Эквинокс
| Эквинокс | |
| Equinox | |
 | |
| Жанр | |
|---|---|
| Режиссёр | |
| Продюсер | |
| Автор сценария | |
| В главных ролях | |
| Оператор | |
| Композитор | |
| Кинокомпания | |
| Длительность |
80 мин |
| Бюджет |
47 тысяч $ |
| Страна | |
| Язык | |
| Год | |
| IMDb | |
«Эквинокс» (иное название «Путешествие в сверхъестественное») — американский фильм ужасов 1970 года режиссёров Джека Вудса и Денниса Мьюрена. Фильм первоначально задумывался как 20-минутный студенческий проект под названием Voyage Into Supernatural.[1]
Сюжет
Пролог
Телевизионный репортёр приходит в психиатрическую больницу дабы посетить и поговорить с единственным выжившим в произошедшей недавно кровавой резне в лесных окрестностях небольшого американского городка. История выжившего записывается репортёром на аудиоплёнку.
Основная часть
Трое студентов археологического факультета отправляются в лес, находящийся в предгорье, дабы помочь в раскопках профессору их учебного заведения. По прибытии на место раскопок студенты не обнаруживают профессора, а их взору предстаёт разрушенный домик — место жительства профессора на время раскопок. В поисках профессора студенты отправляются в лес и обнаруживают там средневековый замок. Направившись к его воротам студенты слышат жуткий и истеричный смех, доносящийся из расположенной неподалёку пещеры. Зайдя в пещеру студенты обнаруживают там полубезумного старика, кричащего им, что они не оставят вас… и протягивающего книгу Некрономикон. Используя Некрономикон студенты вызывают демонов леса, из-за чего вскоре и поплатились.
В ролях
- Барбара Хьюит — Сьюзан
- Робин Кристофер — Викки
- Джим Филлипс — репортёр
- Эдвард Коннелл — Дэвид
- Джек Вудс — Асмодей
- Фритц Лейбер — доктор Воутерман
Выход фильма
Оригинальная версия фильма вышла в 1967 году, а в 1970 году фильм вышел с некоторыми изменениями, но в кинотеатрах не демонстрировался.[1] В 1987 году фильм был выпущен на видео небольшим тиражом.
Влияние
Фильм повлиял на Сэма Рейми, в связи с чем последний положил сценарий фильма в основу своих Зловещих мертвецов.[1] Помимо этого кинорежиссёр Ллойд Кауфман в своём интервью журналу Premiere также признавался в том, что фильм является одним из его любимых.
Напишите отзыв о статье "Эквинокс"
Примечания
Отрывок, характеризующий Эквинокс
– Это гадость! Это мерзость! – закричала она. – Это не может быть, чтобы вы приказали.Берг и графиня недоумевающе и испуганно смотрели на нее. Граф остановился у окна, прислушиваясь.
– Маменька, это нельзя; посмотрите, что на дворе! – закричала она. – Они остаются!..
– Что с тобой? Кто они? Что тебе надо?
– Раненые, вот кто! Это нельзя, маменька; это ни на что не похоже… Нет, маменька, голубушка, это не то, простите, пожалуйста, голубушка… Маменька, ну что нам то, что мы увезем, вы посмотрите только, что на дворе… Маменька!.. Это не может быть!..
Граф стоял у окна и, не поворачивая лица, слушал слова Наташи. Вдруг он засопел носом и приблизил свое лицо к окну.
Графиня взглянула на дочь, увидала ее пристыженное за мать лицо, увидала ее волнение, поняла, отчего муж теперь не оглядывался на нее, и с растерянным видом оглянулась вокруг себя.
– Ах, да делайте, как хотите! Разве я мешаю кому нибудь! – сказала она, еще не вдруг сдаваясь.
– Маменька, голубушка, простите меня!
Но графиня оттолкнула дочь и подошла к графу.
– Mon cher, ты распорядись, как надо… Я ведь не знаю этого, – сказала она, виновато опуская глаза.
– Яйца… яйца курицу учат… – сквозь счастливые слезы проговорил граф и обнял жену, которая рада была скрыть на его груди свое пристыженное лицо.
– Папенька, маменька! Можно распорядиться? Можно?.. – спрашивала Наташа. – Мы все таки возьмем все самое нужное… – говорила Наташа.
Граф утвердительно кивнул ей головой, и Наташа тем быстрым бегом, которым она бегивала в горелки, побежала по зале в переднюю и по лестнице на двор.
Люди собрались около Наташи и до тех пор не могли поверить тому странному приказанию, которое она передавала, пока сам граф именем своей жены не подтвердил приказания о том, чтобы отдавать все подводы под раненых, а сундуки сносить в кладовые. Поняв приказание, люди с радостью и хлопотливостью принялись за новое дело. Прислуге теперь это не только не казалось странным, но, напротив, казалось, что это не могло быть иначе, точно так же, как за четверть часа перед этим никому не только не казалось странным, что оставляют раненых, а берут вещи, но казалось, что не могло быть иначе.
Все домашние, как бы выплачивая за то, что они раньше не взялись за это, принялись с хлопотливостью за новое дело размещения раненых. Раненые повыползли из своих комнат и с радостными бледными лицами окружили подводы. В соседних домах тоже разнесся слух, что есть подводы, и на двор к Ростовым стали приходить раненые из других домов. Многие из раненых просили не снимать вещей и только посадить их сверху. Но раз начавшееся дело свалки вещей уже не могло остановиться. Было все равно, оставлять все или половину. На дворе лежали неубранные сундуки с посудой, с бронзой, с картинами, зеркалами, которые так старательно укладывали в прошлую ночь, и всё искали и находили возможность сложить то и то и отдать еще и еще подводы.
