Южный полюс

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Координаты: 90° ю. ш. 0° в. д. / 90° ю. ш. 0° в. д. / -90; 0 (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=-90&mlon=0&zoom=14 (O)] (Я)

90°
90-я параллель южной широты

Ю́жный по́люс Земли — точка пересечения оси вращения Земли с её поверхностью в Южном полушарии. Находится в пределах Полярного плато Антарктиды на высоте 2800 м[1]. Южный полюс не следует путать с Южным магнитным полюсом[2].

Южный полюс диаметрально противоположен Северному полюсу, расположенному в Северном Ледовитом океане. Любая другая точка поверхности Земли находится всегда в северном направлении по отношению к Южному полюсу[1]. Географические координаты Южного полюса 90°00′00″ южной широты. Долготы полюс не имеет, так как является точкой схождения всех меридианов. День, как и ночь, здесь продолжается приблизительно по полгода[3].

Толщина льда в районе Южного полюса — 2840 метров. Среднегодовая температура воздуха составляет −48,9 °C (максимальная −12,3 °C, минимальная −82,8 °C).

В декабре 1911 Южного полюса достигла норвежская экспедиция под руководством Руаля Амундсена, включавшая также Олафа Бьоланда, Сверре Хасселя, Хельмера Хансена и Оскара Вистинга, в январе 1912 года — английская экспедиция Роберта Скотта. В 1929 году американец Р. Бэрд первым пролетел на самолёте над Южным полюсом[2]. В 1958 году британско-новозеландская экспедиция В. Фукса и Э. Хиллари осуществила первый трансантарктический санно-гусеничный поход от моря Уэддела через Южный полюс к морю Росса.

С 1957 года на Южном полюсе действует научная станция США Амундсен — Скотт, но из-за движения льдов в 2006 году станция находилась примерно в 100 метрах от полюса. Подо льдами Южного полюса работает детектор высокоэнергичных нейтрино IceCube, использующий в качестве мишени и черенковского радиатора 1 кубический километр прозрачного льда на глубине от 1450 до 2450 м.





Географическое положение

Южный полюс находится на материке Антарктида ближе к Тихоокеанскому побережью в 480 км южнее шельфового ледника Росса[2].

Движение полюса

Мгновенная ось вращения Земли перемещается, вследствие чего происходит движение географических полюсов. Полюс движется в направлении суточного вращения Земли вокруг полюса инерции и описывает полодию - неправильную спиралевидную кривую, которая складывается из свободного движения и годового движения. Свободное движение происходит по кривой с периодом 1,2 года. Годовое движение, или свободная нутация, связано с изменением центробежных моментов инерции вследствие перераспределения масс воздуха на поверхности Земли[3].

Определением движения полюсов занимается Международная служба полюсов Земли[3].

Отметка полюса

Географический Южный полюс отмечен небольшим знаком на забитом в лёд шесте, который ежегодно передвигают, чтобы компенсировать движение ледникового покрова. В ходе торжественного мероприятия, проходящего 1 января, устанавливается новый знак Южного полюса, изготовленный полярниками в прошлом году, а старый помещается на станцию. На знаке присутствует надпись «Geographic south pole», NSF, дата и широта установки. На знаке установленном в 2006 году была выбита дата, когда Руаль Амундсен и Роберт Ф. Скотт достигли полюса, и небольшие цитаты этих полярников. Рядом установлен флаг Соединённых Штатов[4][5][6].

Поблизости от географического Южного полюса находится так называемый церемониальный Южный полюс — специальная область, отведённая для фотосъёмок станцией Амундсен — Скотт. Он представляет собой зеркальную металлическую сферу, стоящую на подставке, окружённую со всех сторон флагами стран Договора об Антарктике.

История открытия и достижения

Открытие

31 марта 1819 года российский мореплаватель,адмирал И.А. Крузенштерн направил письмо морскому министру Российской Империи де Траверсе о необходимости исследования полярных вод.[7] В письме Крузенштерн предложил подготовить две экспедиции — к Северному и к Южному полюсу. В каждую экспедицию планировалось включить по два судна. Особое внимание он уделял экспедиции к Южному полюсу, которая проходила в 1819—1821 годах. Её результатом стало открытие Антарктиды, однако представления об очертаниях и геологии южного материка были весьма туманными до конца XIX века.

В 1839—1843 годах Джеймс Кларк Росс на кораблях «Эребус» (англ.) и «Террор» предпринял масштабное для своего времени исследование Антарктики, открыв море и величайший шельфовый ледник, названные в его честь. В 1841 году Джеймс Росс открыл антарктические вулканы Эребус и Террор, названные в честь его кораблей. В 1842 году первым из людей Росс пересёк отметку 78° южной широты. Однако новых южнополярных экспедиций Британия не предпринимала в течение 60 лет.

Покорение полюса

В 1897 году норвежский полярный исследователь Фритьоф Нансен огласил свой план достижения Южного полюса на собачьих упряжках, но реализован он не был.

