Абдул Маджид Хассан
Абдул Маджид Хассан<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"> </td></tr>
<tr><td colspan="2" style="text-align: center;">Стела у могильного холма султана в Нанкине</td></tr> | ||
| ||
|---|---|---|
| 1402 — 1408 | ||
| Предшественник: | Мухаммад Шах | |
| Преемник: | Ахмад | |
| Рождение: | 1380 | |
| Смерть: | 1408 Нанкин | |
| Отец: | Мухаммад Шах | |
Абдул Маджид Хассан — второй султан Брунея, правивший в 1402—1408 годах[1] (по другим данным — не правил вообще, поэтому не включён в генеалогическое дерево правящей династии)[2].
Содержание
Биография
Абдул Маджид Хассан не упоминается в брунейских хрониках Salasilah Raja-Raja Brunei; основным источником информации о нём являются официальная хроника китайской династии Мин (Мин шилу) и основанная на ней История Мин, а также стела у его захоронения в Нанкине.
Китайские источники упоминают, что 5 декабря 1405 года в Нанкине была принята делегация, посланная правителем страны «Бони» (渤泥; Борнео/Бруней), чьё имя было дано как Ма-на-жэ-цзя-на-най (麻那惹加那乃). 22-го числа того же месяца в «Бони» был послан с ответным визитом китайский посол, который должен был сообшить этому Ма-на-жэ-цзя-на-най о признании независимости страны «Бони» (от яванской империи Маджапахит), и возвести его в сан признанного Минской империей правителя (ван, в китайской терминологии) своей страны, выдав ему официальную печать[3][4].
«Страна Бони» упоминается в китайских источниках начиная с X века, однако без особой определенности в отношении её географического расположения. По мнению современных исследователей, название «Бони» скорее всего относилось к каким-то государствам (возможно, разным в разные эпохи) на острове Борнео (Калимантан)[5]. Можно предполагать, что «Бони» XV века могло быть государством-предшественником современного Брунея. Именно так считает Брунейский исторический центр, по мнению которого Ма-на-жэ-цзя-на-най (или, в других записях китайских хроник, просто Ма-на-жэ-цзя-на, 麻那惹加那) звался Абдул Маджид Хассан, а китайское написание его имени может быть интерпретировано как «Махараджа Карна». С учётом сведений из китайских источников, брунейские историки откорректировали список своих султанов, поместив Абдул Маджид Хассана между первым и вторым султанами, традиционно зафиксированными брунейской историей[6][7][8].
6 февраля 1406 года делегация страны «Бони» отбыла из Нанкина на родину. Зимой 1406—1407 годов Нанкин посетила ещё одна делегация из «Бони», возможно с целью подготовки личного визита самого правителя этой страны[3].
Осенью 1408 года Абдул Маджид Хассан лично прибыл в Китай, став первым из всех правителей Юго-Восточной Азии, лично посетившим Китай, чтобы выразить своё почтение минскому императору. Императорский евнух Ду Син торжественно встретил брунейского гостя в одном из портов южной Фуцзяни, и 9 сентября они прибыли в Нанкин[3] Брунейская делегация включала свыше 150 человек[9].
Поскольку до Абдул Маджид Хассана заморские правители такого ранга не посещали минскую столицу, в Министерстве Церемониала возник вопрос, как его нужно встречать. По решению самого императора, султана приравняли в церемониальном отношении к представителям китайской высшей знати (гун и хоу) и старшим министрам[3].
Через месяц после прибытия в Нанкин султан заболел. Несмотря на помощь докторов императорского двора, брунейский гость умер в Нанкине 19 октября 1408 года в возрасте 28 лет[9][4][6].
Захоронение
Китайский император лично выразил свою скорбь о кончине заморского гостя. Брунейскому правителю был пожалован посмертный почётный титул Гун-шунь (恭顺), то есть «Почтительный и послушный»[9]. Он был с почестями захоронен 3 ноября 1408 года[9]. Место для могилы, расположенное в 4 километрах к юго-западу от южных ворот городской стены Нанкина (31°58′44″ с. ш. 118°45′11″ в. д. / 31.97889° с. ш. 118.75306° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=31.97889&mlon=118.75306&zoom=14 (O)] (Я)), было выбрано в соответствии с принципами фэншуй — на южном склоне холма, также окружённое холмами с востока и запада, и открытое лишь к югу. Перед погребальным комплексом, то есть к югу от него, имеется небольшой водоем[10].
