АТ-Т
Поделись знанием:
– Наташа не знает еще; но он едет с нами, – сказала Соня.
– Ты говоришь, при смерти?
Соня кивнула головой.
Графиня обняла Соню и заплакала.
«Пути господни неисповедимы!» – думала она, чувствуя, что во всем, что делалось теперь, начинала выступать скрывавшаяся прежде от взгляда людей всемогущая рука.
– Ну, мама, все готово. О чем вы?.. – спросила с оживленным лицом Наташа, вбегая в комнату.
– Ни о чем, – сказала графиня. – Готово, так поедем. – И графиня нагнулась к своему ридикюлю, чтобы скрыть расстроенное лицо. Соня обняла Наташу и поцеловала ее.
Наташа вопросительно взглянула на нее.
– Что ты? Что такое случилось?
– Ничего… Нет…
– Очень дурное для меня?.. Что такое? – спрашивала чуткая Наташа.
Соня вздохнула и ничего не ответила. Граф, Петя, m me Schoss, Мавра Кузминишна, Васильич вошли в гостиную, и, затворив двери, все сели и молча, не глядя друг на друга, посидели несколько секунд.
Граф первый встал и, громко вздохнув, стал креститься на образ. Все сделали то же. Потом граф стал обнимать Мавру Кузминишну и Васильича, которые оставались в Москве, и, в то время как они ловили его руку и целовали его в плечо, слегка трепал их по спине, приговаривая что то неясное, ласково успокоительное. Графиня ушла в образную, и Соня нашла ее там на коленях перед разрозненно по стене остававшимися образами. (Самые дорогие по семейным преданиям образа везлись с собою.)
На крыльце и на дворе уезжавшие люди с кинжалами и саблями, которыми их вооружил Петя, с заправленными панталонами в сапоги и туго перепоясанные ремнями и кушаками, прощались с теми, которые оставались.
Как и всегда при отъездах, многое было забыто и не так уложено, и довольно долго два гайдука стояли с обеих сторон отворенной дверцы и ступенек кареты, готовясь подсадить графиню, в то время как бегали девушки с подушками, узелками из дому в кареты, и коляску, и бричку, и обратно.
– Век свой все перезабудут! – говорила графиня. – Ведь ты знаешь, что я не могу так сидеть. – И Дуняша, стиснув зубы и не отвечая, с выражением упрека на лице, бросилась в карету переделывать сиденье.
– Ах, народ этот! – говорил граф, покачивая головой.
Старый кучер Ефим, с которым одним только решалась ездить графиня, сидя высоко на своих козлах, даже не оглядывался на то, что делалось позади его. Он тридцатилетним опытом знал, что не скоро еще ему скажут «с богом!» и что когда скажут, то еще два раза остановят его и пошлют за забытыми вещами, и уже после этого еще раз остановят, и графиня сама высунется к нему в окно и попросит его Христом богом ехать осторожнее на спусках. Он знал это и потому терпеливее своих лошадей (в особенности левого рыжего – Сокола, который бил ногой и, пережевывая, перебирал удила) ожидал того, что будет. Наконец все уселись; ступеньки собрались и закинулись в карету, дверка захлопнулась, послали за шкатулкой, графиня высунулась и сказала, что должно. Тогда Ефим медленно снял шляпу с своей головы и стал креститься. Форейтор и все люди сделали то же.
– С богом! – сказал Ефим, надев шляпу. – Вытягивай! – Форейтор тронул. Правый дышловой влег в хомут, хрустнули высокие рессоры, и качнулся кузов. Лакей на ходу вскочил на козлы. Встряхнуло карету при выезде со двора на тряскую мостовую, так же встряхнуло другие экипажи, и поезд тронулся вверх по улице. В каретах, коляске и бричке все крестились на церковь, которая была напротив. Остававшиеся в Москве люди шли по обоим бокам экипажей, провожая их.
Наташа редко испытывала столь радостное чувство, как то, которое она испытывала теперь, сидя в карете подле графини и глядя на медленно подвигавшиеся мимо нее стены оставляемой, встревоженной Москвы. Она изредка высовывалась в окно кареты и глядела назад и вперед на длинный поезд раненых, предшествующий им. Почти впереди всех виднелся ей закрытый верх коляски князя Андрея. Она не знала, кто был в ней, и всякий раз, соображая область своего обоза, отыскивала глазами эту коляску. Она знала, что она была впереди всех.
В Кудрине, из Никитской, от Пресни, от Подновинского съехалось несколько таких же поездов, как был поезд Ростовых, и по Садовой уже в два ряда ехали экипажи и подводы.
Объезжая Сухареву башню, Наташа, любопытно и быстро осматривавшая народ, едущий и идущий, вдруг радостно и удивленно вскрикнула:
– Батюшки! Мама, Соня, посмотрите, это он!
