Устюжский летописный свод

'
Устюжский летописный свод
Автор(ы)	неизвестен
Дата написания	XVI век
Язык оригинала	древнеславянский
Описывает	852 — XVI век
Жанр	Летописный свод
Тесно связано	Общерусский летописный свод
Первое издание	Великий Устюг, XVI век
Оригинал	неизвестен

Устюжский летописный свод, общерусский.

Создан в первой четверти XVI века в городе Устюг (сейчас Великий Устюг). Описывает события 852 – конца XVI века. Начальная часть не находит близких аналогий в других летописях. Как полагают историки сведения, не отразившиеся в «Повести временных лет» и Начальном своде, представляют собой следы литературного творчества XV—XVI вв.

В основе лежит так называемый общерусский летописный свод 1494 года, местные летописи и прочие источники. Ценный источник по истории войн Великого княжества Литовского, Русского и Жемойтского (ВКЛ) с Московским государством начала XVI века. Содержит наиболее подробные среди всех летописных источников сведения про третий Смоленский поход 1514 года, Оршанскую битву 1514 года и иные, возможно, записанные со слов устюжанина — непосредственного участника этих событий или военнопленного из ВКЛ.

Ссылки

• [www.pushkinskijdom.ru/Default.aspx?tabid=4300 Летопись Устюжская] — Электронные публикации Института русской литературы (Пушкинского Дома) РАН

Отрывок, характеризующий Устюжский летописный свод

– Для меня? Нет! Для меня всё пропало, – сказала она со стыдом и самоунижением.
– Все пропало? – повторил он. – Ежели бы я был не я, а красивейший, умнейший и лучший человек в мире, и был бы свободен, я бы сию минуту на коленях просил руки и любви вашей.
Наташа в первый раз после многих дней заплакала слезами благодарности и умиления и взглянув на Пьера вышла из комнаты.
Пьер тоже вслед за нею почти выбежал в переднюю, удерживая слезы умиления и счастья, давившие его горло, не попадая в рукава надел шубу и сел в сани.
– Теперь куда прикажете? – спросил кучер.
«Куда? спросил себя Пьер. Куда же можно ехать теперь? Неужели в клуб или гости?» Все люди казались так жалки, так бедны в сравнении с тем чувством умиления и любви, которое он испытывал; в сравнении с тем размягченным, благодарным взглядом, которым она последний раз из за слез взглянула на него.
– Домой, – сказал Пьер, несмотря на десять градусов мороза распахивая медвежью шубу на своей широкой, радостно дышавшей груди.
Было морозно и ясно. Над грязными, полутемными улицами, над черными крышами стояло темное, звездное небо. Пьер, только глядя на небо, не чувствовал оскорбительной низости всего земного в сравнении с высотою, на которой находилась его душа. При въезде на Арбатскую площадь, огромное пространство звездного темного неба открылось глазам Пьера. Почти в середине этого неба над Пречистенским бульваром, окруженная, обсыпанная со всех сторон звездами, но отличаясь от всех близостью к земле, белым светом, и длинным, поднятым кверху хвостом, стояла огромная яркая комета 1812 го года, та самая комета, которая предвещала, как говорили, всякие ужасы и конец света. Но в Пьере светлая звезда эта с длинным лучистым хвостом не возбуждала никакого страшного чувства. Напротив Пьер радостно, мокрыми от слез глазами, смотрел на эту светлую звезду, которая, как будто, с невыразимой быстротой пролетев неизмеримые пространства по параболической линии, вдруг, как вонзившаяся стрела в землю, влепилась тут в одно избранное ею место, на черном небе, и остановилась, энергично подняв кверху хвост, светясь и играя своим белым светом между бесчисленными другими, мерцающими звездами. Пьеру казалось, что эта звезда вполне отвечала тому, что было в его расцветшей к новой жизни, размягченной и ободренной душе.