Храм Серафима Саровского (Анапа)

православный храм
Храм святого Серафима Саровского
Страна	Россия
Город	Анапа
Конфессия	Православие
Епархия	Новороссийская епархия Кубанской митрополии
Благочиние	Анапское
Архитектурный стиль	Псковско-Новгородский, XII-XIV вв.
Дата основания	1964
Строительство	2004—2014 годы
Статус	действующий храм
Сайт	[xram-serafima-sarovskogo.ru Официальный сайт]

Храм свято́го Серафи́ма Саро́вского — действующий православный храм в городе Анапа Краснодарского края. Расположен по адресу: ул. Маяковского, 111-В.

История

В 1964 году, во времена хрущёвских гонений на церковь, анапский храм Онуфрия Великого был закрыт властями. По инициативе церковной общины, не смирившейся с потерей храма, был организован сбор средств среди населения Анапского района; собранные пожертвования позволили общине приобрести жилой дом на ул. Гребенской, в котором была устроена новая церковь (молитвенный дом) святого Онуфрия Великого. Эта церковь оставалась единственной действующей церковью на территории Анапского района в течение почти 30 лет.

После возвращения прежнего здания Свято-Онуфриевского храма верующим (1991 год) храм на улице Гребенской был переосвящен в честь преподобного Серафима Саровского (21 июля 1992 года).

12 марта 2014 года в связи с открытием новопостроенного храма по ул. Маяковского (район Южного рынка) храмовое помещение на ул. Гребенской было переименовано в храм иконы Божией Матери "Умиление" (келейная икона преподобного Серафима Саровского).

Храм Серафима Саровского в Анапе

В декабре 2005 года было начато строительство нового большого храма Серафима Саровского в Анапе. В строительстве был выдержан ориентир на псковско-новгородский стиль (XII-XIV вв.) По состоянию на лето 2015 года — храм достроен, ведутся работы по росписи и обустройству интерьера храма.

Первое богослужение в новом храме состоялось на праздник Рождества Христова (7 января) в 2014 году. С этого времени храм ведет полноценную богослужебную жизнь. Также ведется активная просветительская, молодежная, социальная деятельность.

При храме действует Православная библиотека святых Кирилла и Мефодия, воскресная школа (детская и для взрослых), православное молодежное объединение "Круг". Широкое поле деятельности охватывает приходская служба милосердия: волонтерский корпус (уход за немощными на дому), склад вещевой помощи "Каритас", работа с беженцами с Украины, центр поддержки семьи и материнства, а также беседы со священником, медицинские, психологические и юридические консультации для нуждающихся.

Храм завершает строительство и оснащение Дома Милосердия - социального приюта полного пансиона для одиноких немощных граждан.

Настоятели храма

• протоиерей Валентин Строков (1992—?)
• протоиерей Григорий Краснюк (?—1995)
• иерей Владимир Святов (1995—1997)
• протоиерей Александр Карпенко (c 1997 года)

См. также

• Храм Святого Онуфрия Великого (Анапа)

Ссылки

• [xram-serafima-sarovskogo.ru/xram-serafima.html Официальный сайт храма Серафима Саровского в Анапе]
• [vk.com/anapaserafim Официальная группа храма Серафима Саровского в Анапе ВКонтакте]
• [www.anapacity.com/virtualnye-panoramy/panorama-xrama.html Панорама внутреннего вида храма Серафима Саровского в Анапе и краткая история храма]
• Установка куполов нового храма Серафима Саровского в Анапе 10 апреля 2009 года: [www.anapacity.com/foto-anapa/21.html фотогалерея] и [www.anapacity.com/anapa-video/video-kupola.html видеозапись]

Литература

• Харалдина З. Е., Лемякина З. Н. Наш храм (история храма Святого Онуфрия Великого в Анапе) // Протоирей Николай Мельников. Лазурное море спокойно…. — Краснодар: Советская Кубань, 2004. — С. 114—125. — ISBN 5-7221-0624-0.

