ФГУП «Сигнал»

ОАО «Сигнал»
Тип	Открытое акционерное общество
Основание	1941
Расположение	Россия Россия: Челябинск
Ключевые фигуры	Муллин Михаил Станиславович (и. о. генерального директора)
Отрасль	Химическая промышленность, Машиностроение
Продукция	пиротехника развлекательная, военная, специализированная
Число сотрудников	▼ 1,5 тыс. (2010)

К:Компании, основанные в 1941 году

ОАО «Сигнал» — крупное российское предприятие химико-машиностроительного профиля. Расположено в Ленинском районе г. Челябинска. Входит в государственную корпорацию «Ростехнологии» в составе холдинговой компании ОАО "НПО «Прибор».

История

В соответствии с третьим пятилетним планом развития народного хозяйства страны на 1938—1942 годы. Совнарком СССР 23.10.1938 года принял решение о строительстве капсюльно-пиротехнического завода на Урале. Площадку под строительство завода выбрали на юго-восточном берегу озера Смолино на окраине г. Челябинска. Площадка была выбрана с учетом того, что рядом проходила железная дорога, имелись возможности получать электро- и теплоэнергию из районных узлов. Приказом Наркома оборонной промышленности СССР от 04.11.1938 года заводу был присвоен № 254. Директором новостройки был назначен Рза-аде Мироликбер Агамирович. Совнарком СССР обязал Наркомат оборонной промышленности закончить строительство завода в 1940 году. В 1939 году директором новостройки вместо освобожденного Рза-аде был назначен И.А. Реутов.

На 01.01.1939 год в штате завода было 47 человек, из них 35 рабочих, остальные ИТР, служащие, МОП. Постановлением президиума Челябинского облисполкома (протокол от 10.07.1939 года) утвержден отвод земель под строительство промышленных зданий и жилищно-культурно-бытовых помещений завода. Постановлением Совета народных комиссаров СССР от 09.01.1940 года утверждена площадка завода. Директором строительства в 1940 году назначен А.З. Селиверстов.

С началом Великой Отечественной войны по Приказу НКБ СССР от 10.10.1941 года на завод № 254 были эвакуированы гильзовый капсюльный, пиротехнический и дерево-тарный цеха завода № 11. Началом деятельности завода № 254 считается 5 декабря 1941 года.

Приказом Наркома боеприпасов СССР от 5.12.1941 года было назначено руководство завода, директором был назначен Куликов Валентин Иванович. Окончил Ленинградскую артиллерийскую академию, был директором на капсюльном заводе «Краснознаменец». При нем в 1941 году завод наградили орденом Ленина. Перед войной его назначают начальником 62 ГУ НКБ СССР. Он организовал эвакуацию заводов, подчиненных Главку, в том числе и завод № 11. В.И. Куликова назначили директором завода № 254, временно освободив его от обязанностей начальника 6-го Главного управления.

Главным инженером был назначен Курдюмов Анатолий Максимович. Были назначены также главные специалисты: главный механик Ройтман, главный энергетик Сизов, главный технолог — начальник производства Каплунник. Назначены были начальники цехов. Прибывших с завода № 11 рабочих, специалистов и их семьи размещали в землянках, щитовых бараках по несколько семей в одной комнате. Работать приходилось в неимоверно трудных условиях: холода стояли свирепые, не хватало жилья , элементарных бытовых условий, не хватало пищи, не хватало необходимых для производства сырья и материалов.

В декабре 1941 года на заводе осуществили выпуск первых образцов военной продукции: трассеров, зажигательных шашек, дымовых шашек. Для их производства требовались тепло и пар. А котельной на заводе даже в проекте не было. Для получения технологического пара и для отопления зданий были использованы два паровоза серии «С» и «МР».

В 1941 году было утверждено первое проектное задание на строительство завода. В январе 1942 года инструментальным цехом был произведен первый выпуск инструмента. В первые месяцы работы завода его проверяли, чуть ли не ежедневно, представители Главка, Наркомата боеприпасов, Госплана и Госконтроля. Летом 1942 года В.И. Куликов, был освобожден от занимаемой должности и вместо него был назначен работавший в то время главным инженером Чапаевского завода Беленький Семен Моисеевич.. Директором завода Беленький Семен Моисеевич проработал до 1951 года. После него директором завода был назначен Береговой Николай Никитович. В 1953 году приказом министра директором завода был назначен A.M. Курдюмов.

Приказом Наркома боеприпасов СССР от 22.02.1942 года завод был обязан к 20.03.1942 года закончить строительство двух зданий для производства капсюлей; трех зданий, погребков и склада для производства гранат и запалов к ним. Выпуск гранат Ф-1 и РГД-33 начался 10.02.1942 года в недостроенных зданиях. В мае 1942 года состоялся пуск капсюльного производства. В середине 1942 года было принято решение о создании на заводе производства азидных капсюлей, оборудование для которого должны были поставить другие заводы в соответствии с приказом Наркома боеприпасов от 16.09.1942 года. В течение 1942 года было построено 16 зданий промышленного назначения, общей площадью 17 тыс. кв. м, домов и бараков — 4311 кв. м, а также хлебопекарня, баня-прачечная, пожарное депо. В 1942 году на заводе было освоено 33 изделия военной техники: ручные гранаты Ф-1, РГД-33, РГ-42, капсюли, шашки дымовые, трассеры, 26-мм осветительные и сигнальные патроны. По валовому выпуску был достигнут довоенный уровень производства изделий завода № 11.