– Кто? Кто?
– Смотрите, ей богу, Безухов! – говорила Наташа, высовываясь в окно кареты и глядя на высокого толстого человека в кучерском кафтане, очевидно, наряженного барина по походке и осанке, который рядом с желтым безбородым старичком в фризовой шинели подошел под арку Сухаревой башни.
– Ей богу, Безухов, в кафтане, с каким то старым мальчиком! Ей богу, – говорила Наташа, – смотрите, смотрите!
– Да нет, это не он. Можно ли, такие глупости.
– Мама, – кричала Наташа, – я вам голову дам на отсечение, что это он! Я вас уверяю. Постой, постой! – кричала она кучеру; но кучер не мог остановиться, потому что из Мещанской выехали еще подводы и экипажи, и на Ростовых кричали, чтоб они трогались и не задерживали других.
Действительно, хотя уже гораздо дальше, чем прежде, все Ростовы увидали Пьера или человека, необыкновенно похожего на Пьера, в кучерском кафтане, шедшего по улице с нагнутой головой и серьезным лицом, подле маленького безбородого старичка, имевшего вид лакея. Старичок этот заметил высунувшееся на него лицо из кареты и, почтительно дотронувшись до локтя Пьера, что то сказал ему, указывая на карету. Пьер долго не мог понять того, что он говорил; так он, видимо, погружен был в свои мысли. Наконец, когда он понял его, посмотрел по указанию и, узнав Наташу, в ту же секунду отдаваясь первому впечатлению, быстро направился к карете. Но, пройдя шагов десять, он, видимо, вспомнив что то, остановился.
| артиллерийский тягач — тяжёлый АТ-Т | |
 АТ-Т | |
| Конструкторы | |
|---|---|
| Производитель | |
| Года производства | |
| Количество дверей |
2 |
| Привод |
механический |
| Масса |
20.000 кг |
| Грузоподъёмность |
5000 кг |
| Вместимость |
4+16 |
| Ширина × Высота |
3170×3000 мм |
| Дорожный просвет |
425 мм |
АТ-Т (изделие «401»; аббр. АТ — артиллерийский тягач, Т — тяжёлый) — тяжёлый артиллерийский гусеничный неплавающий тягач высокой проходимости. Предназначен для буксировки колесных, гусеничных и санных прицепов, транспортировки груза в кузове и вытаскивания застрявших машин. Широко применялся для освоения труднодоступных районов СССР и Антарктиды. Создан с использованием элементов шасси танка Т-54. Серийное производство началось в 1950 году. Элементы кабины использованы от кабины грузового автомобиля ЗИС-150/ЗИЛ-164, которую фактически расширили.
Содержание
История
В связи с появлением на вооружении ВС СССР новых артиллерийских и ракетных систем, в послевоенный период в СССР была утверждена программа по разработке тяжёлого тягача для транспортировки артиллерийских и ракетных систем и их боезапаса на основе новейшего танка послевоенного поколения Т-54.
ГАБТУ предъявило к новому тягачу следующие требования:
- буксировка артиллерийских и ракетных систем и прицепов массой до 25 тонн (203-мм гаубицы Б-4, 130-мм зенитной пушки КС-30, орудий особо большой мощности, ракетных комплексов 8К63) со скоростью до 35 километров в час в любых климатических условиях СССР;
- грузоподъёмность платформы не менее 5 тонн;
- наличие лебедки с тяговым усилием не ниже 25 тонн;
- шасси тягача должно иметь возможность монтажа на нём спецоборудования для различных родов войск, с обеспечением привода его в действие;
- использование в гражданских отраслях.
В конце 1947 года на Харьковском машиностроительном заводе были изготовлены первые опытные образцы «изделия 401». Для их испытания был совершён пробег по маршруту Харьков — Москва (Кубинка). Во время пробега транспортёр зарекомендовал себя с хорошей стороны как мощный, выносливый, подвижный, работоспособный, с отличными тяговыми свойствами и удобный в эксплуатации и полевом ремонте. После сравнительных испытаний по комплексу показателей «изделие 401» оказалось самым удачным среди всех моделей тяжёлых артиллерийских тягачей первого послевоенного поколения. Его создатели были отмечены в 1948 году Сталинской премией.
