Уоткинс, Калверт

Калверт Уоткинс
англ. Calwert Watkins
Дата рождения:	13 марта 1933(1933-03-13)
Дата смерти:	20 марта 2013(2013-03-20) (80 лет)
Страна:	США
Научная сфера:	лингвистика
Место работы:	Гарвардский университет, Университет Калифорнии (Лос-Анджелес)
Альма-матер:	Гарвардский университет

Калверт Уоткинс (англ. Calvert Watkins; 13 марта 1933 года — 20 марта 2013 года) — американский лингвист, профессор лингвистики и древних языков в Гарвардском (эмерит) и Калифорнийском университетах, автор ряда монографий и более ста пятидесяти статей по истории индоевропейских языков и индоевропейской культуре.

Его докторская диссертация «Indo-European Origins of the Celtic Verb I. The Sigmatic Aorist» (1962 год), которая отражала структуралистский подход Ежи Куриловича, открыла новую эру в сравнительном изучении кельтских языков и изучении глагольной системы индоевропейских языков. Уоткинс завершил свой вклад в эту область трудом «Indogermanische Grammatik III/1: Geschichte der Indogermanischen Verbalflexion» (1969 год).

В процессе изучения индоевропейского лексикона и поэзии он написал множество статей о кельтских, анатолийских, греческом, италийских, индоиранских языках. Многие эссе из этой области вошли в книгу «How to Kill a Dragon: Aspects of Indo-European Poetics» (1995 год); другие статьи в 1994 году были перепечатаны в двухтомном сборнике избранных трудов Уоткинса. К. Уоткинс внёс большой вклад в изучение индоевропейской поэтической традиции, восстановление различных поэтических формул, общих для нескольких индоевропейских традиций, а также в реконструкцию индоевропейской метрики. Уоткинс относился к числу немногих западных лингвистов, которые хорошо владеют русским языком; в своей работе он постоянно использовал достижения российских языковедов и культурологов.

Калверт Уоткинс внёс свой вклад в написание Американского словаря английского языка (англ.), а также редактировал Американский словарь индоевропейских языков (ISBN 0-618-08250-6). Сборник, изданный в честь 65-летия учёного в 1998 году, включает работы более 60 крупнейших специалистов в областях, которыми занимается К. Уоткинс.

Член ряда академий и научных обществ, в том числе почётный член Ирландской королевской академии. Член-корреспондент Британской академии (1987).

Женой Уоткинса была Стефани Джеймисон, известный специалист по индоиранским языкам.

Избранная библиография

• Watkins C. Indo-European origins of the Celtic verb. 1. The sigmatic aorist. Dublin: D.I.A.S., 1962, repr. 1970
• Watkins C. The origin of the t-preterite // Ériu, 19, 1962, pp. 25-46.
• Watkins C. Indo-European metrics and archaic Irish verse // Celtica, 6, 1963, pp. 194—249
• Watkins C. The origin of the f-future // Ériu, 20, 1966, pp. 67-81, 93
• Indogermanische Grammatik / Hg. v. Jerzy Kurylowicz. Bd. 3: Formenlehre. 1. Teil: Geschichte der indogermanischen Verbalflexion. Von Calvert Watkins. Heidelberg, 1969
• Watkins C. On the prehistory of Celtic verb inflexion // Ériu, 21, 1969, pp. 1-22.
• Watkins C. The etymology of Irish dúan // Celtica. Vol. 11, 1976, pp. 270—277.
• Watkins C. How to kill a dragon. Oxford, 1995
• Watkins C. Selected Writings of Calvert Watkins / Ed. L. Oliver. 2 vol. Innsbruck, 1995; Vol. 3, id, 2007

Ссылки

• [dic.academic.ru/dic.nsf/es/58825/%D0%A3%D0%BE%D1%82%D0%BA%D0%B8%D0%BD%D1%81 Уоткинс Калверт] (рус.). Проверено 18 мая 2010. [www.webcitation.org/67Cir5sPG Архивировано из первоисточника 26 апреля 2012].
• [static.scribd.com/docs/km058hvpku1jx.pdf Эссе Калверта Уоткинса об индоевропейских языках] (англ.)
• [www.fas.harvard.edu/~classics/people/watkins.html Страничка К. Уоткинса на сайте Гарвардского университета]