Норвежский исследователь Карстен Борхгревинк в 1899—1900 годах провёл первую зимовку на земле Антарктиды — на мысе Адэр. После её окончания экспедиционное судно «Южный Крест» пошло на юг, пока не достигло Великого ледяного барьера, обнаруженного Джеймсом Россом во время экспедиции 1839—1843 годов. Борхгревинку удалось найти бухту с выходом на внутреннюю часть барьера, позднее она будет названа Китовой. Высадившись 16 февраля, Борхгревинк, Уильям Колбек и каюр-саами Пер Савио на нартах, запряжённых собаками, поднялись на барьер и прошли 10 миль (16 км) вглубь ледника, достигнув 78° 50' ю. ш. — первый южнополярный рекорд в истории исследований[8].

Следующим этапом покорения крайнего Юга планеты стала Британская антарктическая экспедиция (1901—1904), организацией которой ещё с 1893 года занимался Клемент Маркэм. Начальник экспедиции — Роберт Скотт. В экспедиции также принимали участие будущие великие исследователи Антарктики — Эрнест Генри Шеклтон, Эдвард Адриан Уилсон[3]. Эти трое 2 ноября 1902 года выступили в первый поход к Южному полюсу. Неподготовленность команды и отсутствие навыков обращения с ездовыми собаками, а также внутренние конфликты, заставили их повернуть обратно, достигнув 30 декабря 82°11' ю.ш. (82°17' по измерениям Скотта)[9], преодолев треть расстояния до Южного полюса за 59 дней. 3 февраля 1903 г. Скотт, Уилсон и Шеклтон вернулись на «Дискавери». Их поход длился 93 суток, за это время они прошли 960 миль (1540 км). Среднесуточный переход равнялся 16 км[10].

Шеклтон в 1907 году организовал собственную экспедицию, предложив использовать в качестве тягловой силы не ездовых собак, а пони. 29 октября 1908 года Шеклтон вместе с Джейсоном Адамсом, Эриком Маршаллом и Фрэнком Уайлдом, не имевших практики полярных походов, выступил к Южному полюсу. 4 января по первоначальному плану команда должна была достигнуть Южного полюса. Шеклтон был вынужден поставить новую цель: достигнуть хотя бы символической точки в 100 морских миль от полюса (185 км). Однако люди сдавали, и 9 января 1909 года на 88°23′ ю. ш. и 162° в. д. Шеклтон поставил «Юнион Джек», врученный ему перед отплытием королевой. В снегу был захоронен латунный цилиндр с первым отчётом об экспедиции. Полярное плато было им названо в честь короля Эдуарда VII[11]. Шёл 73-й день похода, всем удалось благополучно вернуться.

Роберт Скотт в 1910 году организовал собственную южнополярную экспедицию. Уже после отплытия в Антарктиду стало известно, что британцы вступили в состязание с норвежцами — экспедицией Руаля Амундсена. Обе команды разместились в 650 км друг от друга и использовали принципиально разные методы передвижения — Скотт делал ставку на пони и механические снегоходы, а также личное мужество людей, Амундсен располагал небольшой командой (9 человек) и сотней ездовых собак. Выступив 20 октября 1911 года на четырёх нартах, запряжённых 52 собаками, 14 декабря команда Амундсена (всего 5 человек) впервые в истории достигла Южного полюса, предварительно поднявшись на Полярное плато по чрезвычайно крутому Леднику Акселя Хейберга. 26 января 1912 года команда Амундсена в полном составе вернулась на базу, собак осталось всего 11.

Команда Скотта из-за падежа лошадей и выхода из строя автотранспорта вынуждена была рассчитывать только на собственные силы, несмотря на то, что Скотт пользовался трассой, разведанной Шеклтоном. 17 января 1912 года команда Скотта из 5 человек достигла Южного полюса, причём все люди демонстрировали признаки опасного изнурения. Вся британская полюсная команда погибла на обратном пути. Вновь на полюсе люди появились после этого в 1956 году.

Международный геофизический год

Воздушным путём Южный полюс впервые был достигнут 29 ноября 1928 года капитаном армии США Ричардом Ивлином Бэрдом на самолёте, но он не делал посадки. В 1947 году Бэрд осуществил ещё один полёт над полюсом, а 8 января 1956 года американский самолёт произвёл посадку около полюса. Во время международного геофизического года американцы под началом адмирала Джорджа Дюфека основали базу «Амундсен — Скотт» (31 октября 1956 года)[3], все строительные материалы и необходимые для зимовки припасы доставлялись воздушным путём.

По суше Южный полюс был достигнут в ходе деятельности Экспедиции Британского содружества[3]. Изначально она вообще не должна была достигать полюса, но её новозеландский участник Эдмунд Хиллари — известный спортсмен — самовольно отправился к Южному полюсу и достиг его 4 января 1958 года. 19 января к нему присоединился начальник экспедиции — Вивиан Фукс, но далее он продолжил свой путь и вышел к началу марта к Морю Росса, завершив за 99 дней[3] первое пересечение Антарктического материка по суше.

В октябре 1958 года на самолёте Ил-12 трансконтинентальный полёт совершил советский лётчик В. М. Перов. Полёт проходил по маршруту станция Мирный — станция Советская — Южный полюс — станция Мак-Мердо. 4-я Антарктическая экспедиция под руководством Дралкина А. Г. осуществила санно-тракторный поход по маршруту станция Комсомольская — станция Восток — Южный полюс и достигла полюса 26 декабря 1959 года. Вездеходный поход по маршруту станция Мак-Мердо — Южный полюс в 1961 году совершили американские учёные под руководством А. Крэри[3].