У гробницы султана был сооружен скульптурный комплекс по типу, полагающемуся высшей знати Минской империи, и повторяющий в уменьшенном масштабе «дорогу духов» (шэньдао) императорского мавзолея Сяолин. Путь к захоронению султана начинается от каменной черепахи-биси, несущей стелу, посвящённую заслугам усопшего; затем посетитель идёт по дорожке, по сторонам которой выстроился почётный караул из каменных животных, воинов, и гражданских чиновников, и наконец прибывает к могильному кургану султана, перед которым стоит скромная стела с его китайским именем[6][10].
В течение последующих столетий гробница султана пришла в запустение. Жители окрестных деревень звали её «хуэйхуэй фэнь» (回回坟), то есть «могила мусульманина», но её точное происхождение забылось. 12 мая 1958 года специалисты смогли прочитать часть текста на сохранившихся фрагментах стелы, из чего стало ясно, кто здесь был захоронен[10].
Из проходящего неподалёку оросительного канала был затем извлечён другой фрагмент стелы, текст на котором подтвердил мнение специалистов. Стела была починена, фигуры животных и людей установлены на прежнее место, а вокруг могилы разбит парк. В 1981 году «Гробница правителя страны Бони» была занесена в провинциальный список памятников культуры провинции Цзянсу, а в 2001 году — в общенациональный[10]. В 2004 году над султановой черепахой была построена традиционная беседка, а в 2006 году рядом был открыт Дом китайско-брунейской дружбы[6]. Вокруг парка давно уже не сельская местность, а новые районы Нанкина; сейчас он выходит на проспект Программного Обеспечения (软件大街, Жуаньцзянь дацзе)[11].
Напишите отзыв о статье "Абдул Маджид Хассан"
Примечания
- ↑ [www.history-centre.gov.bn/sultanbrunei.htm Исторический центр Брунея]
- ↑ [www.brunei.gov.bn/government/mjty_royal.htm Родословное дерево султанов Брунея на правительственном сайте]
- ↑ 1 2 3 4 Kurz 2006, pp. 41-43
- ↑ 1 2 Levathes, 1996, p. 104-105.
- ↑ Kurz 2006, pp. 65-66
- ↑ 1 2 3 4 Rozan Yunos. [web.archive.org/web/20090319185326/www.bt.com.bn/en/life/2008/11/09/the_brunei_sultan_who_died_in_china The Brunei Sultan who died in China] (англ.). The Brunei Times (November 9, 2008). Проверено 19 июня 2011.
- ↑ [www.history-centre.gov.bn/sultanbrunei.htm Sultan-Sultan Brunei] (Султаны Брунея), Брунейский исторический центр.
- ↑ Заметим, что современная стандартная транскрипция слогов китайского языка отличается от того, как они произносились в XV веке в Нанкине; так, 加 было скорее «ка» чем «цзя». См. напр. Coblin, W. South (2000), "A Brief History of Mandarin", Journal of the American Oriental Society Т. 120 (4): 537-552.
- ↑ 1 2 3 4 Kurz 2006, pp. 33-38
- ↑ 1 2 3 4 Yang, Xinhua (杨新华 / Ян Синьхуа) & Lu, Haiming (卢海鸣 / Лу Хаймин) (2001), "渤泥国王墓 (Гробница царя страны «Бони»)", 南京明清建筑 (Минская и цинская архитектура Нанкина), 南京大学出版社 (Издательство Нанкинского университета), сс. 658-661, ISBN 7-305-03669-2
- ↑ Google Maps, printed city maps.
Ссылки
- Kurz, Johannes L. (2006), [www.ari.nus.edu.sg/docs/SEA-China-Interactions-Cluster/Others/BoniInChineseSources-edited4.pdf Boni in Chinese Sources: Translations of Relevant Texts from the Song to the Qing Dynasties], Nalanda-Sriwijaya Centre Working Paper Series, Institute of Southeast Asian Studies, Singapore, <www.ari.nus.edu.sg/docs/SEA-China-Interactions-Cluster/Others/BoniInChineseSources-edited4.pdf>
- [www.rtb.gov.bn/news_archive/april06/070406.html tomb of an ancient Ruler of Brunei]
- [bruneiresources.blogspot.com/2006/11/brunei-china-historical-documents.html Brunei-China Historical Documents]
 |
Статья содержит короткие («гарвардские») ссылки на публикации, не указанные или неправильно описанные в библиографическом разделе. Список неработающих ссылок: Levathes, 1996 Пожалуйста, исправьте ссылки согласно инструкции к шаблону {{sfn}} и дополните библиографический раздел корректными описаниями цитируемых публикаций, следуя руководствам ВП:Сноски и ВП:Ссылки на источники.
|
Отрывок, характеризующий Абдул Маджид Хассан
Поговорив еще несколько времени с эсаулом о завтрашнем нападении, которое теперь, глядя на близость французов, Денисов, казалось, окончательно решил, он повернул лошадь и поехал назад.
