Olivetti Research Laboratory

Olivetti Research Laboratory (англ. Исследовательская лаборатория Olivetti) — исследовательское учреждение в области компьютерных вычислений и телекоммуникаций. Основано в 1986 году Германом Хаусером (англ.) и Энди Хоппером (англ.).

История

После покупки Olivetti компании Acorn Computers в 1985 году, Герман Хаусер, являвшийся сооснователем Acorn, стал в Olivetti вице-президентом по исследованиям и руководил лабораториями в США и Европе. В 1986 году Хаусер совместно с Энди Хоппером основал Olivetti Research Laboratory (ORL) в Кембридже (Англия). Хоппер стал директором лаборатории.

В 1988 году Хаусер ушёл из Olivetti. В 1997 году лаборатория сменила название на Olivetti & Oracle Research Lab. В январе 1999 года она была куплена компанией AT&T и стала называться AT&T Laboratories Cambridge.

AT&T Laboratories Cambridge в течение многих лет была ведущей европейской исследовательско-инженерной лабораторией в области коммуникаций. На международном уровне лаборатория признана успешным центром, осуществляющим перспективные исследования в коммуникационных, мультимедийных и мобильных технологиях.

В результате больших убытков AT&T пересмотрела структуру научно-исследовательских работ по всему миру и Cambridge labs были закрыты 24 апреля 2002 года.

Ссылки

• [www.uk.research.att.com/ Архив AT&T Laboratories Cambridge]
• [www.guardian.co.uk/Archive/Article/0,4273,4398235,00.html Спорящие из-за денег закрывают будущее], The Observer, 21 апреля 2002 года.

Отрывок, характеризующий Olivetti Research Laboratory

– Кажется, писак довольно развелось, – сказал старый князь: – там в Петербурге всё пишут, не только ноты, – новые законы всё пишут. Мой Андрюша там для России целый волюм законов написал. Нынче всё пишут! – И он неестественно засмеялся.
Разговор замолк на минуту; старый генерал прокашливаньем обратил на себя внимание.
– Изволили слышать о последнем событии на смотру в Петербурге? как себя новый французский посланник показал!
– Что? Да, я слышал что то; он что то неловко сказал при Его Величестве.
– Его Величество обратил его внимание на гренадерскую дивизию и церемониальный марш, – продолжал генерал, – и будто посланник никакого внимания не обратил и будто позволил себе сказать, что мы у себя во Франции на такие пустяки не обращаем внимания. Государь ничего не изволил сказать. На следующем смотру, говорят, государь ни разу не изволил обратиться к нему.
Все замолчали: на этот факт, относившийся лично до государя, нельзя было заявлять никакого суждения.
– Дерзки! – сказал князь. – Знаете Метивье? Я нынче выгнал его от себя. Он здесь был, пустили ко мне, как я ни просил никого не пускать, – сказал князь, сердито взглянув на дочь. И он рассказал весь свой разговор с французским доктором и причины, почему он убедился, что Метивье шпион. Хотя причины эти были очень недостаточны и не ясны, никто не возражал.
За жарким подали шампанское. Гости встали с своих мест, поздравляя старого князя. Княжна Марья тоже подошла к нему.
Он взглянул на нее холодным, злым взглядом и подставил ей сморщенную, выбритую щеку. Всё выражение его лица говорило ей, что утренний разговор им не забыт, что решенье его осталось в прежней силе, и что только благодаря присутствию гостей он не говорит ей этого теперь.