Абельцев, Сергей Николаевич
Поделись знанием:
– Соня!… Nicolas!… – только сказали они. Они подбежали к амбару и вернулись назад каждый с своего крыльца.
Когда все поехали назад от Пелагеи Даниловны, Наташа, всегда всё видевшая и замечавшая, устроила так размещение, что Луиза Ивановна и она сели в сани с Диммлером, а Соня села с Николаем и девушками.
Николай, уже не перегоняясь, ровно ехал в обратный путь, и всё вглядываясь в этом странном, лунном свете в Соню, отыскивал при этом всё переменяющем свете, из под бровей и усов свою ту прежнюю и теперешнюю Соню, с которой он решил уже никогда не разлучаться. Он вглядывался, и когда узнавал всё ту же и другую и вспоминал, слышав этот запах пробки, смешанный с чувством поцелуя, он полной грудью вдыхал в себя морозный воздух и, глядя на уходящую землю и блестящее небо, он чувствовал себя опять в волшебном царстве.
– Соня, тебе хорошо? – изредка спрашивал он.
– Да, – отвечала Соня. – А тебе ?
На середине дороги Николай дал подержать лошадей кучеру, на минутку подбежал к саням Наташи и стал на отвод.
– Наташа, – сказал он ей шопотом по французски, – знаешь, я решился насчет Сони.
– Ты ей сказал? – спросила Наташа, вся вдруг просияв от радости.
– Ах, какая ты странная с этими усами и бровями, Наташа! Ты рада?
– Я так рада, так рада! Я уж сердилась на тебя. Я тебе не говорила, но ты дурно с ней поступал. Это такое сердце, Nicolas. Как я рада! Я бываю гадкая, но мне совестно было быть одной счастливой без Сони, – продолжала Наташа. – Теперь я так рада, ну, беги к ней.
– Нет, постой, ах какая ты смешная! – сказал Николай, всё всматриваясь в нее, и в сестре тоже находя что то новое, необыкновенное и обворожительно нежное, чего он прежде не видал в ней. – Наташа, что то волшебное. А?
– Да, – отвечала она, – ты прекрасно сделал.
«Если б я прежде видел ее такою, какою она теперь, – думал Николай, – я бы давно спросил, что сделать и сделал бы всё, что бы она ни велела, и всё бы было хорошо».
– Так ты рада, и я хорошо сделал?
– Ах, так хорошо! Я недавно с мамашей поссорилась за это. Мама сказала, что она тебя ловит. Как это можно говорить? Я с мама чуть не побранилась. И никому никогда не позволю ничего дурного про нее сказать и подумать, потому что в ней одно хорошее.
– Так хорошо? – сказал Николай, еще раз высматривая выражение лица сестры, чтобы узнать, правда ли это, и, скрыпя сапогами, он соскочил с отвода и побежал к своим саням. Всё тот же счастливый, улыбающийся черкес, с усиками и блестящими глазами, смотревший из под собольего капора, сидел там, и этот черкес был Соня, и эта Соня была наверное его будущая, счастливая и любящая жена.
Приехав домой и рассказав матери о том, как они провели время у Мелюковых, барышни ушли к себе. Раздевшись, но не стирая пробочных усов, они долго сидели, разговаривая о своем счастьи. Они говорили о том, как они будут жить замужем, как их мужья будут дружны и как они будут счастливы.
На Наташином столе стояли еще с вечера приготовленные Дуняшей зеркала. – Только когда всё это будет? Я боюсь, что никогда… Это было бы слишком хорошо! – сказала Наташа вставая и подходя к зеркалам.
– Садись, Наташа, может быть ты увидишь его, – сказала Соня. Наташа зажгла свечи и села. – Какого то с усами вижу, – сказала Наташа, видевшая свое лицо.
– Не надо смеяться, барышня, – сказала Дуняша.
Наташа нашла с помощью Сони и горничной положение зеркалу; лицо ее приняло серьезное выражение, и она замолкла. Долго она сидела, глядя на ряд уходящих свечей в зеркалах, предполагая (соображаясь с слышанными рассказами) то, что она увидит гроб, то, что увидит его, князя Андрея, в этом последнем, сливающемся, смутном квадрате. Но как ни готова она была принять малейшее пятно за образ человека или гроба, она ничего не видала. Она часто стала мигать и отошла от зеркала.
– Отчего другие видят, а я ничего не вижу? – сказала она. – Ну садись ты, Соня; нынче непременно тебе надо, – сказала она. – Только за меня… Мне так страшно нынче!
Соня села за зеркало, устроила положение, и стала смотреть.
– Вот Софья Александровна непременно увидят, – шопотом сказала Дуняша; – а вы всё смеетесь.
Соня слышала эти слова, и слышала, как Наташа шопотом сказала:
– И я знаю, что она увидит; она и прошлого года видела.
Минуты три все молчали. «Непременно!» прошептала Наташа и не докончила… Вдруг Соня отсторонила то зеркало, которое она держала, и закрыла глаза рукой.
– Ах, Наташа! – сказала она.
– Видела? Видела? Что видела? – вскрикнула Наташа, поддерживая зеркало.
Соня ничего не видала, она только что хотела замигать глазами и встать, когда услыхала голос Наташи, сказавшей «непременно»… Ей не хотелось обмануть ни Дуняшу, ни Наташу, и тяжело было сидеть. Она сама не знала, как и вследствие чего у нее вырвался крик, когда она закрыла глаза рукою.
– Его видела? – спросила Наташа, хватая ее за руку.
– Да. Постой… я… видела его, – невольно сказала Соня, еще не зная, кого разумела Наташа под словом его: его – Николая или его – Андрея.
«Но отчего же мне не сказать, что я видела? Ведь видят же другие! И кто же может уличить меня в том, что я видела или не видала?» мелькнуло в голове Сони.
– Да, я его видела, – сказала она.
– Как же? Как же? Стоит или лежит?
– Нет, я видела… То ничего не было, вдруг вижу, что он лежит.
– Андрей лежит? Он болен? – испуганно остановившимися глазами глядя на подругу, спрашивала Наташа.
– Нет, напротив, – напротив, веселое лицо, и он обернулся ко мне, – и в ту минуту как она говорила, ей самой казалось, что она видела то, что говорила.
– Ну а потом, Соня?…
– Тут я не рассмотрела, что то синее и красное…
– Соня! когда он вернется? Когда я увижу его! Боже мой, как я боюсь за него и за себя, и за всё мне страшно… – заговорила Наташа, и не отвечая ни слова на утешения Сони, легла в постель и долго после того, как потушили свечу, с открытыми глазами, неподвижно лежала на постели и смотрела на морозный, лунный свет сквозь замерзшие окна.
