Digital Audio Stationary Head
| Тип носителя | |
|---|---|
| Формат контента |
ИКМ 16; 24 бит/44,056; 44,1; 48 кГц. |
| Ёмкость |
60 мин. - 24 дорожки |
| Считывающий механизм |
продольная система, скорость ленты 70,01/114,30 см/с |
| Записывающий механизм |
продольная система записи |
| Разработан | |
| Год выпуска |
1982 |
Digital Audio Stationary Head или DASH — цифровой формат звукозаписи на катушечную ленту предложенный фирмой Sony в 1982 году для многоканальной студийной записи высокого качества и мастеринга, как альтернатива аналоговых методов записи. DASH допускает двухканальную запись на четверть-дюймовую ленту (6,35 мм) и 24- или 48-дорожечную запись на полудюймовую (12,7 мм) катушечную ленту. Данные записываются линейно вдоль ленты неподвижной магнитной головкой, как на аналоговых многодорожечных магнитофонах (в отличие от записи на кассету с вращающимися головками, как в формате DAT). Звуковые данные кодируются линейной ИКМ с коррекцией ошибок циклическим избыточным кодом.
Технические характеристики
- Используется металлопорошковая полудюймовая (12,7 мм) лента для 24 или 48 каналов записи, или четверть-дюймовая (6,35 мм) — для двухканальной записи.
- Разрядность записи — 16 или 24 бит (для форматов DASH-F/DASH-Plus)
- Частота дискретизации: 44056, 44100 и 48000 Гц.
- Скорость движения ленты:
- для формата записи 16 бит/44,1 кГц — 70,01 см/с
- для формата записи 24 бит/48 кГц — 114,30 см/с
Развитие формата DASH
Первой моделью магнитофона DASH-формата был аппарат Sony PCM-3324. 24-дорожечный магнитофон с четырьмя дополнительными дорожками — управляющей, дорожкой данных и двумя контрольными аналоговыми звуковыми. При записи на штатную ленту в катушке диаметром 14 дюймов умещается 65 минут записи при частоте дискретизации 44,1 кГц или 60 минут — при частоте дискретизации 48 кГц.
Дальнейшим развитием формата DASH стал формат DASH-F, используемый в модели Sony PCM-3324S, 24-дорожечный магнитофон с 16-битным форматом записи. Позже фирма выпустила и модель PCM-3348 — 48-дорожечные магнитофоны, записывающие на полудюймовую ленту, что абсолютно невозможно на аналоговых магнитофонах. Это также были аппараты с 16-битной записью и всеми функциями, характерными для магнитофонов своего формата и класса.
Для записи с разрядностью 24 бита был разработан формат DASH-PLUS. Sony выпустила 48-дорожечный магнитофон PCM-3348HR формата DASH-PLUS с 24-битным разрешением. В отличие от 16-разрядной записи, на стандартную 14-дюймовую бобину умещается не час, а только 40 мин записи. Studer также выпустил DASH-магнитофон для 24-битной записи. Это модель D827 MCH. В отличие от Sony, это 48-дорожечный аппарат для 16 бит, и 24 дорожечный — для 24 бит. Функциональные параметры магнитофона также аналогичны Sony.
До появления доступных нелинейных систем многоканальной записи на основе жестких дисков (начало-середина 2000-х), формат DASH применялся для серьёзной профессиональной работы индустриального масштаба, таких, как крупные музыкальные, телевизионные или кинематографические проекты.
См. также
Напишите отзыв о статье "Digital Audio Stationary Head"
Ссылки
- [rus.625-net.ru/audioproducer/1998/00/c3.htm Цифровые магнитофоны формата DASH. Анатолий Вейценфельд. Журнал «Звукорежиссёр» 1998, Выпуск № 0]
- [rus.625-net.ru/archive/z0700/r1.htm Многодорожечные рекордеры. Борис Меерзон. Журнал «Звукорежиссёр» 2000, Выпуск № 7]
| ||||||||||
Отрывок, характеризующий Digital Audio Stationary Head
– На завтра! – сказал он, быстро отыскивая страницу и от параграфа до другого отмечая жестким ногтем.Княжна пригнулась к столу над тетрадью.