Выросли и окрепли кадры руководителей производства. Главный механик A.M. Ройтман, главный конструктор К.А. Митин и начальник цеха Н.Г. Грубов успешно справились с внедрением оборудования в производство, с механизацией трудоемких работ. Умелыми организаторами проявили себя начальники цехов А.Ф. Спиридонов и А.А. Кашенков. В течение 1943 года было построено 22 промышленных объекта общей площадью 12,8 тыс. кв. м, в том числе 4 здания, на площадях которых в июне было развернуто азидное производство, здание сушки составов, центральная котельная с резервуаром и водоводом, центральная распределительная подстанция с ЛЭП в 35 киловольт и др. Одновременно строилось и жилье. Объем производства военной продукции увеличился по сравнению с 1942 годом в 6 раз. Был освоен выпуск новых изделий, в том числе капсюлей-детонаторов ТАТ-1 и зажигательных авиабомб ЗАБ-2,5.

За годы Великой Отечественной войны завод сформировался как комплекс по производству капсюлей, средств пиротехники, гранат с достаточно развитым вспомогательным хозяйством и энергетикой. Было освоено более 50 наименований изделий. На заводе в годы войны действенным был лозунг: «Все для фронта, все для победы». Работали фронтовые бригады, особенно значительный вклад внесли бригады М.Ф. Червяковой, В.К. Кругляк, Е.Н. Черновской, A.M. Деревицкой, М.И. Рыжковой, О.И. Аннушкиной. С июня 1945 года завод был переведен на программу мирного времени. Была установлена нормальная восьмичасовая продолжительность рабочего дня. Многие изделия военной техники были сняты с производства.

Объем выпуска продукции по сравнению с 1944 годом сократился почти вдвое. Промышленное строительство было приостановлено. Тридцать один месяц подряд в тяжелейших условиях выполняли и перевыполняли задания, занимали призовые места — и вот такое положение. Продукции на складах было много, но её реализация шла трудно. Заказы на оборонные изделия резко сократились. Катастрофическим оказалось финансовое состояние.

Руководство завода принимало меры по выводу из кризисного состояния. Начали освоение пиротехнических изделий для нужд железнодорожников, охотничьих патронов, ранее не выпускавшихся промышленностью. В конце июня запустили два параллельных конвейера. С производства в одном из цехов сняли трассеры и зажигательные шашки, оставили только осветительные патроны. Цех начал освоение целлулоидного ширпотреба, но изделия эти стоили копейки. Освоение новой продукции шло очень трудно. Предстояло в кратчайшие сроки перевести завод на выпуск мирной продукции, введение в эксплуатацию без дополнительных площадей, без необходимого оборудования, без обученных кадров. Перестраивались и учились на ходу.

В соответствии со сложившимся к концу войны профилем завода и структурой плана задача заключалась в том, чтобы привести имеющиеся мощности в соответствие с нормами и «Правилами устройства взрывоопасных производств», устранить допущенные во время войны отступления в строительстве зданий и сооружений и добиться максимально возможной ассимиляции производства при выпуске гражданской продукции. Необходимо было решить вопросы техники безопасности, охраны труда, механизации технологических процессов, поточности производства и капитальности сооружений. С этой целью в сентябре 1945 года проектным институтом совместно с работниками завода было проведено тщательное обследование завода, в результате которого были выработаны конкретные рекомендации по реконструкции завода и приведению его в соответствие с требованиями устройства пиротехнических предприятий.

На основании собранного материала и утвержденного плана было разработано проектное задание, которым предусматривалось новое строительство, разборка деревянных зданий и замена их на кирпичные, замена деревянных перекрытий на железобетонные, обваловка зданий. Были запроектированы к строительству и реконструкции цеха: капсюльный, гильзовый, производства дымовых средств, гранат, пиротехнический, деревотарный, кузнечно-сварочный, азидный. Цеха инструментальный, картонажный и металлотарный, ремонтно-механический были размещены в ранее построенных помещениях.

В течение 1946 года была завершена перестройка производства цехов. Профиль завода с его основной номенклатурой был сохранен. Наряду с этим был освоен выпуск гражданских изделий, всего 28 наименований. Основная номенклатура сузилась до 14 наименований изделий. До конца года были построены здания ЦЗЛ, ремонтно-механического цеха, проведена реконструкция здания для производства металлических корпусов и металлической тары. Было продолжено жилищное и культурно-бытовое строительство. С 1946 года завод назывался «Сельмаш». Очевидно, идея о таком названии возникла исходя из того, что в этот период производились детали, узлы и оборудование сельскохозяйственного профиля. Завод был передан Министерству сельскохозяйственного машиностроения. 1947 год считается годом дальнейшего наращивания выпуска гражданской продукции и товаров народного потребления. Их номенклатура была расширена до 38 наименований и являлась максимальной во всей истории завода. Последующие 1948—1956 годы характеризуются ростом объемов за счет выпуска основной номенклатуры оборонного профиля. Были освоены новые виды изделий: трассеры, шашки имитации разрывов артиллерийских снарядов (ШИРАС), запалы, терки, гранаты, сигнальные патроны и другие. Выполнялись работы в соответствии с проектным заданием от 1945 года. Здания, подлежащие сносу, были списаны и разобраны, завершалось строительство мастерской снаряжения реактивных двигателей и гранат.

Проектное задание, разработанное в 1945 году, не охватывало всех видов работ завода, в нем не были предусмотрены капвложения по базисным складам хранения ВВ и готовой продукции, железнодорожному и автомобильному транспорту, объектам общезаводского и вспомогательного назначения.

В 1957 году проектный институт в соответствии с Постановлением Совета Министров СССР от 14.09.1954 года, разработал комплексное задание на реконструкцию и строительство завода. Проектом был определен состав завода: 5 цехов основного производства, цех, включающий ЦЗЛ, испытательную станцию, испытательную площадку, тир, цех изготовления корпусов дымовых, посадочных шашек, металлической тары и арматуры, блок ремонтных цехов и картонажный цех, цех штамповки капсюлей, цех инструментальный, цех деревотарный, складское хозяйство, базисные склады ВВ и готовой продукции, транспортное и энергетическое хозяйство. Проектом также предусматривалось введение новых технологических процессов снаряжения гранат, создание комплексов оборудования с полной механизацией производства дымовых шашек, механизация приготовления пиро- технических составов. Производство зажигательных шашек переводилось на роторные линии, вводились внутрицеховые и межцеховые подвесные конвейеры. В соответствии с проектным заданием были построены мастерские снаряжения и сборки пиротехнических и других изделий оборонного назначения, здания базисных складов и другие объекты. Перед коллективом завода были поставлены сложные задачи по увеличению объема производства на 30%. Необходимо было довести номенклатуру изделий до 63-х наименований, освоить новые виды изделий, которые составляли две трети плана.