Вскоре после святок Николай объявил матери о своей любви к Соне и о твердом решении жениться на ней. Графиня, давно замечавшая то, что происходило между Соней и Николаем, и ожидавшая этого объяснения, молча выслушала его слова и сказала сыну, что он может жениться на ком хочет; но что ни она, ни отец не дадут ему благословения на такой брак. В первый раз Николай почувствовал, что мать недовольна им, что несмотря на всю свою любовь к нему, она не уступит ему. Она, холодно и не глядя на сына, послала за мужем; и, когда он пришел, графиня хотела коротко и холодно в присутствии Николая сообщить ему в чем дело, но не выдержала: заплакала слезами досады и вышла из комнаты. Старый граф стал нерешительно усовещивать Николая и просить его отказаться от своего намерения. Николай отвечал, что он не может изменить своему слову, и отец, вздохнув и очевидно смущенный, весьма скоро перервал свою речь и пошел к графине. При всех столкновениях с сыном, графа не оставляло сознание своей виноватости перед ним за расстройство дел, и потому он не мог сердиться на сына за отказ жениться на богатой невесте и за выбор бесприданной Сони, – он только при этом случае живее вспоминал то, что, ежели бы дела не были расстроены, нельзя было для Николая желать лучшей жены, чем Соня; и что виновен в расстройстве дел только один он с своим Митенькой и с своими непреодолимыми привычками.
Отец с матерью больше не говорили об этом деле с сыном; но несколько дней после этого, графиня позвала к себе Соню и с жестокостью, которой не ожидали ни та, ни другая, графиня упрекала племянницу в заманивании сына и в неблагодарности. Соня, молча с опущенными глазами, слушала жестокие слова графини и не понимала, чего от нее требуют. Она всем готова была пожертвовать для своих благодетелей. Мысль о самопожертвовании была любимой ее мыслью; но в этом случае она не могла понять, кому и чем ей надо жертвовать. Она не могла не любить графиню и всю семью Ростовых, но и не могла не любить Николая и не знать, что его счастие зависело от этой любви. Она была молчалива и грустна, и не отвечала. Николай не мог, как ему казалось, перенести долее этого положения и пошел объясниться с матерью. Николай то умолял мать простить его и Соню и согласиться на их брак, то угрожал матери тем, что, ежели Соню будут преследовать, то он сейчас же женится на ней тайно.
Графиня с холодностью, которой никогда не видал сын, отвечала ему, что он совершеннолетний, что князь Андрей женится без согласия отца, и что он может то же сделать, но что никогда она не признает эту интригантку своей дочерью.
Взорванный словом интригантка , Николай, возвысив голос, сказал матери, что он никогда не думал, чтобы она заставляла его продавать свои чувства, и что ежели это так, то он последний раз говорит… Но он не успел сказать того решительного слова, которого, судя по выражению его лица, с ужасом ждала мать и которое может быть навсегда бы осталось жестоким воспоминанием между ними. Он не успел договорить, потому что Наташа с бледным и серьезным лицом вошла в комнату от двери, у которой она подслушивала.
– Николинька, ты говоришь пустяки, замолчи, замолчи! Я тебе говорю, замолчи!.. – почти кричала она, чтобы заглушить его голос.
– Мама, голубчик, это совсем не оттого… душечка моя, бедная, – обращалась она к матери, которая, чувствуя себя на краю разрыва, с ужасом смотрела на сына, но, вследствие упрямства и увлечения борьбы, не хотела и не могла сдаться.
– Николинька, я тебе растолкую, ты уйди – вы послушайте, мама голубушка, – говорила она матери.
Слова ее были бессмысленны; но они достигли того результата, к которому она стремилась.
Графиня тяжело захлипав спрятала лицо на груди дочери, а Николай встал, схватился за голову и вышел из комнаты.
Наташа взялась за дело примирения и довела его до того, что Николай получил обещание от матери в том, что Соню не будут притеснять, и сам дал обещание, что он ничего не предпримет тайно от родителей.
С твердым намерением, устроив в полку свои дела, выйти в отставку, приехать и жениться на Соне, Николай, грустный и серьезный, в разладе с родными, но как ему казалось, страстно влюбленный, в начале января уехал в полк.
После отъезда Николая в доме Ростовых стало грустнее чем когда нибудь. Графиня от душевного расстройства сделалась больна.
Соня была печальна и от разлуки с Николаем и еще более от того враждебного тона, с которым не могла не обращаться с ней графиня. Граф более чем когда нибудь был озабочен дурным положением дел, требовавших каких нибудь решительных мер. Необходимо было продать московский дом и подмосковную, а для продажи дома нужно было ехать в Москву. Но здоровье графини заставляло со дня на день откладывать отъезд.
Наташа, легко и даже весело переносившая первое время разлуки с своим женихом, теперь с каждым днем становилась взволнованнее и нетерпеливее. Мысль о том, что так, даром, ни для кого пропадает ее лучшее время, которое бы она употребила на любовь к нему, неотступно мучила ее. Письма его большей частью сердили ее. Ей оскорбительно было думать, что тогда как она живет только мыслью о нем, он живет настоящею жизнью, видит новые места, новых людей, которые для него интересны. Чем занимательнее были его письма, тем ей было досаднее. Ее же письма к нему не только не доставляли ей утешения, но представлялись скучной и фальшивой обязанностью. Она не умела писать, потому что не могла постигнуть возможности выразить в письме правдиво хоть одну тысячную долю того, что она привыкла выражать голосом, улыбкой и взглядом. Она писала ему классически однообразные, сухие письма, которым сама не приписывала никакого значения и в которых, по брульонам, графиня поправляла ей орфографические ошибки.
Здоровье графини все не поправлялось; но откладывать поездку в Москву уже не было возможности. Нужно было делать приданое, нужно было продать дом, и притом князя Андрея ждали сперва в Москву, где в эту зиму жил князь Николай Андреич, и Наташа была уверена, что он уже приехал.
Графиня осталась в деревне, а граф, взяв с собой Соню и Наташу, в конце января поехал в Москву.
Пьер после сватовства князя Андрея и Наташи, без всякой очевидной причины, вдруг почувствовал невозможность продолжать прежнюю жизнь. Как ни твердо он был убежден в истинах, открытых ему его благодетелем, как ни радостно ему было то первое время увлечения внутренней работой самосовершенствования, которой он предался с таким жаром, после помолвки князя Андрея с Наташей и после смерти Иосифа Алексеевича, о которой он получил известие почти в то же время, – вся прелесть этой прежней жизни вдруг пропала для него. Остался один остов жизни: его дом с блестящею женой, пользовавшеюся теперь милостями одного важного лица, знакомство со всем Петербургом и служба с скучными формальностями. И эта прежняя жизнь вдруг с неожиданной мерзостью представилась Пьеру. Он перестал писать свой дневник, избегал общества братьев, стал опять ездить в клуб, стал опять много пить, опять сблизился с холостыми компаниями и начал вести такую жизнь, что графиня Елена Васильевна сочла нужным сделать ему строгое замечание. Пьер почувствовав, что она была права, и чтобы не компрометировать свою жену, уехал в Москву.