Технические характеристики
- Число мест в кабине 4
- Число мест в кузове 16
- Масса прицепа, кг 25 000
- Двигатель А-401 (типа В-2) 415 лс. 1850 об/м
- Колея, мм 2640
- Среднее удельное давление на грунт с грузом, кг/см² 0,652
- Ширина траков гусеницы, мм 500
- Запас хода по шоссе с прицепом, км 1100
- Глубина преодолеваемого брода, м 1,1
- Ширина преодолеваемого рва, м 1,8
- Скорость АТТ по шоссе 35,5 км/ч
- Пятиступенчатая коробка передач
- Топливный насос НК-10 210 кг/см
- Расход топлива на 100км 140л, масла 4л
Изделия на базе АТ-Т
На базе АТ-Т выпускались различные инженерные машины: путепрокладчики — БАТ, БАТ-М (отвал, кран-балка), землеройные машины — БТМ, МДК-2. Также на его базе выпускался всемирно известный антарктический тягач «Харьковчанка».
- изделие 402 — спецтягач
- тягач РВСН раксистемы 8К63
- установщик РВСН раксистемы 8К63
- изделие 405 — БАТ
- изделие 405 У — БАТ-1
- изделие 405 МУ — БАТ-1М
- изделие 404 — АТ-ТА
- изделие 404 С — «Харьковчанка»
- изделие 409 — БТМ
- изделие 426 У — радиолокационная станция «Круг».
Операторы
Современные
Сняты с вооружения
См. также
Напишите отзыв о статье "АТ-Т"
Примечания
Литература
- Павлов М.В., Павлов И.В. Наследники «Ворошиловца» (рус.) // Техника и вооружение вчера, сегодня, завтра : журнал. — 2015. — Апрель (№ 04). — С. 30-39.
Ссылки
- [www.os1.ru/article/history/2006_09_A_2007_03_02-16_53_37/ Журнал об автотранспорте и спецтехнике.]
- [www.morozov.com.ua/rus/body/traktors/at-t.php Тактико-техническая характеристика.]
| Грузовые автомобили | |
|---|---|
| МАЗ-502 • ЗИС-151 • ЗИЛ-131 • ЗИЛ-157 • ЗИЛ-135 • ЗИЛ-4334 • ГАЗ-63 • ГАЗ-66 • ГАЗ-33097 • Урал-375Д • Урал-4320 • Урал-5323 • КрАЗ-214 • КрАЗ-255Б • КрАЗ-260 • КрАЗ-5233 • КамАЗ-4310 • КАМАЗ 6350 • КАМАЗ 63501 | |
| Бронетранспортёры | |
| БТР-40 • БТР-50 • БТР-60 • БТР-70 • БТР-80 • БТР-90 • БТР-152 • БТР-Д | |
| Бронированные разведывательные машины | Артиллерийские тягачи и прочие автомобили |
| БРДМ-1 • БРДМ-2 • БРМ-1К • БРМ-3К | АТ-С • ЗИС-485 • АТС-59Г • АТ-П • МТ-ЛБ • ПТС • АТ-Т • МТ-Т • АТ-Л • ГАЗ-69 • УАЗ-469 • ЛуАЗ-967 • «Прогресс» |
Отрывок, характеризующий АТ-Т
И для Сони и для графини известие это имело в первую минуту только одно значение. Они знали свою Наташу, и ужас о том, что будет с нею при этом известии, заглушал для них всякое сочувствие к человеку, которого они обе любили.– Наташа не знает еще; но он едет с нами, – сказала Соня.
– Ты говоришь, при смерти?
Соня кивнула головой.
Графиня обняла Соню и заплакала.
«Пути господни неисповедимы!» – думала она, чувствуя, что во всем, что делалось теперь, начинала выступать скрывавшаяся прежде от взгляда людей всемогущая рука.
– Ну, мама, все готово. О чем вы?.. – спросила с оживленным лицом Наташа, вбегая в комнату.
– Ни о чем, – сказала графиня. – Готово, так поедем. – И графиня нагнулась к своему ридикюлю, чтобы скрыть расстроенное лицо. Соня обняла Наташу и поцеловала ее.
Наташа вопросительно взглянула на нее.
– Что ты? Что такое случилось?
– Ничего… Нет…
– Очень дурное для меня?.. Что такое? – спрашивала чуткая Наташа.
Соня вздохнула и ничего не ответила. Граф, Петя, m me Schoss, Мавра Кузминишна, Васильич вошли в гостиную, и, затворив двери, все сели и молча, не глядя друг на друга, посидели несколько секунд.
Граф первый встал и, громко вздохнув, стал креститься на образ. Все сделали то же. Потом граф стал обнимать Мавру Кузминишну и Васильича, которые оставались в Москве, и, в то время как они ловили его руку и целовали его в плечо, слегка трепал их по спине, приговаривая что то неясное, ласково успокоительное. Графиня ушла в образную, и Соня нашла ее там на коленях перед разрозненно по стене остававшимися образами. (Самые дорогие по семейным преданиям образа везлись с собою.)
