Теплопаровоз № 8000

Теплопаровоз № 8000
Теплопаровоз № 8000
Основные данные
Первичные двигатели	Паровая машина + дизель
Год постройки	1939
Страна постройки	СССР СССР
Завод	Ворошиловградский
Всего построено	1
Страна эксплуатации	СССР СССР
Ширина колеи	1524 мм
Род службы	Пассажирский
Осевая формула	1-4-1
Технические данные
Конструкционная скорость	130 км/ч
Рабочая масса	140 т
Сцепная масса	100 т
Нагрузка от движущих осей на рельсы	25 тс
Мощность двигателя	(1500 + 2000) л.с.
Диаметр движущих колёс	1850 мм
Давление пара в котле	20  кгс/см²
Испаряющая поверхность нагрева котла	199,5 м²
Поверхность нагрева пароперегревателя	72,6 м²
Площадь колосниковой решётки	4,73 м²
Число цилиндров	2
Диаметр цилиндров	430 мм
Ход поршня	770 мм
Парораспределительный механизм	системы Маршала

Теплопаровоз № 8000 — советский пассажирский теплопаровоз типа 1-4-1, выпущенный в 1939 году Ворошиловградским паровозостроительным заводом.

История

В 1935 году студент Л. М. Майзель впервые предложил конструкцию будущего локомотива-гибрида, который бы сочетал в себе свойства паровоза и тепловоза — теплопаровоз. Данное предложение было рассмотрено в научно-техническом отделе НКПС, который в дальнейшем поручил ВНИИЖТу сделать технический проект теплопаровоза. На основе результатов этих разработок, Ворошиловградскому паровозостроительному заводу было поручено спроектировать и построить пассажирский теплопаровоз, который бы имел такие же тяговые характеристики, как и пассажирский паровоз ИС. Проектирование вели инженеры А. С. Близнянский, Д. В. Львов и П. А. Сорока. Помимо этого, в разработке участвовал и сам Л. М. Майзель, который к тому времени уже работал инженером на заводе. По окончательному проекту, пуск локомотива осуществлялся на одном паре, а на скорости 15—25 км/ч в среднюю полость цилиндров вместо пара начинали впрыскивать жидкое топливо, при этом пар продолжал поступать уже только в крайние полости.

В июне 1939 года проектирование было завершено и завод перешёл к производству. В конструкции будущего пассажирского теплопаровоза (ему присвоен порядковый заводской номер 8000) были применены элементы многих пассажирских паровозов того времени. Так от паровоза ИС были заимствованы движущие колёсные пары (диаметр по кругу катания — 1850 мм, ход поршня — 770 мм) и спарники. Цилиндрическая часть котла была заимствована от С^у, однако так, как диаметр цилиндров был снижен до 430 мм, то для сохранения силы тяги давление пара в котле было поднято аж до 20  кгс/см², что в свою очередь привело к необходимости применения радиального потолка топки (на С^у он плоский). В сентябре того же года года постройка теплопаровоза была завершена.

18 октября 1939 года локомотив совершил наладочную поездку Ворошиловград — Кондрашевский — Ворошиловград, в ходе которой проверялась работа двигателя внутреннего сгорания. В следующем месяце теплопаровоз совершал уже поездки на Северо-Донецкой и Южной железных дорогах, пройдя в общей сложности порядка 2000 км. Локомотив развивал скорости 100—105 км/ч, а мощность достигала 3000 л.с. (при скорости 78 км/ч). 7 февраля 1940 года теплопаровоз впервые прибыл в Москву. После этого его направили на экспериментальное кольцо ВНИИЖТа, обследования на котором показали, что теплопаровоз № 8000 вдвое экономичней паровоза ИС, но при этом наблюдались повышенные утечки пара, из-за чего не удалось снять характеристики при работе лишь на паровой машине.