Дальнейшее присутствие

Южный полюс был достигнут 4 декабря 1980 года в ходе Трансглобальной экспедиции сэром Ранульфом Файнсом. 11 декабря 1989 года Южного полюса достигли участники Трансантарктической экспедиции, которая за 221 день на собачьих упряжках пересекла весь материк в самом широком его месте без использования механического транспорта. СССР в команде представлял Виктор Боярский.

30 декабря 1989 года Южного полюса достигли Арвид Фукс и Рейнольд Мейснер, которые пересекли Антарктиду без использования собак или механического транспорта — им помогала только мускульная сила и иногда паруса.

Климат

Во время зимы в южном полушарии (23 марта — 23 сентября) Южный полюс вообще не получает солнечного света. С мая по июль, между длинными периодами сумерек, на полюсе царит полная темнота, если не считать лунного света и полярных сияний. Летом (23 сентября — 23 марта) солнце всё время находится над горизонтом, двигаясь против часовой стрелки. Однако оно никогда не поднимается высоко, достигая максимальной высоты над горизонтом в 23,5° 22 декабря. Бо́льшая часть солнечного света, которому удалось достичь поверхности Земли, отражается белым снегом. Отсутствие тепла в сочетании с высотой местности над уровнем моря (около 2800 м) делает Южный полюс одним из самых холодных и климатически жёстких мест на планете, хотя рекордный температурный минимум зафиксирован не на самом полюсе, а в точке вблизи российской станции «Восток», которая также расположена в Антарктиде, но выше над уровнем моря[12]. Климат на Южном полюсе в целом значительно холоднее климата Северного полюса, в основном благодаря тому факту, что Южный полюс расположен на возвышении и удалён от морского побережья, в то время как Северный полюс — на уровне моря и со всех сторон окружён океаном, который выступает в качестве теплового резервуара.

В середине лета (точнее, в конце декабря) солнце достигает максимальной высоты в 23,5°, температура в январе достигает −25,9 °C. Зимой средняя температура колеблется на отметке −58 °C. Самая высокая температура (−12,3 °C) была зафиксирована на станции Амундсен-Скотт 25 декабря 2011 [13], а самая низкая — 23 июня 1982 года (−82,8 °C)[14][15][16] (самая низкая температура на Земле была зафиксирована 21 июля 1983 на станции «Восток»: −89,2 °C).

День и ночь

Без учёта рефракции полярный день длится 179 суток с 23 сентября по 20—21 марта[1].

День на полюсах длится около 187 суток. Ночь — 178 суток, из которых в течение 15-16 суток до восхода и после заката наблюдается белая ночь. При этом день и ночь сменяются только за счёт вращения Земли вокруг Солнца, а не вокруг своей оси. В течение суток Солнце ходит по небосводу горизонтальными кругами, точнее, по пологой спирали. Выйдя из-за горизонта, Солнце в течение чуть более 3 месяцев (до летнего солнцестояния) поднимается, в момент солнцестояния достигает наибольшей высоты (продолжая горизонтально кружить по небу), затем в течение ещё чуть более 3 месяцев опускается, пока не уйдёт под горизонт. Из-за вариаций атмосферной рефракции при восходе или заходе Солнца на полюсе в ясную погоду можно наблюдать одну-две «попытки». Притом из-за рефракции и собственного диаметра Солнца, который равен примерно 32′, в течение нескольких суток Солнце видно с обоих полюсов.

Смена дня и ночи на Южном полюсе в течение годаК:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)[источник не указан 3775 дней]:

  • 14 мая — 30 июля — полная полярная ночь, в течение которой нельзя зафиксировать или увидеть малейшее количество солнечного света,
  • 31 июля — 18 августа — астрономические сумерки (не видны самые слабые звёзды)
  • 19 августа — 6 сентября — навигационные сумерки (можно различить горизонт)
  • 7—23 сентября — гражданские сумерки (белые ночи, видны самые крупные звёзды)
  • 23 сентября — 21 марта — полярный день
  • 22 марта — 8 апреля — гражданские сумерки (при полном отсутствии облачности можно читать и писать, работать без искусственного освещения)
  • 9 апреля — 24 апреля — навигационные сумерки (видны звёзды средней величины, можно отличить небо от земли)
  • 25 апреля — 13 мая — астрономические сумерки (солнечный свет не даёт увидеть самые слабые звёзды).

Часовой пояс

На Южном полюсе как в точке, где сходятся все меридианы, часовой пояс формально не может быть определён. Тем не менее на научной станции Амундсен — Скотт используется часовой пояс Новой Зеландии — UTC+12:00. Любопытно, что Южный полюс присутствует в списке городов при настройке часового пояса в операционной системе Android (здесь также используется новозеландское время).

Проводимые исследования

Уникальное расположение Южного полюса, его фиксированное положение при вращении Земли, позволяет проводить длительные непрерывные астрономические наблюдения. В частности, наблюдения за Солнцем продолжительностью более 100 часов. В 2007 году около Южного полюса был построен радиотелескоп высотой 22,8 м, диаметром 10 метров и весом 254 тонны[17].

