Музей Витте
| Музей Витте | |
|---|---|
 Главный вход в музей, 2011 год | |
| Дата основания | 1926 год |
| Местонахождение |  США: Сан-Антонио, Техас
|
| Директор | Ellen Schulz Quillin |
| Сайт | [www.wittemuseum.org wittemuseum.org] |
Музей Витте (англ. Witte Museum) — музей в США, расположенный в городе Сан-Антонио, штат Техас, и расположен в непосредственной близости от парка Brackenridge Park на берегу реки Сан-Антонио в городском районе Midtown Brackenridge.
Содержание
История
Музей создан в 1926 году в соответствии с Уставом организации San Antonio Museum Association и посвящён естественной истории и науке Южного Техаса. В постоянной коллекции музея имеется много артефактов и фотографий искусства, произведений из текстиля, всемирно известной коллекции Hertzberg Circus Collection, костей динозавров, пещерных рисунков, диорамы дикой природы Техаса. Музей назван в честь бизнесмена из Сан-Антонио Alfred G. Witte, который завещал городу 65000 долларов для его создания.[1] Первым директором музея стала Ellen Schulz Quillin.[2]
Одним из последних изменений музея стало увеличение его площади на 20000 квадратных футов за счет Robert J. and Helen C. Kleberg South Texas Heritage Center — для проведения выставок и общественных мероприятий в сочетании с новейшим музейным технологиям.
Бывший 41-й губернатор штата Техас Дольф Бриско участвовал в благотворительных сообществах штата и пожертвовал несколько миллионов долларов различным учреждениям Техаса, сосредоточенным в основном в Сан-Антонио. Так в 2006 году он сделал значительный подарок музею Витте и галерее, в которой есть экспонаты, специально предназначенные для детей.
- Здания на территории музея
- Celso-Navarro House, Witte Museum, San Antonio, TX IMG 3160.JPG
The Twohig House
- Celso-Navarro House, Witte Museum, San Antonio, TX IMG 3158.JPG
The Celso-Navarro House
- Dogtrot log cabin at Witte, San Antonio, TX IMG 3131.JPG
The Dogtrot log cabin
См. также
Напишите отзыв о статье "Музей Витте"
Примечания
Ссылки
- [www.wittemuseum.org/ Официальный сайт] (англ.)
- [tshaonline.org/handbook/online/articles/lbw03 WITTE MUSEUM] (англ.)
Отрывок, характеризующий Музей Витте
Адъютант приехал сказать, что по приказанию императора двести орудий направлены на русских, но что русские все так же стоят.– Наш огонь рядами вырывает их, а они стоят, – сказал адъютант.
– Ils en veulent encore!.. [Им еще хочется!..] – сказал Наполеон охриплым голосом.
– Sire? [Государь?] – повторил не расслушавший адъютант.
– Ils en veulent encore, – нахмурившись, прохрипел Наполеон осиплым голосом, – donnez leur en. [Еще хочется, ну и задайте им.]
И без его приказания делалось то, чего он хотел, и он распорядился только потому, что думал, что от него ждали приказания. И он опять перенесся в свой прежний искусственный мир призраков какого то величия, и опять (как та лошадь, ходящая на покатом колесе привода, воображает себе, что она что то делает для себя) он покорно стал исполнять ту жестокую, печальную и тяжелую, нечеловеческую роль, которая ему была предназначена.
И не на один только этот час и день были помрачены ум и совесть этого человека, тяжеле всех других участников этого дела носившего на себе всю тяжесть совершавшегося; но и никогда, до конца жизни, не мог понимать он ни добра, ни красоты, ни истины, ни значения своих поступков, которые были слишком противоположны добру и правде, слишком далеки от всего человеческого, для того чтобы он мог понимать их значение. Он не мог отречься от своих поступков, восхваляемых половиной света, и потому должен был отречься от правды и добра и всего человеческого.
Не в один только этот день, объезжая поле сражения, уложенное мертвыми и изувеченными людьми (как он думал, по его воле), он, глядя на этих людей, считал, сколько приходится русских на одного француза, и, обманывая себя, находил причины радоваться, что на одного француза приходилось пять русских. Не в один только этот день он писал в письме в Париж, что le champ de bataille a ete superbe [поле сражения было великолепно], потому что на нем было пятьдесят тысяч трупов; но и на острове Св. Елены, в тиши уединения, где он говорил, что он намерен был посвятить свои досуги изложению великих дел, которые он сделал, он писал:
«La guerre de Russie eut du etre la plus populaire des temps modernes: c'etait celle du bon sens et des vrais interets, celle du repos et de la securite de tous; elle etait purement pacifique et conservatrice.
C'etait pour la grande cause, la fin des hasards elle commencement de la securite. Un nouvel horizon, de nouveaux travaux allaient se derouler, tout plein du bien etre et de la prosperite de tous. Le systeme europeen se trouvait fonde; il n'etait plus question que de l'organiser.