Отрывок, характеризующий Храм Серафима Саровского (Анапа)

Чувство это готовности на все, нравственной подобранности еще более поддерживалось в Пьере тем высоким мнением, которое, вскоре по его вступлении в балаган, установилось о нем между его товарищами. Пьер с своим знанием языков, с тем уважением, которое ему оказывали французы, с своей простотой, отдававший все, что у него просили (он получал офицерские три рубля в неделю), с своей силой, которую он показал солдатам, вдавливая гвозди в стену балагана, с кротостью, которую он выказывал в обращении с товарищами, с своей непонятной для них способностью сидеть неподвижно и, ничего не делая, думать, представлялся солдатам несколько таинственным и высшим существом. Те самые свойства его, которые в том свете, в котором он жил прежде, были для него если не вредны, то стеснительны – его сила, пренебрежение к удобствам жизни, рассеянность, простота, – здесь, между этими людьми, давали ему положение почти героя. И Пьер чувствовал, что этот взгляд обязывал его.


В ночь с 6 го на 7 е октября началось движение выступавших французов: ломались кухни, балаганы, укладывались повозки и двигались войска и обозы.
В семь часов утра конвой французов, в походной форме, в киверах, с ружьями, ранцами и огромными мешками, стоял перед балаганами, и французский оживленный говор, пересыпаемый ругательствами, перекатывался по всей линии.
В балагане все были готовы, одеты, подпоясаны, обуты и ждали только приказания выходить. Больной солдат Соколов, бледный, худой, с синими кругами вокруг глаз, один, не обутый и не одетый, сидел на своем месте и выкатившимися от худобы глазами вопросительно смотрел на не обращавших на него внимания товарищей и негромко и равномерно стонал. Видимо, не столько страдания – он был болен кровавым поносом, – сколько страх и горе оставаться одному заставляли его стонать.
Пьер, обутый в башмаки, сшитые для него Каратаевым из цибика, который принес француз для подшивки себе подошв, подпоясанный веревкою, подошел к больному и присел перед ним на корточки.
– Что ж, Соколов, они ведь не совсем уходят! У них тут гошпиталь. Может, тебе еще лучше нашего будет, – сказал Пьер.
– О господи! О смерть моя! О господи! – громче застонал солдат.
– Да я сейчас еще спрошу их, – сказал Пьер и, поднявшись, пошел к двери балагана. В то время как Пьер подходил к двери, снаружи подходил с двумя солдатами тот капрал, который вчера угощал Пьера трубкой. И капрал и солдаты были в походной форме, в ранцах и киверах с застегнутыми чешуями, изменявшими их знакомые лица.
Капрал шел к двери с тем, чтобы, по приказанию начальства, затворить ее. Перед выпуском надо было пересчитать пленных.
– Caporal, que fera t on du malade?.. [Капрал, что с больным делать?..] – начал Пьер; но в ту минуту, как он говорил это, он усумнился, тот ли это знакомый его капрал или другой, неизвестный человек: так непохож был на себя капрал в эту минуту. Кроме того, в ту минуту, как Пьер говорил это, с двух сторон вдруг послышался треск барабанов. Капрал нахмурился на слова Пьера и, проговорив бессмысленное ругательство, захлопнул дверь. В балагане стало полутемно; с двух сторон резко трещали барабаны, заглушая стоны больного.
«Вот оно!.. Опять оно!» – сказал себе Пьер, и невольный холод пробежал по его спине. В измененном лице капрала, в звуке его голоса, в возбуждающем и заглушающем треске барабанов Пьер узнал ту таинственную, безучастную силу, которая заставляла людей против своей воли умерщвлять себе подобных, ту силу, действие которой он видел во время казни. Бояться, стараться избегать этой силы, обращаться с просьбами или увещаниями к людям, которые служили орудиями ее, было бесполезно. Это знал теперь Пьер. Надо было ждать и терпеть. Пьер не подошел больше к больному и не оглянулся на него. Он, молча, нахмурившись, стоял у двери балагана.
Когда двери балагана отворились и пленные, как стадо баранов, давя друг друга, затеснились в выходе, Пьер пробился вперед их и подошел к тому самому капитану, который, по уверению капрала, готов был все сделать для Пьера. Капитан тоже был в походной форме, и из холодного лица его смотрело тоже «оно», которое Пьер узнал в словах капрала и в треске барабанов.
– Filez, filez, [Проходите, проходите.] – приговаривал капитан, строго хмурясь и глядя на толпившихся мимо него пленных. Пьер знал, что его попытка будет напрасна, но подошел к нему.