Сорокин, Алексей Леонидович
| Алексей Сорокин | |
| Имя при рождении: |
Алексей Леонидович Сорокин |
|---|---|
| Род деятельности: |
Генеральный директор Организационного комитета по подготовке и проведению чемпионата мира по футболу «Россия-2018» |
| Дата рождения: | |
| Место рождения: | |
| Гражданство: | |
Алексе́й Леони́дович Соро́кин (род. 5 апреля 1972 года в Москве) — генеральный директор Организационного комитета по подготовке и проведению чемпионата мира по футболу «Россия-2018».
Биография
В 1994 году окончил Московский государственный лингвистический университет ордена Дружбы народов, после этого поступил на работу в Министерстве иностранных дел Российской Федерации, где работал до 2000 года. В 2002 году окончил Дипломатическую академию при Министерстве иностранных дел (факультет международного права). В апреле 2004 года получил должность заместителя председателя в Комитете (позднее — Департаменте) физической культуры и спорта Правительства Москвы (в дальнейшем — города Москвы). Покинул должность в августе 2008 года.
За большой личный вклад в подготовку и проведение финала Лиги чемпионов УЕФА в Москве 18 июля 2008 года Алексею Сорокину была объявлена благодарность мэра Москвы. 23 июля 2008 года Исполкомом РФС Сорокин был назначен генеральным директором Российского футбольного союза. Возглавлял заявочный комитет «Россия-2018», который боролся за проведение чемпионата мира по футболу 2018 года в России; принимал участие в финальной презентации российской заявки в Цюрихе 2 декабря 2010. 30 декабря, по окончании действия срока контракта[1], покинул РФС и возглавил организационный комитет по подготовке и проведению чемпионата мира по футболу «Россия-2018».
Напишите отзыв о статье "Сорокин, Алексей Леонидович"
Примечания
- ↑ [news.sportbox.ru/Vidy_sporta/Futbol/world_cup_2018/spbnews_Sorokin-uydet-iz-RFS Сорокин уйдет из РФС]
Ссылки
- [web.archive.org/web/20090522024014/www.gazeta.ru/sport/rfc/2967481.shtml Досье на сайте Газета. Ру]
- [www.sports.ru/tags/5240860.html Досье на сайте Спортс. Ру]
Отрывок, характеризующий Сорокин, Алексей Леонидович
С Каратаевым, на третий день выхода из Москвы, сделалась та лихорадка, от которой он лежал в московском гошпитале, и по мере того как Каратаев ослабевал, Пьер отдалялся от него. Пьер не знал отчего, но, с тех пор как Каратаев стал слабеть, Пьер должен был делать усилие над собой, чтобы подойти к нему. И подходя к нему и слушая те тихие стоны, с которыми Каратаев обыкновенно на привалах ложился, и чувствуя усилившийся теперь запах, который издавал от себя Каратаев, Пьер отходил от него подальше и не думал о нем.В плену, в балагане, Пьер узнал не умом, а всем существом своим, жизнью, что человек сотворен для счастья, что счастье в нем самом, в удовлетворении естественных человеческих потребностей, и что все несчастье происходит не от недостатка, а от излишка; но теперь, в эти последние три недели похода, он узнал еще новую, утешительную истину – он узнал, что на свете нет ничего страшного. Он узнал, что так как нет положения, в котором бы человек был счастлив и вполне свободен, так и нет положения, в котором бы он был бы несчастлив и несвободен. Он узнал, что есть граница страданий и граница свободы и что эта граница очень близка; что тот человек, который страдал оттого, что в розовой постели его завернулся один листок, точно так же страдал, как страдал он теперь, засыпая на голой, сырой земле, остужая одну сторону и пригревая другую; что, когда он, бывало, надевал свои бальные узкие башмаки, он точно так же страдал, как теперь, когда он шел уже босой совсем (обувь его давно растрепалась), ногами, покрытыми болячками. Он узнал, что, когда он, как ему казалось, по собственной своей воле женился на своей жене, он был не более свободен, чем теперь, когда его запирали на ночь в конюшню. Из всего того, что потом и он называл страданием, но которое он тогда почти не чувствовал, главное были босые, стертые, заструпелые ноги. (Лошадиное мясо было вкусно и питательно, селитренный букет пороха, употребляемого вместо соли, был даже приятен, холода большого не было, и днем на ходу всегда бывало жарко, а ночью были костры; вши, евшие тело, приятно согревали.) Одно было тяжело в первое время – это ноги.
Во второй день перехода, осмотрев у костра свои болячки, Пьер думал невозможным ступить на них; но когда все поднялись, он пошел, прихрамывая, и потом, когда разогрелся, пошел без боли, хотя к вечеру страшнее еще было смотреть на ноги. Но он не смотрел на них и думал о другом.
