Хотово (Щёлково)

Микрорайон

Хотово
Город:	Щёлково
Прежний статус:	деревня
Почтовые индексы:	141101
Телефонные коды:	+749656

Хотово — бывшая деревня, ныне микрорайон города Щёлково Московской области.

Расположен к юго-востоку от железнодорожной станции Щёлково.

История

Впервые упоминается в писцовых книгах 1586 года как пустошь Хотково, Мордино тож Троице-Сергиева монастыря.

В середине XIX века сельцо Хотово относилось ко 2-му стану Богородского уезда Московской губернии и принадлежало капитан-лейтенанту Пелагее Кирилловне Дурновой. В сельце было 41 двор, 52 души мужского пола и 54 женского.

В «Списке населённых мест» 1862 года Хотово (Соболево, Семендеево) — владельческая деревня 2-го стана Богородского уезда Московской губернии по левую сторону от Стромынского тракта (из Москвы в Киржач), в 27 верстах от уездного города и 5 верстах от становой квартиры, при реке Понаре, 40 дворов и 325 жителей (163 мужчины, 162 женщины).

В 1869 году — деревня Осеевской волости 3-го стана Богородского уезда с 47 дворами, 57 деревянными домами и 640 жителями (391 мужчина, 249 женщин), из них 10 грамотных мужчин. Имелось 15 лошадей, 21 единица рогатого скота и 3 мелкого, а также 454 десятины земли, из которой 135 десятин пахотной. В деревне были запасный хлебный магазин, суконная фабрика, лавка и больница (на 2 кровати).

В 1913 году в деревне Хотово — 94 двора.

По материалам Всесоюзной переписи населения 1926 года — центр Хотовского сельсовета Щёлковской волости Московского уезда в 1 км от Стромынского шоссе и в 1,5 км от станции Щёлково Северной железной дороги, проживал 781 житель (370 мужчин, 411 женщин) в 187 хозяйствах (из них 114 крестьянских), имелась школа 1-й ступени.

Позже деревня вошла в состав города Щёлково.

Отрывок, характеризующий Хотово (Щёлково)

Пьер сидел против Долохова и Николая Ростова. Он много и жадно ел и много пил, как и всегда. Но те, которые его знали коротко, видели, что в нем произошла в нынешний день какая то большая перемена. Он молчал всё время обеда и, щурясь и морщась, глядел кругом себя или остановив глаза, с видом совершенной рассеянности, потирал пальцем переносицу. Лицо его было уныло и мрачно. Он, казалось, не видел и не слышал ничего, происходящего вокруг него, и думал о чем то одном, тяжелом и неразрешенном.
Этот неразрешенный, мучивший его вопрос, были намеки княжны в Москве на близость Долохова к его жене и в нынешнее утро полученное им анонимное письмо, в котором было сказано с той подлой шутливостью, которая свойственна всем анонимным письмам, что он плохо видит сквозь свои очки, и что связь его жены с Долоховым есть тайна только для одного него. Пьер решительно не поверил ни намекам княжны, ни письму, но ему страшно было теперь смотреть на Долохова, сидевшего перед ним. Всякий раз, как нечаянно взгляд его встречался с прекрасными, наглыми глазами Долохова, Пьер чувствовал, как что то ужасное, безобразное поднималось в его душе, и он скорее отворачивался. Невольно вспоминая всё прошедшее своей жены и ее отношения с Долоховым, Пьер видел ясно, что то, что сказано было в письме, могло быть правда, могло по крайней мере казаться правдой, ежели бы это касалось не его жены. Пьер вспоминал невольно, как Долохов, которому было возвращено всё после кампании, вернулся в Петербург и приехал к нему. Пользуясь своими кутежными отношениями дружбы с Пьером, Долохов прямо приехал к нему в дом, и Пьер поместил его и дал ему взаймы денег. Пьер вспоминал, как Элен улыбаясь выражала свое неудовольствие за то, что Долохов живет в их доме, и как Долохов цинически хвалил ему красоту его жены, и как он с того времени до приезда в Москву ни на минуту не разлучался с ними.
«Да, он очень красив, думал Пьер, я знаю его. Для него была бы особенная прелесть в том, чтобы осрамить мое имя и посмеяться надо мной, именно потому, что я хлопотал за него и призрел его, помог ему. Я знаю, я понимаю, какую соль это в его глазах должно бы придавать его обману, ежели бы это была правда. Да, ежели бы это была правда; но я не верю, не имею права и не могу верить». Он вспоминал то выражение, которое принимало лицо Долохова, когда на него находили минуты жестокости, как те, в которые он связывал квартального с медведем и пускал его на воду, или когда он вызывал без всякой причины на дуэль человека, или убивал из пистолета лошадь ямщика. Это выражение часто было на лице Долохова, когда он смотрел на него. «Да, он бретёр, думал Пьер, ему ничего не значит убить человека, ему должно казаться, что все боятся его, ему должно быть приятно это. Он должен думать, что и я боюсь его. И действительно я боюсь его», думал Пьер, и опять при этих мыслях он чувствовал, как что то страшное и безобразное поднималось в его душе. Долохов, Денисов и Ростов сидели теперь против Пьера и казались очень веселы. Ростов весело переговаривался с своими двумя приятелями, из которых один был лихой гусар, другой известный бретёр и повеса, и изредка насмешливо поглядывал на Пьера, который на этом обеде поражал своей сосредоточенной, рассеянной, массивной фигурой. Ростов недоброжелательно смотрел на Пьера, во первых, потому, что Пьер в его гусарских глазах был штатский богач, муж красавицы, вообще баба; во вторых, потому, что Пьер в сосредоточенности и рассеянности своего настроения не узнал Ростова и не ответил на его поклон. Когда стали пить здоровье государя, Пьер задумавшись не встал и не взял бокала.