Собор Пресвятой Девы Марии и Святой Анны

Достопримечательность
Собор Пресвятой Девы Марии и Святой Анны Cathedral of St Mary and St Anne
Страна	Ирландия
Город	Корк
Координаты	51°54′17″ с. ш. 8°28′35″ з. д.51.90472° с. ш. 8.47639° з. д. / 51.90472; -8.47639
Конфессия	Католицизм
Первое упоминание	1808
Сайт	[www.corkcathedral.ie/ Официальный сайт]

Собор Пресвятой Девы Марии и Святой Анны (англ. The Cathedral of Saint Mary and Saint Anne, также известный как Собор Корка, Собор Святой Марии, Северный собор или Северная часовня) — католический собор в Корке, Ирландия. Кафедра епископа Корка и Росса, и главный собор католического диоцеза Корк и Росс.

Собор был освящён в 1808 году, но был сильно поврежден в результате акта поджога в 1820 году, после чего его восстановлением занимался известный архитектор Джордж Ричард Пейн. В 1964 году собор был перестроен, построена башня святилища и реконструированы внутренние помещения.

Последние работы по реконструкции проводились в соборе в 1996 году. Тогда башня и святилище были отремонтированы и переоборудованы, переложена кровля и отремонтирован готический потолок, а также внешний каменная стена собора. На последнюю реконструкцию собора было потрачено более £3,5 млн.

Ссылки

• [www.corkcathedral.ie/ Cathedral of St Mary and St Anne Официальный сайт собора]  (англ.)

Отрывок, характеризующий Собор Пресвятой Девы Марии и Святой Анны

– А какой свежий был мужчина! – говорил адъютант. – И кому пойдет это богатство? – прибавил он шопотом.
– Окотник найдутся , – улыбаясь, отвечал немец.
Все опять оглянулись на дверь: она скрипнула, и вторая княжна, сделав питье, показанное Лорреном, понесла его больному. Немец доктор подошел к Лоррену.
– Еще, может, дотянется до завтрашнего утра? – спросил немец, дурно выговаривая по французски.
Лоррен, поджав губы, строго и отрицательно помахал пальцем перед своим носом.
– Сегодня ночью, не позже, – сказал он тихо, с приличною улыбкой самодовольства в том, что ясно умеет понимать и выражать положение больного, и отошел.

Между тем князь Василий отворил дверь в комнату княжны.
В комнате было полутемно; только две лампадки горели перед образами, и хорошо пахло куреньем и цветами. Вся комната была установлена мелкою мебелью шифоньерок, шкапчиков, столиков. Из за ширм виднелись белые покрывала высокой пуховой кровати. Собачка залаяла.
– Ах, это вы, mon cousin?
Она встала и оправила волосы, которые у нее всегда, даже и теперь, были так необыкновенно гладки, как будто они были сделаны из одного куска с головой и покрыты лаком.
– Что, случилось что нибудь? – спросила она. – Я уже так напугалась.
– Ничего, всё то же; я только пришел поговорить с тобой, Катишь, о деле, – проговорил князь, устало садясь на кресло, с которого она встала. – Как ты нагрела, однако, – сказал он, – ну, садись сюда, causons. [поговорим.]
– Я думала, не случилось ли что? – сказала княжна и с своим неизменным, каменно строгим выражением лица села против князя, готовясь слушать.
– Хотела уснуть, mon cousin, и не могу.
– Ну, что, моя милая? – сказал князь Василий, взяв руку княжны и пригибая ее по своей привычке книзу.
Видно было, что это «ну, что» относилось ко многому такому, что, не называя, они понимали оба.
Княжна, с своею несообразно длинною по ногам, сухою и прямою талией, прямо и бесстрастно смотрела на князя выпуклыми серыми глазами. Она покачала головой и, вздохнув, посмотрела на образа. Жест ее можно было объяснить и как выражение печали и преданности, и как выражение усталости и надежды на скорый отдых. Князь Василий объяснил этот жест как выражение усталости.