Сульфат алюминия-натрия
| Сульфат алюминия-натрия | |
| Общие | |
|---|---|
| Систематическое наименование |
Сульфат алюминия-натрия
|
| Традиционные названия | Сернокислый алюминий-натрий; алюмонатриевые квасцы |
| Хим. формула | NaAl(SO4)2 |
| Физические свойства | |
| Молярная масса | 242,10; гидрат 458,28 г/моль |
| Плотность | гидрат 1,325 г/см³ |
| Термические свойства | |
| Т. плав. | гидрат 61 °C |
| Химические свойства | |
| Растворимость в воде | 37,440; 39,7220; 44,040 г/100 мл |
| Классификация | |
| Рег. номер CAS | 10102-71-3 |
| Приводятся данные для стандартных условий (25 °C, 100 кПа), если не указано иного. | |
Сульфат алюминия-натрия — неорганическое соединение, смешанная соль алюминия, натрия и серной кислоты с формулой NaAl(SO4)2, белые гигроскопичные кристаллы, хорошо растворимые в воде, образует кристаллогидрат — алюмонатриевые квасцы.
Получение
- В природе встречается минерал сольфатерит — NaAl(SO4)2•12H2O.
- Совместная кристаллизация сульфатов натрия и алюминия:
- <math>\mathsf{Na_2SO_4 + Al_2(SO_4)_3 + 24H_2O \ \xrightarrow{\ }\ 2NaAl(SO_4)_2\cdot 12H_2O }</math>
Физические свойства
Сульфат алюминия-натрия — белые гигроскопичные кристаллы, хорошо растворимые в воде.
Из водных растворов выделяется в виде кристаллогидрата NaAl(SO4)2•12H2O — бесцветных кристаллов кубической сингонии, пространственная группа P a3, параметры ячейки a = 1,221 нм, температура плавления 61°С (в собственной кристаллизационной воде).
Химические свойства
- Разлагается при сильном нагревании:
- <math>\mathsf{4NaAl(SO_4)_2 \ \xrightarrow{800^oC}\ 2Na_2SO_4 + 2Al_2O_3 + 6SO_2 + 3O_2 }</math>
- Водные растворы имеют кислую реакцию из-за гидролиза по катиону алюминия:
- <math>\mathsf{[Al(H_2O)_6]^{3+} + H_2O \ \rightleftarrows\ [Al(H_2O)_5(OH)]^{2+} + H_3O^+ }</math>
Применение
- Пищевая добавка E521.
- Применяется для осветления и обесцвечивания воды.
- Консервант для овощей, фруктов, а также мяса рыбы.
- Используется в качестве кровоостанавливающего и прижигающего средства в медицине.
- Протрава при крашении тканей, средства для проклеивания бумаги, дубления кож.
Напишите отзыв о статье "Сульфат алюминия-натрия"
Литература
- Химическая энциклопедия / Редкол.: Кнунянц И.Л. и др.. — М.: Советская энциклопедия, 1990. — Т. 2. — 671 с. — ISBN 5-82270-035-5.
- Справочник химика / Редкол.: Никольский Б.П. и др.. — 2-е изд., испр. — М.-Л.: Химия, 1966. — Т. 1. — 1072 с.
- Справочник химика / Редкол.: Никольский Б.П. и др.. — 3-е изд., испр. — Л.: Химия, 1971. — Т. 2. — 1168 с.
| ||||||
|
Это заготовка статьи о неорганическом веществе. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Сульфат алюминия-натрия
– С тобой я буду совершенно откровенна, – сказала Анна Михайловна. – Уж мало нас осталось, старых друзей! От этого я так и дорожу твоею дружбой.Анна Михайловна посмотрела на Веру и остановилась. Графиня пожала руку своему другу.
– Вера, – сказала графиня, обращаясь к старшей дочери, очевидно, нелюбимой. – Как у вас ни на что понятия нет? Разве ты не чувствуешь, что ты здесь лишняя? Поди к сестрам, или…
Красивая Вера презрительно улыбнулась, видимо не чувствуя ни малейшего оскорбления.
– Ежели бы вы мне сказали давно, маменька, я бы тотчас ушла, – сказала она, и пошла в свою комнату.
Но, проходя мимо диванной, она заметила, что в ней у двух окошек симметрично сидели две пары. Она остановилась и презрительно улыбнулась. Соня сидела близко подле Николая, который переписывал ей стихи, в первый раз сочиненные им. Борис с Наташей сидели у другого окна и замолчали, когда вошла Вера. Соня и Наташа с виноватыми и счастливыми лицами взглянули на Веру.