На крыльце и на дворе уезжавшие люди с кинжалами и саблями, которыми их вооружил Петя, с заправленными панталонами в сапоги и туго перепоясанные ремнями и кушаками, прощались с теми, которые оставались.
Как и всегда при отъездах, многое было забыто и не так уложено, и довольно долго два гайдука стояли с обеих сторон отворенной дверцы и ступенек кареты, готовясь подсадить графиню, в то время как бегали девушки с подушками, узелками из дому в кареты, и коляску, и бричку, и обратно.
– Век свой все перезабудут! – говорила графиня. – Ведь ты знаешь, что я не могу так сидеть. – И Дуняша, стиснув зубы и не отвечая, с выражением упрека на лице, бросилась в карету переделывать сиденье.
– Ах, народ этот! – говорил граф, покачивая головой.
Старый кучер Ефим, с которым одним только решалась ездить графиня, сидя высоко на своих козлах, даже не оглядывался на то, что делалось позади его. Он тридцатилетним опытом знал, что не скоро еще ему скажут «с богом!» и что когда скажут, то еще два раза остановят его и пошлют за забытыми вещами, и уже после этого еще раз остановят, и графиня сама высунется к нему в окно и попросит его Христом богом ехать осторожнее на спусках. Он знал это и потому терпеливее своих лошадей (в особенности левого рыжего – Сокола, который бил ногой и, пережевывая, перебирал удила) ожидал того, что будет. Наконец все уселись; ступеньки собрались и закинулись в карету, дверка захлопнулась, послали за шкатулкой, графиня высунулась и сказала, что должно. Тогда Ефим медленно снял шляпу с своей головы и стал креститься. Форейтор и все люди сделали то же.
– С богом! – сказал Ефим, надев шляпу. – Вытягивай! – Форейтор тронул. Правый дышловой влег в хомут, хрустнули высокие рессоры, и качнулся кузов. Лакей на ходу вскочил на козлы. Встряхнуло карету при выезде со двора на тряскую мостовую, так же встряхнуло другие экипажи, и поезд тронулся вверх по улице. В каретах, коляске и бричке все крестились на церковь, которая была напротив. Остававшиеся в Москве люди шли по обоим бокам экипажей, провожая их.
Наташа редко испытывала столь радостное чувство, как то, которое она испытывала теперь, сидя в карете подле графини и глядя на медленно подвигавшиеся мимо нее стены оставляемой, встревоженной Москвы. Она изредка высовывалась в окно кареты и глядела назад и вперед на длинный поезд раненых, предшествующий им. Почти впереди всех виднелся ей закрытый верх коляски князя Андрея. Она не знала, кто был в ней, и всякий раз, соображая область своего обоза, отыскивала глазами эту коляску. Она знала, что она была впереди всех.
В Кудрине, из Никитской, от Пресни, от Подновинского съехалось несколько таких же поездов, как был поезд Ростовых, и по Садовой уже в два ряда ехали экипажи и подводы.
Объезжая Сухареву башню, Наташа, любопытно и быстро осматривавшая народ, едущий и идущий, вдруг радостно и удивленно вскрикнула:
– Батюшки! Мама, Соня, посмотрите, это он!
– Кто? Кто?
– Смотрите, ей богу, Безухов! – говорила Наташа, высовываясь в окно кареты и глядя на высокого толстого человека в кучерском кафтане, очевидно, наряженного барина по походке и осанке, который рядом с желтым безбородым старичком в фризовой шинели подошел под арку Сухаревой башни.
– Ей богу, Безухов, в кафтане, с каким то старым мальчиком! Ей богу, – говорила Наташа, – смотрите, смотрите!
– Да нет, это не он. Можно ли, такие глупости.
– Мама, – кричала Наташа, – я вам голову дам на отсечение, что это он! Я вас уверяю. Постой, постой! – кричала она кучеру; но кучер не мог остановиться, потому что из Мещанской выехали еще подводы и экипажи, и на Ростовых кричали, чтоб они трогались и не задерживали других.
Действительно, хотя уже гораздо дальше, чем прежде, все Ростовы увидали Пьера или человека, необыкновенно похожего на Пьера, в кучерском кафтане, шедшего по улице с нагнутой головой и серьезным лицом, подле маленького безбородого старичка, имевшего вид лакея. Старичок этот заметил высунувшееся на него лицо из кареты и, почтительно дотронувшись до локтя Пьера, что то сказал ему, указывая на карету. Пьер долго не мог понять того, что он говорил; так он, видимо, погружен был в свои мысли. Наконец, когда он понял его, посмотрел по указанию и, узнав Наташу, в ту же секунду отдаваясь первому впечатлению, быстро направился к карете. Но, пройдя шагов десять, он, видимо, вспомнив что то, остановился.