– Постой, письмо тебе, – вдруг сказал старик, доставая из приделанного над столом кармана конверт, надписанный женскою рукой, и кидая его на стол.
Лицо княжны покрылось красными пятнами при виде письма. Она торопливо взяла его и пригнулась к нему.
– От Элоизы? – спросил князь, холодною улыбкой выказывая еще крепкие и желтоватые зубы.
– Да, от Жюли, – сказала княжна, робко взглядывая и робко улыбаясь.
– Еще два письма пропущу, а третье прочту, – строго сказал князь, – боюсь, много вздору пишете. Третье прочту.
– Прочтите хоть это, mon pere, [батюшка,] – отвечала княжна, краснея еще более и подавая ему письмо.
– Третье, я сказал, третье, – коротко крикнул князь, отталкивая письмо, и, облокотившись на стол, пододвинул тетрадь с чертежами геометрии.
– Ну, сударыня, – начал старик, пригнувшись близко к дочери над тетрадью и положив одну руку на спинку кресла, на котором сидела княжна, так что княжна чувствовала себя со всех сторон окруженною тем табачным и старчески едким запахом отца, который она так давно знала. – Ну, сударыня, треугольники эти подобны; изволишь видеть, угол abc…
Княжна испуганно взглядывала на близко от нее блестящие глаза отца; красные пятна переливались по ее лицу, и видно было, что она ничего не понимает и так боится, что страх помешает ей понять все дальнейшие толкования отца, как бы ясны они ни были. Виноват ли был учитель или виновата была ученица, но каждый день повторялось одно и то же: у княжны мутилось в глазах, она ничего не видела, не слышала, только чувствовала близко подле себя сухое лицо строгого отца, чувствовала его дыхание и запах и только думала о том, как бы ей уйти поскорее из кабинета и у себя на просторе понять задачу.
Старик выходил из себя: с грохотом отодвигал и придвигал кресло, на котором сам сидел, делал усилия над собой, чтобы не разгорячиться, и почти всякий раз горячился, бранился, а иногда швырял тетрадью.
Княжна ошиблась ответом.
– Ну, как же не дура! – крикнул князь, оттолкнув тетрадь и быстро отвернувшись, но тотчас же встал, прошелся, дотронулся руками до волос княжны и снова сел.
Он придвинулся и продолжал толкование.
– Нельзя, княжна, нельзя, – сказал он, когда княжна, взяв и закрыв тетрадь с заданными уроками, уже готовилась уходить, – математика великое дело, моя сударыня. А чтобы ты была похожа на наших глупых барынь, я не хочу. Стерпится слюбится. – Он потрепал ее рукой по щеке. – Дурь из головы выскочит.
Она хотела выйти, он остановил ее жестом и достал с высокого стола новую неразрезанную книгу.
– Вот еще какой то Ключ таинства тебе твоя Элоиза посылает. Религиозная. А я ни в чью веру не вмешиваюсь… Просмотрел. Возьми. Ну, ступай, ступай!
Он потрепал ее по плечу и сам запер за нею дверь.
Княжна Марья возвратилась в свою комнату с грустным, испуганным выражением, которое редко покидало ее и делало ее некрасивое, болезненное лицо еще более некрасивым, села за свой письменный стол, уставленный миниатюрными портретами и заваленный тетрадями и книгами. Княжна была столь же беспорядочная, как отец ее порядочен. Она положила тетрадь геометрии и нетерпеливо распечатала письмо. Письмо было от ближайшего с детства друга княжны; друг этот была та самая Жюли Карагина, которая была на именинах у Ростовых:
