Секс-шоп
Секс-шоп (от англ. sex shop — магазин для секса) — магазин, который осуществляет торговлю товарами интимного назначения, например, секс-игрушками (вибраторы, страпоны, дилдо, насадки на половой член, искусственные вагины). Подобные товары служат для придания разнообразия половой жизни сексуальных партнёров, либо же для занятия мастурбацией. В некоторых случаях эти товары могут служить иным целям (например, медицинским). Также в нём можно купить презервативы, любриканты, книги эротического содержания, эротическое кино.
Чаще всего подобные магазины скрываются за вывеской «Интим-магазин», «Магазин для взрослых», либо же просто «Секс-шоп». Также весьма распространены онлайновые секс-шопы, продающие товар в режиме онлайн, через интернет.
Первый в мире секс-шоп был открыт в городе Фленсбург, Германия в 1962 году, открыт он был женщиной Беате Ротермунд компания Beate Uhse AG. В постсоветских странах секс-шопы появились в 1992 году.
Первый мусульманский секс-шоп[1] был открыт в апреле 2010 года 33-летней Хадиджей Мухаммед. Предварительно она открыла свой интернет секс-шоп, который за первый день своего существования насчитал более 70 000 посетителей.
Постсоветское пространство
Россия
В настоящий момент в России нет чётко сформулированных статей законодательства, которые бы регулировали деятельность подобных магазинов. Первый секс-шоп появился в Москве в 1992, а в 1993 году был открыт подобный магазин и в Санкт-Петербурге[2]
Украина
На сегодняшний день[уточнить] на Украине также отсутствуют чётко сформулированные статьи законодательной базы, которые регулируют деятельность секс-шопов, как стационарных магазинов, так и интернет-магазинов (онлайновый секс-шоп) данной сферы.
Напишите отзыв о статье "Секс-шоп"
Примечания
| В Википедии есть портал «Эротика и порнография» |
Отрывок, характеризующий Секс-шоп
Когда Пьер вернулся домой, ему подали две принесенные в этот день афиши Растопчина.
В первой говорилось о том, что слух, будто графом Растопчиным запрещен выезд из Москвы, – несправедлив и что, напротив, граф Растопчин рад, что из Москвы уезжают барыни и купеческие жены. «Меньше страху, меньше новостей, – говорилось в афише, – но я жизнью отвечаю, что злодей в Москве не будет». Эти слова в первый раз ясно ыоказали Пьеру, что французы будут в Москве. Во второй афише говорилось, что главная квартира наша в Вязьме, что граф Витгснштейн победил французов, но что так как многие жители желают вооружиться, то для них есть приготовленное в арсенале оружие: сабли, пистолеты, ружья, которые жители могут получать по дешевой цене. Тон афиш был уже не такой шутливый, как в прежних чигиринских разговорах. Пьер задумался над этими афишами. Очевидно, та страшная грозовая туча, которую он призывал всеми силами своей души и которая вместе с тем возбуждала в нем невольный ужас, – очевидно, туча эта приближалась.
«Поступить в военную службу и ехать в армию или дожидаться? – в сотый раз задавал себе Пьер этот вопрос. Он взял колоду карт, лежавших у него на столе, и стал делать пасьянс.
– Ежели выйдет этот пасьянс, – говорил он сам себе, смешав колоду, держа ее в руке и глядя вверх, – ежели выйдет, то значит… что значит?.. – Он не успел решить, что значит, как за дверью кабинета послышался голос старшей княжны, спрашивающей, можно ли войти.
– Тогда будет значить, что я должен ехать в армию, – договорил себе Пьер. – Войдите, войдите, – прибавил он, обращаясь к княжие.
(Одна старшая княжна, с длинной талией и окаменелым лидом, продолжала жить в доме Пьера; две меньшие вышли замуж.)
– Простите, mon cousin, что я пришла к вам, – сказала она укоризненно взволнованным голосом. – Ведь надо наконец на что нибудь решиться! Что ж это будет такое? Все выехали из Москвы, и народ бунтует. Что ж мы остаемся?
– Напротив, все, кажется, благополучно, ma cousine, – сказал Пьер с тою привычкой шутливости, которую Пьер, всегда конфузно переносивший свою роль благодетеля перед княжною, усвоил себе в отношении к ней.
– Да, это благополучно… хорошо благополучие! Мне нынче Варвара Ивановна порассказала, как войска наши отличаются. Уж точно можно чести приписать. Да и народ совсем взбунтовался, слушать перестают; девка моя и та грубить стала. Этак скоро и нас бить станут. По улицам ходить нельзя. А главное, нынче завтра французы будут, что ж нам ждать! Я об одном прошу, mon cousin, – сказала княжна, – прикажите свезти меня в Петербург: какая я ни есть, а я под бонапартовской властью жить не могу.
