Свалка истории
Поделись знанием:
Проснувшись утром 1 го числа, граф Илья Андреич потихоньку вышел из спальни, чтобы не разбудить к утру только заснувшую графиню, и в своем лиловом шелковом халате вышел на крыльцо. Подводы, увязанные, стояли на дворе. У крыльца стояли экипажи. Дворецкий стоял у подъезда, разговаривая с стариком денщиком и молодым, бледным офицером с подвязанной рукой. Дворецкий, увидав графа, сделал офицеру и денщику значительный и строгий знак, чтобы они удалились.
– Ну, что, все готово, Васильич? – сказал граф, потирая свою лысину и добродушно глядя на офицера и денщика и кивая им головой. (Граф любил новые лица.)
– Хоть сейчас запрягать, ваше сиятельство.
– Ну и славно, вот графиня проснется, и с богом! Вы что, господа? – обратился он к офицеру. – У меня в доме? – Офицер придвинулся ближе. Бледное лицо его вспыхнуло вдруг яркой краской.
– Граф, сделайте одолжение, позвольте мне… ради бога… где нибудь приютиться на ваших подводах. Здесь у меня ничего с собой нет… Мне на возу… все равно… – Еще не успел договорить офицер, как денщик с той же просьбой для своего господина обратился к графу.
Сва́лка исто́рии — фигура речи, обозначающая место, куда перемещаются люди, события, идеологии и т. п., будучи преданы забвению в истории.
Считается, что первым употребил это выражение Лев Троцкий в обращении к меньшевикам, покинувшим Второй Съезд Советов 25 октября 1917 года.
«Народ пошёл за нами, мы одержали победу, а теперь нам говорят: откажитесь от вашей победы, сделайте уступку, примите компромисс. С кем, я вас спрашиваю? С колеблющимися группами, которые нас оставили, а теперь делают нам предложения? Мы им говорим: вы — ничтожества и потерпели крах. Ваша роль окончена, идите же туда, куда вам предназначено: на свалку истории».[1]
Другим широко известным примером употребления этой фигуры речи стала речь Рональда Рейгана в британской Палате Общин 8 июня 1982 года, в которой он назвал Советский Союз «Империей зла».
Одним из последних примеров употребления является заявление, которое сделал Муаммар Каддафи в марте 2011 года во время гражданской войны в Ливии в адрес стран НАТО, начавших бомбардировки Ливии:
См. также
- Иван Непомнящий - фразеологизм
- Бомбардировка начнётся через пять минут
Напишите отзыв о статье "Свалка истории"
Примечания
- ↑ Сундуков А. А. [dialog.ust-kut.org/?2010/8/14082010.htm Сталин и Троцкий – выдающиеся марксисты и враги. От Февраля к октябрю] // Диалог ТВ. — 26.02.2010. — Вып. 8.
- ↑ Пайпс, Ричард. [www.reagansheritage.org/reagan/html/reagan_panel_pipes.shtml Ash Heap of History: President Reagan’s Westminster Address 20 Years Later. Ronald Reagan: The Heritage Foundation Remembers] (англ.). — 03.06.2002.
- ↑ [af.reuters.com/article/topNews/idAFJOE72M03020110323 Foreign forces to end in history's dustbin: Gaddafi]. Reuters Africa (23 Mar 2011). Проверено 10 апреля 2011.
- ↑ [youtube.com/watch?v=vtRdVOhwzTg Одинокий бедуин Каддафи не сдаётся] на YouTube
Отрывок, характеризующий Свалка истории
В степенном и старом доме Ростовых распадение прежних условий жизни выразилось очень слабо. В отношении людей было только то, что в ночь пропало три человека из огромной дворни; но ничего не было украдено; и в отношении цен вещей оказалось то, что тридцать подвод, пришедшие из деревень, были огромное богатство, которому многие завидовали и за которые Ростовым предлагали огромные деньги. Мало того, что за эти подводы предлагали огромные деньги, с вечера и рано утром 1 го сентября на двор к Ростовым приходили посланные денщики и слуги от раненых офицеров и притаскивались сами раненые, помещенные у Ростовых и в соседних домах, и умоляли людей Ростовых похлопотать о том, чтоб им дали подводы для выезда из Москвы. Дворецкий, к которому обращались с такими просьбами, хотя и жалел раненых, решительно отказывал, говоря, что он даже и не посмеет доложить о том графу. Как ни жалки были остающиеся раненые, было очевидно, что, отдай одну подводу, не было причины не отдать другую, все – отдать и свои экипажи. Тридцать подвод не могли спасти всех раненых, а в общем бедствии нельзя было не думать о себе и своей семье. Так думал дворецкий за своего барина.Проснувшись утром 1 го числа, граф Илья Андреич потихоньку вышел из спальни, чтобы не разбудить к утру только заснувшую графиню, и в своем лиловом шелковом халате вышел на крыльцо. Подводы, увязанные, стояли на дворе. У крыльца стояли экипажи. Дворецкий стоял у подъезда, разговаривая с стариком денщиком и молодым, бледным офицером с подвязанной рукой. Дворецкий, увидав графа, сделал офицеру и денщику значительный и строгий знак, чтобы они удалились.
– Ну, что, все готово, Васильич? – сказал граф, потирая свою лысину и добродушно глядя на офицера и денщика и кивая им головой. (Граф любил новые лица.)
– Хоть сейчас запрягать, ваше сиятельство.
– Ну и славно, вот графиня проснется, и с богом! Вы что, господа? – обратился он к офицеру. – У меня в доме? – Офицер придвинулся ближе. Бледное лицо его вспыхнуло вдруг яркой краской.
– Граф, сделайте одолжение, позвольте мне… ради бога… где нибудь приютиться на ваших подводах. Здесь у меня ничего с собой нет… Мне на возу… все равно… – Еще не успел договорить офицер, как денщик с той же просьбой для своего господина обратился к графу.