Летом 1940 года Ворошиловградский паровозостроительный завод разработал проект по усовершенствованию конструкции данного теплопаровоза. Однако после составления предварительной сметы выяснилось что стоимость переделки почти равна стоимости нового теплопаровоза, из-за чего были улучшены лишь отдельные узлы. Так, часть болтовых соединений заменили сварными, убрали лишние паропроводы, изменили конструкцию некоторых подшипников и т. д. Однако заметного снижения сцепного веса (а следовательно и нагрузки на рельсы) добиться не удалось. 20 июня локомотив опять прибыл в Москву, при этом из Дебальцево в Люблино он провёл поезд массой 900 т. На следующий день теплопаровоз с поездом массой 1100 т сделал рейс по маршруту Москва — Бологое — Москва (Октябрьская железная дорога). После его отправили для эксплуатации на железную дорогу им. В. В. Куйбышева, а летом 1942 года теплопаровоз нёс грузопассажирскую службу на участке Москва — Рязань Московско-Рязанской железной дороге. В 1943 году по предложению Майзеля было увеличено индикаторное давление в цилиндрах машины за счёт того, что когда давление газа в цилиндрах снижалось до уроня котлового, в цилиндры дополнительно впрыскивали пар. Данное изменение позволило также повысить скорость движения.

В 1946 году теплопаровоз перевели на Октябрьскую железную дорогу где были продолжены опытные поездки. Однако к тому времени в СССР был налажен серийный выпуск тепловозов ТЭ1, которые были гораздо экономичней, да и машинисты уже успели освоить этот тип локомотива. В связи с этим дальнейшие испытания теплопаровозов уже были не актуальны. Высокая осевая нагрузка в 25 тс также ограничивала применение теплопаровоза № 8000, поэтому в 1948 году его исключили из инвентаря.

Литература

• В.А. Раков. Опытный теплопаровоз типа 1-4-1 // Локомотивы отечественных железных дорог 1845-1955. — 2-е, переработанное и дополненное. — Москва: «Транспорт», 1995. — С. 386—388. — ISBN 5-277-00821-7.

Отрывок, характеризующий Теплопаровоз № 8000

С флеш они поехали еще левее дорогою, вьющеюся по частому, невысокому березовому лесу. В середине этого
леса выскочил перед ними на дорогу коричневый с белыми ногами заяц и, испуганный топотом большого количества лошадей, так растерялся, что долго прыгал по дороге впереди их, возбуждая общее внимание и смех, и, только когда в несколько голосов крикнули на него, бросился в сторону и скрылся в чаще. Проехав версты две по лесу, они выехали на поляну, на которой стояли войска корпуса Тучкова, долженствовавшего защищать левый фланг.
Здесь, на крайнем левом фланге, Бенигсен много и горячо говорил и сделал, как казалось Пьеру, важное в военном отношении распоряжение. Впереди расположения войск Тучкова находилось возвышение. Это возвышение не было занято войсками. Бенигсен громко критиковал эту ошибку, говоря, что было безумно оставить незанятою командующую местностью высоту и поставить войска под нею. Некоторые генералы выражали то же мнение. Один в особенности с воинской горячностью говорил о том, что их поставили тут на убой. Бенигсен приказал своим именем передвинуть войска на высоту.
Распоряжение это на левом фланге еще более заставило Пьера усумниться в его способности понять военное дело. Слушая Бенигсена и генералов, осуждавших положение войск под горою, Пьер вполне понимал их и разделял их мнение; но именно вследствие этого он не мог понять, каким образом мог тот, кто поставил их тут под горою, сделать такую очевидную и грубую ошибку.
Пьер не знал того, что войска эти были поставлены не для защиты позиции, как думал Бенигсен, а были поставлены в скрытое место для засады, то есть для того, чтобы быть незамеченными и вдруг ударить на подвигавшегося неприятеля. Бенигсен не знал этого и передвинул войска вперед по особенным соображениям, не сказав об этом главнокомандующему.