Отрывок, характеризующий Уоткинс, Калверт

Борис помнил ту Наташу в коротеньком платье, с черными, блестящими из под локон глазами и с отчаянным, детским смехом, которую он знал 4 года тому назад, и потому, когда вошла совсем другая Наташа, он смутился, и лицо его выразило восторженное удивление. Это выражение его лица обрадовало Наташу.
– Что, узнаешь свою маленькую приятельницу шалунью? – сказала графиня. Борис поцеловал руку Наташи и сказал, что он удивлен происшедшей в ней переменой.
– Как вы похорошели!
«Еще бы!», отвечали смеющиеся глаза Наташи.
– А папа постарел? – спросила она. Наташа села и, не вступая в разговор Бориса с графиней, молча рассматривала своего детского жениха до малейших подробностей. Он чувствовал на себе тяжесть этого упорного, ласкового взгляда и изредка взглядывал на нее.
Мундир, шпоры, галстук, прическа Бориса, всё это было самое модное и сomme il faut [вполне порядочно]. Это сейчас заметила Наташа. Он сидел немножко боком на кресле подле графини, поправляя правой рукой чистейшую, облитую перчатку на левой, говорил с особенным, утонченным поджатием губ об увеселениях высшего петербургского света и с кроткой насмешливостью вспоминал о прежних московских временах и московских знакомых. Не нечаянно, как это чувствовала Наташа, он упомянул, называя высшую аристократию, о бале посланника, на котором он был, о приглашениях к NN и к SS.
Наташа сидела всё время молча, исподлобья глядя на него. Взгляд этот всё больше и больше, и беспокоил, и смущал Бориса. Он чаще оглядывался на Наташу и прерывался в рассказах. Он просидел не больше 10 минут и встал, раскланиваясь. Всё те же любопытные, вызывающие и несколько насмешливые глаза смотрели на него. После первого своего посещения, Борис сказал себе, что Наташа для него точно так же привлекательна, как и прежде, но что он не должен отдаваться этому чувству, потому что женитьба на ней – девушке почти без состояния, – была бы гибелью его карьеры, а возобновление прежних отношений без цели женитьбы было бы неблагородным поступком. Борис решил сам с собою избегать встреч с Наташей, нo, несмотря на это решение, приехал через несколько дней и стал ездить часто и целые дни проводить у Ростовых. Ему представлялось, что ему необходимо было объясниться с Наташей, сказать ей, что всё старое должно быть забыто, что, несмотря на всё… она не может быть его женой, что у него нет состояния, и ее никогда не отдадут за него. Но ему всё не удавалось и неловко было приступить к этому объяснению. С каждым днем он более и более запутывался. Наташа, по замечанию матери и Сони, казалась по старому влюбленной в Бориса. Она пела ему его любимые песни, показывала ему свой альбом, заставляла его писать в него, не позволяла поминать ему о старом, давая понимать, как прекрасно было новое; и каждый день он уезжал в тумане, не сказав того, что намерен был сказать, сам не зная, что он делал и для чего он приезжал, и чем это кончится. Борис перестал бывать у Элен, ежедневно получал укоризненные записки от нее и всё таки целые дни проводил у Ростовых.


Однажды вечером, когда старая графиня, вздыхая и крехтя, в ночном чепце и кофточке, без накладных буклей, и с одним бедным пучком волос, выступавшим из под белого, коленкорового чепчика, клала на коврике земные поклоны вечерней молитвы, ее дверь скрипнула, и в туфлях на босу ногу, тоже в кофточке и в папильотках, вбежала Наташа. Графиня оглянулась и нахмурилась. Она дочитывала свою последнюю молитву: «Неужели мне одр сей гроб будет?» Молитвенное настроение ее было уничтожено. Наташа, красная, оживленная, увидав мать на молитве, вдруг остановилась на своем бегу, присела и невольно высунула язык, грозясь самой себе. Заметив, что мать продолжала молитву, она на цыпочках подбежала к кровати, быстро скользнув одной маленькой ножкой о другую, скинула туфли и прыгнула на тот одр, за который графиня боялась, как бы он не был ее гробом. Одр этот был высокий, перинный, с пятью всё уменьшающимися подушками. Наташа вскочила, утонула в перине, перевалилась к стенке и начала возиться под одеялом, укладываясь, подгибая коленки к подбородку, брыкая ногами и чуть слышно смеясь, то закрываясь с головой, то взглядывая на мать. Графиня кончила молитву и с строгим лицом подошла к постели; но, увидав, что Наташа закрыта с головой, улыбнулась своей доброй, слабой улыбкой.