В Москве, как только он въехал в свой огромный дом с засохшими и засыхающими княжнами, с громадной дворней, как только он увидал – проехав по городу – эту Иверскую часовню с бесчисленными огнями свеч перед золотыми ризами, эту Кремлевскую площадь с незаезженным снегом, этих извозчиков и лачужки Сивцева Вражка, увидал стариков московских, ничего не желающих и никуда не спеша доживающих свой век, увидал старушек, московских барынь, московские балы и Московский Английский клуб, – он почувствовал себя дома, в тихом пристанище. Ему стало в Москве покойно, тепло, привычно и грязно, как в старом халате.
Московское общество всё, начиная от старух до детей, как своего давно жданного гостя, которого место всегда было готово и не занято, – приняло Пьера. Для московского света, Пьер был самым милым, добрым, умным веселым, великодушным чудаком, рассеянным и душевным, русским, старого покроя, барином. Кошелек его всегда был пуст, потому что открыт для всех.
Бенефисы, дурные картины, статуи, благотворительные общества, цыгане, школы, подписные обеды, кутежи, масоны, церкви, книги – никто и ничто не получало отказа, и ежели бы не два его друга, занявшие у него много денег и взявшие его под свою опеку, он бы всё роздал. В клубе не было ни обеда, ни вечера без него. Как только он приваливался на свое место на диване после двух бутылок Марго, его окружали, и завязывались толки, споры, шутки. Где ссорились, он – одной своей доброй улыбкой и кстати сказанной шуткой, мирил. Масонские столовые ложи были скучны и вялы, ежели его не было.
Когда после холостого ужина он, с доброй и сладкой улыбкой, сдаваясь на просьбы веселой компании, поднимался, чтобы ехать с ними, между молодежью раздавались радостные, торжественные крики. На балах он танцовал, если не доставало кавалера. Молодые дамы и барышни любили его за то, что он, не ухаживая ни за кем, был со всеми одинаково любезен, особенно после ужина. «Il est charmant, il n'a pas de seхе», [Он очень мил, но не имеет пола,] говорили про него.
Пьер был тем отставным добродушно доживающим свой век в Москве камергером, каких были сотни.
Как бы он ужаснулся, ежели бы семь лет тому назад, когда он только приехал из за границы, кто нибудь сказал бы ему, что ему ничего не нужно искать и выдумывать, что его колея давно пробита, определена предвечно, и что, как он ни вертись, он будет тем, чем были все в его положении. Он не мог бы поверить этому! Разве не он всей душой желал, то произвести республику в России, то самому быть Наполеоном, то философом, то тактиком, победителем Наполеона? Разве не он видел возможность и страстно желал переродить порочный род человеческий и самого себя довести до высшей степени совершенства? Разве не он учреждал и школы и больницы и отпускал своих крестьян на волю?
А вместо всего этого, вот он, богатый муж неверной жены, камергер в отставке, любящий покушать, выпить и расстегнувшись побранить легко правительство, член Московского Английского клуба и всеми любимый член московского общества. Он долго не мог помириться с той мыслью, что он есть тот самый отставной московский камергер, тип которого он так глубоко презирал семь лет тому назад.
| Сергей Николаевич Абельцев | |||||||||||||||
| Дата рождения: | |||||||||||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| Место рождения: | |||||||||||||||
| Гражданство: | |||||||||||||||
| Партия: | |||||||||||||||
| Награды: |
| ||||||||||||||
| [www.abeltsev.ru/ Личный сайт] | |||||||||||||||
Серге́й Никола́евич А́бельцев (род. 6 мая 1961, Люберцы, Московская область) — российский политический деятель. Депутат Государственной думы России 1,2,4 и 5 созывов, бывший член Высшего совета Либерально-демократической партии России (ЛДПР), «министр безопасности» теневого кабинета ЛДПР. Доктор юридических наук (2001). Приобрел известность рядом экстравагантных, в том числе нецензурных, высказываний[1][2], а также процессом против сатирика Виктора Шендеровича, который назвал Абельцева «животным» и «йеху» и был оправдан судом.
Содержание
- 1 Биография
- 2 Инициативы Абельцева
- 3 Драка в Госдуме и обвинение в мелком хулиганстве
- 4 Осуждение помощника Абельцева за вымогательство
- 5 Обвинения в организации нападений на правозащитников
- 6 Процесс о «животном йеху»
- 7 Диссертация
- 8 Высказывания
- 9 Награды
- 10 Интересные факты
- 11 Примечания
- 12 Ссылки
Биография
- 1982 — окончил Московское высшее общевойсковое командное училище им. Верховного Совета РСФСР.
- 1990 — заместитель председателя колхоза им. Ленина Люберецкого района Московской области.
- 1991 — принимает участие в корпоративном конфликте по отъему собственности у директора МП «Экоспан» Геннадия Кравченко[3]
- 1993 — избран депутатом ГД РФ. Заместитель председателя фракции ЛДПР. Глава подкомитета по борьбе с преступностью и коррупцией, «министр безопасности» в «теневом правительстве» ЛДПР.
- 1995 — Переизбран депутатом ГД РФ. Заместитель председателя фракции ЛДПР, заместитель председателя Комитета по безопасности, член мандатной комиссии.
- 1997 — защитил диссертацию на соискание учёной степени кандидата юридических наук на тему «Корысть и насилие в тяжких преступлениях против личности».
- 2001 — окончил факультет переподготовки и повышения квалификации Военной академии Генерального штаба ВС РФ и факультет криминологии и уголовно-исполнительного права Юридического института МВД РФ, защитил диссертацию на соискание учёной степени доктора юридических наук по теме «Криминалистический анализ насилия и профилактическая защита личности от преступных посягательств».
- 2003 — вновь избран депутатом ГД РФ федеральному списку ЛДПР.
- 2005 — принимает участие в драке в Госдуме, после чего Генпрокуратура пытается предать его суду по обвинению в мелком хулиганстве.
- 2007 — переизбран депутатом ГД РФ. Член Комитета ГД по безопасности.
- 2008 — обвинен в организации нападения на правозащитников Л. Алексееву и Л. Пономарева, после чего В. Шендерович в эфире называет его «животным» и «йеху». Подает на Шендеровича в суд.
- 2009 — проигрывает Шендеровичу процесс о «животном йеху».