К середине пятидесятых годов уменьшилась острота кадрового вопроса. Ежегодно приезжало 30—40 инженеров и техников — выпускников учебных заведений. В середине пятидесятых годов перед отраслью встала задача ликвидации отставания, форсирования технических разработок и их освоения. В соответствии с приказом Главка на заводе в ноябре 1955 года было создано СКТБ. Кадры набирали из цехов и отделов. Обязанности начальника СКТБ исполнял Б.А. Кудрявый, затем Я.И. Рон. С 1970 по 1981 год СКТБ возглавлял И.М. Хазанов. В первый год своего существования коллектив СКТБ разработал 108 различных проектов нестандартного оборудования. Специальное конструкторское бюро было детищем A.M. Курдюмова. СКТБ не могло существовать без механической и опытной базы. В 1957 году при СКТБ была создана экспериментальная мастерская для изготовления первых вариантов станков и узлов, для их проверки и корректировки чертежей.

Руководил ею известный на заводе рационализатор М.А. Кемаев. В 1962 году был создан цех механизации и автоматизации, который предназначался для изготовления нестандартного оборудования по проектам СКТБ и отраслевых институтов. Начальником стал Павел Васильевич Будовский. За годы существования СКТБ разных разработок было очень много. Такие работы, как линия прессования таблеток «Ферракут», линия подготовки компонентов и ряд других удостоены медалей ВДНХ. В те годы получили авторские свидетельства на изобретения и медали ВДНХ СССР Ю.С. Зотов, И.М. Хазанов, В.Ф. Колыванов, П.А. Тюленев, И.А. Бухарин, В.В. Ткаченко и другие. С 1959 года на заводе началось производство новых средств для Вооруженных Сил. Вместо 26-мм осветительных патронов, выстреливаемых из ракетниц, осваивались реактивные патроны, запускаемые с руки, и другие осветительные и сигнальные средства. Дальнейшее развитие завода в 1966—1978 годы осуществлялось по проектному заданию, разработанному проектным институтом в 1965 году на основании Постановления Совета Министров СССР от 23.06.1954 года и дополнения к проектному заданию строительства и реконструкции предприятия.

С 1967 года завод стал именоваться «Челябинский завод производства сигнальных средств». В новую номенклатуру взамен устаревших изделий были введены более современные виды реактивных патронов, гранат, дымовых гранат и других средств военной техники. Технология изготовления, снаряжения и сборки этих изделий потребовала нового оборудования, новых средств механизации и автоматизации, новых архитектурно-планировочных решений, создания комплексов зданий и сооружений, что позволило бы максимально сократить циклы производства, уменьшить загрузку зданий взрывоопасными веществами, выделить особо опасные операции и перевести их на дистанционное управление. Были построены в соответствии с проектами производственные здания для подготовки компонентов, приготовления составов, прессования и сборки изделий, испытательная станция, цех деревянной укупорки и картонных изделий. Таким образом, были комплексно решены вопросы по производству изделий. В этот же период было развернуто производство изделий «Пламя», создано большое по объему выпуска производство гальваноэлементов. Силами СКТБ, цеха механизации и автоматизации совместно с другими службами была проведена большая работа по механизации и автоматизации технологических процессов во всех основных цехах. На сборочных операциях практически во всех мастерских были внедрены механизированные конвейерные линии. Были механизированы транспортные операции за счет внедрения подвесных конвейеров внутри зданий и между зданиями. Задание по созданию производственных мощностей, установленное заводу Министерством по Постановлению ЦК КПСС и Совета Министров СССР, потребовало значительного расширения промышленной площадки и перераспределения производства дымовых изделий, наземных патронов и др. С этой целью по Приказу Министра от 14.02.1970 года на базе наземных сооружений бывшей шахты в г. Еманжелинске (Челябинская область) был создан филиал завода, что решило проблему дальнейшего развития завода, так как стесненная городской застройкой основная промышленная площадка не имела перспективы её расширения и укомплектования рабочими кадрами. Директором филиала назначили Анатолия Петровича Шитякова. Челябинскому заводу производства сигнальных средств был передан комплекс зданий и сооружений общей площадью 10,5 тыс. кв. м. Сюда входили: котельная, механическая мастерская, телефонная станция, компрессорная, инструментальный цех, гараж, подстанция, здание аглофабрики, кузница, шлифовальное отделение, склад ГСМ и другое, всего 19 наименований. Все они были построены в 1939 году. С целью рационального использования принятых зданий и сооружений, заводу приписывалось на их площадях организовать цех по производству пластмассовых деталей, полиэтиленовой укупорки, нейтральных дымовых средств с обеспечением выпуска продукции в III квартале 1970 года.

В 1978 году после перехода директора завода A.M. Ушкова на партийную работу предприятие возглавил Вихорев Николай Федорович. Родился он в 1941 году, на предприятии начал работать с 1966 года после окончания Челябинского политехнического института. Работал инженером-конструктором, старшим инженером-конструктором, руководителем группы конструкторов СКТБ. Трудолюбие, большая работоспособность, творческий подход к решению технических проблем были замечены руководством завода и с 1971 года Н.Ф. Вихорев был назначен заместителем главного инженера. В 1975 — 1976 годах он был избран секретарем парткома. А с 1977 года был назначен главным инженером завода, с 1978 года — директором завода, с 1979 года — генеральным директором производственного объединения «Сигнал». За успехи в выполнении заданий десятой и одиннадцатой пятилеток награждён орденами «Знак Почета», Трудового Красного Знамени. За двадцатилетний период работы предприятия под руководством Н.Ф. Вихорева достигнуты значительное увеличение объемов производства, улучшение условий труда и быта работников предприятия. Жилой микрорайон превратился в один из самых благоустроенных в городе со всеми объектами соцкультбыта.

