Улица Шеногина
| Улица Шеногина Москва | |
| Общая информация | |
|---|---|
| Страна | |
| Город | |
| Округ | |
| Район | |
| Протяжённость |
0,4 км |
| Ближайшие станции метро | |
| [www.openstreetmap.org/?lat=55.76444&lon=37.50972&zoom=15&layers=M на OpenStreetMap] | |
| [maps.google.com/maps?ll=55.76444,37.50972&q=55.76444,37.50972&spn=0.03,0.03&t=k&hl=ru на Картах Google] | |
Улица Шено́гина — улица на западе Москвы в районе Хорошёво-Мнёвники Северо-Западного административного округа, проходит от 1-го Силикатного проезда к берегу Москвы-реки.
Происхождение названия
Улица названа в 1957 году в память об участнике революций 1905 и 1917 годов, Гражданской и Великой Отечественной войн Фёдоре Михайловиче Шеногине (1888—1942).
Расположение
Улица Шеногина начинается от 1-го Силикатного проезда, проходит на юго-запад и заканчивается в промышленной зоне у берега Москвы-реки.
Учреждения и организации
- Дом 2 — Краснопресненский завод железобетонных конструкций;
- Дом 4 — издательство «Граница».
Напишите отзыв о статье "Улица Шеногина"
Ссылки
- [horoshevo-mnevniki.mos.ru/ Официальный сайт района Хорошёво-Мнёвники]
- Имена московских улиц. Топонимический словарь / Агеева Р. А. и др. — М.: ОГИ, 2007.
- [mom.mtu-net.ru/Yp2004/Sh/ulitsa_Shenogina246_3.htm Схема улицы]
| |||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Улица Шеногина
Доктор говорил, что выражаемое им беспокойство ничего не значило, что оно имело физические причины; но княжна Марья думала (и то, что ее присутствие всегда усиливало его беспокойство, подтверждало ее предположение), думала, что он что то хотел сказать ей. Он, очевидно, страдал и физически и нравственно.Надежды на исцеление не было. Везти его было нельзя. И что бы было, ежели бы он умер дорогой? «Не лучше ли бы было конец, совсем конец! – иногда думала княжна Марья. Она день и ночь, почти без сна, следила за ним, и, страшно сказать, она часто следила за ним не с надеждой найти призкаки облегчения, но следила, часто желая найти признаки приближения к концу.
Как ни странно было княжне сознавать в себе это чувство, но оно было в ней. И что было еще ужаснее для княжны Марьи, это было то, что со времени болезни ее отца (даже едва ли не раньше, не тогда ли уж, когда она, ожидая чего то, осталась с ним) в ней проснулись все заснувшие в ней, забытые личные желания и надежды. То, что годами не приходило ей в голову – мысли о свободной жизни без вечного страха отца, даже мысли о возможности любви и семейного счастия, как искушения дьявола, беспрестанно носились в ее воображении. Как ни отстраняла она от себя, беспрестанно ей приходили в голову вопросы о том, как она теперь, после того, устроит свою жизнь. Это были искушения дьявола, и княжна Марья знала это. Она знала, что единственное орудие против него была молитва, и она пыталась молиться. Она становилась в положение молитвы, смотрела на образа, читала слова молитвы, но не могла молиться. Она чувствовала, что теперь ее охватил другой мир – житейской, трудной и свободной деятельности, совершенно противоположный тому нравственному миру, в который она была заключена прежде и в котором лучшее утешение была молитва. Она не могла молиться и не могла плакать, и житейская забота охватила ее.