Инициативы Абельцева
В связи с арестом Евгения Адамова
После ареста в Швейцарии бывшего главы Министерства атомной энергетики РФ Евгения Адамова, выдачи которого добивались США, Абельцев в мае 2005 г. потребовал, чтобы Госдума дала парламентское поручение спецслужбам уничтожить Адамова, с тем чтобы он не мог выдать американцам государственные секреты[4].
По комиссиям Евросоюза
15 марта 2006 г., выступая в Думе в связи со смертью в Гааге Слободана Милошевича, Абельцев предложил выслать из России все комиссии Евросоюза, которые инспектируют российские тюрьмы и СИЗО, и направить в суды Голландии и в Европейский суд по правам человека обращение с требованием начать судопроизводство против трибунала по бывшей Югославии[5].
По проблеме «птичьего гриппа»
В марте 2006 г. на пленарном заседании Государственной Думы, при обсуждении проблемы птичьего гриппа, Абельцев выдвинул идею об уничтожении всех летящих в Россию перелетных птиц силами ПВО. Он предложил направить более 4 миллиардов рублей, выделенные на вакцинацию птиц от вируса H5N1, в Минобороны для проведения учений с применением боеприпасов объемного взрыва с тем, чтобы «уничтожить заразу в воздушном пространстве на подступах к Российской Федерации» [6].
Драка в Госдуме и обвинение в мелком хулиганстве
30 марта 2005 г. Абельцев принял участие в драке, произошедшей во время заседания Госдумы между депутатами от фракций ЛДПР и «Родина». Генеральная прокуратура в связи с этим запросила Госдуму о снятии с Абельцева и других участников драки неприкосновенности для привлечения их к административной ответственности за мелкое хулиганство, но согласия не получила[7][8].
Осуждение помощника Абельцева за вымогательство
В 2005 г. помощник Абельцева Сергей Белозер был осужден на 7 лет колонии строгого режима по обвинению в вымогательстве $600 тыс. у председателя правления Эпин-банка. Во время следствия Белозер написал несколько писем генпрокурору Юрию Чайке, в которых утверждал, что якобы действовал по указанию Абельцева, который обещал ему защиту. Абельцев заявил, что Белозер его оговаривает, и потребовал от администрации СИЗО введения цензуры[9][10].
Обвинения в организации нападений на правозащитников
10 июня 2008 года группа молодых людей забросала яйцами руководителя Московской Хельсинкской группы Людмилу Алексееву и лидера движения «За права человека» Льва Пономарева в ходе пресс-конференциям, посвященным пыткам и убийствам заключённых в колонии в Челябинской области. Пономарев заявил: «Я виню в случившемся депутата Госдумы Сергея Абельцева, он присутствовал на пресс-конференции и координировал молодых людей»[11].
11 марта 2009 г. вновь произошёл аналогичный инцидент на слушаниях по вопросу об избиениях заключённых (с участием Льва Пономарева и других правозащитников, а также бывших заключённых). Из трёх лиц, забрасывавших яйцами правозащитников, один нападавший был задержан, при попытке задержать другого был избит журналист Орхан Джемаль. Он был избит неизвестными, приехавшими в автомобиле, в котором, по его словам, он заметил также Абельцева. Это дало основание для утверждений о причастности Абельцева к нападению на правозащитников. Со своей стороны сторонники Абельцева утверждали, что он не имеет никакого отношения к инциденту: «Он случайно проезжал мимо, увидел, как этот журналист пытался кого-то из молодых людей придушить. Остановился, решил помочь»[12]. При этом Абельцев дал интервью, в котором сделал заявление о смычке правозащитников с криминалитетом и о том, что «многие заключённые подались в правозащитники» и «они организуют эти праздничные „правозащитно-блатные сходняки“, чтобы продемонстрировать свою силу», после чего Межрегиональная правозащитная ассоциация «Агора» потребовало привлечь его к суду[13].
Процесс о «животном йеху»
Комментируя нападение на Л. Алексееву и Л. Пономарева, сатирик В. А. Шендерович 14 июня 2008 г. в радиопередаче «Плавленый сырок» назвал Абельцева животным и сравнил с отвратительными человекоподобными существами йеху из сатирического романа Джонатана Свифта «Путешествия Гулливера»:
Вы лицо депутата Абельцева себе представляете? А Людмилу Михайловну Алексееву? Ну, то-то. И как приятно знать, что наша законодательная власть — это именно Абельцев и ещё четыре с половиной сотни таких же йеху, а не восьмидесятилетняя маргиналка Алексеева, у которой ни значка с триколором, ни машины с мигалкой, ни бюджетного финансирования… Так вот, кстати, о наших йеху с Охотного ряда. Хамское нападение на двух немолодых людей животное Абельцев соорудило во вторник — наверное, уже в среду его осудила ихняя комиссия по этике… Нет? Тогда, может быть, в четверг? Ну, в пятницу — точно осудила! Нет? Вообще ни слова? Надо же. Стадо йеху. Читайте Свифта, а мне больше добавить нечего[14].
Абельцев, со своей стороны, направил Шендеровичу письмо, в котором указывал:
Вам как радиожурналисту, представителю особой лингвокультурной общности, по определению являющемуся экстравертной фигурой коммуникации, следует осторожнее, я бы сказал, бережнее относиться к вербальным формам и содержанию своей коммуникации.Он отмечал, что считает высказывание Шендеровича «оскорбительным, развращающим общественную нравственность, недостойным культуры русской речи и, соответственно, предосудительными, то есть достойными осуждения и порицания», и заявлял, что намерен подать на Шендеровича в суд за оскорбление:.
Вы меня оскорбили, совершили речевой акт вербальной агрессии, в котором реализовали свой побудительный мотив оказать коммуникативное давление на адресат речи, то есть на меня[15].
Шендерович в ответом письме подтвердил, что слово «животное» употребил именно в отмеченном Абельцевым словарном (по Далю) значении — «скотина; недостойный звания человека» и предложил депутату как можно скорее подать в суд, чтобы «приступить к исследованию в судебном заседании вопроса о том, является ли депутат Абельцев животным»[16]. Абельцев подал в Пресненский суд г. Москвы, обвиняя Шендеровича в оскорблении и требуя с него компенсацию в 1 миллион рублей. Шендерович в ответ заявил, что образ «тупого, агрессивного и наглого человекоподобного животного по имени „йеху“» является не оскорблением, а метафорой, касающейся оценки деятельности Абельцева как государственного чиновника (а не частного лица) и употребленной «в контексте нравственной деградации человека»[2].…. Характеризуя контекст, в котором упоминается имя политика Абельцева в российской прессе, создавая ему репутацию, Шендерович в своей речи утверждал, что:
Это: вымогательство, рейдерство, незаконное хранение оружия, угрозы жизни и здоровью людей, а также драка на заседании Государственной думы. В качестве собственно депутата, помимо мордобоя, г-н Абельцев запомнился россиянам рядом законодательных инициатив, в частности, предложениями:
— выслать из России все комиссии Евросоюза,
Хорошо было также предложение затравить бешеными собаками участников «Марша несогласных»[2]…
— дать спецслужбам парламентское поручение убить бывшего министра атомной энергетики Евгения Адамова; а также
— уничтожать перелетных птиц силами ПВО страны.