В 1998 г. на должность генерального директора назначен Николай Александрович Шумилов, 1954 г. рождения. Он прибыл на завод после окончания КХТИ. Прошел путь от мастера до генерального директора ГП «Сигнал».

В период с 1979 по 1991 год был освоен целый ряд изделий военной техники, в том числе воспламенители, трассеры, дымовые гранаты, помеховые патроны, пиронагреватели и так далее, а также гражданские изделия и ТИП. Освоение новых изделий осуществлялось небольшими установочными партиями, зачастую с доработками и совершенствованием или заменой конструкции и технологии, что потребовало от инженерно-технических служб и производственных подразделений приложения максимальных усилий, оперативного твор- ческого подхода к решению технических проблем. В отдельные годы выпуск новых изделий занимал в общем объеме более 50%

Предыдущие названия

• «Завод № 254» (с момента основания)
• «Сельмаш» (? — ?)
• «ЧЗПСС» — Челябинский завод производства сигнальных средств (? — 1979)
• ПО «Сигнал» (1979—1992 гг.)
• ГП «Сигнал» (1992—1998 гг.)

Деятельность

В 2014 году было принято решение о объединении предприятия с Копейским заводом пластмасс с переносом всего технологического оборудования на его территорию . Дальнейшая судьба территории ФГУП "Сигнал" не определена. В лучшем случае это будет технопарк, в худшем - застройка и торговые комплексы в оставшихся целыми цехах.

Ранее предприятие выпускало широкий спектр пиротехнической продукции различного назначения:

• Изделия, специально разработанные по заказу Морского Регистра РФ. «Сигнал» является основным в России производителем средств подачи сигналов бедствия, соответствующих требованиям Международной Конвенции по охране человеческой жизни на море «СОЛАС — 74/96»:
  • Устройство линеметательное УЛМ-1.
  • Буй светодымящий БСД-97 .
  • Фальшфеер красного огня Ф-ЗК, белого огня Ф-ЗБ.
  • Плавучая дымовая шашка ПДШ-3.
  • Звуковая ракета бедствия ЗРБ-40.
  • Парашютная ракета бедствия ПРБ-40 (красная).
  • 30-мм ракета однозвездная зелёного огня РОЗ-30, красного огня РОК-30.
  • Сигнальная ракета РДСП красного и жёлтого огня.
• Изделия для ВС РФ и МВД РФ.

• Спортивно-охотничья пиротехника: сигнальные ракеты, спички всепогодные, пиротехнические факелы, нейтральные дымовые шашки.
• Профессиональная пиротехника различных калибров. На челябинском заводе изготавливаются высотные и парковые фейерверки, известные далеко за пределами Челябинска, а также дневные дымовые фейерверки, серийное производство которых на челябинском заводе — единственное в России.
• Развлекательная пиротехника: хлопушки, фонтаны, римские свечи, батареи комет.

Кроме собственного производства, осуществляется импорт пиротехники из КНР. C целью расширения рынков сбыта созданы представительства ФГУП «Сигнал» в Москве, Санкт-Петербурге, Краснодаре, Новороссийске, а также дилерская сеть, предусматривающая поставки продукции на территории почти всей России. На базе предприятия основаны ЗАО «Фейерверк» и Торговый Дом «Сигнал».

ФГУП «Сигнал» и ЗАО «Фейерверк» имеют штат аттестованных пиротехников для исполнения профессиональных фейерверочных представлений и являются членами Российской Ассоциации Производителей и Демонстраторов Фейерверков — [www.rparus.ru/ «РАПИД-Фейерверк»]

Предприятие имеет сертификат соответствия системы менеджмента качества требованиям международного стандарта ISO 9000.

В 2015 году советом директоров ФГУП «Сигнал» и ЗАО «Фейерверк» было принято решение о тестовом запуске фейерверка с новой платформы.Новая экспериментальная установка, разработанная этой осенью заводом Сигнал на базе знаменитой РСЗО ГРАД. По заявлению руководства компании будет произведено 113 залпов. Для получения разрешения у компании ушло четыре месяца. Это связано с предполагаемой опасностью проведения подобных мероприятий в черте города и высоким уровнем шума. В связи с этим было принято решение провести запуск с территории ФГУП «Сигнал» в сторону озера "Первое". в новогоднюю ночь.

Внимание: на домене www.gpsignal.ru, ранее принадлежавшем предприятию находится сайт некой мелкой торговой организации из Ростова-на-Дону.

---

См. также

• НИИПХ
• Краснозаводский химический завод
• ЧПО им. Чапаева

Литература

1. Меньшикова М. А. «Завод у озера: страницы истории Челябинского произв. об-ния Сигнал» ISBN 5-7688-0572-9
2. В. Н. Новосёлов, Л. В. Шубарина, В. М. Кравцов, Н. А. Севрюк «Ленинский район: страницы истории» ISBN 5-7135-0501-4

Ссылки

• [www.book-chel.ru/ind.php?what=card&id=2862 ФГУП «Сигнал»] в энциклопедии «Челябинск»
• [www.pircom.ru/ Сайт ЗАО «Фейерверк»]
• [www.upz74.ru|Caйт ООО «Уральский Пиротехнический Завод»]
• [www.pribor-holding.ru Сайт ОАО "НПО «Прибор» ]

Отрывок, характеризующий ФГУП «Сигнал»

… и высоко, и далеко,
На родиму сторону…
Жерков тронул шпорами лошадь, которая раза три, горячась, перебила ногами, не зная, с какой начать, справилась и поскакала, обгоняя роту и догоняя коляску, тоже в такт песни.


Возвратившись со смотра, Кутузов, сопутствуемый австрийским генералом, прошел в свой кабинет и, кликнув адъютанта, приказал подать себе некоторые бумаги, относившиеся до состояния приходивших войск, и письма, полученные от эрцгерцога Фердинанда, начальствовавшего передовою армией. Князь Андрей Болконский с требуемыми бумагами вошел в кабинет главнокомандующего. Перед разложенным на столе планом сидели Кутузов и австрийский член гофкригсрата.
– А… – сказал Кутузов, оглядываясь на Болконского, как будто этим словом приглашая адъютанта подождать, и продолжал по французски начатый разговор.
– Я только говорю одно, генерал, – говорил Кутузов с приятным изяществом выражений и интонации, заставлявшим вслушиваться в каждое неторопливо сказанное слово. Видно было, что Кутузов и сам с удовольствием слушал себя. – Я только одно говорю, генерал, что ежели бы дело зависело от моего личного желания, то воля его величества императора Франца давно была бы исполнена. Я давно уже присоединился бы к эрцгерцогу. И верьте моей чести, что для меня лично передать высшее начальство армией более меня сведущему и искусному генералу, какими так обильна Австрия, и сложить с себя всю эту тяжкую ответственность для меня лично было бы отрадой. Но обстоятельства бывают сильнее нас, генерал.
И Кутузов улыбнулся с таким выражением, как будто он говорил: «Вы имеете полное право не верить мне, и даже мне совершенно всё равно, верите ли вы мне или нет, но вы не имеете повода сказать мне это. И в этом то всё дело».
Австрийский генерал имел недовольный вид, но не мог не в том же тоне отвечать Кутузову.
– Напротив, – сказал он ворчливым и сердитым тоном, так противоречившим лестному значению произносимых слов, – напротив, участие вашего превосходительства в общем деле высоко ценится его величеством; но мы полагаем, что настоящее замедление лишает славные русские войска и их главнокомандующих тех лавров, которые они привыкли пожинать в битвах, – закончил он видимо приготовленную фразу.
Кутузов поклонился, не изменяя улыбки.
– А я так убежден и, основываясь на последнем письме, которым почтил меня его высочество эрцгерцог Фердинанд, предполагаю, что австрийские войска, под начальством столь искусного помощника, каков генерал Мак, теперь уже одержали решительную победу и не нуждаются более в нашей помощи, – сказал Кутузов.
Генерал нахмурился. Хотя и не было положительных известий о поражении австрийцев, но было слишком много обстоятельств, подтверждавших общие невыгодные слухи; и потому предположение Кутузова о победе австрийцев было весьма похоже на насмешку. Но Кутузов кротко улыбался, всё с тем же выражением, которое говорило, что он имеет право предполагать это. Действительно, последнее письмо, полученное им из армии Мака, извещало его о победе и о самом выгодном стратегическом положении армии.
– Дай ка сюда это письмо, – сказал Кутузов, обращаясь к князю Андрею. – Вот изволите видеть. – И Кутузов, с насмешливою улыбкой на концах губ, прочел по немецки австрийскому генералу следующее место из письма эрцгерцога Фердинанда: «Wir haben vollkommen zusammengehaltene Krafte, nahe an 70 000 Mann, um den Feind, wenn er den Lech passirte, angreifen und schlagen zu konnen. Wir konnen, da wir Meister von Ulm sind, den Vortheil, auch von beiden Uferien der Donau Meister zu bleiben, nicht verlieren; mithin auch jeden Augenblick, wenn der Feind den Lech nicht passirte, die Donau ubersetzen, uns auf seine Communikations Linie werfen, die Donau unterhalb repassiren und dem Feinde, wenn er sich gegen unsere treue Allirte mit ganzer Macht wenden wollte, seine Absicht alabald vereitelien. Wir werden auf solche Weise den Zeitpunkt, wo die Kaiserlich Ruseische Armee ausgerustet sein wird, muthig entgegenharren, und sodann leicht gemeinschaftlich die Moglichkeit finden, dem Feinde das Schicksal zuzubereiten, so er verdient». [Мы имеем вполне сосредоточенные силы, около 70 000 человек, так что мы можем атаковать и разбить неприятеля в случае переправы его через Лех. Так как мы уже владеем Ульмом, то мы можем удерживать за собою выгоду командования обоими берегами Дуная, стало быть, ежеминутно, в случае если неприятель не перейдет через Лех, переправиться через Дунай, броситься на его коммуникационную линию, ниже перейти обратно Дунай и неприятелю, если он вздумает обратить всю свою силу на наших верных союзников, не дать исполнить его намерение. Таким образом мы будем бодро ожидать времени, когда императорская российская армия совсем изготовится, и затем вместе легко найдем возможность уготовить неприятелю участь, коей он заслуживает».]
Кутузов тяжело вздохнул, окончив этот период, и внимательно и ласково посмотрел на члена гофкригсрата.
– Но вы знаете, ваше превосходительство, мудрое правило, предписывающее предполагать худшее, – сказал австрийский генерал, видимо желая покончить с шутками и приступить к делу.
Он невольно оглянулся на адъютанта.
– Извините, генерал, – перебил его Кутузов и тоже поворотился к князю Андрею. – Вот что, мой любезный, возьми ты все донесения от наших лазутчиков у Козловского. Вот два письма от графа Ностица, вот письмо от его высочества эрцгерцога Фердинанда, вот еще, – сказал он, подавая ему несколько бумаг. – И из всего этого чистенько, на французском языке, составь mеmorandum, записочку, для видимости всех тех известий, которые мы о действиях австрийской армии имели. Ну, так то, и представь его превосходительству.
Князь Андрей наклонил голову в знак того, что понял с первых слов не только то, что было сказано, но и то, что желал бы сказать ему Кутузов. Он собрал бумаги, и, отдав общий поклон, тихо шагая по ковру, вышел в приемную.
Несмотря на то, что еще не много времени прошло с тех пор, как князь Андрей оставил Россию, он много изменился за это время. В выражении его лица, в движениях, в походке почти не было заметно прежнего притворства, усталости и лени; он имел вид человека, не имеющего времени думать о впечатлении, какое он производит на других, и занятого делом приятным и интересным. Лицо его выражало больше довольства собой и окружающими; улыбка и взгляд его были веселее и привлекательнее.
Кутузов, которого он догнал еще в Польше, принял его очень ласково, обещал ему не забывать его, отличал от других адъютантов, брал с собою в Вену и давал более серьезные поручения. Из Вены Кутузов писал своему старому товарищу, отцу князя Андрея:
«Ваш сын, – писал он, – надежду подает быть офицером, из ряду выходящим по своим занятиям, твердости и исполнительности. Я считаю себя счастливым, имея под рукой такого подчиненного».
В штабе Кутузова, между товарищами сослуживцами и вообще в армии князь Андрей, так же как и в петербургском обществе, имел две совершенно противоположные репутации.
Одни, меньшая часть, признавали князя Андрея чем то особенным от себя и от всех других людей, ожидали от него больших успехов, слушали его, восхищались им и подражали ему; и с этими людьми князь Андрей был прост и приятен. Другие, большинство, не любили князя Андрея, считали его надутым, холодным и неприятным человеком. Но с этими людьми князь Андрей умел поставить себя так, что его уважали и даже боялись.
Выйдя в приемную из кабинета Кутузова, князь Андрей с бумагами подошел к товарищу,дежурному адъютанту Козловскому, который с книгой сидел у окна.
– Ну, что, князь? – спросил Козловский.
– Приказано составить записку, почему нейдем вперед.
– А почему?
Князь Андрей пожал плечами.
– Нет известия от Мака? – спросил Козловский.
– Нет.
– Ежели бы правда, что он разбит, так пришло бы известие.
– Вероятно, – сказал князь Андрей и направился к выходной двери; но в то же время навстречу ему, хлопнув дверью, быстро вошел в приемную высокий, очевидно приезжий, австрийский генерал в сюртуке, с повязанною черным платком головой и с орденом Марии Терезии на шее. Князь Андрей остановился.
– Генерал аншеф Кутузов? – быстро проговорил приезжий генерал с резким немецким выговором, оглядываясь на обе стороны и без остановки проходя к двери кабинета.
– Генерал аншеф занят, – сказал Козловский, торопливо подходя к неизвестному генералу и загораживая ему дорогу от двери. – Как прикажете доложить?
Неизвестный генерал презрительно оглянулся сверху вниз на невысокого ростом Козловского, как будто удивляясь, что его могут не знать.
– Генерал аншеф занят, – спокойно повторил Козловский.
Лицо генерала нахмурилось, губы его дернулись и задрожали. Он вынул записную книжку, быстро начертил что то карандашом, вырвал листок, отдал, быстрыми шагами подошел к окну, бросил свое тело на стул и оглянул бывших в комнате, как будто спрашивая: зачем они на него смотрят? Потом генерал поднял голову, вытянул шею, как будто намереваясь что то сказать, но тотчас же, как будто небрежно начиная напевать про себя, произвел странный звук, который тотчас же пресекся. Дверь кабинета отворилась, и на пороге ее показался Кутузов. Генерал с повязанною головой, как будто убегая от опасности, нагнувшись, большими, быстрыми шагами худых ног подошел к Кутузову.
– Vous voyez le malheureux Mack, [Вы видите несчастного Мака.] – проговорил он сорвавшимся голосом.
Лицо Кутузова, стоявшего в дверях кабинета, несколько мгновений оставалось совершенно неподвижно. Потом, как волна, пробежала по его лицу морщина, лоб разгладился; он почтительно наклонил голову, закрыл глаза, молча пропустил мимо себя Мака и сам за собой затворил дверь.
Слух, уже распространенный прежде, о разбитии австрийцев и о сдаче всей армии под Ульмом, оказывался справедливым. Через полчаса уже по разным направлениям были разосланы адъютанты с приказаниями, доказывавшими, что скоро и русские войска, до сих пор бывшие в бездействии, должны будут встретиться с неприятелем.
Князь Андрей был один из тех редких офицеров в штабе, который полагал свой главный интерес в общем ходе военного дела. Увидав Мака и услыхав подробности его погибели, он понял, что половина кампании проиграна, понял всю трудность положения русских войск и живо вообразил себе то, что ожидает армию, и ту роль, которую он должен будет играть в ней.
Невольно он испытывал волнующее радостное чувство при мысли о посрамлении самонадеянной Австрии и о том, что через неделю, может быть, придется ему увидеть и принять участие в столкновении русских с французами, впервые после Суворова.
Но он боялся гения Бонапарта, который мог оказаться сильнее всей храбрости русских войск, и вместе с тем не мог допустить позора для своего героя.
Взволнованный и раздраженный этими мыслями, князь Андрей пошел в свою комнату, чтобы написать отцу, которому он писал каждый день. Он сошелся в коридоре с своим сожителем Несвицким и шутником Жерковым; они, как всегда, чему то смеялись.
– Что ты так мрачен? – спросил Несвицкий, заметив бледное с блестящими глазами лицо князя Андрея.
– Веселиться нечему, – отвечал Болконский.
В то время как князь Андрей сошелся с Несвицким и Жерковым, с другой стороны коридора навстречу им шли Штраух, австрийский генерал, состоявший при штабе Кутузова для наблюдения за продовольствием русской армии, и член гофкригсрата, приехавшие накануне. По широкому коридору было достаточно места, чтобы генералы могли свободно разойтись с тремя офицерами; но Жерков, отталкивая рукой Несвицкого, запыхавшимся голосом проговорил:
– Идут!… идут!… посторонитесь, дорогу! пожалуйста дорогу!
Генералы проходили с видом желания избавиться от утруждающих почестей. На лице шутника Жеркова выразилась вдруг глупая улыбка радости, которой он как будто не мог удержать.
– Ваше превосходительство, – сказал он по немецки, выдвигаясь вперед и обращаясь к австрийскому генералу. – Имею честь поздравить.
Он наклонил голову и неловко, как дети, которые учатся танцовать, стал расшаркиваться то одной, то другой ногой.
Генерал, член гофкригсрата, строго оглянулся на него; не заметив серьезность глупой улыбки, не мог отказать в минутном внимании. Он прищурился, показывая, что слушает.
– Имею честь поздравить, генерал Мак приехал,совсем здоров,только немного тут зашибся, – прибавил он,сияя улыбкой и указывая на свою голову.
Генерал нахмурился, отвернулся и пошел дальше.
– Gott, wie naiv! [Боже мой, как он прост!] – сказал он сердито, отойдя несколько шагов.
Несвицкий с хохотом обнял князя Андрея, но Болконский, еще более побледнев, с злобным выражением в лице, оттолкнул его и обратился к Жеркову. То нервное раздражение, в которое его привели вид Мака, известие об его поражении и мысли о том, что ожидает русскую армию, нашло себе исход в озлоблении на неуместную шутку Жеркова.
– Если вы, милостивый государь, – заговорил он пронзительно с легким дрожанием нижней челюсти, – хотите быть шутом , то я вам в этом не могу воспрепятствовать; но объявляю вам, что если вы осмелитесь другой раз скоморошничать в моем присутствии, то я вас научу, как вести себя.
Несвицкий и Жерков так были удивлены этой выходкой, что молча, раскрыв глаза, смотрели на Болконского.
– Что ж, я поздравил только, – сказал Жерков.
– Я не шучу с вами, извольте молчать! – крикнул Болконский и, взяв за руку Несвицкого, пошел прочь от Жеркова, не находившего, что ответить.
– Ну, что ты, братец, – успокоивая сказал Несвицкий.
– Как что? – заговорил князь Андрей, останавливаясь от волнения. – Да ты пойми, что мы, или офицеры, которые служим своему царю и отечеству и радуемся общему успеху и печалимся об общей неудаче, или мы лакеи, которым дела нет до господского дела. Quarante milles hommes massacres et l'ario mee de nos allies detruite, et vous trouvez la le mot pour rire, – сказал он, как будто этою французскою фразой закрепляя свое мнение. – C'est bien pour un garcon de rien, comme cet individu, dont vous avez fait un ami, mais pas pour vous, pas pour vous. [Сорок тысяч человек погибло и союзная нам армия уничтожена, а вы можете при этом шутить. Это простительно ничтожному мальчишке, как вот этот господин, которого вы сделали себе другом, но не вам, не вам.] Мальчишкам только можно так забавляться, – сказал князь Андрей по русски, выговаривая это слово с французским акцентом, заметив, что Жерков мог еще слышать его.
Он подождал, не ответит ли что корнет. Но корнет повернулся и вышел из коридора.