Астрономические особенности

  • Максимальная высота Солнца над горизонтом на Южном полюсе не превышает склонения Солнца в день летнего солнцестояния: ≈23°26′,что чуть более четверти зенита. Это относительно немного, примерно на такой высоте Солнце находится на широте Москвы в полдень 21 февраля или 21 октября[18].
  • Видимое движение Луны по небосводу на полюсе напоминает таковое для Солнца с той разницей, что полный цикл занимает не год, а тропический месяц (приблизительно 27,32 суток). Луна выходит из-под горизонта, в течение недели по пологой спиральной траектории поднимается до высшей точки, в течение следующей недели опускается, а затем почти две недели находится под горизонтом. Наибольшая возможная высота Луны над горизонтом на полюсе равна 28°43′.
  • Небесный экватор на Южном полюсе совпадает с линией горизонта. Все звёзды к югу от небесного экватора не заходят, а все северные — не восходят, так как нет изменений высоты звёзд над горизонтом. В надире находится Полярная звезда (а точнее — Северный полюс мира), в зените — Южный полюс мира. Высота звёзд над горизонтом постоянна и равна их склонению (если пренебречь рефракцией).

Напишите отзыв о статье "Южный полюс"

Ссылки

  • [www.infrance.su/forum/showthread.php?t=47401 Открытие Южного полюса (Амундсен — Скотт)] статья Зиновия Каневского, «Аванта+, География», Москва, 1994 год
  • [www.ytime.com.ua/ru/17/2007/40/373 С. Курий — Как собаки полюса открывали] — статья с сайта журнала «Время Z»
  • [www.adventure-antarctica.de/tag/kap Фотопанорамы 360° на Южном полюсе] — для просмотра щелкуть по изображениям
  • [weather.noaa.gov/weather/current/NZSP.html Текущая погода на Южном полюсе] — метеоданные каждые 6 часов  (англ.)
  • [www.usap.gov/videoclipsandmaps/spwebcam.cfm Веб-камера] — Южный полюс онлайн

Примечания

  1. 1 2 3 Южный полюс // Большая Советская Энциклопедия : в 30 т. Т. 30 : Экслибрис — Яя / Гл. ред. А. М. Прохоров. — Изд. 3-е. — М. : Советская энциклопедия, 1978. — 632 с. — С. 395—396.
  2. 1 2 3 [www.britannica.com/EBchecked/topic/556356/South-Pole South Pole]. Britannica. Проверено 23 марта 2013. [www.webcitation.org/6FQt3e93f Архивировано из первоисточника 27 марта 2013].
  3. 1 2 3 4 5 6 7 8 Полюсы географические / Дубровская Н. Г., Фёдоров Е. П. // Плата — Проб. — М. : Советская энциклопедия, 1975. — (Большая советская энциклопедия : [в 30 т.] / гл. ред. А. М. Прохоров ; 1969—1978, т. 20).</span>
  4. [antarcticsun.usap.gov/pastIssues/2005-2006/2006_01_08.pdf «Marker makes annual move»], Antarctic Sun. January 8, 2006; McMurdo Station, Antarctica.
  5. www.classicalarchives.com/prs/astro/Antarctica/0640-Sign_at_the__moving__actual_geographical_South_Pole.jpg
  6. Kiefer, Alex. [www.trekearth.com/gallery/photo284509.htm South Pole Marker] (January 1994). Проверено 24 марта 2008. [www.webcitation.org/6DR21zIWP Архивировано из первоисточника 5 января 2013].
  7. ЦГАВМФ, Личный фонд И. И. Траверсе, дело 114, листы 6—21
  8. Mill, 1905, p. 402.
  9. Crane, 2005, p. 214-215.
  10. Preston, 1999, p. 67.
  11. Шеклтон1, 1910, p. 210.
  12. [www.gsfc.nasa.gov/scienceques2001/20020118.htm Science question of the week], Goddard Space Flight Center.
  13. Matthew A. Lazzara. [amrc.ssec.wisc.edu/blog/2011/12/28/preliminary-report-record-temperatures-at-south-pole-and-nearby-aws-sites/ Preliminary Report: Record Temperatures at South Pole (and nearby AWS sites…)] (28 декабря 2011). [www.webcitation.org/68cwb6iFX Архивировано из первоисточника 23 июня 2012].
  14. [quest.nasa.gov/antarctica/background/NSF/sp-stay.html Your stay at Amundsen-Scott South Pole Station], National Science Foundation Office of Polar Programs
  15. [www.niwa.co.nz/education-and-training/schools/resources/climate/antarctic How cold is the Antarctic? | NIWA]
  16. [icecube.wisc.edu/info/antarctica/weather.php IceCube Neutrino Observatory]
  17. [www.nsf.gov/news/special_reports/livingsouthpole/sciencegoals.jsp U. S. South Pole station: science goals]. National Science Foundation. Проверено 23 марта 2013. [www.webcitation.org/6FQt4i3YC Архивировано из первоисточника 27 марта 2013].
  18. Машонкина Л. И., Сулейманов В. Ф. [www.astronet.ru/db/msg/1175352/node8.html Суточное движение Солнца на разных широтах]. Задачи и Упражнения по Общей Астрономии. Астронет. Проверено 28 февраля 2012. [www.webcitation.org/67nBZwi5k Архивировано из первоисточника 20 мая 2012].
  19. </ol>

См. также

Литература

Отрывок, характеризующий Южный полюс

– Извольте переодеться, прошу вас, – сказал он, отходя.