Текст Шендеровича был направлен на психолингвистическую экспертизу. Экспертиза нашла, что слово «животное» в отношении Абельцева «более чем прилично», поскольку это слово есть в академических словарях. «Шендерович говорил литературным, русским языком. Это звучало не только прилично, но и избыточно прилично». 2 июля 2009 г. суд отказал Абельцеву в иске за отсутствием в действиях Шендеровича состава преступления[17]. Этот процесс вызвал широкий резонанс в СМИ и блогосфере.
Диссертация
Согласно анализу Диссернет в докторской диссертации Абельцева (научный руководитель Аванесов Г. А.) присутствуют недокументированные масштабные заимствования из трёх других диссертаций, а также кандидатской диссертации самого Абельцева[18]. В свою очередь диссертация Абельцева послужила недокументированной «основой» для диссертации Владимира Васильева (научный руководитель также Аванесов Г. А.)[19]
Высказывания
Об участниках «маршей несогласных»
|
Выходит шобла триста-четыреста человек и начинает диктовать всей России, бл… Ведь в Москве полно бешеных собак. Я предлагаю поймать этих бешеных собак, б…, и выпустить на эту толпу, б…» [20][21]. | 
|
|
|
Предупреждаю - все будут схвачены и отху%чены[22] |
|
О заместителе госсекретаря США Ф. Гордоне
|
|
Рекомендовал бы, понимаете, этому зампредседателю, замруководителю администрации США поменять бы фамилию на более короткую, на обычный Гондон. Ну вот… И, вы знаете, открыть секс-шоп там, в Белом доме, и, в общем-то, торговать там фаллоимиторами, б…дь, а не заниматься, понимаете, херней, б…дь, то, о чем вы мне говорите… Президент США взял бы этого своего советника, Гордона или Гондона, как его там, понимаете, то есть… И помогал бы своей супруге сажать морковку, огурчики… То есть, вот… На грядках около Белого Дома…[23][24] |
|
Награды
- Медаль ордена «За заслуги перед Отечеством» II степени[25]
- Медаль «За укрепление боевого содружества» (Министерство обороны России);
- Медаль «За отличие в военной службе» (Минобороны) (I, II, III степени);
- Медаль «За отличие в службе» (ФСИН) (I, II степени);
- Медаль «За воинскую доблесть» (Минобороны) (I, II степени);
- Медаль «За укрепление уголовно-исполнительной системы» (I, II степени);
- Медаль «За усердие» (Минюст России) (I, II степени);
- Медаль «За боевое содружество» (МВД России, 2006)
- Почётный знак «За заслуги в развитии парламентаризма».
Лауреат премии «Кремлёвский Грандъ» в номинации «Депутат года» (2007)[26].
Интересные факты
- Абельцев числится в «Президентском резерве»[27][28].
Напишите отзыв о статье "Абельцев, Сергей Николаевич"
Примечания
- ↑ [www.nr2.ru/moskow/171883.html Матерщинник Йеху Абельцев, предлагающий травить «несогласных» бешеными собаками, сегодня вернулся в Госдуму]
- ↑ 1 2 3 [www.shender.ru/paper/text/?.file=259 В.Шендерович. И снова — к вопросу о йеху]
- ↑ [www.lobbying.ru/content/sections/articleid_1531_linkid_42.html Светлана Серакова. Предприниматель отстаивает свою собственность]// Коммерсантъ-Daily 02.04.1994.
- ↑ [www.rg.ru/2005/05/13/adamov.html Что в имени тебе моем]// «Российская газета»
- ↑ [www.regions.ru/news/1959788/ ГААГСКИЙ ТРИБУНАЛ ДОЛЖЕН БЫТЬ РАСПУЩЕН]
- ↑ [www.lenta.ru/news/2006/03/22/antiair/_Printed.htm ЛДПР объявила о наступлении «времени стрелять из пушек по воробьям»]
- ↑ [www.vremyan.ru/news/D89EBA86_3859_D344_F098_CE72D36DA850 Депутатов Госдумы привлекут за мелкое хулиганство]
- ↑ [www.rg.ru/2005/05/19/gosduma.html Депутаты своих не сдают]//Российская газета
- ↑ [lobbying.ru/content/sections/articleid_1558.html Банк уполномочен заплатить]// Коммерсантъ № 240 от 22.12.2006
- ↑ [lobbying.ru/content/sections/articleid_1559.html В кабинете депутата Госдумы договаривались о взятках Коммерсант № 84 от 18.05.2007]
- ↑ [newsru.com/russia/10jun2008/ponomar.html Почтенных правозащитников — Людмилу Алексееву и Льва Пономарева — закидали яйцами в Москве]
- ↑ [newsru.com/russia/12mar2009/abeltz2.html Депутата Абельцева снова подозревают в организации нападений на правозащитников]
- ↑ [newsru.com/russia/14apr2009/osk.html Депутата Госдумы Абельцева требуют привлечь к уголовной ответственности за оскорбления правозащитников]
- ↑ [www.shender.ru/syrok/?date=20080614 В. Шендерович. Плавленый сырок, 14.06.2008]
- ↑ [www.abeltsev.ru/a/2008/07/04/pismo_veduszemu_programmy__plavlennyy_syrok__na_radiostancii__eho_moskvy__v__a__shenderovichu.html Письмо ведущему программы «Плавленный сырок» на радиостанции «Эхо Москвы» В. А. ШЕНДЕРОВИЧУ]
- ↑ [www.shender.ru/paper/text/?.file=235 В.Шендерович. К вопросу о йеху]
- ↑ [grani.ru/Politics/Russia/m.153323.html Суд: Слово «йеху» не должно оскорблять депутата Абельцева]
- ↑ [www.dissernet.org/expertise/abelcev.htm Абельцев Сергей Николаевич] // Диссернет
- ↑ [www.dissernet.org/publications/molochnye-bratja.htm Молочные братья] // Диссернет
- ↑ [www.gazeta.ru/politics/2008/03/26_kz_2677577.shtml Абельцев вернулся в Госдуму]
- ↑ [www.nr2.ru/moskow/113855.html Сергей Абельцев: «На участников маршей надо выпустить бешеных собак» (Ненормативная лексика)]
- ↑ [www.youtube.com/watch?v=xd38Zsf_g-g Видеоролик, где абельцев говорит "Все будут схвачены и отху%чены".]