– Ну, бг'ат, тепег'ь поедем обсушимся, – сказал он Пете.
Подъезжая к лесной караулке, Денисов остановился, вглядываясь в лес. По лесу, между деревьев, большими легкими шагами шел на длинных ногах, с длинными мотающимися руками, человек в куртке, лаптях и казанской шляпе, с ружьем через плечо и топором за поясом. Увидав Денисова, человек этот поспешно швырнул что то в куст и, сняв с отвисшими полями мокрую шляпу, подошел к начальнику. Это был Тихон. Изрытое оспой и морщинами лицо его с маленькими узкими глазами сияло самодовольным весельем. Он, высоко подняв голову и как будто удерживаясь от смеха, уставился на Денисова.
– Ну где пг'опадал? – сказал Денисов.
– Где пропадал? За французами ходил, – смело и поспешно отвечал Тихон хриплым, но певучим басом.
– Зачем же ты днем полез? Скотина! Ну что ж, не взял?..
– Взять то взял, – сказал Тихон.
– Где ж он?
– Да я его взял сперва наперво на зорьке еще, – продолжал Тихон, переставляя пошире плоские, вывернутые в лаптях ноги, – да и свел в лес. Вижу, не ладен. Думаю, дай схожу, другого поаккуратнее какого возьму.
– Ишь, шельма, так и есть, – сказал Денисов эсаулу. – Зачем же ты этого не пг'ивел?
– Да что ж его водить то, – сердито и поспешно перебил Тихон, – не гожающий. Разве я не знаю, каких вам надо?
– Эка бестия!.. Ну?..
– Пошел за другим, – продолжал Тихон, – подполоз я таким манером в лес, да и лег. – Тихон неожиданно и гибко лег на брюхо, представляя в лицах, как он это сделал. – Один и навернись, – продолжал он. – Я его таким манером и сграбь. – Тихон быстро, легко вскочил. – Пойдем, говорю, к полковнику. Как загалдит. А их тут четверо. Бросились на меня с шпажками. Я на них таким манером топором: что вы, мол, Христос с вами, – вскрикнул Тихон, размахнув руками и грозно хмурясь, выставляя грудь.
– То то мы с горы видели, как ты стречка задавал через лужи то, – сказал эсаул, суживая свои блестящие глаза.
Пете очень хотелось смеяться, но он видел, что все удерживались от смеха. Он быстро переводил глаза с лица Тихона на лицо эсаула и Денисова, не понимая того, что все это значило.
– Ты дуг'ака то не представляй, – сказал Денисов, сердито покашливая. – Зачем пег'вого не пг'ивел?
Тихон стал чесать одной рукой спину, другой голову, и вдруг вся рожа его растянулась в сияющую глупую улыбку, открывшую недостаток зуба (за что он и прозван Щербатый). Денисов улыбнулся, и Петя залился веселым смехом, к которому присоединился и сам Тихон.
– Да что, совсем несправный, – сказал Тихон. – Одежонка плохенькая на нем, куда же его водить то. Да и грубиян, ваше благородие. Как же, говорит, я сам анаральский сын, не пойду, говорит.
– Экая скотина! – сказал Денисов. – Мне расспросить надо…
– Да я его спрашивал, – сказал Тихон. – Он говорит: плохо зн аком. Наших, говорит, и много, да всё плохие; только, говорит, одна названия. Ахнете, говорит, хорошенько, всех заберете, – заключил Тихон, весело и решительно взглянув в глаза Денисова.
– Вот я те всыплю сотню гог'ячих, ты и будешь дуг'ака то ког'чить, – сказал Денисов строго.
– Да что же серчать то, – сказал Тихон, – что ж, я не видал французов ваших? Вот дай позатемняет, я табе каких хошь, хоть троих приведу.