– Едет! – закричал в это время махальный.
Полковой командир, покраснел, подбежал к лошади, дрожащими руками взялся за стремя, перекинул тело, оправился, вынул шпагу и с счастливым, решительным лицом, набок раскрыв рот, приготовился крикнуть. Полк встрепенулся, как оправляющаяся птица, и замер.
– Смир р р р на! – закричал полковой командир потрясающим душу голосом, радостным для себя, строгим в отношении к полку и приветливым в отношении к подъезжающему начальнику.
По широкой, обсаженной деревьями, большой, бесшоссейной дороге, слегка погромыхивая рессорами, шибкою рысью ехала высокая голубая венская коляска цугом. За коляской скакали свита и конвой кроатов. Подле Кутузова сидел австрийский генерал в странном, среди черных русских, белом мундире. Коляска остановилась у полка. Кутузов и австрийский генерал о чем то тихо говорили, и Кутузов слегка улыбнулся, в то время как, тяжело ступая, он опускал ногу с подножки, точно как будто и не было этих 2 000 людей, которые не дыша смотрели на него и на полкового командира.
Раздался крик команды, опять полк звеня дрогнул, сделав на караул. В мертвой тишине послышался слабый голос главнокомандующего. Полк рявкнул: «Здравья желаем, ваше го го го го ство!» И опять всё замерло. Сначала Кутузов стоял на одном месте, пока полк двигался; потом Кутузов рядом с белым генералом, пешком, сопутствуемый свитою, стал ходить по рядам.
По тому, как полковой командир салютовал главнокомандующему, впиваясь в него глазами, вытягиваясь и подбираясь, как наклоненный вперед ходил за генералами по рядам, едва удерживая подрагивающее движение, как подскакивал при каждом слове и движении главнокомандующего, – видно было, что он исполнял свои обязанности подчиненного еще с большим наслаждением, чем обязанности начальника. Полк, благодаря строгости и старательности полкового командира, был в прекрасном состоянии сравнительно с другими, приходившими в то же время к Браунау. Отсталых и больных было только 217 человек. И всё было исправно, кроме обуви.
Кутузов прошел по рядам, изредка останавливаясь и говоря по нескольку ласковых слов офицерам, которых он знал по турецкой войне, а иногда и солдатам. Поглядывая на обувь, он несколько раз грустно покачивал головой и указывал на нее австрийскому генералу с таким выражением, что как бы не упрекал в этом никого, но не мог не видеть, как это плохо. Полковой командир каждый раз при этом забегал вперед, боясь упустить слово главнокомандующего касательно полка. Сзади Кутузова, в таком расстоянии, что всякое слабо произнесенное слово могло быть услышано, шло человек 20 свиты. Господа свиты разговаривали между собой и иногда смеялись. Ближе всех за главнокомандующим шел красивый адъютант. Это был князь Болконский. Рядом с ним шел его товарищ Несвицкий, высокий штаб офицер, чрезвычайно толстый, с добрым, и улыбающимся красивым лицом и влажными глазами; Несвицкий едва удерживался от смеха, возбуждаемого черноватым гусарским офицером, шедшим подле него. Гусарский офицер, не улыбаясь, не изменяя выражения остановившихся глаз, с серьезным лицом смотрел на спину полкового командира и передразнивал каждое его движение. Каждый раз, как полковой командир вздрагивал и нагибался вперед, точно так же, точь в точь так же, вздрагивал и нагибался вперед гусарский офицер. Несвицкий смеялся и толкал других, чтобы они смотрели на забавника.
Кутузов шел медленно и вяло мимо тысячей глаз, которые выкатывались из своих орбит, следя за начальником. Поровнявшись с 3 й ротой, он вдруг остановился. Свита, не предвидя этой остановки, невольно надвинулась на него.
– А, Тимохин! – сказал главнокомандующий, узнавая капитана с красным носом, пострадавшего за синюю шинель.
Казалось, нельзя было вытягиваться больше того, как вытягивался Тимохин, в то время как полковой командир делал ему замечание. Но в эту минуту обращения к нему главнокомандующего капитан вытянулся так, что, казалось, посмотри на него главнокомандующий еще несколько времени, капитан не выдержал бы; и потому Кутузов, видимо поняв его положение и желая, напротив, всякого добра капитану, поспешно отвернулся. По пухлому, изуродованному раной лицу Кутузова пробежала чуть заметная улыбка.
– Еще измайловский товарищ, – сказал он. – Храбрый офицер! Ты доволен им? – спросил Кутузов у полкового командира.
И полковой командир, отражаясь, как в зеркале, невидимо для себя, в гусарском офицере, вздрогнул, подошел вперед и отвечал:
– Очень доволен, ваше высокопревосходительство.
– Мы все не без слабостей, – сказал Кутузов, улыбаясь и отходя от него. – У него была приверженность к Бахусу.
Полковой командир испугался, не виноват ли он в этом, и ничего не ответил. Офицер в эту минуту заметил лицо капитана с красным носом и подтянутым животом и так похоже передразнил его лицо и позу, что Несвицкий не мог удержать смеха.
Кутузов обернулся. Видно было, что офицер мог управлять своим лицом, как хотел: в ту минуту, как Кутузов обернулся, офицер успел сделать гримасу, а вслед за тем принять самое серьезное, почтительное и невинное выражение.
Третья рота была последняя, и Кутузов задумался, видимо припоминая что то. Князь Андрей выступил из свиты и по французски тихо сказал:
– Вы приказали напомнить о разжалованном Долохове в этом полку.
– Где тут Долохов? – спросил Кутузов.
Долохов, уже переодетый в солдатскую серую шинель, не дожидался, чтоб его вызвали. Стройная фигура белокурого с ясными голубыми глазами солдата выступила из фронта. Он подошел к главнокомандующему и сделал на караул.
– Претензия? – нахмурившись слегка, спросил Кутузов.
– Это Долохов, – сказал князь Андрей.
– A! – сказал Кутузов. – Надеюсь, что этот урок тебя исправит, служи хорошенько. Государь милостив. И я не забуду тебя, ежели ты заслужишь.
Голубые ясные глаза смотрели на главнокомандующего так же дерзко, как и на полкового командира, как будто своим выражением разрывая завесу условности, отделявшую так далеко главнокомандующего от солдата.
– Об одном прошу, ваше высокопревосходительство, – сказал он своим звучным, твердым, неспешащим голосом. – Прошу дать мне случай загладить мою вину и доказать мою преданность государю императору и России.
Кутузов отвернулся. На лице его промелькнула та же улыбка глаз, как и в то время, когда он отвернулся от капитана Тимохина. Он отвернулся и поморщился, как будто хотел выразить этим, что всё, что ему сказал Долохов, и всё, что он мог сказать ему, он давно, давно знает, что всё это уже прискучило ему и что всё это совсем не то, что нужно. Он отвернулся и направился к коляске.
Полк разобрался ротами и направился к назначенным квартирам невдалеке от Браунау, где надеялся обуться, одеться и отдохнуть после трудных переходов.
– Вы на меня не претендуете, Прохор Игнатьич? – сказал полковой командир, объезжая двигавшуюся к месту 3 ю роту и подъезжая к шедшему впереди ее капитану Тимохину. Лицо полкового командира выражало после счастливо отбытого смотра неудержимую радость. – Служба царская… нельзя… другой раз во фронте оборвешь… Сам извинюсь первый, вы меня знаете… Очень благодарил! – И он протянул руку ротному.
– Помилуйте, генерал, да смею ли я! – отвечал капитан, краснея носом, улыбаясь и раскрывая улыбкой недостаток двух передних зубов, выбитых прикладом под Измаилом.
– Да господину Долохову передайте, что я его не забуду, чтоб он был спокоен. Да скажите, пожалуйста, я всё хотел спросить, что он, как себя ведет? И всё…
– По службе очень исправен, ваше превосходительство… но карахтер… – сказал Тимохин.
– А что, что характер? – спросил полковой командир.
– Находит, ваше превосходительство, днями, – говорил капитан, – то и умен, и учен, и добр. А то зверь. В Польше убил было жида, изволите знать…
– Ну да, ну да, – сказал полковой командир, – всё надо пожалеть молодого человека в несчастии. Ведь большие связи… Так вы того…
– Слушаю, ваше превосходительство, – сказал Тимохин, улыбкой давая чувствовать, что он понимает желания начальника.
– Ну да, ну да.
Полковой командир отыскал в рядах Долохова и придержал лошадь.
– До первого дела – эполеты, – сказал он ему.
Долохов оглянулся, ничего не сказал и не изменил выражения своего насмешливо улыбающегося рта.
– Ну, вот и хорошо, – продолжал полковой командир. – Людям по чарке водки от меня, – прибавил он, чтобы солдаты слышали. – Благодарю всех! Слава Богу! – И он, обогнав роту, подъехал к другой.
– Что ж, он, право, хороший человек; с ним служить можно, – сказал Тимохин субалтерн офицеру, шедшему подле него.
– Одно слово, червонный!… (полкового командира прозвали червонным королем) – смеясь, сказал субалтерн офицер.
Счастливое расположение духа начальства после смотра перешло и к солдатам. Рота шла весело. Со всех сторон переговаривались солдатские голоса.
– Как же сказывали, Кутузов кривой, об одном глазу?
– А то нет! Вовсе кривой.
– Не… брат, глазастее тебя. Сапоги и подвертки – всё оглядел…
– Как он, братец ты мой, глянет на ноги мне… ну! думаю…
– А другой то австрияк, с ним был, словно мелом вымазан. Как мука, белый. Я чай, как амуницию чистят!