- ↑ [www.youtube.com/watch?v=ZQYspZwN-YA Видео выступления]
- ↑ [news.360.by/news-7039.html Депутат Госдумы РФ обматерил зам госсекретаря США]
- ↑ [graph.document.kremlin.ru/page.aspx?1573247 Указ Президента Российской Федерации от 23 сентября 2011 года № 1234]
- ↑ [anbredsquare.ru/content/view/85/1/ Объявлен лауреаты третьей специальной национальной премии «Кремлёвский Грандъ — 2007»]
- ↑ www.kp.ru/upfile/attached_file/587623.doc
- ↑ [www.kremlin.ru/news/6409 Список 500 лиц, включённых в резерв управленческих кадров, находящихся под патронажем Президента России]. Kremlin.ru (21 декабря 2009 года). Проверено 12 августа 2010. [www.webcitation.org/65d3xQ8kC Архивировано из первоисточника 22 февраля 2012].
Ссылки
- [www.abeltsev.ru/ Сайт Сергея Абельцева]
- Михаил Трепашкин и Сергей Абельцев на телевизионном канале RTVi: [www.youtube.com/watch?v=5BnN7k0rhBY Часть 2] [www.youtube.com/watch?v=-UUwEJ2v7O0 Часть 3] [www.youtube.com/watch?v=IgfL7iIzqbY Часть 4]
- [lobbying.ru/content/persons/id_531_linkid_10.html Абельцев Сергей Николаевич] на сайте lobbying.ru
- [www.shender.ru/paper/text/?.file=235 «К вопросу о йеху»]
- [www.infox.ru/authority/mans/2009/07/03/SHyendyevovich_Abyel.phtml Шендерович выиграл дело о йеху]
Отрывок, характеризующий Абельцев, Сергей Николаевич
«Совсем другая, и всё та же», думал Николай, глядя на ее лицо, всё освещенное лунным светом. Он продел руки под шубку, прикрывавшую ее голову, обнял, прижал к себе и поцеловал в губы, над которыми были усы и от которых пахло жженой пробкой. Соня в самую середину губ поцеловала его и, выпростав маленькие руки, с обеих сторон взяла его за щеки.– Соня!… Nicolas!… – только сказали они. Они подбежали к амбару и вернулись назад каждый с своего крыльца.
Когда все поехали назад от Пелагеи Даниловны, Наташа, всегда всё видевшая и замечавшая, устроила так размещение, что Луиза Ивановна и она сели в сани с Диммлером, а Соня села с Николаем и девушками.
Николай, уже не перегоняясь, ровно ехал в обратный путь, и всё вглядываясь в этом странном, лунном свете в Соню, отыскивал при этом всё переменяющем свете, из под бровей и усов свою ту прежнюю и теперешнюю Соню, с которой он решил уже никогда не разлучаться. Он вглядывался, и когда узнавал всё ту же и другую и вспоминал, слышав этот запах пробки, смешанный с чувством поцелуя, он полной грудью вдыхал в себя морозный воздух и, глядя на уходящую землю и блестящее небо, он чувствовал себя опять в волшебном царстве.
– Соня, тебе хорошо? – изредка спрашивал он.
– Да, – отвечала Соня. – А тебе ?
На середине дороги Николай дал подержать лошадей кучеру, на минутку подбежал к саням Наташи и стал на отвод.
– Наташа, – сказал он ей шопотом по французски, – знаешь, я решился насчет Сони.
– Ты ей сказал? – спросила Наташа, вся вдруг просияв от радости.
– Ах, какая ты странная с этими усами и бровями, Наташа! Ты рада?
– Я так рада, так рада! Я уж сердилась на тебя. Я тебе не говорила, но ты дурно с ней поступал. Это такое сердце, Nicolas. Как я рада! Я бываю гадкая, но мне совестно было быть одной счастливой без Сони, – продолжала Наташа. – Теперь я так рада, ну, беги к ней.
– Нет, постой, ах какая ты смешная! – сказал Николай, всё всматриваясь в нее, и в сестре тоже находя что то новое, необыкновенное и обворожительно нежное, чего он прежде не видал в ней. – Наташа, что то волшебное. А?
– Да, – отвечала она, – ты прекрасно сделал.
«Если б я прежде видел ее такою, какою она теперь, – думал Николай, – я бы давно спросил, что сделать и сделал бы всё, что бы она ни велела, и всё бы было хорошо».
– Так ты рада, и я хорошо сделал?
– Ах, так хорошо! Я недавно с мамашей поссорилась за это. Мама сказала, что она тебя ловит. Как это можно говорить? Я с мама чуть не побранилась. И никому никогда не позволю ничего дурного про нее сказать и подумать, потому что в ней одно хорошее.
– Так хорошо? – сказал Николай, еще раз высматривая выражение лица сестры, чтобы узнать, правда ли это, и, скрыпя сапогами, он соскочил с отвода и побежал к своим саням. Всё тот же счастливый, улыбающийся черкес, с усиками и блестящими глазами, смотревший из под собольего капора, сидел там, и этот черкес был Соня, и эта Соня была наверное его будущая, счастливая и любящая жена.
Приехав домой и рассказав матери о том, как они провели время у Мелюковых, барышни ушли к себе. Раздевшись, но не стирая пробочных усов, они долго сидели, разговаривая о своем счастьи. Они говорили о том, как они будут жить замужем, как их мужья будут дружны и как они будут счастливы.
На Наташином столе стояли еще с вечера приготовленные Дуняшей зеркала. – Только когда всё это будет? Я боюсь, что никогда… Это было бы слишком хорошо! – сказала Наташа вставая и подходя к зеркалам.
– Садись, Наташа, может быть ты увидишь его, – сказала Соня. Наташа зажгла свечи и села. – Какого то с усами вижу, – сказала Наташа, видевшая свое лицо.
– Не надо смеяться, барышня, – сказала Дуняша.
Наташа нашла с помощью Сони и горничной положение зеркалу; лицо ее приняло серьезное выражение, и она замолкла. Долго она сидела, глядя на ряд уходящих свечей в зеркалах, предполагая (соображаясь с слышанными рассказами) то, что она увидит гроб, то, что увидит его, князя Андрея, в этом последнем, сливающемся, смутном квадрате. Но как ни готова она была принять малейшее пятно за образ человека или гроба, она ничего не видала. Она часто стала мигать и отошла от зеркала.
– Отчего другие видят, а я ничего не вижу? – сказала она. – Ну садись ты, Соня; нынче непременно тебе надо, – сказала она. – Только за меня… Мне так страшно нынче!
Соня села за зеркало, устроила положение, и стала смотреть.
– Вот Софья Александровна непременно увидят, – шопотом сказала Дуняша; – а вы всё смеетесь.
