlock Street entrance from Google Maps Street View]
- [maps.google.com/maps?hl=en&ie=UTF8&ll=40.690157,-73.871695&spn=0,0.013314&z=17&layer=c&cbll=40.690061,-73.871669&panoid=XKUR3qhqGDdjozlfWJPJfA&cbp=12,23.95,,0,1.81 Autumn Avenue entrance from Google Maps Street View]
</center>
Отрывок, характеризующий Сайпресс-Хилс (линия Джамейка, Би-эм-ти)
Порядок какой то убивал его – Пьера, лишал его жизни, всего, уничтожал его.От дома князя Щербатова пленных повели прямо вниз по Девичьему полю, левее Девичьего монастыря и подвели к огороду, на котором стоял столб. За столбом была вырыта большая яма с свежевыкопанной землей, и около ямы и столба полукругом стояла большая толпа народа. Толпа состояла из малого числа русских и большого числа наполеоновских войск вне строя: немцев, итальянцев и французов в разнородных мундирах. Справа и слева столба стояли фронты французских войск в синих мундирах с красными эполетами, в штиблетах и киверах.
Преступников расставили по известному порядку, который был в списке (Пьер стоял шестым), и подвели к столбу. Несколько барабанов вдруг ударили с двух сторон, и Пьер почувствовал, что с этим звуком как будто оторвалась часть его души. Он потерял способность думать и соображать. Он только мог видеть и слышать. И только одно желание было у него – желание, чтобы поскорее сделалось что то страшное, что должно было быть сделано. Пьер оглядывался на своих товарищей и рассматривал их.
Два человека с края были бритые острожные. Один высокий, худой; другой черный, мохнатый, мускулистый, с приплюснутым носом. Третий был дворовый, лет сорока пяти, с седеющими волосами и полным, хорошо откормленным телом. Четвертый был мужик, очень красивый, с окладистой русой бородой и черными глазами. Пятый был фабричный, желтый, худой малый, лет восемнадцати, в халате.
Пьер слышал, что французы совещались, как стрелять – по одному или по два? «По два», – холодно спокойно отвечал старший офицер. Сделалось передвижение в рядах солдат, и заметно было, что все торопились, – и торопились не так, как торопятся, чтобы сделать понятное для всех дело, но так, как торопятся, чтобы окончить необходимое, но неприятное и непостижимое дело.
Чиновник француз в шарфе подошел к правой стороне шеренги преступников в прочел по русски и по французски приговор.
Потом две пары французов подошли к преступникам и взяли, по указанию офицера, двух острожных, стоявших с края. Острожные, подойдя к столбу, остановились и, пока принесли мешки, молча смотрели вокруг себя, как смотрит подбитый зверь на подходящего охотника. Один все крестился, другой чесал спину и делал губами движение, подобное улыбке. Солдаты, торопясь руками, стали завязывать им глаза, надевать мешки и привязывать к столбу.
Двенадцать человек стрелков с ружьями мерным, твердым шагом вышли из за рядов и остановились в восьми шагах от столба. Пьер отвернулся, чтобы не видать того, что будет. Вдруг послышался треск и грохот, показавшиеся Пьеру громче самых страшных ударов грома, и он оглянулся. Был дым, и французы с бледными лицами и дрожащими руками что то делали у ямы. Повели других двух. Так же, такими же глазами и эти двое смотрели на всех, тщетно, одними глазами, молча, прося защиты и, видимо, не понимая и не веря тому, что будет. Они не могли верить, потому что они одни знали, что такое была для них их жизнь, и потому не понимали и не верили, чтобы можно было отнять ее.
Пьер хотел не смотреть и опять отвернулся; но опять как будто ужасный взрыв поразил его слух, и вместе с этими звуками он увидал дым, чью то кровь и бледные испуганные лица французов, опять что то делавших у столба, дрожащими руками толкая друг друга. Пьер, тяжело дыша, оглядывался вокруг себя, как будто спрашивая: что это такое? Тот же вопрос был и во всех взглядах, которые встречались со взглядом Пьера.
На всех лицах русских, на лицах французских солдат, офицеров, всех без исключения, он читал такой же испуг, ужас и борьбу, какие были в его сердце. «Да кто жо это делает наконец? Они все страдают так же, как и я. Кто же? Кто же?» – на секунду блеснуло в душе Пьера.
– Tirailleurs du 86 me, en avant! [Стрелки 86 го, вперед!] – прокричал кто то. Повели пятого, стоявшего рядом с Пьером, – одного. Пьер не понял того, что он спасен, что он и все остальные были приведены сюда только для присутствия при казни. Он со все возраставшим ужасом, не ощущая ни радости, ни успокоения, смотрел на то, что делалось. Пятый был фабричный в халате. Только что до него дотронулись, как он в ужасе отпрыгнул и схватился за Пьера (Пьер вздрогнул и оторвался от него). Фабричный не мог идти. Его тащили под мышки, и он что то кричал. Когда его подвели к столбу, он вдруг замолк. Он как будто вдруг что то понял. То ли он понял, что напрасно кричать, или то, что невозможно, чтобы его убили люди, но он стал у столба, ожидая повязки вместе с другими и, как подстреленный зверь, оглядываясь вокруг себя блестящими глазами.
Пьер уже не мог взять на себя отвернуться и закрыть глаза. Любопытство и волнение его и всей толпы при этом пятом убийстве дошло до высшей степени. Так же как и другие, этот пятый казался спокоен: он запахивал халат и почесывал одной босой ногой о другую.
