Стромынская дорога
Поделись знанием:
Душевная рана матери не могла залечиться. Смерть Пети оторвала половину ее жизни. Через месяц после известия о смерти Пети, заставшего ее свежей и бодрой пятидесятилетней женщиной, она вышла из своей комнаты полумертвой и не принимающею участия в жизни – старухой. Но та же рана, которая наполовину убила графиню, эта новая рана вызвала Наташу к жизни.
Душевная рана, происходящая от разрыва духовного тела, точно так же, как и рана физическая, как ни странно это кажется, после того как глубокая рана зажила и кажется сошедшейся своими краями, рана душевная, как и физическая, заживает только изнутри выпирающею силой жизни.
Так же зажила рана Наташи. Она думала, что жизнь ее кончена. Но вдруг любовь к матери показала ей, что сущность ее жизни – любовь – еще жива в ней. Проснулась любовь, и проснулась жизнь.
Последние дни князя Андрея связали Наташу с княжной Марьей. Новое несчастье еще более сблизило их. Княжна Марья отложила свой отъезд и последние три недели, как за больным ребенком, ухаживала за Наташей. Последние недели, проведенные Наташей в комнате матери, надорвали ее физические силы.
Однажды княжна Марья, в середине дня, заметив, что Наташа дрожит в лихорадочном ознобе, увела ее к себе и уложила на своей постели. Наташа легла, но когда княжна Марья, опустив сторы, хотела выйти, Наташа подозвала ее к себе.
– Мне не хочется спать. Мари, посиди со мной.
– Ты устала – постарайся заснуть.
– Нет, нет. Зачем ты увела меня? Она спросит.
– Ей гораздо лучше. Она нынче так хорошо говорила, – сказала княжна Марья.
Наташа лежала в постели и в полутьме комнаты рассматривала лицо княжны Марьи.
«Похожа она на него? – думала Наташа. – Да, похожа и не похожа. Но она особенная, чужая, совсем новая, неизвестная. И она любит меня. Что у ней на душе? Все доброе. Но как? Как она думает? Как она на меня смотрит? Да, она прекрасная».
– Маша, – сказала она, робко притянув к себе ее руку. – Маша, ты не думай, что я дурная. Нет? Маша, голубушка. Как я тебя люблю. Будем совсем, совсем друзьями.
И Наташа, обнимая, стала целовать руки и лицо княжны Марьи. Княжна Марья стыдилась и радовалась этому выражению чувств Наташи.
С этого дня между княжной Марьей и Наташей установилась та страстная и нежная дружба, которая бывает только между женщинами. Они беспрестанно целовались, говорили друг другу нежные слова и большую часть времени проводили вместе. Если одна выходила, то другаябыла беспокойна и спешила присоединиться к ней. Они вдвоем чувствовали большее согласие между собой, чем порознь, каждая сама с собою. Между ними установилось чувство сильнейшее, чем дружба: это было исключительное чувство возможности жизни только в присутствии друг друга.
Иногда они молчали целые часы; иногда, уже лежа в постелях, они начинали говорить и говорили до утра. Они говорили большей частию о дальнем прошедшем. Княжна Марья рассказывала про свое детство, про свою мать, про своего отца, про свои мечтания; и Наташа, прежде с спокойным непониманием отворачивавшаяся от этой жизни, преданности, покорности, от поэзии христианского самоотвержения, теперь, чувствуя себя связанной любовью с княжной Марьей, полюбила и прошедшее княжны Марьи и поняла непонятную ей прежде сторону жизни. Она не думала прилагать к своей жизни покорность и самоотвержение, потому что она привыкла искать других радостей, но она поняла и полюбила в другой эту прежде непонятную ей добродетель. Для княжны Марьи, слушавшей рассказы о детстве и первой молодости Наташи, тоже открывалась прежде непонятная сторона жизни, вера в жизнь, в наслаждения жизни.