Соня слышала эти слова, и слышала, как Наташа шопотом сказала:
– И я знаю, что она увидит; она и прошлого года видела.
Минуты три все молчали. «Непременно!» прошептала Наташа и не докончила… Вдруг Соня отсторонила то зеркало, которое она держала, и закрыла глаза рукой.
– Ах, Наташа! – сказала она.
– Видела? Видела? Что видела? – вскрикнула Наташа, поддерживая зеркало.
Соня ничего не видала, она только что хотела замигать глазами и встать, когда услыхала голос Наташи, сказавшей «непременно»… Ей не хотелось обмануть ни Дуняшу, ни Наташу, и тяжело было сидеть. Она сама не знала, как и вследствие чего у нее вырвался крик, когда она закрыла глаза рукою.
– Его видела? – спросила Наташа, хватая ее за руку.
– Да. Постой… я… видела его, – невольно сказала Соня, еще не зная, кого разумела Наташа под словом его: его – Николая или его – Андрея.
«Но отчего же мне не сказать, что я видела? Ведь видят же другие! И кто же может уличить меня в том, что я видела или не видала?» мелькнуло в голове Сони.
– Да, я его видела, – сказала она.
– Как же? Как же? Стоит или лежит?
– Нет, я видела… То ничего не было, вдруг вижу, что он лежит.
– Андрей лежит? Он болен? – испуганно остановившимися глазами глядя на подругу, спрашивала Наташа.
– Нет, напротив, – напротив, веселое лицо, и он обернулся ко мне, – и в ту минуту как она говорила, ей самой казалось, что она видела то, что говорила.
– Ну а потом, Соня?…
– Тут я не рассмотрела, что то синее и красное…
– Соня! когда он вернется? Когда я увижу его! Боже мой, как я боюсь за него и за себя, и за всё мне страшно… – заговорила Наташа, и не отвечая ни слова на утешения Сони, легла в постель и долго после того, как потушили свечу, с открытыми глазами, неподвижно лежала на постели и смотрела на морозный, лунный свет сквозь замерзшие окна.
Вскоре после святок Николай объявил матери о своей любви к Соне и о твердом решении жениться на ней. Графиня, давно замечавшая то, что происходило между Соней и Николаем, и ожидавшая этого объяснения, молча выслушала его слова и сказала сыну, что он может жениться на ком хочет; но что ни она, ни отец не дадут ему благословения на такой брак. В первый раз Николай почувствовал, что мать недовольна им, что несмотря на всю свою любовь к нему, она не уступит ему. Она, холодно и не глядя на сына, послала за мужем; и, когда он пришел, графиня хотела коротко и холодно в присутствии Николая сообщить ему в чем дело, но не выдержала: заплакала слезами досады и вышла из комнаты. Старый граф стал нерешительно усовещивать Николая и просить его отказаться от своего намерения. Николай отвечал, что он не может изменить своему слову, и отец, вздохнув и очевидно смущенный, весьма скоро перервал свою речь и пошел к графине. При всех столкновениях с сыном, графа не оставляло сознание своей виноватости перед ним за расстройство дел, и потому он не мог сердиться на сына за отказ жениться на богатой невесте и за выбор бесприданной Сони, – он только при этом случае живее вспоминал то, что, ежели бы дела не были расстроены, нельзя было для Николая желать лучшей жены, чем Соня; и что виновен в расстройстве дел только один он с своим Митенькой и с своими непреодолимыми привычками.
Отец с матерью больше не говорили об этом деле с сыном; но несколько дней после этого, графиня позвала к себе Соню и с жестокостью, которой не ожидали ни та, ни другая, графиня упрекала племянницу в заманивании сына и в неблагодарности. Соня, молча с опущенными глазами, слушала жестокие слова графини и не понимала, чего от нее требуют. Она всем готова была пожертвовать для своих благодетелей. Мысль о самопожертвовании была любимой ее мыслью; но в этом случае она не могла понять, кому и чем ей надо жертвовать. Она не могла не любить графиню и всю семью Ростовых, но и не могла не любить Николая и не знать, что его счастие зависело от этой любви. Она была молчалива и грустна, и не отвечала. Николай не мог, как ему казалось, перенести долее этого положения и пошел объясниться с матерью. Николай то умолял мать простить его и Соню и согласиться на их брак, то угрожал матери тем, что, ежели Соню будут преследовать, то он сейчас же женится на ней тайно.
Графиня с холодностью, которой никогда не видал сын, отвечала ему, что он совершеннолетний, что князь Андрей женится без согласия отца, и что он может то же сделать, но что никогда она не признает эту интригантку своей дочерью.
Взорванный словом интригантка , Николай, возвысив голос, сказал матери, что он никогда не думал, чтобы она заставляла его продавать свои чувства, и что ежели это так, то он последний раз говорит… Но он не успел сказать того решительного слова, которого, судя по выражению его лица, с ужасом ждала мать и которое может быть навсегда бы осталось жестоким воспоминанием между ними. Он не успел договорить, потому что Наташа с бледным и серьезным лицом вошла в комнату от двери, у которой она подслушивала.
– Николинька, ты говоришь пустяки, замолчи, замолчи! Я тебе говорю, замолчи!.. – почти кричала она, чтобы заглушить его голос.
– Мама, голубчик, это совсем не оттого… душечка моя, бедная, – обращалась она к матери, которая, чувствуя себя на краю разрыва, с ужасом смотрела на сына, но, вследствие упрямства и увлечения борьбы, не хотела и не могла сдаться.
– Николинька, я тебе растолкую, ты уйди – вы послушайте, мама голубушка, – говорила она матери.
Слова ее были бессмысленны; но они достигли того результата, к которому она стремилась.
Графиня тяжело захлипав спрятала лицо на груди дочери, а Николай встал, схватился за голову и вышел из комнаты.
Наташа взялась за дело примирения и довела его до того, что Николай получил обещание от матери в том, что Соню не будут притеснять, и сам дал обещание, что он ничего не предпримет тайно от родителей.
С твердым намерением, устроив в полку свои дела, выйти в отставку, приехать и жениться на Соне, Николай, грустный и серьезный, в разладе с родными, но как ему казалось, страстно влюбленный, в начале января уехал в полк.
После отъезда Николая в доме Ростовых стало грустнее чем когда нибудь. Графиня от душевного расстройства сделалась больна.
Соня была печальна и от разлуки с Николаем и еще более от того враждебного тона, с которым не могла не обращаться с ней графиня. Граф более чем когда нибудь был озабочен дурным положением дел, требовавших каких нибудь решительных мер. Необходимо было продать московский дом и подмосковную, а для продажи дома нужно было ехать в Москву. Но здоровье графини заставляло со дня на день откладывать отъезд.