– Ну, поедем, – сказал Денисов, и до самой караулки он ехал, сердито нахмурившись и молча.
Тихон зашел сзади, и Петя слышал, как смеялись с ним и над ним казаки о каких то сапогах, которые он бросил в куст.
Когда прошел тот овладевший им смех при словах и улыбке Тихона, и Петя понял на мгновенье, что Тихон этот убил человека, ему сделалось неловко. Он оглянулся на пленного барабанщика, и что то кольнуло его в сердце. Но эта неловкость продолжалась только одно мгновенье. Он почувствовал необходимость повыше поднять голову, подбодриться и расспросить эсаула с значительным видом о завтрашнем предприятии, с тем чтобы не быть недостойным того общества, в котором он находился.
Посланный офицер встретил Денисова на дороге с известием, что Долохов сам сейчас приедет и что с его стороны все благополучно.
Денисов вдруг повеселел и подозвал к себе Петю.
– Ну, г'асскажи ты мне пг'о себя, – сказал он.
Петя при выезде из Москвы, оставив своих родных, присоединился к своему полку и скоро после этого был взят ординарцем к генералу, командовавшему большим отрядом. Со времени своего производства в офицеры, и в особенности с поступления в действующую армию, где он участвовал в Вяземском сражении, Петя находился в постоянно счастливо возбужденном состоянии радости на то, что он большой, и в постоянно восторженной поспешности не пропустить какого нибудь случая настоящего геройства. Он был очень счастлив тем, что он видел и испытал в армии, но вместе с тем ему все казалось, что там, где его нет, там то теперь и совершается самое настоящее, геройское. И он торопился поспеть туда, где его не было.
Когда 21 го октября его генерал выразил желание послать кого нибудь в отряд Денисова, Петя так жалостно просил, чтобы послать его, что генерал не мог отказать. Но, отправляя его, генерал, поминая безумный поступок Пети в Вяземском сражении, где Петя, вместо того чтобы ехать дорогой туда, куда он был послан, поскакал в цепь под огонь французов и выстрелил там два раза из своего пистолета, – отправляя его, генерал именно запретил Пете участвовать в каких бы то ни было действиях Денисова. От этого то Петя покраснел и смешался, когда Денисов спросил, можно ли ему остаться. До выезда на опушку леса Петя считал, что ему надобно, строго исполняя свой долг, сейчас же вернуться. Но когда он увидал французов, увидал Тихона, узнал, что в ночь непременно атакуют, он, с быстротою переходов молодых людей от одного взгляда к другому, решил сам с собою, что генерал его, которого он до сих пор очень уважал, – дрянь, немец, что Денисов герой, и эсаул герой, и что Тихон герой, и что ему было бы стыдно уехать от них в трудную минуту.
Уже смеркалось, когда Денисов с Петей и эсаулом подъехали к караулке. В полутьме виднелись лошади в седлах, казаки, гусары, прилаживавшие шалашики на поляне и (чтобы не видели дыма французы) разводившие красневший огонь в лесном овраге. В сенях маленькой избушки казак, засучив рукава, рубил баранину. В самой избе были три офицера из партии Денисова, устроивавшие стол из двери. Петя снял, отдав сушить, свое мокрое платье и тотчас принялся содействовать офицерам в устройстве обеденного стола.
Через десять минут был готов стол, покрытый салфеткой. На столе была водка, ром в фляжке, белый хлеб и жареная баранина с солью.
Сидя вместе с офицерами за столом и разрывая руками, по которым текло сало, жирную душистую баранину, Петя находился в восторженном детском состоянии нежной любви ко всем людям и вследствие того уверенности в такой же любви к себе других людей.
– Так что же вы думаете, Василий Федорович, – обратился он к Денисову, – ничего, что я с вами останусь на денек? – И, не дожидаясь ответа, он сам отвечал себе: – Ведь мне велено узнать, ну вот я и узнаю… Только вы меня пустите в самую… в главную. Мне не нужно наград… А мне хочется… – Петя стиснул зубы и оглянулся, подергивая кверху поднятой головой и размахивая рукой.
– В самую главную… – повторил Денисов, улыбаясь.
– Только уж, пожалуйста, мне дайте команду совсем, чтобы я командовал, – продолжал Петя, – ну что вам стоит? Ах, вам ножик? – обратился он к офицеру, хотевшему отрезать баранины. И он подал свой складной ножик.