Гусарский Павлоградский полк стоял в двух милях от Браунау. Эскадрон, в котором юнкером служил Николай Ростов, расположен был в немецкой деревне Зальценек. Эскадронному командиру, ротмистру Денисову, известному всей кавалерийской дивизии под именем Васьки Денисова, была отведена лучшая квартира в деревне. Юнкер Ростов с тех самых пор, как он догнал полк в Польше, жил вместе с эскадронным командиром.
11 октября, в тот самый день, когда в главной квартире всё было поднято на ноги известием о поражении Мака, в штабе эскадрона походная жизнь спокойно шла по старому. Денисов, проигравший всю ночь в карты, еще не приходил домой, когда Ростов, рано утром, верхом, вернулся с фуражировки. Ростов в юнкерском мундире подъехал к крыльцу, толконув лошадь, гибким, молодым жестом скинул ногу, постоял на стремени, как будто не желая расстаться с лошадью, наконец, спрыгнул и крикнул вестового.
– А, Бондаренко, друг сердечный, – проговорил он бросившемуся стремглав к его лошади гусару. – Выводи, дружок, – сказал он с тою братскою, веселою нежностию, с которою обращаются со всеми хорошие молодые люди, когда они счастливы.
– Слушаю, ваше сиятельство, – отвечал хохол, встряхивая весело головой.
– Смотри же, выводи хорошенько!
Другой гусар бросился тоже к лошади, но Бондаренко уже перекинул поводья трензеля. Видно было, что юнкер давал хорошо на водку, и что услужить ему было выгодно. Ростов погладил лошадь по шее, потом по крупу и остановился на крыльце.
«Славно! Такая будет лошадь!» сказал он сам себе и, улыбаясь и придерживая саблю, взбежал на крыльцо, погромыхивая шпорами. Хозяин немец, в фуфайке и колпаке, с вилами, которыми он вычищал навоз, выглянул из коровника. Лицо немца вдруг просветлело, как только он увидал Ростова. Он весело улыбнулся и подмигнул: «Schon, gut Morgen! Schon, gut Morgen!» [Прекрасно, доброго утра!] повторял он, видимо, находя удовольствие в приветствии молодого человека.
– Schon fleissig! [Уже за работой!] – сказал Ростов всё с тою же радостною, братскою улыбкой, какая не сходила с его оживленного лица. – Hoch Oestreicher! Hoch Russen! Kaiser Alexander hoch! [Ура Австрийцы! Ура Русские! Император Александр ура!] – обратился он к немцу, повторяя слова, говоренные часто немцем хозяином.
Немец засмеялся, вышел совсем из двери коровника, сдернул
колпак и, взмахнув им над головой, закричал:
– Und die ganze Welt hoch! [И весь свет ура!]
Ростов сам так же, как немец, взмахнул фуражкой над головой и, смеясь, закричал: «Und Vivat die ganze Welt»! Хотя не было никакой причины к особенной радости ни для немца, вычищавшего свой коровник, ни для Ростова, ездившего со взводом за сеном, оба человека эти с счастливым восторгом и братскою любовью посмотрели друг на друга, потрясли головами в знак взаимной любви и улыбаясь разошлись – немец в коровник, а Ростов в избу, которую занимал с Денисовым.
– Что барин? – спросил он у Лаврушки, известного всему полку плута лакея Денисова.
– С вечера не бывали. Верно, проигрались, – отвечал Лаврушка. – Уж я знаю, коли выиграют, рано придут хвастаться, а коли до утра нет, значит, продулись, – сердитые придут. Кофею прикажете?
– Давай, давай.
Через 10 минут Лаврушка принес кофею. Идут! – сказал он, – теперь беда. – Ростов заглянул в окно и увидал возвращающегося домой Денисова. Денисов был маленький человек с красным лицом, блестящими черными глазами, черными взлохмоченными усами и волосами. На нем был расстегнутый ментик, спущенные в складках широкие чикчиры, и на затылке была надета смятая гусарская шапочка. Он мрачно, опустив голову, приближался к крыльцу.
– Лавг'ушка, – закричал он громко и сердито. – Ну, снимай, болван!
– Да я и так снимаю, – отвечал голос Лаврушки.
– А! ты уж встал, – сказал Денисов, входя в комнату.
– Давно, – сказал Ростов, – я уже за сеном сходил и фрейлен Матильда видел.