– Что, Федешоу!… сказывал он, что ли, когда стражения начнутся, ты ближе стоял? Говорили всё, в Брунове сам Бунапарте стоит.
– Бунапарте стоит! ишь врет, дура! Чего не знает! Теперь пруссак бунтует. Австрияк его, значит, усмиряет. Как он замирится, тогда и с Бунапартом война откроется. А то, говорит, в Брунове Бунапарте стоит! То то и видно, что дурак. Ты слушай больше.
– Вишь черти квартирьеры! Пятая рота, гляди, уже в деревню заворачивает, они кашу сварят, а мы еще до места не дойдем.
– Дай сухарика то, чорт.
– А табаку то вчера дал? То то, брат. Ну, на, Бог с тобой.
– Хоть бы привал сделали, а то еще верст пять пропрем не емши.
– То то любо было, как немцы нам коляски подавали. Едешь, знай: важно!
– А здесь, братец, народ вовсе оголтелый пошел. Там всё как будто поляк был, всё русской короны; а нынче, брат, сплошной немец пошел.
– Песенники вперед! – послышался крик капитана.
И перед роту с разных рядов выбежало человек двадцать. Барабанщик запевало обернулся лицом к песенникам, и, махнув рукой, затянул протяжную солдатскую песню, начинавшуюся: «Не заря ли, солнышко занималося…» и кончавшуюся словами: «То то, братцы, будет слава нам с Каменскиим отцом…» Песня эта была сложена в Турции и пелась теперь в Австрии, только с тем изменением, что на место «Каменскиим отцом» вставляли слова: «Кутузовым отцом».
Оторвав по солдатски эти последние слова и махнув руками, как будто он бросал что то на землю, барабанщик, сухой и красивый солдат лет сорока, строго оглянул солдат песенников и зажмурился. Потом, убедившись, что все глаза устремлены на него, он как будто осторожно приподнял обеими руками какую то невидимую, драгоценную вещь над головой, подержал ее так несколько секунд и вдруг отчаянно бросил ее:
Ах, вы, сени мои, сени!
«Сени новые мои…», подхватили двадцать голосов, и ложечник, несмотря на тяжесть амуниции, резво выскочил вперед и пошел задом перед ротой, пошевеливая плечами и угрожая кому то ложками. Солдаты, в такт песни размахивая руками, шли просторным шагом, невольно попадая в ногу. Сзади роты послышались звуки колес, похрускиванье рессор и топот лошадей.
Кутузов со свитой возвращался в город. Главнокомандующий дал знак, чтобы люди продолжали итти вольно, и на его лице и на всех лицах его свиты выразилось удовольствие при звуках песни, при виде пляшущего солдата и весело и бойко идущих солдат роты. Во втором ряду, с правого фланга, с которого коляска обгоняла роты, невольно бросался в глаза голубоглазый солдат, Долохов, который особенно бойко и грациозно шел в такт песни и глядел на лица проезжающих с таким выражением, как будто он жалел всех, кто не шел в это время с ротой. Гусарский корнет из свиты Кутузова, передразнивавший полкового командира, отстал от коляски и подъехал к Долохову.
Гусарский корнет Жерков одно время в Петербурге принадлежал к тому буйному обществу, которым руководил Долохов. За границей Жерков встретил Долохова солдатом, но не счел нужным узнать его. Теперь, после разговора Кутузова с разжалованным, он с радостью старого друга обратился к нему:
– Друг сердечный, ты как? – сказал он при звуках песни, ровняя шаг своей лошади с шагом роты.
– Я как? – отвечал холодно Долохов, – как видишь.
Бойкая песня придавала особенное значение тону развязной веселости, с которой говорил Жерков, и умышленной холодности ответов Долохова.
– Ну, как ладишь с начальством? – спросил Жерков.
– Ничего, хорошие люди. Ты как в штаб затесался?
– Прикомандирован, дежурю.
Они помолчали.
«Выпускала сокола да из правого рукава», говорила песня, невольно возбуждая бодрое, веселое чувство. Разговор их, вероятно, был бы другой, ежели бы они говорили не при звуках песни.
– Что правда, австрийцев побили? – спросил Долохов.
– А чорт их знает, говорят.
– Я рад, – отвечал Долохов коротко и ясно, как того требовала песня.
– Что ж, приходи к нам когда вечерком, фараон заложишь, – сказал Жерков.
– Или у вас денег много завелось?
– Приходи.
– Нельзя. Зарок дал. Не пью и не играю, пока не произведут.
– Да что ж, до первого дела…
– Там видно будет.
Опять они помолчали.
– Ты заходи, коли что нужно, все в штабе помогут… – сказал Жерков.
Долохов усмехнулся.
– Ты лучше не беспокойся. Мне что нужно, я просить не стану, сам возьму.
– Да что ж, я так…
– Ну, и я так.
– Прощай.
– Будь здоров…
… и высоко, и далеко,
На родиму сторону…
Жерков тронул шпорами лошадь, которая раза три, горячась, перебила ногами, не зная, с какой начать, справилась и поскакала, обгоняя роту и догоняя коляску, тоже в такт песни.