Они всё точно так же никогда не говорили про него с тем, чтобы не нарушать словами, как им казалось, той высоты чувства, которая была в них, а это умолчание о нем делало то, что понемногу, не веря этому, они забывали его.
Наташа похудела, побледнела и физически так стала слаба, что все постоянно говорили о ее здоровье, и ей это приятно было. Но иногда на нее неожиданно находил не только страх смерти, но страх болезни, слабости, потери красоты, и невольно она иногда внимательно разглядывала свою голую руку, удивляясь на ее худобу, или заглядывалась по утрам в зеркало на свое вытянувшееся, жалкое, как ей казалось, лицо. Ей казалось, что это так должно быть, и вместе с тем становилось страшно и грустно.
Один раз она скоро взошла наверх и тяжело запыхалась. Тотчас же невольно она придумала себе дело внизу и оттуда вбежала опять наверх, пробуя силы и наблюдая за собой.
Другой раз она позвала Дуняшу, и голос ее задребезжал. Она еще раз кликнула ее, несмотря на то, что она слышала ее шаги, – кликнула тем грудным голосом, которым она певала, и прислушалась к нему.
Она не знала этого, не поверила бы, но под казавшимся ей непроницаемым слоем ила, застлавшим ее душу, уже пробивались тонкие, нежные молодые иглы травы, которые должны были укорениться и так застлать своими жизненными побегами задавившее ее горе, что его скоро будет не видно и не заметно. Рана заживала изнутри. В конце января княжна Марья уехала в Москву, и граф настоял на том, чтобы Наташа ехала с нею, с тем чтобы посоветоваться с докторами.
После столкновения при Вязьме, где Кутузов не мог удержать свои войска от желания опрокинуть, отрезать и т. д., дальнейшее движение бежавших французов и за ними бежавших русских, до Красного, происходило без сражений. Бегство было так быстро, что бежавшая за французами русская армия не могла поспевать за ними, что лошади в кавалерии и артиллерии становились и что сведения о движении французов были всегда неверны.
Люди русского войска были так измучены этим непрерывным движением по сорок верст в сутки, что не могли двигаться быстрее.
Стромы́нская дорога (Стромы́нка) — одна из старейших сухопутных дорог Центральной России, известная ещё в Древней Руси периода удельных княжеств. Соединяла города Москву, Юрьев-Польский, Суздаль и Владимир-на-Клязьме.
Содержание
История
Проложена она более тысячи лет назад переселенцами с востока на запад в те времена, когда Москвы еще не было, а была необходимость связать «залесские» владимиро-суздальские земли с западными, смоленскими и брянскими. Этой дорогой в своих «разъездах» из Смоленска и Киева во Владимир и Ростов пользовался еще Владимир Мономах, упоминавший об этом в написанном им в 1017 г. «Поучении». Позднее получила своё название благодаря селу Стромынь, через которое проходила и где был построен Успенский монастырь. Окончательно сложилась уже в XII—XIII веке.
Использовалась как для торговых, так и для военных целей. Впоследствии утратила своё стратегическое значение, перешедшее в конце XV-начале XVI века к новой Владимирской дороге. В середине XVIII в. шла от Преображенской заставы.
В настоящее время участки дороги — это улица Стромынка в Москве, Щёлковское шоссе, Институтский проспект[1] и проспект Академика Семёнова[2] в Черноголовке, некоторые участки дороги Черноголовка — Киржач — Кольчугино — Юрьев-Польский, улица Стромынка[3] в Суздале.
.
Название
В документах и на планах и картах различных исторических периодов дорога (или её участки) имела следующие названия:
- Большая Стромынская дорога (или просто Стромынка).
На картах 1797 г. "Московский уезд. План Генерального Межевания. 2 верстка" дорога указана Из Москвы в Стромынск[4].
- Большая Киржацкая дорога
На картах 1797 г. "Московский уезд. План Генерального Межевания. 1 верстка" дорога указана Большая дорога на Киржач[5][6].