Наташа, легко и даже весело переносившая первое время разлуки с своим женихом, теперь с каждым днем становилась взволнованнее и нетерпеливее. Мысль о том, что так, даром, ни для кого пропадает ее лучшее время, которое бы она употребила на любовь к нему, неотступно мучила ее. Письма его большей частью сердили ее. Ей оскорбительно было думать, что тогда как она живет только мыслью о нем, он живет настоящею жизнью, видит новые места, новых людей, которые для него интересны. Чем занимательнее были его письма, тем ей было досаднее. Ее же письма к нему не только не доставляли ей утешения, но представлялись скучной и фальшивой обязанностью. Она не умела писать, потому что не могла постигнуть возможности выразить в письме правдиво хоть одну тысячную долю того, что она привыкла выражать голосом, улыбкой и взглядом. Она писала ему классически однообразные, сухие письма, которым сама не приписывала никакого значения и в которых, по брульонам, графиня поправляла ей орфографические ошибки.
Здоровье графини все не поправлялось; но откладывать поездку в Москву уже не было возможности. Нужно было делать приданое, нужно было продать дом, и притом князя Андрея ждали сперва в Москву, где в эту зиму жил князь Николай Андреич, и Наташа была уверена, что он уже приехал.
Графиня осталась в деревне, а граф, взяв с собой Соню и Наташу, в конце января поехал в Москву.
Пьер после сватовства князя Андрея и Наташи, без всякой очевидной причины, вдруг почувствовал невозможность продолжать прежнюю жизнь. Как ни твердо он был убежден в истинах, открытых ему его благодетелем, как ни радостно ему было то первое время увлечения внутренней работой самосовершенствования, которой он предался с таким жаром, после помолвки князя Андрея с Наташей и после смерти Иосифа Алексеевича, о которой он получил известие почти в то же время, – вся прелесть этой прежней жизни вдруг пропала для него. Остался один остов жизни: его дом с блестящею женой, пользовавшеюся теперь милостями одного важного лица, знакомство со всем Петербургом и служба с скучными формальностями. И эта прежняя жизнь вдруг с неожиданной мерзостью представилась Пьеру. Он перестал писать свой дневник, избегал общества братьев, стал опять ездить в клуб, стал опять много пить, опять сблизился с холостыми компаниями и начал вести такую жизнь, что графиня Елена Васильевна сочла нужным сделать ему строгое замечание. Пьер почувствовав, что она была права, и чтобы не компрометировать свою жену, уехал в Москву.
В Москве, как только он въехал в свой огромный дом с засохшими и засыхающими княжнами, с громадной дворней, как только он увидал – проехав по городу – эту Иверскую часовню с бесчисленными огнями свеч перед золотыми ризами, эту Кремлевскую площадь с незаезженным снегом, этих извозчиков и лачужки Сивцева Вражка, увидал стариков московских, ничего не желающих и никуда не спеша доживающих свой век, увидал старушек, московских барынь, московские балы и Московский Английский клуб, – он почувствовал себя дома, в тихом пристанище. Ему стало в Москве покойно, тепло, привычно и грязно, как в старом халате.
Московское общество всё, начиная от старух до детей, как своего давно жданного гостя, которого место всегда было готово и не занято, – приняло Пьера. Для московского света, Пьер был самым милым, добрым, умным веселым, великодушным чудаком, рассеянным и душевным, русским, старого покроя, барином. Кошелек его всегда был пуст, потому что открыт для всех.
Бенефисы, дурные картины, статуи, благотворительные общества, цыгане, школы, подписные обеды, кутежи, масоны, церкви, книги – никто и ничто не получало отказа, и ежели бы не два его друга, занявшие у него много денег и взявшие его под свою опеку, он бы всё роздал. В клубе не было ни обеда, ни вечера без него. Как только он приваливался на свое место на диване после двух бутылок Марго, его окружали, и завязывались толки, споры, шутки. Где ссорились, он – одной своей доброй улыбкой и кстати сказанной шуткой, мирил. Масонские столовые ложи были скучны и вялы, ежели его не было.
Когда после холостого ужина он, с доброй и сладкой улыбкой, сдаваясь на просьбы веселой компании, поднимался, чтобы ехать с ними, между молодежью раздавались радостные, торжественные крики. На балах он танцовал, если не доставало кавалера. Молодые дамы и барышни любили его за то, что он, не ухаживая ни за кем, был со всеми одинаково любезен, особенно после ужина. «Il est charmant, il n'a pas de seхе», [Он очень мил, но не имеет пола,] говорили про него.
Пьер был тем отставным добродушно доживающим свой век в Москве камергером, каких были сотни.
Как бы он ужаснулся, ежели бы семь лет тому назад, когда он только приехал из за границы, кто нибудь сказал бы ему, что ему ничего не нужно искать и выдумывать, что его колея давно пробита, определена предвечно, и что, как он ни вертись, он будет тем, чем были все в его положении. Он не мог бы поверить этому! Разве не он всей душой желал, то произвести республику в России, то самому быть Наполеоном, то философом, то тактиком, победителем Наполеона? Разве не он видел возможность и страстно желал переродить порочный род человеческий и самого себя довести до высшей степени совершенства? Разве не он учреждал и школы и больницы и отпускал своих крестьян на волю?
А вместо всего этого, вот он, богатый муж неверной жены, камергер в отставке, любящий покушать, выпить и расстегнувшись побранить легко правительство, член Московского Английского клуба и всеми любимый член московского общества. Он долго не мог помириться с той мыслью, что он есть тот самый отставной московский камергер, тип которого он так глубоко презирал семь лет тому назад.
Категории:
- Родившиеся 6 мая
- Родившиеся в 1961 году
- Персоналии по алфавиту
- Родившиеся в Люберцах
- Награждённые медалью ордена «За заслуги перед Отечеством» II степени
- Награждённые медалью «За укрепление боевого содружества» (Министерство обороны России)
- Награждённые медалью «За отличие в военной службе» (Минобороны) 1 степени
- Награждённые медалью «За отличие в военной службе» (Минобороны) 2 степени
- Награждённые медалью «За отличие в военной службе» (Минобороны) 3 степени
- Награждённые медалью «За воинскую доблесть» (Минобороны) 1 степени
- Награждённые медалью «За воинскую доблесть» (Минобороны) 2 степени
- Политики по алфавиту
- Выпускники Московского высшего военного командного училища
- Юристы России
- Члены ЛДПР
- Председатели колхозов
- Депутаты Государственной думы Российской Федерации V созыва
- Депутаты Государственной думы Российской Федерации I созыва
- Депутаты Государственной думы Российской Федерации II созыва
- Депутаты Государственной думы Российской Федерации IV созыва
- Доктора юридических наук
- Криминалисты
- Специалисты по уголовному праву
- Выпускники Военной академии Генерального штаба