Князь Андрей в этот ясный августовский вечер 25 го числа лежал, облокотившись на руку, в разломанном сарае деревни Князькова, на краю расположения своего полка. В отверстие сломанной стены он смотрел на шедшую вдоль по забору полосу тридцатилетних берез с обрубленными нижними сучьями, на пашню с разбитыми на ней копнами овса и на кустарник, по которому виднелись дымы костров – солдатских кухонь.
Как ни тесна и никому не нужна и ни тяжка теперь казалась князю Андрею его жизнь, он так же, как и семь лет тому назад в Аустерлице накануне сражения, чувствовал себя взволнованным и раздраженным.
Приказания на завтрашнее сражение были отданы и получены им. Делать ему было больше нечего. Но мысли самые простые, ясные и потому страшные мысли не оставляли его в покое. Он знал, что завтрашнее сражение должно было быть самое страшное изо всех тех, в которых он участвовал, и возможность смерти в первый раз в его жизни, без всякого отношения к житейскому, без соображений о том, как она подействует на других, а только по отношению к нему самому, к его душе, с живостью, почти с достоверностью, просто и ужасно, представилась ему. И с высоты этого представления все, что прежде мучило и занимало его, вдруг осветилось холодным белым светом, без теней, без перспективы, без различия очертаний. Вся жизнь представилась ему волшебным фонарем, в который он долго смотрел сквозь стекло и при искусственном освещении. Теперь он увидал вдруг, без стекла, при ярком дневном свете, эти дурно намалеванные картины. «Да, да, вот они те волновавшие и восхищавшие и мучившие меня ложные образы, – говорил он себе, перебирая в своем воображении главные картины своего волшебного фонаря жизни, глядя теперь на них при этом холодном белом свете дня – ясной мысли о смерти. – Вот они, эти грубо намалеванные фигуры, которые представлялись чем то прекрасным и таинственным. Слава, общественное благо, любовь к женщине, самое отечество – как велики казались мне эти картины, какого глубокого смысла казались они исполненными! И все это так просто, бледно и грубо при холодном белом свете того утра, которое, я чувствую, поднимается для меня». Три главные горя его жизни в особенности останавливали его внимание. Его любовь к женщине, смерть его отца и французское нашествие, захватившее половину России. «Любовь!.. Эта девочка, мне казавшаяся преисполненною таинственных сил. Как же я любил ее! я делал поэтические планы о любви, о счастии с нею. О милый мальчик! – с злостью вслух проговорил он. – Как же! я верил в какую то идеальную любовь, которая должна была мне сохранить ее верность за целый год моего отсутствия! Как нежный голубок басни, она должна была зачахнуть в разлуке со мной. А все это гораздо проще… Все это ужасно просто, гадко!
Отец тоже строил в Лысых Горах и думал, что это его место, его земля, его воздух, его мужики; а пришел Наполеон и, не зная об его существовании, как щепку с дороги, столкнул его, и развалились его Лысые Горы и вся его жизнь. А княжна Марья говорит, что это испытание, посланное свыше. Для чего же испытание, когда его уже нет и не будет? никогда больше не будет! Его нет! Так кому же это испытание? Отечество, погибель Москвы! А завтра меня убьет – и не француз даже, а свой, как вчера разрядил солдат ружье около моего уха, и придут французы, возьмут меня за ноги и за голову и швырнут в яму, чтоб я не вонял им под носом, и сложатся новые условия жизни, которые будут также привычны для других, и я не буду знать про них, и меня не будет».
Он поглядел на полосу берез с их неподвижной желтизной, зеленью и белой корой, блестящих на солнце. «Умереть, чтобы меня убили завтра, чтобы меня не было… чтобы все это было, а меня бы не было». Он живо представил себе отсутствие себя в этой жизни. И эти березы с их светом и тенью, и эти курчавые облака, и этот дым костров – все вокруг преобразилось для него и показалось чем то страшным и угрожающим. Мороз пробежал по его спине. Быстро встав, он вышел из сарая и стал ходить.
За сараем послышались голоса.
– Кто там? – окликнул князь Андрей.
Красноносый капитан Тимохин, бывший ротный командир Долохова, теперь, за убылью офицеров, батальонный командир, робко вошел в сарай. За ним вошли адъютант и казначей полка.
Князь Андрей поспешно встал, выслушал то, что по службе имели передать ему офицеры, передал им еще некоторые приказания и сбирался отпустить их, когда из за сарая послышался знакомый, пришепетывающий голос.
– Que diable! [Черт возьми!] – сказал голос человека, стукнувшегося обо что то.