Харьковчанка
«Харьковчанка» — антарктический вездеход, заводское обозначение «Изделие 404С», созданный в мае 1958 года на харьковском Заводе тяжёлого машиностроения имени Малышева[1].
Основой вездехода послужил тягач АТ-Т (в котором, в свою очередь, были использованы многие агрегаты танка Т-54). Для машины шасси тягача удлинили на два катка[1].
Три «Харьковчанки» были доставлены в Антарктиду в конце 1958 года в составе 4-й Советской антарктической экспедиции. 10 января 1959 года колонна вездеходов вышла из Мирного. 26 декабря 1959 года караван из двух «Харьковчанок» и тягача АТ-Т достиг Южного полюса в районе станции Амундсен — Скотт[1].
Удобства
Имелась кухня для разогревания питья и консервов, туалет с умывальником, печное отделение, кают-компания, 8 спальных мест.
Технические характеристики
- Мощность дизеля — 520 л.с. (995 л.с. — с турбонагнетателями)[1]
- Запас хода — 1500 км
- Габариты — длина 8,5 м, ширина 3,5 м, высота 4 м
- Вес — 35 т
- Ширина гусениц- 1 м (с расширителями)[1]
- Максимальная скорость — 30 км/час
- Преодолеваемый подъём — 30°
- Объём кабины — 50 м³ (площадь — 28 м², высота — 2,1 м)
- Спальный салон — 6-8 мест.
Дальнейшее развитие
Через 10 лет был создан вездеход «Харьковчанка-2». Одним из его главных отличий была внешняя капотная кабина, в то время как у первой «Харьковчанки» всё обитаемое пространство было объединено в один объем[2]. Вездеходы были доставлены в Антарктиду в 1975 году[1].
См. также
Напишите отзыв о статье "Харьковчанка"
Примечания
|
Это заготовка статьи об автомобилях. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Харьковчанка
Когда князь Андрей пришел в приготовленную для него комнату и в чистом белье лег на пуховики и душистые гретые подушки, – он почувствовал, что то сражение, о котором он привез известие, было далеко, далеко от него. Прусский союз, измена Австрии, новое торжество Бонапарта, выход и парад, и прием императора Франца на завтра занимали его.Он закрыл глаза, но в то же мгновение в ушах его затрещала канонада, пальба, стук колес экипажа, и вот опять спускаются с горы растянутые ниткой мушкатеры, и французы стреляют, и он чувствует, как содрогается его сердце, и он выезжает вперед рядом с Шмитом, и пули весело свистят вокруг него, и он испытывает то чувство удесятеренной радости жизни, какого он не испытывал с самого детства.
Он пробудился…
«Да, всё это было!…» сказал он, счастливо, детски улыбаясь сам себе, и заснул крепким, молодым сном.
На другой день он проснулся поздно. Возобновляя впечатления прошедшего, он вспомнил прежде всего то, что нынче надо представляться императору Францу, вспомнил военного министра, учтивого австрийского флигель адъютанта, Билибина и разговор вчерашнего вечера. Одевшись в полную парадную форму, которой он уже давно не надевал, для поездки во дворец, он, свежий, оживленный и красивый, с подвязанною рукой, вошел в кабинет Билибина. В кабинете находились четыре господина дипломатического корпуса. С князем Ипполитом Курагиным, который был секретарем посольства, Болконский был знаком; с другими его познакомил Билибин.
Господа, бывавшие у Билибина, светские, молодые, богатые и веселые люди, составляли и в Вене и здесь отдельный кружок, который Билибин, бывший главой этого кружка, называл наши, les nфtres. В кружке этом, состоявшем почти исключительно из дипломатов, видимо, были свои, не имеющие ничего общего с войной и политикой, интересы высшего света, отношений к некоторым женщинам и канцелярской стороны службы. Эти господа, повидимому, охотно, как своего (честь, которую они делали немногим), приняли в свой кружок князя Андрея. Из учтивости, и как предмет для вступления в разговор, ему сделали несколько вопросов об армии и сражении, и разговор опять рассыпался на непоследовательные, веселые шутки и пересуды.
