Фокин, Юрий Георгиевич

Юрий Георгиевич Фокин (11 июля 1925, Ленинград) — российский, ранее советский, шахматный композитор и журналист; мастер спорта СССР (1984), судья всесоюзной категории (1976), международный арбитр (1998) по шахматной композиции. Председатель комиссии по шахматной композиции Ленинграда (с 1975 по 1988).

Биография

Родился в семье военнослужащего.

В январе 1943 года был призван в пограничные войска. Участник Великой Отечественной войны.

Уволен в запас в 1975 году в звании подполковника, после чего занялся шахматной журналистикой.

С 1969 года был редактором шахматного отдела газеты «Вечерний Ленинград» (теперь «Вечерний Петербург»). Автор ряда статей по вопросам шахматной композиции.

Начиная с 1946 года, опубликовал 320 шахматных композиций разных жанров, преимущественно двух- и трёхходовки, задачи на кооперативный мат.

Награды

На разных конкурсах удостоен: 90 отличий, 45 призов (в том числе 15 первых). Финалист трёх чемпионатов СССР (1971—1984), в том числе 15-го чемпионата (1984) — 6-7-е место (двухходовки).

Изданные книги

• Леонид Куббель / Владимиров Я. Г., Фокин Ю. Г. — М.: ФиС, 1984. — 384 с.
• Поэзия шахмат : Творчество шахмат. композиторов Санкт-Петербурга / Я. Г. Владимиров, В. А. Разуменко, Ю. Г. Фокин. — СПб. : Лениздат, 1993. — 176 с. : ил.

Ссылки

• Шахматы : энциклопедический словарь / гл. ред. А. Е. Карпов. — М.: Советская энциклопедия, 1990. — С. 433. — 624 с. — 100 000 экз. — ISBN 5-85270-005-3.
• Барсуков В. Все жанры по плечу. // «64 — Шахматное обозрение». — 1995. — № 6. — С. 60.
• Сушков Ю. Юрию Фокину — 80 // Задачи и этюды. 2005. Вып. 36. С. 26—29.

Отрывок, характеризующий Фокин, Юрий Георгиевич

– Да… да… Ну, Михайла Иваныч, – вдруг сказал он, приподняв голову и указывая на план постройки, – расскажи, как ты это хочешь переделать…
Михаил Иваныч подошел к плану, и князь, поговорив с ним о плане новой постройки, сердито взглянув на княжну Марью и Десаля, ушел к себе.
Княжна Марья видела смущенный и удивленный взгляд Десаля, устремленный на ее отца, заметила его молчание и была поражена тем, что отец забыл письмо сына на столе в гостиной; но она боялась не только говорить и расспрашивать Десаля о причине его смущения и молчания, но боялась и думать об этом.
Ввечеру Михаил Иваныч, присланный от князя, пришел к княжне Марье за письмом князя Андрея, которое забыто было в гостиной. Княжна Марья подала письмо. Хотя ей это и неприятно было, она позволила себе спросить у Михаила Иваныча, что делает ее отец.
– Всё хлопочут, – с почтительно насмешливой улыбкой, которая заставила побледнеть княжну Марью, сказал Михаил Иваныч. – Очень беспокоятся насчет нового корпуса. Читали немножко, а теперь, – понизив голос, сказал Михаил Иваныч, – у бюра, должно, завещанием занялись. (В последнее время одно из любимых занятий князя было занятие над бумагами, которые должны были остаться после его смерти и которые он называл завещанием.)
– А Алпатыча посылают в Смоленск? – спросила княжна Марья.
– Как же с, уж он давно ждет.


Когда Михаил Иваныч вернулся с письмом в кабинет, князь в очках, с абажуром на глазах и на свече, сидел у открытого бюро, с бумагами в далеко отставленной руке, и в несколько торжественной позе читал свои бумаги (ремарки, как он называл), которые должны были быть доставлены государю после его смерти.
Когда Михаил Иваныч вошел, у него в глазах стояли слезы воспоминания о том времени, когда он писал то, что читал теперь. Он взял из рук Михаила Иваныча письмо, положил в карман, уложил бумаги и позвал уже давно дожидавшегося Алпатыча.