Фернандуш, Гарсия

Гарсия Фернандуш (порт. Garcia Fernandes, ум. 1565 г.) — португальский художник эпохи Возрождения.

Г.Фернандуш изучал искусство рисования в Лиссабоне, в художественной мастерской Жорже Афонсу, придворного живописца португальского короля Мануэла I. В 1530 году он выполняет работы в Коимбре, для монастырей Санта-Крус и женского, Санта-Клара. В 1533—1534 годах Фернандуш, вместе с художниками Кристобалем де Фигейреду и Грегорио Лопешом, пишет картины (в том числе и алтарные) для монастыря Феррейрим близ Ламегу. Позднее Г.Фернандеш расписывает панели для церкви Св. Франсишку в Эворе.

Вернувшись в Лиссабон, художник расписывает алтарь в церкви женского монастыря Троицы и в 1537 году панели для часовни Св. Бартоломеу при лиссабонском Кафедральном соборе. Г.Фернандуш также является автором алтарной живописи в Кафедральном соборе Гоа, тогда Португальской Индии. В 1518 году художник женился, он был отцом девяти детей.

Произведения живописи, созданные Г.Фернандушем, можно увидеть в различных церквях и монастырях по всей территории Португалии, а также в ряде музеев (например, в лиссабонском Национальном музее древнего искусства, Национальном музее Мачаду де Каштру, в Коимбре, и др.).

Отрывок, характеризующий Фернандуш, Гарсия

– Что ж, у вас, значит, никого и нет в Москве? – говорила Мавра Кузминишна. – Вам бы покойнее где на квартире… Вот бы хоть к нам. Господа уезжают.
– Не знаю, позволят ли, – слабым голосом сказал офицер. – Вон начальник… спросите, – и он указал на толстого майора, который возвращался назад по улице по ряду телег.
Наташа испуганными глазами заглянула в лицо раненого офицера и тотчас же пошла навстречу майору.
– Можно раненым у нас в доме остановиться? – спросила она.
Майор с улыбкой приложил руку к козырьку.
– Кого вам угодно, мамзель? – сказал он, суживая глаза и улыбаясь.
Наташа спокойно повторила свой вопрос, и лицо и вся манера ее, несмотря на то, что она продолжала держать свой платок за кончики, были так серьезны, что майор перестал улыбаться и, сначала задумавшись, как бы спрашивая себя, в какой степени это можно, ответил ей утвердительно.
– О, да, отчего ж, можно, – сказал он.
Наташа слегка наклонила голову и быстрыми шагами вернулась к Мавре Кузминишне, стоявшей над офицером и с жалобным участием разговаривавшей с ним.
– Можно, он сказал, можно! – шепотом сказала Наташа.
Офицер в кибиточке завернул во двор Ростовых, и десятки телег с ранеными стали, по приглашениям городских жителей, заворачивать в дворы и подъезжать к подъездам домов Поварской улицы. Наташе, видимо, поправились эти, вне обычных условий жизни, отношения с новыми людьми. Она вместе с Маврой Кузминишной старалась заворотить на свой двор как можно больше раненых.
– Надо все таки папаше доложить, – сказала Мавра Кузминишна.