- Торговая Стромынская дорога
- Юрьевская дорога
{?}
Указана у русского историка П.В. Хавского как одно из названий[6]
- Юрьево - Польская дорога
Указана у русского историка П.В. Хавского как одно из названий[6]
- Суздальская дорога
{?}
- Стромынское шоссе — до 1 марта 1960 года
См. также
Напишите отзыв о статье "Стромынская дорога"
Примечания
- ↑ [yandex.ru/maps/219/chernogolovka/?text=%D0%A0%D0%BE%D1%81%D1%81%D0%B8%D1%8F%2C%20%D0%9C%D0%BE%D1%81%D0%BA%D0%BE%D0%B2%D1%81%D0%BA%D0%B0%D1%8F%20%D0%BE%D0%B1%D0%BB%D0%B0%D1%81%D1%82%D1%8C%2C%20%D0%A7%D0%B5%D1%80%D0%BD%D0%BE%D0%B3%D0%BE%D0%BB%D0%BE%D0%B2%D0%BA%D0%B0%2C%20%D0%98%D0%BD%D1%81%D1%82%D0%B8%D1%82%D1%83%D1%82%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B9%20%D0%BF%D1%80%D0%BE%D1%81%D0%BF%D0%B5%D0%BA%D1%82&sll=40.431158%2C56.425576&ll=38.382497%2C56.012476&spn=0.012209%2C0.002354&z=15&l=map&sspn=0.008047%2C0.004126&ol=geo&ouri=ymapsbm1%3A%2F%2Fgeo%3Fll%3D38.383%252C56.012%26spn%3D0.017%252C0.010%26text%3D%25D0%25A0%25D0%25BE%25D1%2581%25D1%2581%25D0%25B8%25D1%258F%252C%2520%25D0%259C%25D0%25BE%25D1%2581%25D0%25BA%25D0%25BE%25D0%25B2%25D1%2581%25D0%25BA%25D0%25B0%25D1%258F%2520%25D0%25BE%25D0%25B1%25D0%25BB%25D0%25B0%25D1%2581%25D1%2582%25D1%258C%252C%2520%25D0%25A7%25D0%25B5%25D1%2580%25D0%25BD%25D0%25BE%25D0%25B3%25D0%25BE%25D0%25BB%25D0%25BE%25D0%25B2%25D0%25BA%25D0%25B0%252C%2520%25D0%2598%25D0%25BD%25D1%2581%25D1%2582%25D0%25B8%25D1%2582%25D1%2583%25D1%2582%25D1%2581%25D0%25BA%25D0%25B8%25D0%25B9%2520%25D0%25BF%25D1%2580%25D0%25BE%25D1%2581%25D0%25BF%25D0%25B5%25D0%25BA%25D1%2582 Институтский проспект на карте Черноголовки]
- ↑ [yandex.ru/maps/219/chernogolovka/?text=%D0%A0%D0%BE%D1%81%D1%81%D0%B8%D1%8F%2C%20%D0%9C%D0%BE%D1%81%D0%BA%D0%BE%D0%B2%D1%81%D0%BA%D0%B0%D1%8F%20%D0%BE%D0%B1%D0%BB%D0%B0%D1%81%D1%82%D1%8C%2C%20%D0%A7%D0%B5%D1%80%D0%BD%D0%BE%D0%B3%D0%BE%D0%BB%D0%BE%D0%B2%D0%BA%D0%B0%2C%20%D0%BF%D1%80%D0%BE%D1%81%D0%BF%D0%B5%D0%BA%D1%82%20%D0%90%D0%BA%D0%B0%D0%B4%D0%B5%D0%BC%D0%B8%D0%BA%D0%B0%20%D0%A1%D0%B5%D0%BC%D1%91%D0%BD%D0%BE%D0%B2%D0%B0&sll=38.393912%2C56.018269&ll=38.395670%2C56.022614&spn=0.012209%2C0.002354&z=16&l=map&sspn=0.032187%2C0.016682&ol=geo&ouri=ymapsbm1%3A%2F%2Fgeo%3Fll%3D38.395%252C56.023%26spn%3D0.007%252C0.006%26text%3D%25D0%25A0%25D0%25BE%25D1%2581%25D1%2581%25D0%25B8%25D1%258F%252C%2520%25D0%259C%25D0%25BE%25D1%2581%25D0%25BA%25D0%25BE%25D0%25B2%25D1%2581%25D0%25BA%25D0%25B0%25D1%258F%2520%25D0%25BE%25D0%25B1%25D0%25BB%25D0%25B0%25D1%2581%25D1%2582%25D1%258C%252C%2520%25D0%25A7%25D0%25B5%25D1%2580%25D0%25BD%25D0%25BE%25D0%25B3%25D0%25BE%25D0%25BB%25D0%25BE%25D0%25B2%25D0%25BA%25D0%25B0%252C%2520%25D0%25BF%25D1%2580%25D0%25BE%25D1%2581%25D0%25BF%25D0%25B5%25D0%25BA%25D1%2582%2520%25D0%2590%25D0%25BA%25D0%25B0%25D0%25B4%25D0%25B5%25D0%25BC%25D0%25B8%25D0%25BA%25D0%25B0%2520%25D0%25A1%25D0%25B5%25D0%25BC%25D0%25B5%25D0%25BD%25D0%25BE%25D0%25B2%25D0%25B0 проспект Академика Семёнова на карте Черноголовки]
- ↑ [maps.yandex.ru/?text=%D0%A0%D0%BE%D1%81%D1%81%D0%B8%D1%8F%2C%20%D0%92%D0%BB%D0%B0%D0%B4%D0%B8%D0%BC%D0%B8%D1%80%D1%81%D0%BA%D0%B0%D1%8F%20%D0%BE%D0%B1%D0%BB%D0%B0%D1%81%D1%82%D1%8C%2C%20%D0%A1%D1%83%D0%B7%D0%B4%D0%B0%D0%BB%D1%8C%2C%20%D1%83%D0%BB%D0%B8%D1%86%D0%B0%20%D0%A1%D1%82%D1%80%D0%BE%D0%BC%D1%8B%D0%BD%D0%BA%D0%B0&sll=40.432982%2C56.425576&ll=40.431158%2C56.425576&spn=0.012209%2C0.002354&z=17&l=map Ул. Стромынка на карте Суздаля]
- ↑ [www.etomesto.ru/map-pgm_moskva/?z=1&x=37.849895&y=55.817822 Дорога на карте 1797г.]
- ↑ [www.etomesto.ru/map-pgm_moskva1/?z=1&x=37.849895&y=55.817822 Дорога на карте 1797г.]
- ↑ 1 2 3 Хавский П. В. "Указатель дорог от Кремля московскаго к заставам и к границам Московскаго уезда. Москва, 1839.С.8.
Литература
- Воронин Н. Н. Владимир. Боголюбово. Суздаль. Юрьев-Польской. Книга—спутник по древним городам Владимирской земли. Изд. 5-е, переработ. — М., Искусство, 1983. (Архитектурно-художественные памятники городов СССР).
- Кусов В. С. Земли Московской губернии в XVIII веке. Карты уездов. Описания землевладений. — М., Изд. дом «Московия», 2004. — SBN 5-7151-0081-Х.
- Кусов В. С. Московское государство XVI — начала XVIII века. Сводный каталог русских географических чертежей. — М., Русскiй мiръ, 2007. — 704 с., ил. — ISBN 978-5-89577-094-8.
- Кусов В. С. Земли Большой Москвы. Картографические произведения XVII—XVIII столетий. — М., Русскiй мiръ, 2008. — 224 с., ил. — ISBN 978-5-89577-079-5.
- Хавский П. В. [dlib.rsl.ru/rsl01003000000/rsl01003542000/rsl01003542180/rsl01003542180.pdf "Указатель дорог от Кремля московскаго к заставам и к границам Московскаго уезда]. Москва, 1839.С.8, 9.
Ссылки
- [www.geocaching.su/index.php?pn=101&cid=7329 Белое пятно подмосковной исторической географии]
- [www.myschelkovo.ru/sketches_3833_20904 Исторические очерки — Стромынская дорога]
- [www.bogorodsk-noginsk.ru/atlas/trakt.html Богородский атлас — Копышев — К истории древних трактов]
- [bogorodsk-noginsk.ru/atlas/sshelkovskiy/zjegalovskiy.html Богородский атлас — Щёлковский район-1]
- [www.bogorodsk-noginsk.ru/atlas/sshelkovskiy/aniskinskiy.html Богородский атлас — Щёлковский район-2]
- [bogorodsk-noginsk.ru/schelkovo/erofeeva.html А. Ерофеева Город Лосино-Петровский и его окрестности]
- [www.vidania.ru/monastery/bookberkyukovskaya.html Николо-Берлюковская пустынь]
- [www.russiancity.ru/dbooks/d07.htm Юшко А. А. О междукняжеских границах в бассейне р. Москвы]
- [www.kirzhach33.com/publ/istoria/ocherki/otryvki_iz_istorii_stromynskogo_trakta_i_pozzhe_postroennoj_vladimirki/12-1-0-55 Стромынка]
- [www.bogorodsk-noginsk.ru/news/StromTrakt.html М. Дроздов Стромынский тракт]
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?:
|
Отрывок, характеризующий Стромынская дорога
Княжна Марья отложила свой отъезд. Соня, граф старались заменить Наташу, но не могли. Они видели, что она одна могла удерживать мать от безумного отчаяния. Три недели Наташа безвыходно жила при матери, спала на кресле в ее комнате, поила, кормила ее и не переставая говорила с ней, – говорила, потому что один нежный, ласкающий голос ее успокоивал графиню.Душевная рана матери не могла залечиться. Смерть Пети оторвала половину ее жизни. Через месяц после известия о смерти Пети, заставшего ее свежей и бодрой пятидесятилетней женщиной, она вышла из своей комнаты полумертвой и не принимающею участия в жизни – старухой. Но та же рана, которая наполовину убила графиню, эта новая рана вызвала Наташу к жизни.
Душевная рана, происходящая от разрыва духовного тела, точно так же, как и рана физическая, как ни странно это кажется, после того как глубокая рана зажила и кажется сошедшейся своими краями, рана душевная, как и физическая, заживает только изнутри выпирающею силой жизни.
Так же зажила рана Наташи. Она думала, что жизнь ее кончена. Но вдруг любовь к матери показала ей, что сущность ее жизни – любовь – еще жива в ней. Проснулась любовь, и проснулась жизнь.
Последние дни князя Андрея связали Наташу с княжной Марьей. Новое несчастье еще более сблизило их. Княжна Марья отложила свой отъезд и последние три недели, как за больным ребенком, ухаживала за Наташей. Последние недели, проведенные Наташей в комнате матери, надорвали ее физические силы.
Однажды княжна Марья, в середине дня, заметив, что Наташа дрожит в лихорадочном ознобе, увела ее к себе и уложила на своей постели. Наташа легла, но когда княжна Марья, опустив сторы, хотела выйти, Наташа подозвала ее к себе.
– Мне не хочется спать. Мари, посиди со мной.
– Ты устала – постарайся заснуть.
– Нет, нет. Зачем ты увела меня? Она спросит.
– Ей гораздо лучше. Она нынче так хорошо говорила, – сказала княжна Марья.
Наташа лежала в постели и в полутьме комнаты рассматривала лицо княжны Марьи.
«Похожа она на него? – думала Наташа. – Да, похожа и не похожа. Но она особенная, чужая, совсем новая, неизвестная. И она любит меня. Что у ней на душе? Все доброе. Но как? Как она думает? Как она на меня смотрит? Да, она прекрасная».
– Маша, – сказала она, робко притянув к себе ее руку. – Маша, ты не думай, что я дурная. Нет? Маша, голубушка. Как я тебя люблю. Будем совсем, совсем друзьями.
И Наташа, обнимая, стала целовать руки и лицо княжны Марьи. Княжна Марья стыдилась и радовалась этому выражению чувств Наташи.
С этого дня между княжной Марьей и Наташей установилась та страстная и нежная дружба, которая бывает только между женщинами. Они беспрестанно целовались, говорили друг другу нежные слова и большую часть времени проводили вместе. Если одна выходила, то другаябыла беспокойна и спешила присоединиться к ней. Они вдвоем чувствовали большее согласие между собой, чем порознь, каждая сама с собою. Между ними установилось чувство сильнейшее, чем дружба: это было исключительное чувство возможности жизни только в присутствии друг друга.
Иногда они молчали целые часы; иногда, уже лежа в постелях, они начинали говорить и говорили до утра. Они говорили большей частию о дальнем прошедшем. Княжна Марья рассказывала про свое детство, про свою мать, про своего отца, про свои мечтания; и Наташа, прежде с спокойным непониманием отворачивавшаяся от этой жизни, преданности, покорности, от поэзии христианского самоотвержения, теперь, чувствуя себя связанной любовью с княжной Марьей, полюбила и прошедшее княжны Марьи и поняла непонятную ей прежде сторону жизни. Она не думала прилагать к своей жизни покорность и самоотвержение, потому что она привыкла искать других радостей, но она поняла и полюбила в другой эту прежде непонятную ей добродетель. Для княжны Марьи, слушавшей рассказы о детстве и первой молодости Наташи, тоже открывалась прежде непонятная сторона жизни, вера в жизнь, в наслаждения жизни.
Они всё точно так же никогда не говорили про него с тем, чтобы не нарушать словами, как им казалось, той высоты чувства, которая была в них, а это умолчание о нем делало то, что понемногу, не веря этому, они забывали его.
Наташа похудела, побледнела и физически так стала слаба, что все постоянно говорили о ее здоровье, и ей это приятно было. Но иногда на нее неожиданно находил не только страх смерти, но страх болезни, слабости, потери красоты, и невольно она иногда внимательно разглядывала свою голую руку, удивляясь на ее худобу, или заглядывалась по утрам в зеркало на свое вытянувшееся, жалкое, как ей казалось, лицо. Ей казалось, что это так должно быть, и вместе с тем становилось страшно и грустно.
Один раз она скоро взошла наверх и тяжело запыхалась. Тотчас же невольно она придумала себе дело внизу и оттуда вбежала опять наверх, пробуя силы и наблюдая за собой.
Другой раз она позвала Дуняшу, и голос ее задребезжал. Она еще раз кликнула ее, несмотря на то, что она слышала ее шаги, – кликнула тем грудным голосом, которым она певала, и прислушалась к нему.
Она не знала этого, не поверила бы, но под казавшимся ей непроницаемым слоем ила, застлавшим ее душу, уже пробивались тонкие, нежные молодые иглы травы, которые должны были укорениться и так застлать своими жизненными побегами задавившее ее горе, что его скоро будет не видно и не заметно. Рана заживала изнутри. В конце января княжна Марья уехала в Москву, и граф настоял на том, чтобы Наташа ехала с нею, с тем чтобы посоветоваться с докторами.
После столкновения при Вязьме, где Кутузов не мог удержать свои войска от желания опрокинуть, отрезать и т. д., дальнейшее движение бежавших французов и за ними бежавших русских, до Красного, происходило без сражений. Бегство было так быстро, что бежавшая за французами русская армия не могла поспевать за ними, что лошади в кавалерии и артиллерии становились и что сведения о движении французов были всегда неверны.
Люди русского войска были так измучены этим непрерывным движением по сорок верст в сутки, что не могли двигаться быстрее.
