Свидзинский, Станислав
| Станислав Свидзинский польск. Stanisław Świdziński <tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"> | |||
| |||
|---|---|---|---|
| 1739 — 1754 | |||
| Предшественник: | Михаил Стефан Иордан | ||
| Преемник: | Ян Каетан Яблоновский | ||
| |||
| 1754 — 1761 | |||
| Предшественник: | Станислав Винцентий Яблоновский | ||
| Преемник: | Казимир Грановский | ||
| Рождение: | 1684 | ||
| Смерть: | 7 ноября 1761 Сульгостув, ныне Гмина Кльвув , Пшисухский повят, Мазовецкое воеводство, Польша | ||
| Род: | Свидзинские | ||
| Отец: | Вавжинец Свидзинский | ||
| Мать: | Бонна Баричковна | ||
| Супруга: | Марианна Дзиулянка | ||
| Дети: | Игнацы, Михаил, Бонна, Марианна | ||
| Награды: |
| ||
Станислав Антоний Свидзинский (1684 — 7 ноября 1761, Сульгостув) — государственный и военный деятель Речи Посполитой, полковник коронных войск, региментарий украинского отряда, староста брацлавский (1721), радомский (1730) и литинский (1731), воевода брацлавский (1739—1754) и равский (1754—1761). Кавалер Ордена Белого орла.
Биография
Представитель польского шляхетского рода Свидзинских герба «Пулкозиц». Второй сын каштеляна гостынского Вавжинца Свидзинского (ум. 1725) от первого брака. Братья — стольник равский Ян и чашник равский Марцин Свидзинские.
После смерти своего отца Станислав Свидзинский стал владельцев имений Свидна, Струкова, Михайлович, Скарбовой Веси и Липно.
Свою карьеру начал с военной службы, служил в коронной армии, где дослужился до чина полковника, и много лет провёл на войнах и в походах, за все свои заслуги получил во владение несколько староств и звание сенатора. Его сын Михаил был женат на Барбаре Красинской, сестре Франциски Красинской, жены польского королевича, герцога Кароля Курляндского (сына короля Речи Посполитой Августа III Веттина). В 1739 году получил должность воеводы брацлавского, а в 1754 году стал воеводой равским.
До 1731 года Станислав Свидзинский проживал в Свидни, занимаясь политикой и военным делом. Знакомые характеризовали его как очень усердного человека. Деньги, получаемые от должностей, он направлял на содержание и расширение семейных доходов. Оплатил ремонт костёле в Кльвуви, основал приходской костёл в Михаловичах.
От своей жены получил во владение имение Сульгостув, где долго жил и скончался.
Семья
В 1731 году женился на Марианне Дзиулянке, дочери стольника сандомирского Станислава и Софии Червинской, вдове стражника великого коронного Юзефа Бжуховского. Дети:
- Игнацы Свидзинский
- Михаил Свидзинский (1736—1788), староста и каштелян радомский
- Бонна Свидзинская, жена воеводы равского Казимира Грановского
- Марианна Свидзинская, жена каштеляна поланецкого Станислава Лянцкоронского
Напишите отзыв о статье "Свидзинский, Станислав"
Отрывок, характеризующий Свидзинский, Станислав
Когда он приехал домой, уже смеркалось. Человек восемь разных людей побывало у него в этот вечер. Секретарь комитета, полковник его батальона, управляющий, дворецкий и разные просители. У всех были дела до Пьера, которые он должен был разрешить. Пьер ничего не понимал, не интересовался этими делами и давал на все вопросы только такие ответы, которые бы освободили его от этих людей. Наконец, оставшись один, он распечатал и прочел письмо жены.
«Они – солдаты на батарее, князь Андрей убит… старик… Простота есть покорность богу. Страдать надо… значение всего… сопрягать надо… жена идет замуж… Забыть и понять надо…» И он, подойдя к постели, не раздеваясь повалился на нее и тотчас же заснул.
Когда он проснулся на другой день утром, дворецкий пришел доложить, что от графа Растопчина пришел нарочно посланный полицейский чиновник – узнать, уехал ли или уезжает ли граф Безухов.
Человек десять разных людей, имеющих дело до Пьера, ждали его в гостиной. Пьер поспешно оделся, и, вместо того чтобы идти к тем, которые ожидали его, он пошел на заднее крыльцо и оттуда вышел в ворота.
С тех пор и до конца московского разорения никто из домашних Безуховых, несмотря на все поиски, не видал больше Пьера и не знал, где он находился.
Ростовы до 1 го сентября, то есть до кануна вступления неприятеля в Москву, оставались в городе.
После поступления Пети в полк казаков Оболенского и отъезда его в Белую Церковь, где формировался этот полк, на графиню нашел страх. Мысль о том, что оба ее сына находятся на войне, что оба они ушли из под ее крыла, что нынче или завтра каждый из них, а может быть, и оба вместе, как три сына одной ее знакомой, могут быть убиты, в первый раз теперь, в это лето, с жестокой ясностью пришла ей в голову. Она пыталась вытребовать к себе Николая, хотела сама ехать к Пете, определить его куда нибудь в Петербурге, но и то и другое оказывалось невозможным. Петя не мог быть возвращен иначе, как вместе с полком или посредством перевода в другой действующий полк. Николай находился где то в армии и после своего последнего письма, в котором подробно описывал свою встречу с княжной Марьей, не давал о себе слуха. Графиня не спала ночей и, когда засыпала, видела во сне убитых сыновей. После многих советов и переговоров граф придумал наконец средство для успокоения графини. Он перевел Петю из полка Оболенского в полк Безухова, который формировался под Москвою. Хотя Петя и оставался в военной службе, но при этом переводе графиня имела утешенье видеть хотя одного сына у себя под крылышком и надеялась устроить своего Петю так, чтобы больше не выпускать его и записывать всегда в такие места службы, где бы он никак не мог попасть в сражение. Пока один Nicolas был в опасности, графине казалось (и она даже каялась в этом), что она любит старшего больше всех остальных детей; но когда меньшой, шалун, дурно учившийся, все ломавший в доме и всем надоевший Петя, этот курносый Петя, с своими веселыми черными глазами, свежим румянцем и чуть пробивающимся пушком на щеках, попал туда, к этим большим, страшным, жестоким мужчинам, которые там что то сражаются и что то в этом находят радостного, – тогда матери показалось, что его то она любила больше, гораздо больше всех своих детей. Чем ближе подходило то время, когда должен был вернуться в Москву ожидаемый Петя, тем более увеличивалось беспокойство графини. Она думала уже, что никогда не дождется этого счастия. Присутствие не только Сони, но и любимой Наташи, даже мужа, раздражало графиню. «Что мне за дело до них, мне никого не нужно, кроме Пети!» – думала она.
