Хмелевский, Вальдемар
| Вальдемар Хмелевский | |
| польск. Waldemar Chmielewski | |
| Дата рождения: |
28 февраля 1955 (69 лет) |
|---|---|
| Место рождения: | |
| Гражданство: | |
| Наказание: |
14 лет заключения, реально отбыл 5 лет |
| Убийства | |
| Период убийств: | |
| Способ убийств: |
избиение с последующим утоплением |
| Мотив: |
выполнение приказа по линии госбезопасности ПНР |
| Дата ареста: | |
Вальдемар Марек Хмелевский (польск. Waldemar Marek Chmielewski; 28 февраля 1955, Вроцлав) — офицер коммунистической госбезопасности ПНР, один из убийц капеллана «Солидарности» Ежи Попелушко, мученика Католической церкви.
Сын офицера госбезопасности Зенона Хмелевского. В IV департамент МВД ПНР был устроен при содействии отца. Состоял в спецгруппе «D», специализировавшейся на силовых акциях против католической оппозиции. Получил образование политолога, защитил диссертацию по биографии кардинала Вышинского. При подготовке диссертации пользовался оперативными материалами Хмелевского-старшего. По отзывам сослуживцев, получение учёной степени придало Хмелевскому-младшему надменную самоуверенность. Характеризовался как человек, «действующий быстрее, чем думающий».
19 октября 1984 лейтенант Хмелевский в составе группы капитана Пиотровского принимал участие в убийстве Ежи Попелушко. Арестован 27 октября 1984. Предстал перед судом, был приговорён к 14 годам лишения свободы[1] (полковник Петрушка и капитан Пиотровский — к 25 годам, лейтенант Пенкала — к 15 годам). В 1986 амнистия сократила срок до 4,5 лет. Освободился в апреле 1989. В 1993 вновь был заключён на 6 месяцев, поскольку освобождение было сочтено преждевременным даже с учётом амнистии.
После выхода из тюрьмы сменил имя. Избегает публичности, отказывается от контактов с прессой.
Напишите отзыв о статье "Хмелевский, Вальдемар"
Примечания
- ↑ [wiadomosci.wp.pl/gid,14936271,gpage,8,img,14936348,kat,1342,title,65-rocznica-urodzin-ks-Jerzego-Popieluszki,galeria.html?ticaid=11379b Skazani w procesie toruńskim: od lewej — Grzegorz Piotrowski, Adam Pietruszka, Leszek Pękala i Waldemar Chmielewski]
Ссылки
- [tygodnik.onet.pl/historia/magisterium-mordercy/16v6y Magisterium mordercy]
Отрывок, характеризующий Хмелевский, Вальдемар
– Это наши.– Ах, наши! А там?.. – Пьер показал на другой далекий курган с большим деревом, подле деревни, видневшейся в ущелье, у которой тоже дымились костры и чернелось что то.
– Это опять он, – сказал офицер. (Это был Шевардинский редут.) – Вчера было наше, а теперь его.
– Так как же наша позиция?
– Позиция? – сказал офицер с улыбкой удовольствия. – Я это могу рассказать вам ясно, потому что я почти все укрепления наши строил. Вот, видите ли, центр наш в Бородине, вот тут. – Он указал на деревню с белой церковью, бывшей впереди. – Тут переправа через Колочу. Вот тут, видите, где еще в низочке ряды скошенного сена лежат, вот тут и мост. Это наш центр. Правый фланг наш вот где (он указал круто направо, далеко в ущелье), там Москва река, и там мы три редута построили очень сильные. Левый фланг… – и тут офицер остановился. – Видите ли, это трудно вам объяснить… Вчера левый фланг наш был вот там, в Шевардине, вон, видите, где дуб; а теперь мы отнесли назад левое крыло, теперь вон, вон – видите деревню и дым? – это Семеновское, да вот здесь, – он указал на курган Раевского. – Только вряд ли будет тут сраженье. Что он перевел сюда войска, это обман; он, верно, обойдет справа от Москвы. Ну, да где бы ни было, многих завтра не досчитаемся! – сказал офицер.
Старый унтер офицер, подошедший к офицеру во время его рассказа, молча ожидал конца речи своего начальника; но в этом месте он, очевидно, недовольный словами офицера, перебил его.
– За турами ехать надо, – сказал он строго.
Офицер как будто смутился, как будто он понял, что можно думать о том, сколь многих не досчитаются завтра, но не следует говорить об этом.
– Ну да, посылай третью роту опять, – поспешно сказал офицер.
– А вы кто же, не из докторов?
– Нет, я так, – отвечал Пьер. И Пьер пошел под гору опять мимо ополченцев.
– Ах, проклятые! – проговорил следовавший за ним офицер, зажимая нос и пробегая мимо работающих.
– Вон они!.. Несут, идут… Вон они… сейчас войдут… – послышались вдруг голоса, и офицеры, солдаты и ополченцы побежали вперед по дороге.
Из под горы от Бородина поднималось церковное шествие. Впереди всех по пыльной дороге стройно шла пехота с снятыми киверами и ружьями, опущенными книзу. Позади пехоты слышалось церковное пение.
Обгоняя Пьера, без шапок бежали навстречу идущим солдаты и ополченцы.
– Матушку несут! Заступницу!.. Иверскую!..
– Смоленскую матушку, – поправил другой.
Ополченцы – и те, которые были в деревне, и те, которые работали на батарее, – побросав лопаты, побежали навстречу церковному шествию. За батальоном, шедшим по пыльной дороге, шли в ризах священники, один старичок в клобуке с причтом и певчпми. За ними солдаты и офицеры несли большую, с черным ликом в окладе, икону. Это была икона, вывезенная из Смоленска и с того времени возимая за армией. За иконой, кругом ее, впереди ее, со всех сторон шли, бежали и кланялись в землю с обнаженными головами толпы военных.
