Черницкий, Василий Иванович

Василий Иванович Черницкий<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
Член Государственного Совета по выборам
13 октября 1915 — 1917
Рождение:	20 марта 1851(1851-03-20)
Смерть:	20 марта 1851(1851-03-20)
Партия:	Союз 17 октября

Васи́лий Ива́нович Черницкий (20 марта 1851 — после 1917) — русский юрист и политик, член III Государственной думы от области Войска Донского, член Государственного Совета по выборам.

Биография

Из потомственных дворян. Землевладелец области Войска Донского (680 десятин), домовладелец Таганрога.

Окончил Воронежскую духовную семинарию и юридический факультет Санкт-Петербургского университета (1876).

По окончании университета поступил на службу в гражданский кассационный департамент Сената. Через два месяца вышел в отставку и поступил юрисконсультом в Мариупольское отделение Азовско-Донского банка. Кроме того, состоял помощником присяжного поверенного Таганрогского окружного суда, а затем присяжным поверенным округов: Одесской судебной (1882—1884), Харьковской судебной (1884—1904) и Новочеркасской судебной (с 1904) палат. Стал одним из основателей Таганрогского отдела «Союза 17 октября».

В 1907 году был избран в члены III Государственной думы от области Войска Донского съездом землевладельцев. Входил во фракцию октябристов. Состоял членом комиссий: чиншевой, о неприкосновенности личности, по направлению законодательных предположений, редакционной, по судебным реформам и по местному самоуправлению.

13 октября 1915 был избран в члены Государственного совета от землевладельцев области Войска Донского. Входил в группу центра. Выступал за скорейшую разработку законопроекта о введении явочной системы учреждения акционерных обществ, в заседании общего собрания Государственного совета 1 апреля 1916 года заявил:

Надо выбросить из оборота часто повторяющуюся мысль, будто бы русский человек не отличается предприимчивостью. Это клевета! ...Беда в том, что в то время, когда иностранцы идут армиями акционеров со своими акционерными капиталами, наш русский предприниматель должен идти в одиночку, ибо для учреждения акционерного общества в России такие сложные процедуры, что не всякий на неё пойдет. В то время как во всем мире существует явочная система учреждения акционерных обществ, в России остается система разрешительная, глубоко тормозящая развитие торгово-промышленной жизни.

Судьба после 1917 года неизвестна. Был женат.

Источники

• 3-й созыв Государственной Думы: портреты, биографии, автографы. — Санкт-Петербург: издание Н. Н. Ольшанского, 1910.
• [www.tez-rus.net/ViewGood42376.html Государственная дума Российской империи: 1906—1917.] — Москва, РОССПЭН. 2008.
• Государственный совет Российской империи: 1906—1917. — Москва: РОССПЭН, 2008. — С. 311.

Отрывок, характеризующий Черницкий, Василий Иванович

Х
30 го числа Пьер вернулся в Москву. Почти у заставы ему встретился адъютант графа Растопчина.
– А мы вас везде ищем, – сказал адъютант. – Графу вас непременно нужно видеть. Он просит вас сейчас же приехать к нему по очень важному делу.
Пьер, не заезжая домой, взял извозчика и поехал к главнокомандующему.
Граф Растопчин только в это утро приехал в город с своей загородной дачи в Сокольниках. Прихожая и приемная в доме графа были полны чиновников, явившихся по требованию его или за приказаниями. Васильчиков и Платов уже виделись с графом и объяснили ему, что защищать Москву невозможно и что она будет сдана. Известия эти хотя и скрывались от жителей, но чиновники, начальники различных управлений знали, что Москва будет в руках неприятеля, так же, как и знал это граф Растопчин; и все они, чтобы сложить с себя ответственность, пришли к главнокомандующему с вопросами, как им поступать с вверенными им частями.
В то время как Пьер входил в приемную, курьер, приезжавший из армии, выходил от графа.
Курьер безнадежно махнул рукой на вопросы, с которыми обратились к нему, и прошел через залу.
Дожидаясь в приемной, Пьер усталыми глазами оглядывал различных, старых и молодых, военных и статских, важных и неважных чиновников, бывших в комнате. Все казались недовольными и беспокойными. Пьер подошел к одной группе чиновников, в которой один был его знакомый. Поздоровавшись с Пьером, они продолжали свой разговор.
– Как выслать да опять вернуть, беды не будет; а в таком положении ни за что нельзя отвечать.
– Да ведь вот, он пишет, – говорил другой, указывая на печатную бумагу, которую он держал в руке.
– Это другое дело. Для народа это нужно, – сказал первый.
– Что это? – спросил Пьер.
– А вот новая афиша.
Пьер взял ее в руки и стал читать:
«Светлейший князь, чтобы скорей соединиться с войсками, которые идут к нему, перешел Можайск и стал на крепком месте, где неприятель не вдруг на него пойдет. К нему отправлено отсюда сорок восемь пушек с снарядами, и светлейший говорит, что Москву до последней капли крови защищать будет и готов хоть в улицах драться. Вы, братцы, не смотрите на то, что присутственные места закрыли: дела прибрать надобно, а мы своим судом с злодеем разберемся! Когда до чего дойдет, мне надобно молодцов и городских и деревенских. Я клич кликну дня за два, а теперь не надо, я и молчу. Хорошо с топором, недурно с рогатиной, а всего лучше вилы тройчатки: француз не тяжеле снопа ржаного. Завтра, после обеда, я поднимаю Иверскую в Екатерининскую гошпиталь, к раненым. Там воду освятим: они скорее выздоровеют; и я теперь здоров: у меня болел глаз, а теперь смотрю в оба».
– А мне говорили военные люди, – сказал Пьер, – что в городе никак нельзя сражаться и что позиция…
– Ну да, про то то мы и говорим, – сказал первый чиновник.
– А что это значит: у меня болел глаз, а теперь смотрю в оба? – сказал Пьер.
– У графа был ячмень, – сказал адъютант, улыбаясь, – и он очень беспокоился, когда я ему сказал, что приходил народ спрашивать, что с ним. А что, граф, – сказал вдруг адъютант, с улыбкой обращаясь к Пьеру, – мы слышали, что у вас семейные тревоги? Что будто графиня, ваша супруга…
– Я ничего не слыхал, – равнодушно сказал Пьер. – А что вы слышали?
– Нет, знаете, ведь часто выдумывают. Я говорю, что слышал.
– Что же вы слышали?
– Да говорят, – опять с той же улыбкой сказал адъютант, – что графиня, ваша жена, собирается за границу. Вероятно, вздор…