– Вот как! А я пг'одулся, бг'ат, вчег'а, как сукин сын! – закричал Денисов, не выговаривая р . – Такого несчастия! Такого несчастия! Как ты уехал, так и пошло. Эй, чаю!
Денисов, сморщившись, как бы улыбаясь и выказывая свои короткие крепкие зубы, начал обеими руками с короткими пальцами лохматить, как пес, взбитые черные, густые волосы.
– Чог'т меня дег'нул пойти к этой кг'ысе (прозвище офицера), – растирая себе обеими руками лоб и лицо, говорил он. – Можешь себе пг'едставить, ни одной каг'ты, ни одной, ни одной каг'ты не дал.
Денисов взял подаваемую ему закуренную трубку, сжал в кулак, и, рассыпая огонь, ударил ею по полу, продолжая кричать.
– Семпель даст, паг'оль бьет; семпель даст, паг'оль бьет.
Он рассыпал огонь, разбил трубку и бросил ее. Денисов помолчал и вдруг своими блестящими черными глазами весело взглянул на Ростова.
– Хоть бы женщины были. А то тут, кг'оме как пить, делать нечего. Хоть бы дг'аться ског'ей.
– Эй, кто там? – обратился он к двери, заслышав остановившиеся шаги толстых сапог с бряцанием шпор и почтительное покашливанье.
– Вахмистр! – сказал Лаврушка.
Денисов сморщился еще больше.
– Сквег'но, – проговорил он, бросая кошелек с несколькими золотыми. – Г`остов, сочти, голубчик, сколько там осталось, да сунь кошелек под подушку, – сказал он и вышел к вахмистру.
Ростов взял деньги и, машинально, откладывая и ровняя кучками старые и новые золотые, стал считать их.
– А! Телянин! Здог'ово! Вздули меня вчег'а! – послышался голос Денисова из другой комнаты.
– У кого? У Быкова, у крысы?… Я знал, – сказал другой тоненький голос, и вслед за тем в комнату вошел поручик Телянин, маленький офицер того же эскадрона.
Ростов кинул под подушку кошелек и пожал протянутую ему маленькую влажную руку. Телянин был перед походом за что то переведен из гвардии. Он держал себя очень хорошо в полку; но его не любили, и в особенности Ростов не мог ни преодолеть, ни скрывать своего беспричинного отвращения к этому офицеру.
– Ну, что, молодой кавалерист, как вам мой Грачик служит? – спросил он. (Грачик была верховая лошадь, подъездок, проданная Теляниным Ростову.)
Поручик никогда не смотрел в глаза человеку, с кем говорил; глаза его постоянно перебегали с одного предмета на другой.
– Я видел, вы нынче проехали…
– Да ничего, конь добрый, – отвечал Ростов, несмотря на то, что лошадь эта, купленная им за 700 рублей, не стоила и половины этой цены. – Припадать стала на левую переднюю… – прибавил он. – Треснуло копыто! Это ничего. Я вас научу, покажу, заклепку какую положить.
– Да, покажите пожалуйста, – сказал Ростов.
– Покажу, покажу, это не секрет. А за лошадь благодарить будете.
– Так я велю привести лошадь, – сказал Ростов, желая избавиться от Телянина, и вышел, чтобы велеть привести лошадь.
В сенях Денисов, с трубкой, скорчившись на пороге, сидел перед вахмистром, который что то докладывал. Увидав Ростова, Денисов сморщился и, указывая через плечо большим пальцем в комнату, в которой сидел Телянин, поморщился и с отвращением тряхнулся.
– Ох, не люблю молодца, – сказал он, не стесняясь присутствием вахмистра.
Ростов пожал плечами, как будто говоря: «И я тоже, да что же делать!» и, распорядившись, вернулся к Телянину.
Телянин сидел всё в той же ленивой позе, в которой его оставил Ростов, потирая маленькие белые руки.
«Бывают же такие противные лица», подумал Ростов, входя в комнату.
– Что же, велели привести лошадь? – сказал Телянин, вставая и небрежно оглядываясь.
– Велел.
– Да пойдемте сами. Я ведь зашел только спросить Денисова о вчерашнем приказе. Получили, Денисов?
– Нет еще. А вы куда?
– Вот хочу молодого человека научить, как ковать лошадь, – сказал Телянин.
Они вышли на крыльцо и в конюшню. Поручик показал, как делать заклепку, и ушел к себе.
Когда Ростов вернулся, на столе стояла бутылка с водкой и лежала колбаса. Денисов сидел перед столом и трещал пером по бумаге. Он мрачно посмотрел в лицо Ростову.