Весело и трогательно было смотреть на этих влюбленных девочек, но вид их, очевидно, не возбуждал в Вере приятного чувства.
– Сколько раз я вас просила, – сказала она, – не брать моих вещей, у вас есть своя комната.
Она взяла от Николая чернильницу.
– Сейчас, сейчас, – сказал он, мокая перо.
– Вы всё умеете делать не во время, – сказала Вера. – То прибежали в гостиную, так что всем совестно сделалось за вас.
Несмотря на то, или именно потому, что сказанное ею было совершенно справедливо, никто ей не отвечал, и все четверо только переглядывались между собой. Она медлила в комнате с чернильницей в руке.
– И какие могут быть в ваши года секреты между Наташей и Борисом и между вами, – всё одни глупости!
– Ну, что тебе за дело, Вера? – тихеньким голоском, заступнически проговорила Наташа.
Она, видимо, была ко всем еще более, чем всегда, в этот день добра и ласкова.
– Очень глупо, – сказала Вера, – мне совестно за вас. Что за секреты?…
– У каждого свои секреты. Мы тебя с Бергом не трогаем, – сказала Наташа разгорячаясь.
– Я думаю, не трогаете, – сказала Вера, – потому что в моих поступках никогда ничего не может быть дурного. А вот я маменьке скажу, как ты с Борисом обходишься.
– Наталья Ильинишна очень хорошо со мной обходится, – сказал Борис. – Я не могу жаловаться, – сказал он.
– Оставьте, Борис, вы такой дипломат (слово дипломат было в большом ходу у детей в том особом значении, какое они придавали этому слову); даже скучно, – сказала Наташа оскорбленным, дрожащим голосом. – За что она ко мне пристает? Ты этого никогда не поймешь, – сказала она, обращаясь к Вере, – потому что ты никогда никого не любила; у тебя сердца нет, ты только madame de Genlis [мадам Жанлис] (это прозвище, считавшееся очень обидным, было дано Вере Николаем), и твое первое удовольствие – делать неприятности другим. Ты кокетничай с Бергом, сколько хочешь, – проговорила она скоро.
– Да уж я верно не стану перед гостями бегать за молодым человеком…
– Ну, добилась своего, – вмешался Николай, – наговорила всем неприятностей, расстроила всех. Пойдемте в детскую.
Все четверо, как спугнутая стая птиц, поднялись и пошли из комнаты.
– Мне наговорили неприятностей, а я никому ничего, – сказала Вера.
– Madame de Genlis! Madame de Genlis! – проговорили смеющиеся голоса из за двери.
Красивая Вера, производившая на всех такое раздражающее, неприятное действие, улыбнулась и видимо не затронутая тем, что ей было сказано, подошла к зеркалу и оправила шарф и прическу. Глядя на свое красивое лицо, она стала, повидимому, еще холоднее и спокойнее.
В гостиной продолжался разговор.
– Ah! chere, – говорила графиня, – и в моей жизни tout n'est pas rose. Разве я не вижу, что du train, que nous allons, [не всё розы. – при нашем образе жизни,] нашего состояния нам не надолго! И всё это клуб, и его доброта. В деревне мы живем, разве мы отдыхаем? Театры, охоты и Бог знает что. Да что обо мне говорить! Ну, как же ты это всё устроила? Я часто на тебя удивляюсь, Annette, как это ты, в свои годы, скачешь в повозке одна, в Москву, в Петербург, ко всем министрам, ко всей знати, со всеми умеешь обойтись, удивляюсь! Ну, как же это устроилось? Вот я ничего этого не умею.
– Ах, душа моя! – отвечала княгиня Анна Михайловна. – Не дай Бог тебе узнать, как тяжело остаться вдовой без подпоры и с сыном, которого любишь до обожания. Всему научишься, – продолжала она с некоторою гордостью. – Процесс мой меня научил. Ежели мне нужно видеть кого нибудь из этих тузов, я пишу записку: «princesse une telle [княгиня такая то] желает видеть такого то» и еду сама на извозчике хоть два, хоть три раза, хоть четыре, до тех пор, пока не добьюсь того, что мне надо. Мне всё равно, что бы обо мне ни думали.
– Ну, как же, кого ты просила о Бореньке? – спросила графиня. – Ведь вот твой уже офицер гвардии, а Николушка идет юнкером. Некому похлопотать. Ты кого просила?