Возвратившись со смотра, Кутузов, сопутствуемый австрийским генералом, прошел в свой кабинет и, кликнув адъютанта, приказал подать себе некоторые бумаги, относившиеся до состояния приходивших войск, и письма, полученные от эрцгерцога Фердинанда, начальствовавшего передовою армией. Князь Андрей Болконский с требуемыми бумагами вошел в кабинет главнокомандующего. Перед разложенным на столе планом сидели Кутузов и австрийский член гофкригсрата.
– А… – сказал Кутузов, оглядываясь на Болконского, как будто этим словом приглашая адъютанта подождать, и продолжал по французски начатый разговор.
– Я только говорю одно, генерал, – говорил Кутузов с приятным изяществом выражений и интонации, заставлявшим вслушиваться в каждое неторопливо сказанное слово. Видно было, что Кутузов и сам с удовольствием слушал себя. – Я только одно говорю, генерал, что ежели бы дело зависело от моего личного желания, то воля его величества императора Франца давно была бы исполнена. Я давно уже присоединился бы к эрцгерцогу. И верьте моей чести, что для меня лично передать высшее начальство армией более меня сведущему и искусному генералу, какими так обильна Австрия, и сложить с себя всю эту тяжкую ответственность для меня лично было бы отрадой. Но обстоятельства бывают сильнее нас, генерал.
И Кутузов улыбнулся с таким выражением, как будто он говорил: «Вы имеете полное право не верить мне, и даже мне совершенно всё равно, верите ли вы мне или нет, но вы не имеете повода сказать мне это. И в этом то всё дело».
Австрийский генерал имел недовольный вид, но не мог не в том же тоне отвечать Кутузову.
– Напротив, – сказал он ворчливым и сердитым тоном, так противоречившим лестному значению произносимых слов, – напротив, участие вашего превосходительства в общем деле высоко ценится его величеством; но мы полагаем, что настоящее замедление лишает славные русские войска и их главнокомандующих тех лавров, которые они привыкли пожинать в битвах, – закончил он видимо приготовленную фразу.
Кутузов поклонился, не изменяя улыбки.
– А я так убежден и, основываясь на последнем письме, которым почтил меня его высочество эрцгерцог Фердинанд, предполагаю, что австрийские войска, под начальством столь искусного помощника, каков генерал Мак, теперь уже одержали решительную победу и не нуждаются более в нашей помощи, – сказал Кутузов.
Генерал нахмурился. Хотя и не было положительных известий о поражении австрийцев, но было слишком много обстоятельств, подтверждавших общие невыгодные слухи; и потому предположение Кутузова о победе австрийцев было весьма похоже на насмешку. Но Кутузов кротко улыбался, всё с тем же выражением, которое говорило, что он имеет право предполагать это. Действительно, последнее письмо, полученное им из армии Мака, извещало его о победе и о самом выгодном стратегическом положении армии.
– Дай ка сюда это письмо, – сказал Кутузов, обращаясь к князю Андрею. – Вот изволите видеть. – И Кутузов, с насмешливою улыбкой на концах губ, прочел по немецки австрийскому генералу следующее место из письма эрцгерцога Фердинанда: «Wir haben vollkommen zusammengehaltene Krafte, nahe an 70 000 Mann, um den Feind, wenn er den Lech passirte, angreifen und schlagen zu konnen. Wir konnen, da wir Meister von Ulm sind, den Vortheil, auch von beiden Uferien der Donau Meister zu bleiben, nicht verlieren; mithin auch jeden Augenblick, wenn der Feind den Lech nicht passirte, die Donau ubersetzen, uns auf seine Communikations Linie werfen, die Donau unterhalb repassiren und dem Feinde, wenn er sich gegen unsere treue Allirte mit ganzer Macht wenden wollte, seine Absicht alabald vereitelien. Wir werden auf solche Weise den Zeitpunkt, wo die Kaiserlich Ruseische Armee ausgerustet sein wird, muthig entgegenharren, und sodann leicht gemeinschaftlich die Moglichkeit finden, dem Feinde das Schicksal zuzubereiten, so er verdient». [Мы имеем вполне сосредоточенные силы, около 70 000 человек, так что мы можем атаковать и разбить неприятеля в случае переправы его через Лех. Так как мы уже владеем Ульмом, то мы можем удерживать за собою выгоду командования обоими берегами Дуная, стало быть, ежеминутно, в случае если неприятель не перейдет через Лех, переправиться через Дунай, броситься на его коммуникационную линию, ниже перейти обратно Дунай и неприятелю, если он вздумает обратить всю свою силу на наших верных союзников, не дать исполнить его намерение. Таким образом мы будем бодро ожидать времени, когда императорская российская армия совсем изготовится, и затем вместе легко найдем возможность уготовить неприятелю участь, коей он заслуживает».]
Кутузов тяжело вздохнул, окончив этот период, и внимательно и ласково посмотрел на члена гофкригсрата.
– Но вы знаете, ваше превосходительство, мудрое правило, предписывающее предполагать худшее, – сказал австрийский генерал, видимо желая покончить с шутками и приступить к делу.
Он невольно оглянулся на адъютанта.
– Извините, генерал, – перебил его Кутузов и тоже поворотился к князю Андрею. – Вот что, мой любезный, возьми ты все донесения от наших лазутчиков у Козловского. Вот два письма от графа Ностица, вот письмо от его высочества эрцгерцога Фердинанда, вот еще, – сказал он, подавая ему несколько бумаг. – И из всего этого чистенько, на французском языке, составь mеmorandum, записочку, для видимости всех тех известий, которые мы о действиях австрийской армии имели. Ну, так то, и представь его превосходительству.
Князь Андрей наклонил голову в знак того, что понял с первых слов не только то, что было сказано, но и то, что желал бы сказать ему Кутузов. Он собрал бумаги, и, отдав общий поклон, тихо шагая по ковру, вышел в приемную.
Несмотря на то, что еще не много времени прошло с тех пор, как князь Андрей оставил Россию, он много изменился за это время. В выражении его лица, в движениях, в походке почти не было заметно прежнего притворства, усталости и лени; он имел вид человека, не имеющего времени думать о впечатлении, какое он производит на других, и занятого делом приятным и интересным. Лицо его выражало больше довольства собой и окружающими; улыбка и взгляд его были веселее и привлекательнее.
Кутузов, которого он догнал еще в Польше, принял его очень ласково, обещал ему не забывать его, отличал от других адъютантов, брал с собою в Вену и давал более серьезные поручения. Из Вены Кутузов писал своему старому товарищу, отцу князя Андрея: